Пособие к церковному чтению, положенное для вразумительности чтения на ноты на основании обычного древне-церковного чтения

Предлагаемое «Пособие к церковному чтению» составлено главным образом на основании церковного чтения, слышанного составителями в следующих епархиях и следующих годах: Новгородской, напр., в Софийском соборе в Новгороде, в первоклассном Юрьевом монастыре, Тихвинском монастыре и других церквах в 70-х годах; Петербургской – в Александро-Невской лавре. Троице-Сергиевой пустыни и других церквах–в 80-хъ годах; Владимирской – в Рождественском архиерейском монастыре и Успенском кафедральном соборе в г. Владимире и в других городах и благоустроенных церквах в 60-х. 70-х и 80-х годах; Киевской – преимущественно в Киево-Печерской лавре в 80-х годах: Волынской – преимущественно в Почаевской лавре в 85 году.

Чтение, подобное изложенному нами в предлагаемом «Пособии» как нам передавали слышавшие, существует, в настоящее время и в Преображенском кафедральном соборе г. Одессы. Несмотря на то, что указанные нами монастыри и церкви, где мы слышали церковное чтение, принадлежат к образцовым по церковному благоустройству, в которых «вся благообразно и по чину бывают», мы на совершенство своего труда не претендуем. Мы сделали все, что могли основываясь лишь на том церковном чтении, которое мы слышали в перечисленных нами монастырях и церквах и в указанное нами время. Своего мы не прибавили ничего.

При этом считаем нужным, заметить, что, полагая церковное чтение на ноты, мы этим не стесняем свободы читающего, зависящей от личного его разумения и проникновения читаемым. Мы имели виду показать образцы церковного чтения, указать основные черты его, с которыми читающий должен сообразоваться, как с основными чертами древне–церковного чтения.

В последнее время в нашей духовной литературе, поднят вопрос об улучшении церковного чтения. Всякому, вероятно, приходилось слышать, что наши чтецы читают или очень тихо, или, если и громко, то большего частью так скоро и невнятно, что трудно что-нибудь разобрать. Но и там, где читают ясно и громко, чтение нередко возмущает душу христианина не церковным, светским характером.

Если чтенье первого рода зависит от невежества и небрежности чтецов, то второе часто бывает плодом воспитания, плодом убеждения в его разумности и превосходстве перед всяким другим чтением. Это последнее чтение проникло в церковь от того, что псалмодическому или распевному церковно-славянскому чтению, каковым оно у нас было повсеместно прежде, и каковым оно и должно быть, ни в каких школах не обучали. Обучая детей речитативному, разговорному чтению в школах, над чтением псалмодическим или распевным смеялись, относились к нему с презрением, называли его «дьячковским», читавших же по церковному в школе называли «дьячками» и представляли церковное, распевное чтенье в, карикатурном виде. Обыкновенно ни кому из учителей и в, голову не приходило разъяснить ученикам, что распевное чтение достойно изучения. Если же где (в духовных школах) и учили церковному чтению, то на манер чтенья светского. Так, в одном духовном училище следующим образом учили читать молитву: «Что Тя наречем, о благодатная» «Что» – ударенье и повышение голоса; «Тя наречем» – ровное, пониженное чтение: «о» – ударение и повышение голоса; «благодатная» – опять понижение голоса с вопросным оттенком и паузой; «небо» – сильное повышение голоса с вопросным оттенком и краткой паузой; «яко возсияла еси солнце правды» – ровное, разговорное чтение, имеющее характер ответа, на слово «небо»; остальные слова молитвы подобным же образом. Следствием указанного отношения к церковному чтенью в школах, было то, что псаломщики, вышедшие из таких школ, хотя бы и знали настоящее церковное чтение, стыдились его, будучи «дьячками» боялись названия «дьячка» и употребляли в церкви не иное, как речитативно-разговорное чтение.

