Житие святого благоверного великого князя Александра Невского, в иночестве Алексия

Его Императорскому Высочеству Государю Наследнику,

Цесаревичу, Александру Александровичу

Ваше Императорское Высочество!

Тезоименитый ВАМ, святый, благоверный Великий князь Александр Невский всю свою жизнь посвятил на служение Отечеству, в тяжкое время Монгольского порабощения. История сохранила память о путешествиях Его в орду, о правительственных трудах и бранных подвигах, в которых Он являлся непобедимым защитником соотечественников от многочисленных врагов, а св. Церковь наша, за благочестие и христианские добродетели, нарекла Его святым, и доныне молитвенно ублажает славное имя Его.

ВАШЕ имя неизгладимо начертано в памяти благодарных соотечественников.

Как дан благоговения и верноподданнической преданности ВАМ, я осмелился настоящий малый труд, на прославление святого, благоверного Великого Князя Александра Невского, посвятить Августейшему Имени ВАШЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЫСОЧЕСТВА.

ВЕРНОПОДДАННЫЙ

Николай Елагин.

Действительный Статский Советник

Житие святого благоверного великого князя Александра Невского в иночестве Алексия

В руце Господни власть земли, говорит Премудрый, – и потребного воздвигнет во время на ней (Сир.10:4).

Назад тому более 600 лет было тяжелое время в Русской земле. Россия разделена на многие мелкие княжества. Война была почти постоянным занятием князей: они враждовали между собой, отнимая один у другого владения; особенно причиною раздора служило великокняжеское достоинство, к которому они стремились, употребляя и насилие, и хитрость. Народ бедствовал среди этих неустройств. Христианская вера, недавно принятая из Греции, еще не успела глубоко укорениться в сердцах; некому и некогда было заботиться об устроении училищ, где бы обучались истинам веры, и откуда могли бы выходить просвещенные пастыри народа. Монастыри, в которых еще держалось книжное учение, часто подвергались разорению во время междоусобных войн; в разгаре диких страстей не щадили св. храмов; города, села и деревни – все предавалось огню и мечу. Хотя благочестивые пастыри и сами князья сокрушались о таком несчастном состоянии отечества, но не имели силы положить конец внутренним междоусобиям.

Пользуясь таким положением дел, хищные соседи вторгались в пределы России, разоряли все, что оставалось нетронутым во время междоусобиц, забирали имущество и отводили в плен жителей. Так, с юга постоянно нападали половцы, кочевавшие в нынешних степях Новороссийского края, с юго-запада венгры и поляки, с запада особенно Литва, – в то время еще грубые язычники. Между тем на северо-западе утвердился орден Меченосцев, который хотел расширить свои владения и обратить русских в латинскую веру. Нападения их преимущественно были устремлены на Псков и Новгород, славные торговлею. Этим городам, с принадлежащими к ним землями, грозила опасность и от шведов, также желавших распространить свои владения за счет России. Тогда как враги с тех сторон облагали Россию, с востока явилась еще более страшная гроза. В 1237 и 1238 годах вторгнулись в Россию огромные полчища язычников-татар, и прошли ее вдоль и поперек, разрушая города, храмы, обители и селения, избивая жителей. Только Новгород с ближайшими его окрестностями уцелел от разгрома. К довершению бедствия, среди такого разорения, князья, уцелевшие от меча татарского, продолжали враждовать между собой, оспаривая друг у друга обгорелые развалины городов. Россия сделалась данницею татар. Языческая вера и языческие обычаи их грозили подавить христианство в России. В это тяжелое время Бог воздвиг в Русской земле благопотребного для нее мужа св. Князя Александра Невского. Бороться с татарами Россия была не в силах, а потому ничего не оставалось, как только покорностью им избавиться от новых разорений и вместе с тем удалить их от внутренних дел России, чтобы нравы и обычаи их не оказали влияние на народ русский. В то же время благоразумие требовало: сохранением внутреннего мира России и утверждением в нем духа христианского благочестия, собирать и укреплять силы народа, полагать начало его единству, ободрять его надеждою освобождения и неуклонно заботиться об отражении других врагов, которые с севера и запада нападали на Россию. Князь Александр Невский поставил задачею своей жизни совершение именно этих великих дел, достойных вечной памяти и славы.

Князь Александр был сын Ярослава Всеволодовича; родился 30 мая 1219 года, когда отец был удельным князем Переславля Залесского. Род сей замечателен благочестивою жизнью. Дед Александра, Всеволод, славился христианскими добродетелями; бабка его, Мария, была весьма добрая и сострадательная княгиня; брат деда, Андрей Боголюбский, причтен Церковью к лику святых. Отца его летописцы называют боголюбивым, человеколюбивым и кротким; он просветил корел и умер страдальческою кончиною от татар. Мать Александра – Феодосия, в иночестве Евфросиния, в летописях называется святою; старший дядя, Константин, причислен к лику святых; другой дядя Георгий – мученик; третий дядя, Василий, также святой; в сонме святых и брат старший Александра, Феодор; двоюродный брат Василько – мученик; племянники, князья Ростовские, также святые. К лицу святых причислен сын Александра – Даниил, основатель Московского княжения и родоначальник знаменитых собирателей земле Русской.

