Молитва для экзаменов, или можно ли взломать небеса?

В церкви мы молимся, как правило, готовыми молитвами и по-церковнославянски. На это есть целый ряд серьезных причин. Однако у молитвенного текста на малопонятном языке, который произносится торжественным речитативом, есть опасность быть принятым за что-то совсем другое – за заклинание. Воинствующие атеисты делают это намеренно, люди нецерковные часто не видят разницы, а нам, людям церковным, все время грозит опасность сползти к именно к магическому пониманию молитвы, поскольку в окружающем мире оно как будто разумеется само собой.

В чем же разница между молитвой и заклинанием? Человек, произносящий заклинание, исходит из того, что на духовную реальность можно воздействовать механически – если использовать такую аналогию, духовный мир можно «взломать» подобно тому, как хакер взламывает чужой компьютер, тщательно подобрав комбинации символов, которые он вводит со своей клавиатуры. Заклинание предполагает, что небеса можно заставить работать на нас, надо только знать, как. Интернет полон предложений от «колдунов» и «магов», которые уверяют наивных простаков в том, что обладают особыми способностями, знаниями и навыками, позволяющими использовать «мир таинственного» в интересах платежеспособного клиента.

Молитва не может, не смеет и не пытается манипулировать Богом или Его святыми. Мы можем смиренно попросить – как ребенок просит у отца – и принять, что ответ не в наших руках.

Если бы дети обменивались советами о том, как лучше добиться от родителей того, чтобы они кормили их шоколадом, а не супом, и позволяли ночи напролет сидеть за компьютером, и какую последовательность слов надо при этом озвучивать, мы бы только улыбнулись. Родители лучше знают, что нужно для блага детей, и бессмысленно пытаться ими манипулировать, добиваясь чего-то вредного.

Молитва непременно приносит свои плоды, как приносит свои плоды смиренная просьба к родственнику или другу, но когда это именно просьба, а не попытка взломать собеседника, как взламывают компьютер.

Как бы мы сами отнеслись к попыткам манипулировать нами, добиться от нас чего-то не открытой, сердечной просьбой, а теми «магическими» средствами, которые преподают на курсах, где женщин учат, как окрутить миллионера, а мужчинам преподают «безотказные» техники соблазнения женщин? Вероятно, мы были бы разгневаны таким отношением и наотрез отказались играть в такие игры.

Тем более нелепо пытаться подобрать магическую технику к Богу и святым. Христианство – это ни в коем случае не про магические техники. Тогда про что? Через пару абзацев мы поговорим об этом подробнее, но пока остановимся на еще одном ошибочном подходе к молитве.

Итак, было бы заблуждением путать молитву как личную просьбу, ответ на которую в руках Того, кого мы просим, и магию. Но есть еще одна ошибка. Язычники могли взывать к своим божествам именно с просьбами, но все эти просьбы, как пишет, например, блаженный Августин, были связаны с их собственными целями и желаниями. Пусть божество сделает по-моему и даст мне те блага, которых я хочу. Люди тогда (как и сейчас) могли выпрашивать здоровья, удачи в делах, в любви, на войне, и такая молитва, конечно, уже выходит за рамки примитивной прикладной магии. Но в ней присутствует роковой дефект, вернее, целых два. Во-первых, цели язычника были ограничены земной жизнью – он не помышлял о вечном спасении. Во-вторых, это были его цели, которые он сам себе ставил. В рамках языческих представлений о мире это было понятно.

Язычники (хотя нам это может показаться непривычным) не считали своих богов благими и любящими. У богов могли быть отдельные любимцы, но в целом боги не были обеспокоены благополучием людей. Скорее, боги напоминали человеческую аристократию, которая оказывала покровительство в обмен на дань и изъявления почтения.

Ждать от них любви и милосердной заботы не приходилось – с ними можно было как-то поладить, выторговать себе какие-то блага в обмен на приношения, но возиться со своими поклонниками, как родители с малыми детьми, античные боги не собирались.