В органах духовной печати за последнее время приводится образец, того безобразия, до которого доходило иногда речитативно-разговорное чтение в церкви. С помощью грамматических и музыкальных знаков, чтение многих о. о. диаконов и псаломщиков петербургских изображают следующим образом на словах: «Господи, уста мои отверзаеши и уста моя возвестят хвалу твою. Господи!!! пауза, над слогом «Гос» forte, а над «поди» piano; «уcта» – на последнем слоге fortissimo и значительное повышение тона и piano; слова «и уста моя возвестят, хвалу Твою» произносятся скороговоркой и с соблюдением diminuendo (постепенно затихая), и слово «Твою» едва слышно. После продолжительной паузы повторение приведённых слов произносится с еще большим отенением поставленных знаков.¹ Как невнятное и торопливое, так, и проникнутое светским характером церковное чтение обратило на себя особенное внимание наших архипастырей. Так, Киевский собор архипастырей, принимая во внимание великое значение православного богослужения в деле нравственно-воспитательного влияния его на духовную паству христиан, между прочим, требует от священно–церковно–служителей, чтобы все церковные службы и требы совершаемые были без извращения церковного чина и в установленные для каждой местности времена, применительно к церковному уставу, благоговейно и благообразно, а особенно, чтобы церковное пение и чтение было внятно и не cпешно (10 пунк. собор. пост.). Постановление заслуживающее полного внимания священно-церковно-служителей. В невнятном и поспешном чтении справедливо видят, одну из причин уклонения в сектантство²;

По крайней мере, многие штундисты объясняют свое отступничество от православия тем, что они ничего не понимают в богослужении православной церкви.

Между тем, богослужение православной церкви установлено так, что оно совмещает в себе все просветительное христианское начало, посвящает слушателей во всю глубину догматов христианской религии и всецело обнимает собою учение православной церкви. А потому ясное и выразительное чтение имеет громадное значение не только для людей неграмотных и малограмотных, но и для так называемых, интеллигентных.³

Высокопреосвященный Никанор кроме невнятности и поспешности церковного чтения, обращает свое внимание на нецерковный, светский характер, какой оно часто у нас принимает. Чтецы, говорит он, читают далеко, не везде назидательно, по-церковному. В этот край (около Одессы) вторглось, распространилось повсюду и окрепло в навык чтение речитативное, разговорное, не строго-церковное, весьма нелепое и возмутительное потому, что чтецы без надлежащего образования, без понимания силы церковной речи, спеша, глотая слова и звуки, часто совсем бессмысленно ломают свой голос и церковную речь; причем смущает слух и душу своевольное нелепое гоготанье читающего. Преосвященный нигде не пропустил случая объяснить, что такое чтение не освящено обычаями церковными, что церковная древность предала нам чтение в церкви именно распевное, в котором было совершенно не терпимо какое-либо речитативно-разговорное ломанье голоса при священнодействии.⁴ В поучении, обращённом к воспитанникам Одесской духовной семинарии, тот же архипастырь говорит: «Нужно совершенно устранить чтение поспешное, неразборчивое, совсем неосмысленное. Нужно по возможности стеснить в церквах чтение разговорное, противное извечным обычаям всех древних церквей, как православных, так даже и не православных, даже церкви ветхозаветной. Во всех древних церквях в продолжение тысячелетий богослужение совершалось не иначе, как распевным произношением; разговорное же впервые введено и поддерживается только общинами протестантскими, а в православной церкви, к прискорбию, здешним духовенством».⁵

Нам кажется, что приведенные слова наших архипастырей относятся в большей или меньшей степени ко всем епархиям русской церкви (ибо дух времени был везде один) и при том более или менее ко всему, что читают, псаломщики, диаконы н священники. В самом деле, поспешность и неразборчивость церковного чтения разве не может быть поставлена в упрек и диаконам со священниками? Как, часто приходится слышать на ектениях, произносимых диаконами и священниками только одни концы прошений: «Господу помолимся» или «у Господа просим» и то, о чём мы молимся или чего просим, или уже произнесено, пока поют, «Господи помилуй» и «подай Господи» или произнесено поспешно и неразборчиво! Как часто также из возгласов священника, вследствие поспешности и неразборчивости их приходится стоящим в храме слышать только один конец: «и во веки веков!» С другой стороны дух светского чтения проник так же и в то, что положено читать диаконам и священникам. Можно сказать без преувеличения, что большая часть диаконов и священников, воспитавшихся в последние 30–40 лет под влиянием речитативно-разговорного, светского чтения, стыдились произносить ектении, возгласы, молитвы и читать Евангелие, так как произносили и читали их наши отцы и деды.⁶ И у этого большинства от древнего, проникнутого прекрасными, как увидим ниже, мелодиями, способа произносить ектении, возгласы, читать Евангелие и молитвы, остались лишь жалкие следы, в которых нельзя и узнать его. Какое же должно быть церковное чтение?