Летописи упоминают о князе Александре в первый раз в 1228 году. В это время отец его Ярослав, княживший в Новгороде, оставил там вместо себя восьмилетнего сына Александра, с старшим братом его Феодором, и приставил к ним боярина Феодора Даниловича и судью Якима. На дела Новгородские тогда имели особенное влияние местные архипастыри, и юный Александр, конечно, пользовался советами и наставлениями св. архиепископа Антония; впрочем, это могло быть не долго: святитель сей в том же году удалился в Хутынь монастырь. Церковными делами Новгорода, по избранию народа, стал управлять Арсений, инок Хутынский. С половины августа до 6-го декабря шли проливные дожди, опустошившие поля. Вместо того, чтобы покориться воле Божией, и спросит помилования, народ взволновался, стал кричать, что Арсений купил себе место у Ярослава, и вытеснил Антония, и за то Бог наказывает народ. Буйная толпа извлекла Арсения из архиепископского дома, и едва не умертвила. Арсений убежал в Хутынь, а Антония, против воли, привели в архиепископский дом, и дали ему в пособие для судебных дел двух светских чиновников. Мятежники ограбили тысячского и двух стольников: владычнего и софийского. Видя это нестроение в Новгороде, боярин Феодор Данилович, во вторник сыропустной недели, в ночь увез из Новгорода князей Феодора и Александра, к отцу их, в Переславль Залесский.

В 1230 году Александр привезен был отцом опять в Новгород. Господу угодно было среди скорбей и страданий воспитывать Александра, чтобы в уповании на милость Божию, а не во внешних благоприятных обстоятельствах он искал себе опоры и утешения: в Новгороде в этом же году открылся страшный голод, а вслед за тем мор, так что едва успевали погребать умирающих. Через три года после сего, на глазах Александра, скончался старший брат его Феодор. «Кто не пожалеет о сем? Пишет летописец, свадьба была приготовлена, меды посычены, невеста привезена, и вместо веселия был плач и сетование». Новгород опустошался пожарами, волновался внутренними смятениями и подвергался нападению от внешних врагов. Под такими впечатлениями воспитывался Александр. Нет сомнения, что он в первые годы своей жизни в Новгороде, будучи еще малолетним, не мог сам управлять народом, а распоряжались отцовские бояре, его пестуны, под руководством самого Ярослава. По этому, хотя все успехи за это время принадлежат собственно Ярославу и его боярам, но тем не менее в продолжении сих лет выработался характер Александра, сложились те черты, которые впоследствии составили прекрасное целое, доставившее Александру уважение современников и славу в потомстве. Чтобы поддерживать добрые отношения между Новгородом и Ярославом, правившим из Переславля, Александр еще в ранней молодости должен был приобрести внимание новгородцев обходительностью. Ум и поступки обличали в отроке и юноше будущие доблести мужа; а что Александр снискал любовью строптивых Новгородцев, видно из того, что он десять лет прожил в Новгороде, тогда как перед тем, в продолжении почти ста лет, ни один князь не прожил там более пяти лет. В вольнолюбивом городе, Александр, сохраняя нужную твердость, должен был привыкнуть к самообладанию, к постоянной обдуманности своих действий. Часто никакая мудрость и осторожность не могли предотвратить взрывов страстей буйных новгородцев, и потому упование и надежду свою Александр привыкал возлагать на единого Бога, и у Него просить помощи и вразумления. Благочестивые чувствования и расположения Александр воспитывал в себе, как в домашней жизни под руководством благочестивой матери, так и в частой беседе с пастырем Новгородской церкви, с которым постоянно должно было совещаться Князю Новгорода. Кроме того, в Новгороде и его окрестностях было до двадцати монастырей. С небольшим полвека прошло, как скончался св. Антоний Римлянин, как отошел ко Господу преподобный Варлаам Хутынский. Дух этих подвижников еще жил в их учениках и принявших от последних святое учение. Александр, по тогдашним общим обычаям, открывший свободный к себе доступ инокам, мог многому научиться от их душеспасительной беседы, умудренной опытами жизни.

В 1236 году Ярослав удалился в Киев, чтобы занять там престол, а юный сын его Александр, будучи только семнадцати лет, начал сам управлять делами Новгорода, в самое тяжкое время для России, ибо на другой же год Батый вторгся со своими полчищами в Россию. В начале 1238 года разорены Волоколамск, Тверь и Торжок. Татары были уже менее, чем в ста верстах от Новгорода. Но молитвами новгородских святителей, князей и преподобных, Господь защитил Новгород. От Игнатова креста (нынешних Крестцев) Батый неожиданно поворотил на Козельск. Александр, обрадованный этим событием, благодарил Господа за избавление от врагов.

В 1239 г. Александр вступил в брак с дочерью Полоцкого князя Брячислава – Александрию. Брак совершен в Торопце: радость этого торжества разделил и Новгород. Семейные радости не отвлекали Александра от забот и безопасности земли, Помыслом вверенной его управлению. На северо-западных пределах Новгорода поселились немецкие рыцари, которые завоевали области, прежде принадлежащие русским князьям, огнем и мечем вводили в них латинскую веру. В то же время в западных пределах стали усиливаться язычники-литовцы, постоянно грабившие православных. Обезопасить область свою от нападений врагов и охранить православных от посягательства на их веру со стороны хищных пришельцев, было главною заботою Александра. Он начал строить крепости на реке Шелони.

Осторожные немцы хотели узнать, с кем им предстоит бороться, и в 1240 году магистр ливонских рыцарей, Андрей Вельвен, прибыл в Новгород для свидания с Александром. Новгородский князь произвел сильное впечатление на Вельвена. Летописец так изображает Александра; «ростом он превышал всех; голос его раздался в народе, как труба; лицем он был прекрасен как Иосиф; силою уступал Сампсону разве на половину, был мудр как Соломон; храбр как Веспасиан, покоривший Иудейскую землю. Он побеждал всегда и никогда не был побежден». Вельвен, возвратясь домой, говорил: «много прошел я стран и народов, но не видал такого царя из среды царей, такого князя из среды князей». Слава Александра возбудила зависть в шведах. Биргер-Ярл, ближайший родственник короля Эриха, собрав большое войско из шведов, норвежцев и финнов, приплыл к Неве. Он хотел взять Ладогу, и потом покорит Новгород и всю Новгородскую землю. С ним были и латинские епископы, уже готовые крестить в латинскую веру всех православных жителей тех стран, которые покорит Биргер-Ярл. Александр не ожидал нападения, когда пришло известие, что шведы идут к Ладоге. От Биргера получен был гордый вызов: «защищайся, если можешь, я уже здесь и овладеваю твоею землей». Благочестивый князь Александр, возлагая надежду единственно на Господа, поспешил в храм Святой Софии. Здесь, пред алтарем, пал на колени и со слезами начал молиться Ипостасной Премудрости Божьей, воспоминая труды и подвиги своих родителей. «Боже хвальный, Боже превечный, сотворив небо и землю, поставивый пределы народам, и повелевый жить им в них, не вступая в чужие пределы, суди Господи обидящим меня и побори борющихся со мною, приими оружие и щит и восстань на помощь!» Архиепископ Спиридон, вместе с народом, возносил молитвы за любимого князя, и отступая его на брань благословил его и всю Новгородскую дружину. Не велика была она, наскоро собравшаяся вокруг Александра. Князь старался ободрить дружину упованием на помощь Божию. «Не в силе Бог, говорил он, но в правде»; и вспомнил слова Псалмопевца: «сии на колесницах, сии на конех, мы же имя Господне призовем; тии спяти быша и падоша, мы же востахом и исправихомся». Пример и слова Александра вселили мужество в сердца дружины.

Александр приблизился к врагам 15 июля, в день памяти св. Кирика и Иулитты и св. равноапостольского князя Владимира, в воскресенье, в которое воспоминается четвертый Вселенский собор в Халкидоне. Здесь он получил уверение в небесной помощи в предстоящей брани: в Ижорской стране был начальником Пельгусий; приняв святое крещение с именем Филиппа, он жил среди соплеменников язычников, и наблюдал за безопасностью морских берегов. Будучи ревностным христианином, проводил благочестивую жизнь, по средам и пяткам совсем не вкушал пищи. Уведев врагов, приплывших морем, и уведомив Александра о числе их и месте расположения, сам стоял на берегу, наблюдая, какой путь они выберут далее. На этой ночной страже, к утру он слышит сильный шум в море, и видит, что по морю плывет большая ладья; посреди ладьи стоят Святые мученики: князья Борис и Глеб, в червленных одеждах; гребцы прикрыты мглою. Слышится голос: брат Глеб, вели грести; надобно помочь среднику нашему Александру. С трепетом Пельгусий наблюдал это видение, пока таинственная ладья не скрылась из глаз его. Тогда он поспешил к Александру, и наедине передал ему свое видение. Князь запретил ему рассказывать об этом. Одобренный видением, с надеждою на помощь Св. Бориса и Глеба, Александр в шестом часу дня напал на врагов на берегу Невы и совершенно разбил их. Александр своим мечем положил печать на лице Биргеру. Воевода неприятельский Спиридон и латинский епископ убиты. Новгородец Михаил потопил три вражеские ладьи; а Савва, слуга Александра, подсек златоверхий шатер Биргера. Неприятели зарыли в яму трупы своих воинов, а знаменитых положили в две лодки, и ночью поспешили удалиться. После и на другой стороне реки находили много вражьих трупов. Все потеря Александровой дружины простиралась только до двадцати человек. По возвращении в Новгород, благоверный князь торжественно в Софийском храме принес благодарение Господу Богу. Победа на Неве навсегда оставила за Александром именование Невского. Новгородская область и город спасены были и от чуждого завоевания и разорения, и от латинства. Как ни велика была эта заслуга Александра, легкомысленные новгородцы оскорбили его в тот же год своим мятежом. Александр, не желая оставаться там, где не считали его нужным, выехал с матерью, супругою и двором в Переславль. Но скоро новгородцы раскаялись в оскорблении князя. Немцы взяли Изборск, опустошили окрестности Пскова, в Копорском погосте устроили крепость, и произвели грабежи в 30 верстах от Новгорода. Новгородцы отправили посольство – просить опять Александра. Христолюбивый князь, забывая оскорбления, в начале 1241 года воротился в Новгород, разрушил немецкую крепость в Копорее, врагов немцев частью побил, частью взял в плен.

Слава Александра достигла до грозного победителя Батыя, и от него пришел вызов его в Орду. «Князь Новгородский! Говорил он чрез вестника, – известно ли тебе, что Бог покорил мне множество народов? Ты ли один будешь независимым? Если хочешь властвовать спокойно, явись немедленно ко мне и увидишь величие царства моего!» Приглашение смутило Александра. При приеме Русских князей монголы требовали исполнения суеверных языческих обрядов. Некоторые из князей русских потерпели мученическую смерть за нежелание подчиниться этим обрядам, другие, исполняя их, поступали вопреки своей совести. Отказом от вызова Александр боялся навлечь разорение на землю Русскую. В этом недоумении он открыл епископу свои мысли, и просил его святительского совета. Епископ убеждал не выполнять языческих обычаев, говоря, что «погубивший душу свою за Христа и Евангелие приобретет ее в животе вечном. Не подражай малодушным; но если что случится с тобою, то пострадай, яко добрый воин Христов». Александр обещал исполнить наставление святителя. Епископ дал ему Тело и Кровь Христову спутниками, и прибавил: «Господь да укрепит тебя; иди с миром». Когда Александр достиг Орды, Батый немедленно велел представить его себе. Жрецы хотели провести его сквозь огонь и требовали поклонения солнцу и огню. Александр отвечал: «я Христианин и нельзя мне кланяться твари; я поклоняюсь Отцу и Сыну и Святому Духу, единому Богу в Троице славимому, создавшему небо и землю, и все, что в них». Жрецы сказали о сем Батыю, но он не велел принуждать Александра к поклонению солнцу и огню. Представ пред Батыем, Александр поклонился ему и сказал: «Тебе царю поклоняюсь, ибо Бог почтил тебя царством. А твари не поклоняюсь, ибо она создана для человека. Одному Богу, которому служу и которого чту, поклоняюсь!» Батый, похвалив внешний вид и храбрость Александра, с честью отпустил его домой.

В отсутствии Александра немцы овладели Псковом и хвалились распространить свои завоевания. Александр, взяв у отца в помощь себе низовые полки, поспешил к Новгороду, где также приготовлено было ополчение. Возлагая надежду не на свои силы, но на помощь Божию, Александр со слезами молился в Софийском храме о вышней помощи, потом быстро двинулся в Пскову, и овладел им. Семьдесят рыцарей пали в битве. Отряды Александра рассыпались по всей Ливонии, изгоняя немцев и наказывая врагов. Магистр рыцарей со своим и вспомогательным от шведов войском выступил против русских. Александр, зная силу врагов, отошел на Чудское озеро, покрытое льдом, и здесь остановился. Воины его готовы были положить головы свои за любимого князя. Александр молился Святой Троице и призывал на помощь Св. мучеников Бориса и Глеба. Самого Бога он представлял Судьей в своей распре с немцами, хотевшими захватить Александра живым, «Суди Боже, молился он, и рассуди про мою от языка велеречива; помоги мне, Господи, как помог Ты Моисею на Амалика, и прадеду моему Ярославу на окаянного Святополка». В день Похвальной субботы, апреля 5-го, когда на Чудском озере был еще лед, с рассветом немцы врезались в полки Александра, но тут нашли гибель себе. Небесное воинство помогало Александру. Русские победили и гнали семь поприщ рыцарей, обратившихся в бегство: из них 500 убито, 50 взято в плен. В Пскове народ встретил победоносного князя с крестами и хоругвями, воспевая: «пособивый, Господи, кроткому Давиду победити иноплеменника, и верному князю нашему оружием крестным, свободи град Псков от иноязычных, рукою Александровою». Память «ледового побоища» – так была названа эта битва – сохранилась на долгое время в наших синодиках, и в течение многих столетий в псковских церквах совершали всенародное поминовение о падших в ледовом бою. Князь надеялся, что псковитяне не забудут этого благодеяния, будут благодарны и к поздним потомкам его: желание его, как видно, было исполнено. Важность победы была вполне признана. Немцы спешили просить мира и размена пленных; они не только отказались от Пскова, Луги и Водской области, но и возвратили Новгороду часть Летгаллии, где латыши давно были крещены в Православную веру. Вслед за тем Александр обратил свое оружие в другую сторону и разбил семь литовских ратей, заставив Литву бояться своего имени, которое сделалось славным не только в России, но и в западных и восточных странах. Эта слава не надмевала Александра; не себе, но Богу он приписывал победы. Как верный раб Божий, он послушно исполнял дело возложенное на него промыслом Божьим. Среди великих подвигов оставался искренно убежденным, что делал только то, что должен был делать. В высоком положении Александра, чем более представлялось искушений к помыслам гордости, к наслаждениям земными удовольствиями, и вообще к рассеянности среди жизни мирской, тем более он наблюдал над собою, хранил чистоту помыслов, дух смирения, упование на милость Божию, постоянное памятование о Боге и вечной жизни, – непристрастие к земным благам и удовольствиям. Ангелом хранителем на земле была для Александра его благочестивая мать, которая, любя его и нужно любимая им, жила вместе с ним. В 1244 году мая 5-го она скончалась, приняв перед смертью пострижение в иночество, с именем Евфросинии, и похоронена в Юрьевом монастыре. Икона Знамения Пресвятой Богородицы, которую мать благословила Александра, сделалась с сего времени неразлучною спутницей во всех путешествиях его, и по кончине поставлена при гробе его. Она и теперь хранится в особо устроенном киоте, в церкви Рождества Пресвятой Богородицы, во Владимире, там, где первоначально были положены мощи Св. Александра. Эта икона греческого письма в серебряной, вызолоченной ризе, украшена эмалью, разноцветными камнями и жемчугом, на полях с обеих сторон оклада по два изображения святых: с правой стороны Георгия и Макария, а с левой Иакова и Онуфрия.

В 1245 году Александр разбил литовцев, которые опять вторглись в Новгородские пределы. Поражение было столь сильно, что некому из литовцев было воротиться домой – сказать о своем бедствии. А в следующем году Александр ездил во Владимир на погребение отца, скончавшегося на пути от хана монгольского, куда отправлялся ходатайствовать за землю Русскую. Будучи милостив, он готов был делиться и последним с нуждающимся, и скончался от тяжких трудов и озлоблений, которые претерпел в Орде. Следуя примеру отца, Александр не жалел золота и серебра, и посылал его в Орду, для выкупа пленных татарами русских.

Великокняжеский престол занял дядя Александра Святослав, а Переславль отдал Александру. Александр возвратился в Новгород, но беспорядки, происшедшие во Владимире, заставили его отправиться в Орду. Батый принял его с честью, и отправил в великую Татарию, к великому хану Мангу, на границу Китая. Эта далекая поезда продолжалась два года. Между тем во Владимире произошли большие перемены: Святослав, разбитый Михаилом Ярославичем, князем Московским, потерял Владимир, а Михаил победитель его, погиб в войне с литовцами, и Владимир, по воле хана, достался брату Александрову Андрею. Александру хан поручил Киев и его Приднепровье, или, как тогда говорили, всю землю Русскую. Во Владимире, в 1249 году, он присутствовал при похоронах князей Владимира Константиновича и Василия Всеволодовича.

В 1250 году, к великой радости Новгородцев, он возвратился в Новгород, и принимал митрополита Кирилла с епископом Ростовским Кириллом, которые находились в Новгороде для того, чтобы по просьбе Новгородцев, хиротонисать во епископа блаженного Далмата.

До разорения в 1240 году Киева татарами, митрополиты Русские жили в Киеве. Татары разрушили все храмы в Киеве; иноки печерские оставили свою разоренную обитель; жителей в городе осталось не более двухсот человек, и те постоянно подвергались нападениям. Кирилл, избранный в митрополита на место Иосифа, пропавшего без вести во время нападения татар, решился переехать на жительство во Владимир-на-Клязьме, где уже утвердились великие князья и где был центр русских областей. Не перенося еще кафедры своей, он прибыл в 1250 году на жительство во Владимир, где не было епископа с 1239 года. Отсюда он предпринимал путешествие по разным областям северной России, чтобы лично ознакомиться с состоянием церквей и духом веры и благочестия православных. Будучи русским, а не греком, подобно большей части прежних митрополитов, он мог лучше узнать духовные нужды своей обширной паствы, и не щадил трудов. Посему радостно было для Александра прибытие Кирилла в Новгород. Но вскоре после отбытия Кирилла, князь сделался так тяжко болен, что начали сомневаться, останется ли он жив; Господь продлил жизнь его, говорил летописец, по молитвам митрополита Кирилла, Ростовского епископа Кирилла и блаженного Далмата. Александр любил церковный чин, священников и иноков; чтил митрополитов, епископов и был милостив ко всем христианам.

Твердость Александра в веру Православной церкви ясно открылась, когда папа Иннокентий IV прислал ему послание с льстивым предложением принять латинство. Папа поручил двум хитрейшим кардиналам Гальду и Гемонту доставить это послание русскому князю. По поводу папской грамоты Александр созвал духовенство, составил письменный ответ, и, вручая его кардиналам, сказал: «Мы хорошо знаем, что произошло от Адама до Христа, и от Христа до седьмого вселенского собора; а вашего учения не принимаем». Послы возвратились без всякого успеха. В политическом отношении Александр, может быть, и видел выгоды союза с могущественным папою, который года за два пред тем одним словом лишил императорского престола одного из сильнейших и достойнейших государей, Фридриха II, и поверг его в бедственное положение, но русский князь ценил выше всего Православную веру, и не захотел пожертвовать ею или изменить ее, даже наружно, для временных выгод. Заботясь о благе Новгородской земли, Александр заключил мир с Гаконом, королем Норвежским, и хотел скрепить этот мир браком сына своего с дочерью Гакона, Христиною. Но события во Владимире отвлекли внимание его в другую сторону и воспрепятствовали осуществлению задуманного брачного союза. Святослав Всеволодович, лишенный недавно великокняжеского престола Батыем, по смерти этого хана иска себе защиты у сына его Сартака, который прислал войско с полководцем своим Неврюем. Неврюй опустошил всю землю Суздальскую, и разбил князя Андрея. Как из опасения раздражить татар, так и п причине беспокойного нрава самого князя Андрея, ему ни где не давали пристанища в русских землях, и он попытавшись остановиться в Новгороде, Пскове и потом Колыване, бежал в Швецию. Святослав, в 1252 г. в феврале, скончался, и Александр отправился к Сартаку просить себе великое княжение Владимирское, которое следовало ему по правам старейшинства в роде. Сартак признал его Великим Князем всей Русской земли. С радостью и торжеством приняли нового Великого князя во Владимире. Митрополит Кирилл, духовенство и народ с иконами и хоругвями встретили его за золотыми воротами. Александр немедленно возвратился в дома людей, рассеянных нашествием Неврюя, помогал разоренным чем мог, и восстановлял разрушенные храмы. Чуждый честолюбивых помыслов, он старался утвердить мир и тишину в России, и дать возможность отечеству хотя несколько отдохнуть от Монгольского погрома.

Неблагодарные Новгородцы выгнали сына Александрова Василия, поставленного там на княжение; Александр, не проливая капли крови, одними переговорами склонил их опять принять его сына. Новгородцы скоро почувствовали, как им нужна помощь Великого князя. В 1255 году папа поручил Рижскому архиепископу открыть латинскую епископскую кафедры в Водской земле, в Ижоре и Корелии. Бюргер-Ярл в 1256 году двинул войско, чтобы на берегах Наровы основать крепость для новой епископии. Александр быстрым походом проник в глубь неприятельской земли и заставил немцев отказаться от своего намерения. Этим походом он надолго усмирил беспокойных соседей.

Между разными правительственными заботами, Александру предстояло тяжелое и трудное дело: по требованию хана Монгольского произвести перепись по всей земли Русской, для обложения народа данью, и вообще для определения отношения победителей татар к покоренной России. Чтобы лучше для России совершить это дело, Александр не раз ездил в Орду, честил хана и его приближенных. В то же время нужно было склонять к покорности и русских, чтобы не навлечь на отечество нового разорения. Около четырех лет продолжались переговоры Александра с монголами, и Александр достиг того, что:

1) Сохранил власть русских князей, которые сделались таким образом посредниками между Россией и ханом;

2) России оставлены были ее родными законы и суд во всех делах, что в особенности способствовало сохранению русского народного характера;

3) Ей предоставлена неприкосновенность не только религиозных верований, но и церковного устройства, что преимущественно питало чувство народной самостоятельности и привязанности ко всему родному;

4) Россия удержала за собой право войны и мира без посредства ханов и их чиновников.

Усердию его к Церкви и благочестию нужно, конечно, приписать то, что духовенство русское освобождено было от всяких податей в пользу монголов.

Особенно трудно было Александру склонить к переписи новгородцев, так как земля Новгородская не была завоевана оружием монголов. С великим трудом и не без меры строгости он заставил новгородцев подчиниться переписи для платежа дани. Александр выхлопотал для новгородцев то преимущество, что они могли доставлять дань или прямо от себя к хану, или чрез Великого князя, а не чрез баскаков. В то же время, 129 г., он заключил договор о свободной торговле с ганзейскими городами. В среду четвертой недели Великого поста Александр приехал из Новгорода в Ростов, и поклонившись Пресвятой Богородице, Честному Кресту и мощам Св. Леонтия, благодарил епископа Кирилла: «это, святый, ради твоих молитв, я в Новгород доехал благополучно, и по молитве твоей здоровым возвратился». Кирилл принял его с великою любовью. Чрез два года, по причине престарелости Кирилла, Александр, с благословения митрополита Кирилла, дал ему в помощники Богоявленного архимандрита Игнатия.

Года два Александр провел в мире и в это время построил в Суздале обитель во имя своего Ангела.

Благо отечества потребовало у него последней жертвы. Татары для взимания налогов прислали откупщиков из Хивинцев, которых у нас звали бесерменами. Они страшно притесняли народ; в 1262 году жители Владимира, Суздали, Ростова, Ярославля перебили этих откупщиков. Александр поспешил в Орду умилостивить хана. Целый год провел он там, и успел не только выпросить прощение народу, но и свободу от обязанности давать вспомогательное войско монголам. Возвращаясь домой осенью 1263 г., в Нижнем Новгороде он почувствовал себя больным, но продолжал путь до Городца (село Нижегород. Губ., Балахн. Уезда). Здесь, предчувствуя приближение кончины, пожелал принять иноческий образ, пострижен игуменом Городецкого Феодоровского монастыря в великую схиму и назван Алексием.

Простясь с игуменом, братией и своею свитою, Александр причастился Святых Таин и предал дух свой Богу, 14-го ноября, 1263 года. Ему было только 44 года; но никто, более его, из князей, не понес трудов, подвигов и душевных страданий за Россию. Земных радостей он почти не знал; подвизался подвигом добрым, веру соблюл, и, совершив течение, наследовал венец святыни.

Во Владимире народ не знал о кончине князя. Во время Богослужения святитель Кирилл сказал: «уже зашло солнце земли Русской». Народ не понимал смысла этих слов. Сокрушенный скорбью, святитель, дополнил: «Благоверный Великий Князь преставился!» При этой вести народ воскликнул сердцем и устами: «мы погибаем!» В этом кратком восклицании выразились и общая любовь к Александру и важность потери его для всей России. Но для Бога нет мертвых, и Александр, престолом Небесного Царя, явился ходатаем за свой народ, за свое возлюбленное отечество.

Все население Владимира вышло за десять верст встретил погребальное шествие защитника земли Русской; вопль народа провожал и шествие, и самое погребение. Господь дал видимое, пред глазами всех знамение того, что Александр угоден Ему. Когда митрополит Кирилл, по окончании погребального пения, подошел к усопшему, чтобы вложить в руку его отпустительную грамоту, благоверный князь простер руку, и принял хартию. Сначала ужас объял присутствовавших, но потом все возблагодарили Бога за явление благости к блаженному князю и ко всей России. Это было 28 ноября. Тело Александра положено было во Владимирском Рождественском монастыре за правым столбом, около стен.

Кроме бранных подвигов и правительственных трудов, жизнь Св. князя представляет черты великих христианских добродетелей, дает видеть в Нем избранного мужа по сердцу Божию. По истине он был «пречестною отраслию благочестивого корене», как воспевает ему св. Православная церковь (Тропарь 23 ноября). Господь Иисус Христос сказал: всякого, кто исповедает Меня пред людьми, исповедаю и Я пред Отцем Моим небесным (Мф.10:32). Эта слава исповедника принадлежит благоверному князю Александру, потому что он двукратно исповедал Православную веру – пред неверными, когда Орде не подчинился суеверию языческому, и пред неправоверными, когда отклонил льстивые предложения латинян. Сколько в жизни его ясных признаков, что он, с мудрою христианскою осмотрительностью, усвоил себе Евангельские блаженства! Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство небесное, – (Мф.5:3) читаем в Евангелии. Св. князь Александр, не смотря на богатство, власть и силу, принадлежавшие ему по самому сану его, не взирая на славные дела свои на пользу отечества, был так смирен духом, что всю славу и честь воздавал одному Богу, прося у Всевышнего себе помощи в трудных обстоятельствах жизни, и за успехи Ему же воздавал благодарение. Блаженны милостивые – читает далее в Евангелии – ибо они помилованы будут (Мф.5:70). Св. Александр был столько милостив, что летописец замечал о нем: «бе милостив паче меры». По неизмеримому милосердию, он являлся помощником и утешителем для новгородцев в тяжкое время голода и мора, заступником и ходатаем своих соотечественников пред татарским ханом, скорым защитником всех призывавших его на помощь против нападений внешних неприятелей – ливонских рыцарей и Литвы. Самые враги испытывали благости его; потому что он и пленных отпускал на свободу. – Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство небесное (Мф.5:10). Терпел св. князь Александр и изгнание – и от кого же? От тех новгородцев, которые были им столько облагодетельствованы. И чем он платил за такую неблагодарность? Непамятозлобием, каждый раз поспешая на призыв тех же новгородцев, нуждающихся в помощи его. Если жизнь христианина, по заповеди Господа, должна отличаться высоким самоотвержением, несением креста, какой указан каждому промыслом Божьим: то и в этом отношении свята и чиста жизнь благоверного князя, потому что вся протекла или на ратном поле, или в путешествиях опасных и трудных, или же в заботах, не менее тяжких, о внутреннем благоустройстве отчизны. Он так мало знал покоя, что самая смерть застала его в пути, когда он возвращался из Орды. Бранные подвиги его были осуществлением заповеди Господа: нет большей любви, как если кто положит душу свою за друзей своих (Ин.15:13). Сколько раз Св. князь охотно жертвовал своею жизнью за соотечественников своих, принимая личное участие в боях.

Оставив земной мир, благоверный князь явился Небесным ходатаем и заступником своего отечества России. Слава святости его перешла в потомство, многократно была свидетельствуема чудными знамениями, и чрез ряд веков, достигла до нас с тем, чтобы простираться дальше и дальше – в самые отдаленные будущие времена.

В 1380 г., когда Великий князь Димитрий вступил в решительную Куликовскую битву с Мамаем, один благоговейный инок ночью молился в Рождественской обители. И вот видит: у гроба благоверного князя свеча зажглась сама собою; ко гробу подошли два светолепные старца и сказали: «встань Александр, поспеши на помощь сроднику своему Великому князю Димитрию; его одолевают иноплеменники». Св. Александр встал, и все стали невидимы. После Куликовской битвы инок рассказал это видение митрополиту, который передал о сем Великому князю. Тогда же открыли гроб Св. князя, чрез 117 лет после его погребения, и тело нашли нетленным. С честью положили его в раке поверх земли.

1491 года мая 23 дня, в понедельник, во время литургии, многие заметили, что над храмом, где лежали мощи Святого Александра, поднимался как бы легкий облак; в этом облаке виден был Святой Александр на коне, как бы поднимающийся к небу. В полдень того дня вспыхнул пожар, испепеливший весь Владимир; сгорела и церковь Рождества Пресвятой Богородицы, но мощи Святого Александра остались целы, не повредилась даже пелена, которую они были крыты. ¹

Многократные чудные исцеления, совершившиеся у мощей Св. князя, привлекали к гробу его поклонников из разных частей нашего обширного отечества. Предание сохранило воспоминание об исцелении у раки Св. Александра двух слепых жен, одного сухоногого, трех расслабленных, двух бесноватых, инока Давида, боярского сына Головина, боярского же сына Забелина. Слава этих чудес внушила Московскому митрополиту Макарию мысль предложить на соборе 1547 года – местное почитание Св. князя сделать общим по всей России, что собор принял и утвердил. Тогда же Московский святитель озаботился и составлением жизнеописания Святого для того, чтобы сохранить в потомстве память его подвигов. Сам Царь Иоанн Васильевич Грозный был свидетелем чудесного знамения от св. Мощей. Когда он, отправляясь брать Казань, молился пред мощами Св. Александра во Владимире, некто оставивши в летописи сказание, присутствовал при этом. Увидев скважину во гробе Александра, он опустил туда из любопытства перст и ощутил св. Мощи, почувствовал присутствие благоуханного мура; на пальце был ступ, который исцелел от сего прикосновения. Знамения от св. Мощей продолжались, а вместе с тем более и более возрастало благоговение к имени св. Александра. Из чудес этого времени записаны: исцеление двух бесноватых, двух слепых, расслабленной жены, недужного отрока, и одного безумного.

На всех древних иконах благоверный князь изображался в схимническом одеянии, с надписью: «Преподобный Князь Великий Александр Невский».

В 1697 году устроена новая среброиозлащенная рака для мощей Святого благоверного князя Александра Невского. Мощи поставлены близ южных дверей храма, на третьей ступени солеи.

