Памяти профессора Николая Фомича Красносельцева
Сентября 11 числа сего года скончался профессор Церковной Истории Новороссийского университета Николай Фомич Красносельцев. Смерть застигла его на первой станции его заграничного ученого путешествия (оказавшегося последним) – в Константинополе, где он предполагал пробыть около двух месяцев.
Покойный был сын священника села Емашевки Уфимской губернии и уезда, родился в 1845 году, первоначальное образование получил в местных духовно-учебных заведениях, а высшее в Казанской духовной академии. Вскоре по окончании курса в академии в 1870 году Н. Ф. был назначен преподавателем Св. Писания в Самарской духовной семинарии, но в следующем же 1871 году был взят академией к себе для преподавания литургики и церковной археологии. Выбор академией г. Красносельцева в преподаватели оказался как нельзя более удачным. В лице г. Красносельцева академия приобрела преподавателя с недюжинными дарованиями, редким усердием к делу, отличным пониманием научных требований, с замечательным научным вкусом, с завидною ясностью и стройностью мысли, приобрела серьезного ученого, обогатившего богословскую науку разработкой первоисточников истории православного богослужения. Благодаря таким дарованиям, г. Красносельцев прекрасно поставил преподавание доставшихся ему наук, которые до того времени занимали какое-то двусмысленное положение в академическом курсе наук. Со времени г. Красносельцева церковная археология стала преподаваться в Казанской академии в качестве особой науки, имеющей свой определенный предмет, отдельный от литургики. Да и преподавание литургики потеряло прежний отвлеченно-экзегетический характер, а было поставлено на твердую почву изучения литургических памятников с целью выяснения истории постепенного развития действующих богослужебных чинопоследований в греческой и русской церкви. Благодаря талантливому преподаванию г. Красносельцева и неутомимому трудолюбию, церковная археология и литургика приобрели небывалую популярность в академическом курсе. Студенты не только охотно слушали эти науки, но на перебой старались пристроиться для специального занятия по этим наукам под руководством профессора, и нередко число таких специалистов, избравших темой для курсового сочинения вопросы из церковной археологии и литургики, доходило до десятка. Из числа таких специалистов вышли два профессора высших учебных заведений, с честью занимающие свои кафедры и обогащающие богословскую науку весьма солидными трудами, основанными на разработке первоисточников, именно: профессор Киевской духовной академии по кафедре Церковной археологии и литургики А. А. Дмитриевский, написавший под руководством Красносельцева свою магистерскую диссертацию: „Богослужение в русской церкви в ХѴI веке», и профессор Церковного права в Новороссийском университете А. Ив. Алмазов, который в бытность профессорским стипендиатом работал под руководством Н. Ф. над сочинением: История чинопоследований крещения и миропомазания.
H. Ф. Красносельцев быстро освоился со своими науками и скоро стал печатать в академическом органе свои ученые труды, напр. О древней христианской архитектуре, О христианских храмах и проч. С 1875 года он вошел в состав комиссии по описанию Соловецкой библиотеки и стал одним из деятельных ее тружеников. Он составил Описание рукописей литургического и канонического содержания, помещенное в первом, втором и третьем томах этого Описания, в количестве 30 печатных листов. Этот весьма ценный в научном отношении труд и другие ученые работы Н. Ф. обратили на него внимание Совета академии, и в 1884 году Совет произвел его в звание экстраординарного профессора.
Н. Ф. внимательно следил за успехами отечественной археологии и принимал деятельное участие в археологических съездах. Так напр. он был депутатом от академии на археологическом съезде в Казани в 1876 г., в Киеве в 1874 г., в Ярославле в 1887 году. Благодаря своим ученым трудам и деятельному участию в археологических съездах Н. Ф. скоро приобрел известность среди специалистов археологии. В 1887 году он был избран членом корреспондентом Московского Археологического Общества, в 1889 г. стал действительным его членом. С того же времени он был избран почетным членом Ростовского музея церковных древностей. С 20 сентября 1886 г. он был зачислен в действительные члены Казанского Общества археологии и этнографии, с 30 октября 1888 г. членом Киевского Общества летописца Нестора, с 1889 г. действительным членом Одесского Общества истории и древностей и Историко-Филологического Общества при Новороссийском университете, с 1891 года членом корреспондентом Константинопольского Историко-Филологического Общества (Силлога) и членом Константинопольского Археологического Института.
