Беседа Господа с учениками о том, что сквернит человека... (Мф. 15:12–20)

Осуждение всей фарисейской мнимой праведности и лжи было так решительно, что даже ученики Господа смутились. И вот, когда Господь вошел в дом, ТОГДА УЧЕНИКИ ЕГО, ПРИСТУПИВ, СКАЗАЛИ ЕМУ: ЗНАЕШЬ ЛИ, ЧТО ФАРИСЕИ, УСЛЫШАВ СЛОВО СИЕ, слово Твое о том, что не сквернит человека входящее во уста, СОБЛАЗНИЛИСЬ – и обиделись? «Ученики, – замечает Златоуст, – говорили это не столько потому, что о других заботились, сколько потому, что сами несколько смущались. Но поскольку не смели говорить от своего лица, то желали узнать через повествование от других.

Господь же снова решительно повторяет Свой приговор над фарисеями, как над людьми, безнадежно погибшими: ОН ЖЕ СКАЗАЛ В ОТВЕТ: ВСЯКОЕ РАСТЕНИЕ, КОТОРОЕ НЕ ОТЕЦ МОЙ НЕБЕСНЫЙ НАСАДИЛ, ИСКОРЕНИТСЯ, т.е. всякое учение, которое не от Бога возвещено и с учением Божиим несогласно, погибнет; и все те, которые измышляют такое учение или защищают его, не устоят перед истиной слова Божия: рано или поздно ложь их разоблачится. Потому ОСТАВЬТЕ ИХ: не следуйте измышленным ими учениям; они могут только повредить вам, потому что ОНИ СЛЕПЫЕ ВОЖДИ СЛЕПЫХ; они слепы духовно, сами закрывают духовные очи, чтобы не видеть света слова Божия и ставят преграду своих вымыслов между собой и словом Божиим. И тем хуже, что эти слепцы, фарисеи и книжники, вовсе не сознают своей духовной слепоты; А ЕСЛИ СЛЕПОЙ ВЕДЕТ СЛЕПОГО, ТО ОБА УПАДУТ В ЯМУ. «Большое зло быть слепым, но при слепоте браться водить другого – гораздо гибельнее» (свт. Иоанн Златоуст). В этих словах Господа не было ничего неясного; но для апостолов они были так новы, так неожиданны, что они не могли сразу расстаться со своими понятиями о фарисейской праведности и все еще колебались в недоумении: как же теперь смотреть им на те предания и обряды, которыми фарисеи обставляли каждое правило, каждую заповедь Закона? Закон, например, предписывал разборчивость в пище, фарисеи выводили множество правил, а Господь, по-видимому, вовсе отменял ее... О нечистоте внутренней, духовной, апостолы тогда еще не имели ясного понятия. «Что они действительно и сами соблазнялись, это видно из того, что ревностный и всегда других предупреждавший Петр», скрывая свое смущение, решился спросить от лица прочих учеников у Господа объяснения. ПЕТР ЖЕ, ОТВЕЧАЯ,СКАЗАЛ ЕМУ: ИЗЪЯСНИ НАМ ПРИТЧУ СИЮ. «Петр не осмеливается прямо сказать: «Я соблазняюсь», но просит изъяснения, чтобы избавиться от смущения» (свт. Иоанн Златоуст), и потому Господь укоряет его;ИИСУС СКАЗАЛ: НЕУЖЕЛИ И ВЫ ЕЩЕ НЕ РАЗУМЕЕТЕ? хотя вам уже дано знать тайны Царствия Божия; ЕЩЕ ЛИ НЕ ПОНИМАЕТЕ, ЧТО ВСЕ,ВХОДЯЩЕЕ В УСТА, доставив необходимое питание телу, ПРОХОДИТ В ЧРЕВО И ИЗВЕРГАЕТСЯ ВОН? Поэтому, если человек вкушает пищу не ради услаждения, а для утоления голода, не в избытке, а сколько потребно, то пища, сама по себе, не может осквернить его, хотя бы к ней и пристала от немытых рук какая-либо нечистота. А нечистота сердца внутри пребывает и оскверняет человека не только тогда, когда остается там, но и когда исходит оттуда, и тогда еще более.

