Слово на погребение тела Н.А. Милютина, говоренное в МГУ

Блажени мертви умирающии о

Господе отныне; ей, глаголет Дух,

да почиют от трудов своих; дела

бо их ходят в след их. (Откр. 14:13)

При гробе именитого мужа, послужившего Отечеству к совершению великих в нем дел, послужившего благоуспешно и, можно сказать, даже до пожертвования самою жизнью, – при гробе такого мужа достойно быть похвале: память его с похвалою праведною.

Но когда эта похвала провозглашается с места Священного, то она приемлет еще высшее запечатление. Ибо это есть запечатление – не славы временной, как ни была бы она продолжительна, но блаженства вечного; – не восхваления словами человеческими, нередко смущающими души великие, или же усыпляющими иные к покою недеятельному, но облаженствования несомненными глаголами Духа Божия, призывающими также к покою, но всегда деятельному, подобно божественному; к покою созерцания дел неоставляемых, но могущественно посылаемых идти в след ублажаемого и упокоеваемого: блажени мертви умирающии о Господе; ей, глаголет дух, да почиют от трудов своих; дела бо их ходят в след их.

Вы знаете, слушатели, какие дела почившего особенно достойны такой похвалы. Правда, не он один совершил их – великие дела на пользу миллионов меньших братий Отечества, равно на пользу в нем страны, которой неустройство особенно тяжким игом належало также на меньшей нашей братии порабощаемой или уничижаемой даже в самом священнейшем внутреннейшем человеческом достоянии, т. е. в вере и совести. Итак, не он один совершил эти дела; даже, что я говорю? Здесь Совершитель – не он и никто из подобных ему; он, как другие, сотрудничествовал в совершении тех великих дел: но – он положил в них все, душу и жизнь. Эти-то по преимуществу дела, без сомнения, не останутся только здесь, но идут и пойдут в след за ним; ибо эти дела, и по видимому их совершении, не престали и не престанут до конца раскрываться в соответственные им благие последствия; и эо-то все доброе их плодоношение, в меру достояния его труда, еще и еще должно восходить в след его. Приумножая и действенность покоя и исполняя полноту блаженства: блажени мертвии умирающи о Господе; ей, глаголет Дух, да почиют от трудов своих; дела бо их ходят в след их.

Не представляется ли кому несбыточным такое блаженство, такой покой не от дел, а в делах, и такое движение дел земных на небо? Пусть рассудят: какого свойства эти дела, – дела земного ли только совершения, – дела земного ли только отечества, – дела здесь ли только важного счастья тех, для кого они совершаются? Нет; такие дела, дела любви и самоотвержения для братий в самое Небесное Отечество достигают, и только там уже завершаются вседетельным словом Самого Сына Божия; ибо когда исполнится мера их здешней полноты, в день великого откровения всяческих они имеют быть измерены и суждены во свете единственного величайшего дела Самого Спасителя человечества, и приняты по Его ясному слову как содеянные во имя Его и даже как содеянные для Него Самого: аще сотвористе единому сих меньших братий, Мне сотвористе (Мф. 25:31–40). Потому-то Дух отца небесного и уверяет, что такие делатели о Господе во успении своем блажени, и глаголет о них, да почиют в трудах своих, ибо дела их восходят в след их. Дух же уверяет и говорит до времени, доколе они сами из Богочеловеческих уст Христовых услышать: приидите благословении Отца Моего и наследуйте уготованное вам царствие (ст. 34).

Но, слушатели, – кому мы повторяем эти слова блаженства? Самим ли мертвым умершим о Господе? Конечно, мы должны хотя о них, но в утешение и в назидание нас оставшихся, дабы сами мы, находящиеся еще на пути к вечнодейственному покою, не ослабевали в добром временном делании, каждый на том месте, где кто поставлен премудрым и благим Провидением; дабы всякий стремился к тому, чтобы и его великие, или малые дела доставили ему блаженный покой во успении о Господе, чтоб и за нами шли только благие плоды нашего делания и чтоб в день великого суда и наши дела усвоены были Христом Господом как Ему всобственные, а не были отвергнуты как Ему чуждые, с отвержением и самих делателей: не вем вас, отъидите от Меня все делающии беззаконие.

Нет иного имени под небесем, о нем же подобает спастися, кроме имени Господа Христа Спасителя; нет и никогда не было, равно как и не будет. И древнее человечество Христом спасалось, – одни зная и в ожидании Его пришествия соделывая свое спасение, другие не зная, но равно поклоняясь Ему Неведомому. И бо Христос есть Создатель человека, а человек есть образ и подобие Христово в существе своего создания; и сей образ в самом падении человека не в конец затмился. Посему Христос же есть и Спаситель человеков во все времена – и во время подготовления спасения, также как во времена – и во время подготовления спасения, так же как во времена совершения и распространения спасения. Потому-то всегда и от всех, Им Создателем и Спасителем всех, приемлется и именуется как Ему угодное и ему подобающее, ибо от Него единого во всех исходящее – всякое нравственное совершенство, вся елика суть истинна, елика честна, елика прелюбезна, елика достохвальна, всякая добродетель, всякая похвала, особенно же – любовь и сострадание к братиям и самоотвержение ради них, как истиннейшее подобие беспредельной Его Спасительной любви к человечеству. Так даже незнающие, еще не слышавшие Его Божественного имени, но сотворившие дела Его во всяком народе и языце приятны Ему, то есть приемлются Им как свои, или восприемлются в общее спасение. Несть иного имени под небесем, о Нем же подобает спастися.