Во Владимирском Рождественском монастыре св. Мощи почивали до времени Императора Петра I. Этот Государь основал новую столицу на берега Невы, прославленных победой Св. Александра Невского, воздвиг в ней монастырь и по заключении славного Нештатского мира с шведами, повелел перенести сюда мощи Св. Александра Невского, на благословение столице, обители и всей России. Преобразователь России и победитель шведов, упрочив преобладание нашего отечества на севере Европы, чувствовал благоговейное уважение к подвигам Невского героя, имевшим ту же цель – возвеличение отечества и защиту его от врагов. В 1723 году св. Синод послал указ архимандриту Рождественского монастыря Серию о перенесении Мощей. Св. Мощи везены были до Новгорода сухим путем, потом на яхте водою. К 30 августа 1724 года Святыня прибыла в окрестности столицы и принята Государем с особенною честью. Петр встретил св. Мощи у устья реки Ижоры и поставив на великолепную галеру, сам взялся за руль, а вельмож посадил в весла. Когда галера с Мощами приближалась к обители, на встречу ей выведен был барк – дед Русского флота, раздался колокольный звон и гром орудий со стены монастыря. Пристав к берегу, Император взялся за Раку, и с своими ближайшими сотрудниками, понес ее. Во вратах св. Мощи встречены архиепископом Феодосием и членами Святейшего Синода, – и внесены во храм. Новая столица праздновала перенесение св. Мощей три дня, и доселе ежегодно 30 августа вспоминает это событие особым праздником, причем бываем крестный ход столичного духовенства из кафедрального Исаакиевского собора в Александро-Невскую лавру.

Преемники Петра I неоднократно выражали свое благоговение к памяти Св. благоверного Великого князя Александра Невского. Императрица Екатерина I, в 1725 году, учредила орден в честь его. Императрица Елизавета Петровна соорудила для мощей Св. Князя великолепную раку, из серебра, при ней в первый раз добытого. Императрица Екатерина II воздвигла в Александро-Невской лавре величественный храм во имя Пресвятой и Живоначальной Троицы, в которой и перенесены св. Мощи – 30 августа 1790 года. Здесь они почивают и до сего времени, источая всем притекающим к ним с верою и любовью неоскудную помощь, по молитвам Небесного хранителя земли Русской – Св. Благоверного князя Александра Невского.

Моли́тва cт҃о́му благовѣ́рному вели́кому кнѧ́зю А̑ЛЕѮА́НДРꙊ НЕ́ВСКОМꙊ.

Ско́рый помо́щниче всѣ́хъ оу҇се́рднѡ къ тѣбе прибѣга́ющихъ, и҇ те́плый на́шъ пред̾ Гдⷭ҇емъ предста́телю, ст҃ы́й бл҃говѣ́рный вели́кїй Кн҃же Алеѯа́ндре! при́зри ми́лостивнѡ на ны̀ недостѡ́йныѧ҂ мно́гими беззакѡ́їи непотре́бны себѐ сотво́ршыѧ, къ ра́цѣ моще́й твои́хъ ны́нѣ притека́ющыѧ, и̑ и̑з̾ глꙋбин̀ срⷣца къ тебѣ́ взыва́ющыѧ: ты́ въ житїѝ свое́мъ ревни́тель и̑ защи́тникъ правосла́вныѧ вѣ́ры бы́лъ е̑сѝ, и̑ на́съ въ не́й те́плыми твои́ми къ Бг҃ꙋ моли́твами непоколеби́мы ᲂу́твердѝ.

Ты̀ велѝкое возлоѐнное на тѧ̀ слꙋже́нїе тща́тельнѡ проходи́лъ єсѝ, и̑ на́с твое́ю по́мощїю пребыва́ти коеѓодо, въ не́е призва́нъ є́сть, наста́ви. Ты̀ побѣди́въ полкѝ скпоста́тѡвъ ѿ предѣ́лѡвъ Рѡссі́йскихъ ѿгна́л є̑сѝ, и̑ на на́съ ѿполча́ющихсѧ всѣ́хъ ви́димыхъ и неви́диыхъ врагѡ́въ низлоѝ. Ты̀ ѡ̑ставивъ тлѣ́нный вѣне́цъ ца́рства земна́гѡ, и̑збра́лъ є̑сѝ безмо́лвное жествꙋй и̑ на́мъ, смире́ннѡ мо́лимъ тѧ̀, житїѐ ти́хое ̑ безмѧтѐжное твои́мъ предста́тельствомъ ᲂустро́й на́мъ.

Предстоѧ́ е со всѣ́ми Ст҃ыми престо́лꙋ Бж҃їю, моли́сѧ ѡ̑ всѣ́хъ правосла́вныхъ хрⷭ҇тїа́нѣхъ, наипа́че же ѡ̑ Бл҃гочести́вѣйшемъ Самодеража́внѣйшемъ Гдⷭ҇рѣ на́шемъ ІМПЕРА́ТОРѢ А̑ЛЕѮА́НДРѢ НІ̑КОЛА́ЕВИЧѢ всеѧ̀ Рѡссі́и, да сохрани́тъ и̑̀хъ Гдⷭ҇Ь Бг҃ъ свое́ю благода́тїю въ ми́рѣ, здра́вїи, долгоде́нствїи и всѧ́комъ благополꙋчїи въ должа́шаѧ лѣ́та, да при́снѡ сла́вимъ и̑ всѧ́комъ благополꙋ́чїи въ дола́йшаѧ лѣта, да при́снѡ сла́вимъ и̑ бл҃гослови́мъ Бг҃а, въ Твⷪ҇рцѣ ст҃ѣ́й сла́вимаго, ѻ̑ц҃а̀, и̑ Сн҃а, и̑ Ст҃а́го Дх҃а, ин҃ѣ и̑ пр́снѡ и̑ во вѣ́ки вѣкѡ́въ, а̑ми́нь.