Чем ближе знакомился H. Ф. с литературой Церковной археологии и с ее письменными источниками, тем более он убеждался в совершенной необходимости наглядного и личного ознакомления с вещественными памятниками христианской древности на месте их нахождения. В виду этого он в 1881 году вошел с представлением в Церковно-практическое отделение и Совет академии об исходатайствовании ему годичной заграничной командировки с указанною ученою целью. Ходатайство его было уважено как академией, так и высшим духовно-учебным начальством. Из представленных Н. Ф. в Совет академии двух полугодичных отчетов видно, что прежде всего он занялся обозрением римских катакомб и обозрел их с возможною подробностью. Вместе с тем он старался ознакомиться с древнейшими римскими церквами, основание которых относится ко времени Константина и его ближайших преемников. Затем он обследовал важнейшие памятники христианских древностей в окрестностях Рима, а также в других итальянских городах – Неаполе, Ноле, Флоренции, Равенне, Венеции, Милане и Монце (Протоколы Сов. 1882. 64–87. 269–293). Ознакомление с вещественными памятниками христианских древностей дало ему огромный запас археологического материала для новых ученых работ в области археологии. Какое важное образовательное влияние имело на г. Красносельцева его ученое заграничное путешествие, это можно видеть из его актовой речи, произнесенной на торжественном годичном собрании академии 8 ноября 1883 года, под заглавием: Древне-христианские усыпальницы в Риме и значение сделанных в них открытий для богословской науки. Заграничная командировка Н. Ф. доставила ему случай приобрести научные пособия для кафедры церковной археологии. H. Ф. возбудил пред Советом академии ходатайство об ассигновании особой суммы на приобретение для библиотеки академии ценных изданий археологического содержания, также фотографических снимков и моделей с древне-христианских памятников, и его ходатайство было уважено. В 1881 и 1888 годах Н. Ф. входил в Совет академии с просьбой об изыскании средств к устройству при академии Церковно-археологического музея и был главным членом назначенной для разработки этого вопроса комиссии.
Заграничная ученая командировка Н. Ф. дала сильный толчок и его занятиям по истории православного богослужения. Исходным пунктом занятий H. Ф. в этой области была та мысль, что наука о православном богослужении, в виду ее неразработанности, в настоящее время нуждается не столько в теоретических обобщениях, сколько в разработке, приведении в известность и оценке источников, т. е. рукописей богослужебного содержания, находящихся в библиотеках. При таком взгляде на дело, H. Ф. в бытность свою в Риме конечно не мог пропустить благоприятного случая ознакомиться с Ватиканской библиотекой рукописей. Результаты его занятий в этой библиотеке изложены были им в ученом сочинении, представленном в Совет академии в качестве полного отчета о занятиях за границей, под заглавием: Сведения о некоторых рукописях Ватиканской библиотеки. 1885 г. Хотя рукописи Ватиканской библиотеки, рассмотренные H. Ф., были не особенно древни по своему происхождению, но и в них опытный ученый глаз Н. Ф. усмотрел весьма почтенное количество новинок, важных для истории богослужебных чинов. А главное, рукописный материал по истории богослужебных чинов, почерпнутый покойным профессором в Ватиканской библиотеке, возбудил его ученую любознательность и обратил его внимание на подобный же материал, содержащийся в западных изданиях богослужебных чинопоследований православной церкви, а также в греческих рукописях, хранящихся в русских библиотеках. H. Ф. сравнил найденные и изданные им тексты литургии с текстами уже напечатанными, в особенности в ученых изданиях Гоара (Εὐχολόγιον. Lutetiae. 1647) и Сваинсона (The greсk Liturgies. 1884), а также с текстами, содержащимися в рукописях русских библиотек. Плодом этой работы явилось у Н. Ф. особое приложение к упомянутому его изданию, трактующее о греческих списках литургии св. Иоанна Златоуста в западных и русских библиотеках. Путем сравнения древнейших греческих списков чина литургии св. Иоанна Златоуста Н. Ф. составил себе ясное понятие о первоначальной редакции этой литургии и сделал попытку к восстановлению этой редакции в том же приложении – ученый результат первостепенной важности. – Кроме того занятие H. Ф. в Ватиканской библиотеке дало ему значительный материал для истории толкований на литургию, который и сообщен им публике в последующих изданиях.