Если же так, то сколь же блаженны должны быть те, кто по неиспытанным глубинам Его промысла сподобились узнать Его присноспасительное имя, ясно услышать Его святое и освящающее слово, и еще здесь приобщаться блаженства общения с Ним, – возможно полного общения духом и телом, в дарованных Им людям Его – Церкви Его – божественных таинствах даже до таинства Его тела и крови! – Сим облаженствованным, от них же и мы по дару благодати Его, – не надлежит ли особенно помнить и разумевать и хранить дарованное преимущество, и уже в сообразности с оным устроять свое спасение? Так христианам уже мало того, чтобы дела их жизни сообразовались только с духом дел Христовых; они должны еще достойно исповедовать самое имя Христово; они не должны пренебрегать излиянными на них дарами общения Христова; они должны понимать, что без сего отныне самая добродетель в них не будет вполне делом Божиим, не будет в них вполне согласна и с духом дел Христовых: ибо для христиан уже вот мера дел, вот дело Божие – дело Христово, Им Самим указанное как решительная мера: се есть дело Божие, да веруют в Пославшего Мене. Христиане должны знать, что они уже не древнего мира люди; что они уже нового мира люди; что их жизнь будет измерена и взвешена иначе, хотя тем же правосудием и милосердием: кому много дано, много и взыщется от него. Должно приметить, что Дух Святый уверительно говорит собственно о христианах, что именно они блаженны во успении своем. Ибо говорит: блаженны мертви умирающие о Господе отныне.

Однако и ныне есть, и между христианами – как бы древнего мира люди, слыша не слышащие имени Христова и видя невидящие жизни людей Его, Церкви Его; – как и в пределах земли и ныне еще есть многие, многие действительно не услышавшие спасительного Имени и действительно неузревшие спасающей и спасаемой жизни. Что скажем о сем? Последние по истине живут еще в древнем домостроительстве, или во времени подготовления им спасения; следственно, по закону того времени и суд о них, как говорит Апостол. Но первым где мера суда? Вот вопрос. Без сомнения меру суда таковым, прежде всего – поставит их совесть, на сколько они искренно не слышать, то есть не разумевают, хотя желали бы уразуметь; и насколько они искренно не видят, то есть не усматривают, хотя желали бы усмотреть. Это первое; второе подобно первому: – насколько жизнь их, дела их действительно соответствуют духу Христову как единому истинному закону истинной жизни человеческой, которого они не могут уже не видеть хотя внешними очами в вещественной книге, и которого не могут совсем не разуметь хотя внешним знанием, впрочем, без пререкания запечатлеваемым уже в свидетельстве чистой совести. Если же все кончить, то надлежит еще сказать: любовь Церкви и о них молится как о требующих помощи свышней; и щедр и милостив Сам Господь, благоволивший не отделять Себя от Церкви, но бысть ее живой Главой, знающей и всеправедно управляющею движениями ее любви. Так, искренно не слышащим, но желающим слышать свыше отверзается слух; и искренно не видящие, но желающие видеть свыше просвещаются зрением лица Господня и судеб Его – в час праведно определяемый в Его всеблагом совете. Так, Господь приемлет приближающихся к Нему и в третий, и в шестый, и в девятый, и даже в единонадесятый час их жизни: ибо хощет всем спастися и в разум истины приити, прощая всякое согрешение даже против Себя как Сына человеческого. Только сознательное противление истине, как хула уже на Духа истины, не будет иметь прощения нив сей век, нив будущий. Но сей суд не принадлежит человекам: не судите, да не судими будете.

Довольно слова нам оставшимся; заключим словом о почившем. С миром да помышляем о нем. Он сподобился отьити не только с делами по духу Христовы, но и с верою во Имя Христово и в спасение Его. И эта вера, сколько видимо нам, прияла уже здесь как венец – последнее напутственное запечатление тесного души и тела общения со Христом в святейшем таинстве Тела и Крови Его. Итак с миром да помышляем о почившем, и сей мир да утверждаем всегда благопотребною общею, согласною молитвою любви, церковною молитвою, – да на крилах ее мощнее восходят в след его и собственные его несомненно добрые, совершенные дела; и ее совершенством, да совершенствуются всякое дело, всякое слово, всякое помышление погрешительные– в ведении или в неведении; да идет в след его лишь одно доброе в низменное исполнение его вечного покоя во блаженном успении о Господе. Итак мир любви в почившем!

Мир всем, и – неложное спасение от Господа нашего Иисуса Христа! Аминь.