В церковном чтении должно различать два элемента. Первый элемент составляет те условия, которые требуются от всякого чтения,⁷ а именно: верность⁸ и ясность чтения, зависящая от навыка или упражнения и от раздельно-громкого произношения слов, сознательность, зависящая от разумения читаемого и наконец, выразительность чтения, которая возбуждает в слушателях хоть в некоторой степени те самые мысли и чувства, какие именно желает возбудить в них св. церковь, предлагая им, то или другое чтение.

Против этих требований от церковного чтения едва ли кто будет возражать. Но, имея в указанных отношениях сходство со всяким другим чтением церковное чтение имеет, и свой особый элемент, свои особенности и строго отличается от простого светского или гражданского чтения.

Известный педагог Юльминский так определяет эту разность: русское чтение имеет характер деловой и рассудочный, а церковно-славянское – религиозный, молитвенный, сердечный. Русское чтение должно быть разумное, иногда художественное; славянское – должно быть благоговейное и умилительное. Русское чтение должно развивать человеческие стороны души; славянское должно формировать религиозное чувство⁹. Церковное чтение, по словам, знатока древнего церковного пения Д. Соловьева, имеет, свои традиционные приемы, свою манеру, свой характер и по этим чертам может быть разделено на два главных вида: чтение рассказное, употребляющееся, например, при чтении синаксарей и житие святых в трапезах, и чтение псалмодическое распевное, употребляющееся почти во всех остальных случаях¹⁰. И так, отличительными свойствами церковного чтения (помимо чтения синаксарей и жития свят.) являются благоговенье, умиленность и певучесть. Оно должно быть благоговейно так потому, что происходит в доме Божьем так и потому, что чтец является или благовестником воли Божьей или же возносителем к Богу мыслей и чувств, стоящих в храме верных.

Оно должно быть умилительно, ибо выражает собою прикосновение благодати всеблагого Бога к душам, верующих сладостное ощущение ими этой благодати, сознание ими своего недостоинства и вместе милосердия к ним Божия, сладостное ощущение обращения грешной души от греха к добродетели, влечения себя к Богу и успокоения в Боге¹¹.

Оно должно быть певучим, ибо таким, передала нам его св. церковь от древних времен.

Псалмы, составляющие большую половину всего церковного чтения, в древней церкви не всегда читались, а большею частью пелись. Части кафизм, и по ныне называются антифонами (тип. гл. 2, в послед. понед. 1 седм. Велик. поста) потому, что устав назначает, петь стихи эти попеременно, двум лицам и указывает глас для пения их. Обычай стихословить псалтырь вместо пения чтением, сравнительно поздний. В Росси в древности стихословили псалтыри с пением, ибо псалтырь положена была на ноты. Так псалтырь была распета в Новгороде в половине XVI в. игуменом Новгородского Хутынского монастыря Маркеллом Безбородым.¹² Но, хотя пение псалтыри заменилось чтением, однако следы стихословия псалтыри, в древности, пением остались в распевном чтении их в последующее время. Тоже нужно сказать о каноне, стихирах, тропарях, кондаках, и т. д. Все это в древней церкви пелось, а не читалось, а потом, заменялось распевным чтением. Евангелие, апостол и паремии хотя в древней церкви и не пелись, но чтение их было распевное. Это особенно видно из дошедшего до нашего времени способа чтения Евангелия священником, которое по своей интонации восходит к глубокой древности. Несомненно, что и чтение Евангелия диаконом, а также чтение Апостола и паремий должно было подходить более или менее к способу чтения Евангелия священником, т.е. быть распевным. Тоже нужно сказать и о разных молитвах, читаемых священно и церковно-служителями в церкви помимо церковных чтений из Священного писания. Все они, как имеющие основанием своего содержания Священное писание, не могли уклоняться от общего характера церковного чтения и читались, как и теперь читаются, на распев. – И наконец, церковь земная в прославлении Бога должна подражать церкви небесной, а небесная церковь прославляет Бога пением. Вот, что говорит Апостол и Евангелист Иоанн Богослов, которому Господь открыл то, что совершается на небе:  глас изыде от престола глаголющь: пойте Богу нашему, вси раби его И слышах яко глас народа многа, и яко глас вод многих, и яко глас громов крепких, глаголющих: аллилуиа. (Апокалипсис 19, 5–6).

