Убедить, убеждение

УБЕДИТЬ, УБЕЖДЕНИЕ

Старославянизмам принадлежит главное место в системе отвлеченной лексики русского литературного языка. Все основные понятия, относящиеся к интеллектуальной сфере, выражаются словами старославянского происхождения, например, разум, рассуждение, мысль, размышление, воззрение, убеждение и т. п.

Слова убедить – убеждать, убедиться – убеждаться и убеждение в современном русском языке тесно связаны между собою как в морфологическом, словопроизводственном, так и в семантическом отношении. Правда, слово убеждение в значении «твердый взгляд на что-нибудь, вытекающий из общего мировоззрения, сложившийся на основе каких-нибудь идей» (чаще во множественном числе убеждения – «система идей, взглядов»), уже несколько отошло от значений глаголов убедить и убедиться, во всяком случае, не вполне соотносительно с ними. Но другие значения слова убеждение непосредственно опираются на связь с глаголами убедить и убедиться. Это – значения действия по глаголу убедить («склониться на убеждения кого-нибудь», «слова убеждения», «действовать путем убеждения» и т. п.) и состояния по глаголу убедиться («прийти к убеждению в чьей-нибудь невинности», «остаться в полном убеждении, что...» и т. п.).

Развитие значений слова убеждение в сильной степени зависело от семантической истории глагола убедить. Глагол убедить (ср. форму несоверш. вида убеждать) вошел в русский литературный язык из языка старославянского. Согласно исследованию акад. Б. М. Ляпунова, «в памятниках старославянского языка оубѣдити не только по звукам, но и по значению находится в тесной связи с бѣда (см. словарь Миклошича ”Lexici Palaeoslov“, Срезневского ”Материалы“, Ягича ”Мар. Четвероеванг.“ и др.) и передает обычно βιάζεσθαι, ναγκάζειν – ναγκάσαι, πεĩθ ειν греческих оригиналов, как бѣда – νάγκη, βία... Важно то, что то же значение в старославянском языке имел уже и беспредложный глагол бѣдити (см. Miklosich. ”Lex. Pal.“ ναγκάζειν, cogere, παρατπρέπεσθαι, deflectere, προτρέπεσθαι incitare со ссылками на Cloz., Supr. и др. древн. пам.) и сложный с другими приставками: набѣдите, прибѣдити (Miklos. «Lex. Pal.»), хотя первый взят Миклошичем из сербских источников (Monum. serbica), а второй, взятый из сборника сербского письма XV в. Люблинской библиотеки, в частности из Леонтием написанного жития Иоанна ”Милостивого“, известен нам в настоящее время из более раннего списка того же жития болгарской рецензии – Сборника 1348 г. (Публ. библ. Р. 1, 376), где читаем (л. 4 об.): ”абие къ трапезѣны прибѣди“, соответственно чему в русском списке того же жития Макар. Мин. (XVI в.) читаем: ”хотѣна трапезоу насъ оубѣдити“ (Соф. библ. № 1319, л. 225а и по московск. рукоп. в изд. Арх. Ком. 1897 г., с. 816), в греческом же оригинале Леонтия по изданию Гельцера (Leipzig, 1893, с. 7, 8–9) ήθελησεν ε θ ωσ μ ς τραπέζης ξισαι, что буквально значит: ”Захотел тотчас удостоить нас трапезы“, но, по-видимому, в славянских переводах этого места мы имеем свободную, неточную передачу греческого оригинала»³⁷³. Тут же акад. Б. М. Ляпунов замечает: «Соответствующего по значению русскому литературному убедить от того же корня мы почти не имеем в западнославянских языках; говорю ”почти“ потому, что чешск. nabditi, nabdnoreti, «antreiben, auffordern» и словацк. nabidzać «предлагать» все-таки довольно близки по значению (см. Šumavský – Rank и Mičatek»³⁷⁴.

Но рядом с этим значением убѣдить выражает в юго-славянских памятниках и значение «уговорить»; ср. в хронике Иоанна Малалы: «убѣдаста жа, сиречь умолиста...» (Срезневский, 3, с. 1126).

В языке древнерусской письменности значение внутреннего уговора, моральной принудительности, по-видимому, возобладало над значением физического вынуждения, но не вполне вытеснило его. Например, в Ипатьевской летописи: Василко же ехавъ, оубѣди и рекше умоли и (6749 г.); оубѣди и король словесы многими, дары оувѣшева (6758 г.). Но ср. здесь же: оубѣженъ бысть завистью, не поустяше (6735 г.) (см. там же, с. 1120).

В «Лексисе» Лавр. Зизания (1596) слово убеждаю поясняется через примушаю (т. е. принуждаю), убеждение – через примушение (Сахаров, Сказания русского народа, 2, с. 132). В Словеноросском лексиконе Памвы Берынды (2-е изд., 1653 г.): «убеждаю – примушаю, урачаю» (Сахаров, 2, с. 107). Ср. также в комедии «О Сарпиде духе Ассирийском, о любви и верности» (Петровских времен): «Лутчи дурак валяйся со свиниами: Да не будеши убежден страстями» (в рукоп. страшными)³⁷⁵ Ср. в донесении гр. Н. И. Панина гр. А. А. Румянцеву (от 16 декабря 1772 г.) – о князе Каунице: «Он не только сам заразился, но и предуспел еще двор свой предубедить завистью и недоброжелательством противу толь знаменитых и повсеместных успехов оружия нашего» (Русск. архив, 1882, № 3, с. 33).

В русском литературном языке XVIII в. глагол убедить в подавляющем большинстве случаев употребляется в значении «уговорить, склонить увещаниями, просьбами». Но до 20–30-х годов XIX в., особенно в архаических стилях, встречается употребление глагола убедить и в более широком значении – «принудить, побудить, склонить». Ср. у И. И. Дмитриева во «Взгляде на мою жизнь»: «Пробыв шесть лет в отставке, я убежден был обстоятельствами расстаться опять с тихою жизнью».

Слово убедить и соотносительная с ним возвратная форма убедиться лишь усложнили и углубили свое старославянское и книжное древнерусское значение в дальнейшей истории русского литературного языка. Во всех словарях русского языка XVIII и XIX вв. значение убедить определяется так: «преклонить словами, просьбою, увещанием» (см., например, сл. 1867–1868, 4, с. 661). В соответствии с этим убедиться – «преклониться, удостовериться, увериться».

Литературное употребление этих слов несколько шире этих толкований. Но с 20–30-х годов XIX в. значение и употребление глаголов убедить и убедиться более или менее стабилизуется. В словаре Д. Н. Ушакова в глаголе убедить различаются два значения: «1. в чем. Заставить поверить чему-н[ибудь], уверить в чем-н[ибудь]. Убедить в истинности чего-н[ибудь]..., в правоте чьих-н[ибудь] слов..., в необходимости чего-н[ибудь]. 2. с инф. Склонить к чему-н[ибудь], заставить согласиться на что-н[ибудь]. Убедил поехать на курорт. Его убедили лечиться» (Ушаков, 4, с. 857). Но это различие – мнимое. Тут значение смешано с оттенками употребления. Ср., например: Я убедил его, чтобы он начал курс лечения с завтрашнего же дня; Я убедил его в необходимости немедленно начать лечение; Я убедил его немедленно начать лечение.

Дальнейшее развитие значений глагола убедить – убеждать состояло в расширении круга субъектов, с которыми сочетается этот глагол. От названий лиц происходит последовательное и быстрое движение в сторону обозначений конкретных предметов и отвлеченных понятий. Например, «чьи, какие-либо слова, доводы и т. п. убеждают, убедили. Адмирал говорил уверенно и властно. Но слова его нисколько не убедили молодого инженера» (Станюкович. Севастопольский мальчик); «Его собственные доводы убедили его еще сильнее в правильности его теперешних воззрений» (Вересаев. Два конца); [Я] «попросту верил ему на слово, его простая, бесхитростная речь убеждала удивительным образом» (Фурманов. Мятеж); «Чьи, какие-либо документы, записи, исследования и т. п. убеждают, убедили. Я начал мою статью с того, что у нас нет литературы: не знаю, убедило ли вас в этой истине мое обозрение» (Белинский. Литературные мечтания); «Все последние писания графа, и особенно его вступление к пересказу евангельской истории, основательно и доказательно убеждают, что граф Л. Н. знает богословские науки» (Лесков. Лучший богомолец); «– Взгляд, глаза убеждают... Последний взгляд в зеркало убедил ее, что она внушительно красива» (М. Горький. Фома Гордеев); «Факты, живое, опыт и т. п. убеждают, убедили... Ежедневный опыт мог бы убедить жену, что расходы не становятся меньше оттого, что мы часто говорим о них, но жена моя не признает опыта» (Чехов. Скучная история); «Время убеждает, убедило...» (БАС, 16, с. 25–26).

Отглагольное слово убеждение, естественно, сначала отражало лишь значения глаголов убедить и убедиться. Иначе говоря, убеждение обозначало или действие по глаголу убедить – убеждать или состояние по глаголу убедиться – убеждаться.

Отглагольное имя существительное убѣжение (­ убѣждение) отмечено уже в памятнике XII в. – в Ефремовской кормчей. Здесь словом убѣжение переводится греческое παρακλήσει (см. Срезневский, Дополнения, 4, с. 261). Так же это слово определялось и в словарях Академии Российской и в словаре 1847 г.: «Убеждение, я, ср. 1) Действие убеждающего и убедившего, 2) состояние убедившегося или убежденного. ”Я согласился в полном убеждении, что это справедливо“» (сл. 1867–1868, 4, с. 661). Ср. у Захарова в похвальном слове Екатерине II: «Во всех рассуждениях обитало особенное свойство сладостного убеждения» (Шишков, Рассужд. о ст. и нов. слоге, 1813, с. 402).

В статье П. А. Вяземского о Полевом: «Приговоры, произносимые издателем, отзываются всегда пристрастиями, лицеприятиями экспренного судьи, руководящегося не внутренним убеждением, не коренными законами, а одною силою обстоятельств и личных отношений» («Лит. газета», 1830, № 8, с. 62). У Тургенева в «Дворянском гнезде»: «Он окончательно в тот же день убедился в том, что полюбил ее. Не много радости принесло ему это убеждение». У И. И. Лажечникова в романе «Ледяной дом»: «За то, что не хотел отложиться от убеждения, проникшего ум и сердце его, но неприятного временщику, был схвачен от священнодействия в полном облачении и брошен в Петербурге в смрадную темницу» (ч. 4, гл. 4). В романе Лажечникова «Последний новик»: «От природы и учения красноречивый, он был богат убеждениями духовными» (ч. 4, гл. 6). У В. П. Боткина в письме И. И. Панаеву (от 28 июля 1858 г.): «В его голосе, в его взгляде звучало такое непреодолимое внутреннее убеждение, против которого все возражения и слова были ничтожны» (Тургенев и «Современник», с. 448).

По-видимому, следует различать еще оттенок в употреблении слова убеждение, наметившийся в конце XVIII – начале XIX в., но не нашедший отражения ни в одном словаре русского языка: «довод, уверение». Например: «никакие убеждения не действовали». Ср. у В. И. Даля в повести «П. А. Игривый»: «она... то озадачивала друга нежным и убедительным взглядом, то прямо старалась отклонить его от этого намерения словесными убеждениями и доводами» (Даль, 1897, 1, с. 24).

В русском литературном языке 20–30-х годов XIX в. развилось новое значение слова убеждение: «твердый взгляд на что-нибудь как элемент цельного мировоззрения, идейный принцип, руководящая точка зрения, сложившаяся на основе непосредственного рационального познания действительности» (иногда даже, особенно в формах множественного числа – «мировоззрение в целом»).

И. С. Тургенев связывал это новое значение с фразеологией 30-х годов, складывавшейся в кружках московской студенческой и – шире – интеллигентской молодежи. В «Дворянском гнезде» эта фразеология нашла отражение в речи Михалевича: «Я тебе прочту мою последнюю пиесу: в ней я выразил самые задушевные мои убеждения». Ср. в «Рудине»: «– Общие рассуждения! – продолжал Пигасов, – смерть моя эти общие рассуждения, обозрения, заключения! Все это основано на так называемых убеждениях; всякий толкует о своих убеждениях и еще уважения к ним требует, носится с ними... Эх!

И Пигасов потряс кулаком в воздухе. Пандалевский рассмеялся.

– Прекрасно! – промолвил Рудин, – стало быть, по-вашему, убеждений нет?

– Нет – и не существует.

– Это ваше убеждение?

– Да.

– Как же вы говорите, что их нет? Вот вам уже одно на первый случай».

У И. В. Киреевского в статье «Нечто о характере поэзии Пушкина» (1829): «Мнение каждого, если оно составлено по совести и основано на чистом убеждении, имеет право на всеобщее внимание». В статье «Девятнадцатый век»: «В литературе, в обществе, в борьбе религиозных партий, в волнениях философских мнений, одним словом, в целом нравственном быте просвещенной Европы заметно присутствие какого-то нового, какого-то недавнего убеждения, которое если не изменяет господствующего направления, то по крайней мере дает ему оттенки и другие отношения»; «...Даже новейший материализм основывался на убеждении чисто логическом».

В письме И. В. Киреевского (от 3/15 марта 1830 г.) о Шлейермахере: «Говоря об главном моменте христианства, он не мог достигнуть до него иначе, как поднявшись на вершину своей веры, туда, где вера уже начинает граничить с философией. Но там, где философия сходится с верою, там весь человек, по крайней мере духовный человек. Коснувшись этого разбора двух миров, мира разумного убеждения и душевной уверенности, он должен был разорвать все понятия о их взаимном отношении, представить веру и философию в их противоположности и общности, следовательно, в их целостном, полном бытии». «Для обоих (христианина и философа) задача, которая обнимает все здание их убеждения».

В письме Н. В. Станкевича к Я. М. Неверову (от 16 ноября 1835 г.): «Не лучше ли внушить ему высокие убеждения, сознание своего достоинства, христианские истины? – а упрочить убеждение может одна философия» (Западники 40-х годов, с. 42). В письме к нему же (от 2 декабря 1835 г.): «Душа у тебя переполнилась убеждением. Я сам имею убеждения, но сообщить их людям в наш век иначе нельзя, как доведши их до некоторой степени знания».

У Лермонтова в «Герое нашего времени»: «А мы, их жалкие потомки, скитающиеся на земле без убеждений и гордости, без наслаждений и страха, кроме той невольной боязни, сжимающей сердце при мысли о неизбежном конце, мы неспособны более к великим жертвам ни для блага человечества, ни даже для собственного нашего счастья» («Фаталист»). Ср. тут же: «После этого как бы, кажется, не сделаться фаталистом? Но кто знает наверное, убежден ли он в чем, или нет?... И как часто мы принимаем за убеждение обман чувств или промах рассудка!..». Ср. у И. И. Панаева в очерке «Петербургский фельетонист» (1841): «Никто из этих господ, точно так же как и вы, не имеет никаких убеждений, никаких идей...». «Немного в вашей литературе людей с мыслями, с убеждением».

В пьесе Островского «Доходное место» (1887) в речи Жадова: «...как бы жизнь ни была горька, я не уступлю даже миллионной доли тех убеждений, которыми я обязан воспитанию». «Извольте, я буду молчать; но расстаться с моими убеждениями я не могу; они для меня единственное утешение в жизни». У Тургенева в статье «По поводу “Отцов и детей”» (1868–1869): «За исключением воззрений на художества, – я разделяю почти все его [Базарова] убеждения».

Убеждения – политические, научные, религиозные, нравственные, система взглядов, образ мыслей, мировоззрение, «...какие ваши политические убеждения?

Литвинов улыбнулся.

– Собственно, у меня нет никаких политических убеждений» (Тургенев. Дым. – БАС, 16, с. 30–31)³⁷⁶.

Статья ранее не публиковалась. В архиве сохранилась рукопись (15 пронумерованных листков), 5 вставок (место трех из которых в тексте указано, а двух нет) и машинопись с авторской правкой (10 стр.). Печатается по машинописи, сверенной с рукописью, с включением всех материалов выписок. – Е. X.