А ИСХОДЯЩЕЕ ИЗ УСТ – ИЗ СЕРДЦА ИСХОДИТ – СИЕ ОСКВЕРНЯЕТ ЧЕЛОВЕКА, ИБО ИЗ СЕРДЦА ИСХОДЯТ ЗЛЫЕ ПОМЫСЛЫ, например, УБИЙСТВА, ПРЕЛЮБОДЕЯНИЯ, КРАЖИ, лихоимство, лукавство, лесть, ЛЖЕСВИДЕТЕЛЬСТВА, ХУЛЕНИЯ или ропот на Бога, гордыня, безумство и множество подобных им дел. Всякий грех рождается от греховного помысла: злая, грешная мысль, исходящая от сердца, оскверняет человека даже и тогда, когда он не соглашается с ней; она все же оставляет после себя след в душе. А когда сердце хотя бы на минуту склонится на сторону греховного помысла, тогда осквернение души несомненно. Так блудный помысл, оставаясь в душе, уже сквернит человека, а когда переходит в дело, не только оскверняет его, но и доводит до погибели. Худые мысли в сердце то же, что разбойники в пещере. Каждую минуту они готовы прорваться наружу и перейти в худые дела. Спаситель заключил – ЭТО ОСКВЕРНЯЕТ ЧЕЛОВЕКА, А ЕСТЬ НЕУМЫТЫМИ РУКАМИ- НЕ ОСКВЕРНЯЕТ ЧЕЛОВЕКА. «Кому не случалось видеть, как земледельцы летом в поле едят свой хлеб, держа его в руках, испачканных землей? Мало ли таких работ и ремесел, где люди трудящиеся совсем не могут отмыть своих рук? Разве это вменяется им в грех? Нисколько» (Сергий, митр. Московский). Поэтому слова Господа вовсе не относятся к различной пище; Он и не говорит, что пища, но входящее в уста не сквернит человека, ибо разборчивость в пище столь строго была наблюдаема, что и после воскресения Петр говорил: «нет, Господи, я никогда не ел ничего скверного или нечистого» (Деян. 10:14). «Примечайте, – говорит святитель Филарет Московский, – как Он в одном изображении не только видимую нечистоту обличает, но и невидимую обнажает. Когда злые помышления исходят от сердца в дела, тогда они сквернят всего человека, и внутреннего, и наружного, и сердце, и внешние члены, и душу, и тело. Но когда злые помышления, хотя от сердца не исходят, однако в сердце гнездятся, что тогда? Очевидно, что тогда они сквернят сердце, внутреннего человека, душу. Эта внутренняя нечистота человека может быть неприметной и как бы совсем отсутствовать для другого человека, который смотрит на его лицо и дела; но для Бога, Который зрит на сердце, она не меньше наружной нечистоты дел, и явна, и омерзительна. Потому Господь и называет злые помышления теми же отвратительными именами, какими мы означаем злые дела: помышления злые, убийства, прелюбодеяния, татьбы, лжесвидетельства, хулы. Не убил ты человека, но в сердце пожелал ему погибели: помни, что это злое помышление Господь называет уже убийством. Не отверзлись уста твои, чтобы произнести хулу на Бога, но сердце твое подвиглось дерзкими и ропотными помышлениями о судьбах Его: берегись, вероятно, Сердцеведец уже слышал от тебя хулу.

Отсюда можно усмотреть, что действительное очищение сердца, которое бы соделало человека способным узреть Бога, должно совершиться отречением не только от всех дел беззаконных и порочных, но и от всякого помышления злого, в котором, злое дело, как плод в зародыше или семени, скрывается». «Итак, познаем, что оскверняет человека, – поучает святитель Иоанн Златоуст, – познаем и будем избегать того! Мы видим, что многие в церкви строго соблюдают то обыкновение, чтобы приходить в чистых одеждах и с умытыми руками; а о том, чтобы с чистой душой предстать Богу, нимало не заботятся. Говоря это, я не воспрещаю умывать руки или лицо, но желаю, чтобы умывали их так, как должно – не водой только, но вместо воды убеляли их добродетелями... Язык молящихся есть рука, которой мы обнимаем колени Божии; итак, не оскверняй его, дабы и тебе не сказал Господь: «и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу» (Ис. 1:15)».