И чтение в церкви земной, в подражание более совершенной церкви небесной, должно быть певучим.

Но для того, чтобы церковное чтение у нас, имело вполне церковный характер, недостаточно, по нашему мнению, ограничиться указанием дурных сторон церковного чтения и разъяснением на словах каково должно быть церковное чтение, – для эmoгo нужно принять и другие действительные меры. Во-первых, нужно, чтобы будущие чтецы, т. е. будущие псаломщики, диаконы и священники с малых лет имели перед собою образец надлежащего церковного чтения. А для этого в духовных училищах и семинариях, псаломщики, диаконы и священники непременно обязаны читать по церковному, как читалось прежде и как еще и теперь читают местами хорошие сельские священники, диаконы, причетники и благочестивые любители, как читают в монастырях, некоторых городах и епархиях.

Так как далее, церковное чтение, по словам нашего ревнителя православной церковности С. А. Рачинского, «есть искусство, имеющее свод предания, свои неписанные законы, искусство, требующее и природного таланта и многолетнего упражнения» то следует, еще и учить в школе такому чтению, что еще в 1855 г. высказывал Иннокентий, архиепископ Камчатский и Якутский.¹³. Обязанность эту можно было бы возложить на учителя пения в училищах и семинариях, ибо, по словам знатока древнего нашего церковного пения Д. Соловьева, церковное чтение в том виде, как оно производится в монастырях и некоторых соборах, согласно старинному церковному обычаю, является положительной составною частью церковного пения.¹⁴ Кроме того, наконец, будущему псаломщику, диакону и священнику для лучшего усвоения древне–церковного чтения полезно иметь образец его, положенный на ноты. Образец этот мог бы пригодиться священно и церковно-служителю и на самой должности священно или церковно-служителя, как напоминание о надлежащем церковном чтении. Желая со своей стороны содействовать восстановлению и поддержанию древне-церковного чтения, мы решились представить образцы его в изображении его на нотах.

Эти образцы составлены часто на основании обычного древне–церковного чтения, там, где оно сохранилось, часто же на основании и письменных памятников древне–церковного чтения.

Церковное чтение, имея своими отличительными признаками благоговение, умилительность и певучесть, по своей интонации должно иметь, согласно древнему обычаю, разные особенности, смотря по тому, что читается и кем читается.

По особенностям интонации, церковное чтение можно разделить на следующие виды: a) чтение псаломщиками псалмов, а также предшествующих им и сопровождающих их молитв, тропарей, кондаков и т. д.; б) чтение псаломщиками разного рода стихир; в) чтение псаломщиками канона; г) чтение псаломщиками паремий; д) чтение псаломщиками и диаконами Апостола и диаконами Евангелия; е) чтение священниками Евангелия и молитв; ж) произношение диаконами и священниками разного рода ектений; з) произношение возгласов диаконских, произношение священнических возгласов на литургии, всенощном бдении и вообще на торжественных Богослужениях; и) произношение священнических возгласов на Богослужениях менее торжественных, например, на часах, на вечерни и т. п.; и наконец, чтение акафистов.

Чтение молитв и псалмов должно главным образом вращаться в полутонном¹⁵ речитативе, в интервалах малой секунды, упираясь при этом на господствующую ноту.

Повышение и понижение голоса на полутон, бывает обыкновенно перед передышками, между передышками и после передышек, например: