1. О Рождестве

«Дева днесь Пресущественнаго раждает,

и земля вертеп Неприступному приносит,

Ангели с пастырьми славословят,

волсви же со звездою путешествуют:

нас бо ради родися Отроча младо,

Превечный Бог»

Этой ночью мы празднуем день рождения нашего Царя. Вообще день рождения монарха (иногда подлинный, чаще – условный) – обычный праздник в монархических государствах. Я не думаю, что российскую монархию можно было бы в каком-либо виде возродить; но у тех народов, которые до сих празднуют день рождения монарха, остается очень важный символ – люди вспоминают, что они принадлежат к царству. Оно, конечно, власть европейских монархов чисто символическая – но хотя бы так.

Как и К.С. Льюис, я демократ, потому что верю в первородный грех; в нынешних условиях это общественное устроение помогает хотя бы свести злоупотребления властью к некому минимуму. Переломали ноги – в грехопадении – вот и ходите на костылях. Но эмоционально я монархист; невозможно быть преданным «демократии», «конституции» или «законно избранному президенту» так, как верноподданный предан Государю.

Рождество – день рождения истинного Царя, Который напоминает, что я – подданный, что мне – как всякому верующему – даровано подданство Царства Небес, Горнего Иерусалима. «Отечество наше на небесах», говорит Апостол, и как граждане монархии, пребывая на чужбине, празднуя день рождения своего Царя, вспоминают о своей Родине, на которую они непременно вернутся, так и мы вспоминаем, что мы – подданные Небесного Иерусалима. Даже если мы почти ассимилировались в этом мире, живем его страстями и интересами, Рождество напоминает нам – у нас другое подданство. Мы посланники от имени нашего Царя (2Кор.5:20), наш родной дом – на небесах (2Кор.5:1).

Еще одна мысль, которую мне хочется высказать – Бог очень неожиданен. Боговоплощение – это то, что ломает представления о Боге, причем не только благочестивых иудеев первого века, но и благочестивых христиан ХХI. Некоторым людям несложно принять, что «Христос родился, Бог воплотился», но это как раз потому, что их представление о Боге не имеет ничего общего с библейским. Для кришнаита, например, Бог может воплощаться во множестве форм – почему бы Ему не воплотиться заодно еще и в Иисусе Христе? Но Апостолы были не кришнаитами и не индуистами. Они были иудеями, и Тот Бог, Которого они знали из Писания – а Сам Иисус именно этого Бога назвал Своим Отцом и именно это Писание цитировал – этот Бог был абсолютно отделен от творения, абсолютно инаков, абсолютно свят в первоначальном значении слова кадош.

Эта отделенность – неизбежное проявление нравственной благости Бога; падшие, грешные существа никоим образом не могут быть Его «частью» – иначе мы должны предположить, что в Боге присутствует грех. В Иисусе воплощается не «божественность», разлитая в природе там и тут (такое представление полностью чуждо Писанию), а личностный Бог Библии, Тот Самый, Который говорил ветхозаветным пророкам Я, Господь (ср. 1Пет.1:11). Для иудеев и мусульман с их вполне библейским представлением о запредельности и безусловной инаковости Бога утверждение, что Бог стал человеком, неприемлемо. Одно из поразительных свидетельств Нового Завета в том и состоит, что «Господом» и «Спасителем» называют Иисуса именно еврейские Апостолы – то есть люди, по культуре и воспитанию менее всего склонные обожествлять кого бы то ни было. Просто таковы факты – запредельный, абсолютно иной Бог Писания стал маленьким ребенком на руках Матери. Причем, отметим, не некой эфирной, «космической» матери, а вполне конкретной еврейской Девы. Некоторые считают, что Он «не мог» этого сделать. Не только иудеи и мусульмане – либеральные богословы, а часто просто «рядовые телезрители». Да, Бог, Который существует в представлении этих людей (в том числе искренне верующих) не мог. Бог – иной по отношению к нашим представлениям о Нем, Он не соответствует тому образу, который мы себе создаем. Это верно и по отношению к христианам. Духовный рост – это еще и вырастание из определенных представлений о Боге и смена их другими, более зрелыми.