Библейское откровение явило другого Бога, который создал людей из любви и о каждом из них имеет свой благой и спасительный замысел. Как говорит псалмопевец,

Ибо Ты устроил внутренности мои и соткал меня во чреве матери моей. Славлю Тебя, потому что я дивно устроен. Дивны дела Твои, и душа моя вполне сознает это. Не сокрыты были от Тебя кости мои, когда я созидаем был в тайне, образуем был во глубине утробы. Зародыш мой видели очи Твои; в Твоей книге записаны все дни, для меня назначенные, когда ни одного из них еще не было. (Пс.138:13–16).

В молитве «Отче наш», которую преподал нам Господь Иисус, Он учит называть Бога Отцом и открывает, что небесный Отец помнит и заботится о наших нуждах, даже прежде, чем мы попросим у Него. У Бога есть замысел о нашей жизни, и лучшее, что мы можем сделать, это покориться Его воле. Потому что благость Божия всегда желает нам самого лучшего, а премудрость Божия всегда знает, как этого достичь. Поэтому вопрос, который стоит перед христианином, – это не «как мне достичь своих целей», а «каковы Божии цели в моей жизни».

Конечно, эти цели могут включать в себя поступление в ВУЗ и устройство на определенную работу. Служение Богу – это не только пение в церковном хоре или преподавание в воскресной школе. Любая честная карьера, в ходе которой мы приносим пользу нашим ближним и кормим наших домашних, может быть исполнением воли Божией. Но, занимаясь нашими обычными делами, мы всегда должны видеть себя Божиими служителями. Есть известная притча от трех рабочих, которые трудились на стройке. Когда у каждого из них спросили, чем они заняты, один ответил: «Я тащу тяжелую тачку с кирпичами». Другой: «Я зарабатываю на хлеб своей семье». Третий: «Я возвожу храм Богу».

В нашей жизни, в том числе, профессиональной, мы исполняем Божие призвание, наша деятельность является частью Его промысла о мире.

В той же молитве «Отче наш» мы говорим: «Да будет воля Твоя» (Матф.6:10), и эти слова очень важны – как верующие люди, мы ищем именно Его воли. Мы призваны проявлять все зависящее от нас усердие, готовиться к экзаменам или помогать готовиться детям, прилагать все усилия к поиску работы и старательному выполнению наших обязанностей, но принимать, что результат зависит от Бога, и мы не знаем, каким он будет. Это важно, чтобы принимать наше место в мире без негодования или зависти к соперникам, которые могут казаться более удачливыми.

Один довольно известный и неплохо обеспеченный человек устроил своего сына в престижный лондонский колледж. Казалось бы, это большая удача и залог блестящей карьеры. Увы, но юноша, оказавшись в чужой стране, не смог справиться с соблазнами, стал употреблять наркотики и умер от передозировки. Конечно, такого нельзя знать заранее, но так бывает, что то, что кажется нам желанным успехом, оборачивается трагедией, а то, что мы потерпели неудачу, провалились на экзаменах, не получили работу, о которой мечтали, через какое-то время оказывается чем-то очень хорошим.

Мы не можем предвидеть, какой из сценариев нашей жизни обернется для нас злом, а какой – благом. Об этом знает только Бог. Лучше доверять Ему, чем пытаться продавить свою волю. Поэтому в любой молитве присутствует сознание того, что хотя мы просим о чем-то, что нам кажется хорошим и полезным, Бог всегда знает лучше.

Мы можем (и нам заповедано) просить у Бога, в том числе, об устройстве наших земных дел и, конечно, если ваш ребенок поступает в ВУЗ, об этом можно и должно молиться. Но при этом важно помнить, что к экзаменам надо усердно готовиться. Было бы странно ожидать от Бога, что он будет помогать лентяям против добросовестных учеников. Но еще важнее полагаться на то, что Он лучше знает, что послужит нашему подлинному благу, как и благу наших детей. В общении с Богом мы не можем настоять на своем – и это очень хорошо, иначе мы бы причинили себе немало вреда. Наш небесный Отец лучше знает, как ответить на наши просьбы, а мы обретем покой, смиренно доверившись Ему.