Обработав и издав научный материал, почерпнутый в Ватиканской библиотеке, H. Ф. с 1888 года предпринял ряд новых путешествий с ученою целью – в Константинополь, в Грецию, в Палестину, на Афон. Чуть не каждый год он посвящал летние вакационные месяцы ученым занятиям в библиотеках востока и снова собрал очень много весьма ценного материала, относящегося к истории богослужения православной церкви. Об этом мы можем судить прежде всего по его изданию: Материалы для истории чинопоследования литургии св. Иоанна Златоуста. Казань. 1889. Содержание этого издания служит необходимым дополнением к тем данным, которые были собраны Н. Ф. в „Сведениях о литургических рукописях Ватиканской библиотеки». В нем собраны памятники, относящиеся к тому периоду времени, когда начали составляться подробные уставы литургии и когда явился наконец тот устав чинопоследования литургии, который получил всеобщее распространение и употребляется доныне в греческом и славянском богослужении. Важнейший из этих памятников составляет устав совершения литургии, приписываемый Константинопольскому патриарху Филофею. H. Ф. издал этот устав по рукописям афонских монастырей Ватопедского и Пантелеимонского, с параллельным текстом древнеславянского перевода его по служебнику митрополита Киприана, хранящемуся в Московской Синодальной библиотеке № 344, с присоединением некоторых других уставов.
В 1890 году Н. Ф. Красносельцев открыл в библиотеке о. Патмоса очень важный памятник по истории церковного устава – это типик церкви св. Софии в Константинополе IX в. Он не издал новооткрытого памятника, вероятно потому, что предоставил эту честь своему ученику и потом сотруднику в ученых изысканиях по истории православного богослужения профессору Киевской дух. академии А. А. Дмитриевскому, который действительно и сделал это издание. H. Ф. Красносельцев ограничился тем, что в особой монографии (Типик церкви св. Софии в Константинополе IX в. Одесса. 1892) познакомил ученую публику с новооткрытым памятником и указал его значение в истории церковного типика, а также для характеристики православного богослужения IX–X в. вообще. Монография г. Красноcельцева о Софийском типике обратила на себя внимание в ученом мире и была встречена весьма сочувственными и уважительными отзывами со стороны специалистов церковной археологии и литургики, византинологии и церковной истории (Дмитриевский. Недоумение по поводу недоумений. Труды Киевской акад. 1892. сент. стр. 171. – Д. Беляев. Рецензия в Жур. Мин. Нар. Пр. 1892. окт. – А. Лебедев. Отрадное явление. Богосл. Вестн. 1893. янв. стр. 216–218).
В 1889 году Н. Ф. Красносельцев перешел на службу в Новороссийский университета профессором Церковной Истории, совершенно неожиданно для товарищей и к глубокому сожалению академии. Занятия по новой кафедре естественно отвлекли его внимание и силы в другую сторону и должны были прервать на время его ученые труды. Тем не менее и в новом положении своем он находил время для печатания своих трудов. Отчасти он продолжал издавать работы, прежде подготовленные, к числу которых относится упомянутая выше монография О типике церкви св. Софии, а также монография О древних литургических толкованиях. 1894. Одесса. С другой стороны он стал печатать монографии, имеющие связь с его занятиями по новой кафедре, напр. О значении археологических открытий в обработке древней церковной истории. Одесса. 1891. Патриарх Фотий и византийское богослужение его времени. Одесса. 1892. Кроме того звание члена многих ученых обществ налагало на Н. Ф. обязанность быть рецензентом разных ученых сочинены по его специальности, которую он исполнял с обычным знанием дела и замечательною солидностью.
Покинув службу в академии, H. Ф. Красносельцев не прерывал с ней нравственной связи. Он живо интересовался жизнью академии, деятельностью ее членов, радостными и горестными событиями в ней, выражал готовность участвовать в ученых трудах академии (в Описании рукописей Соловецкой библиотеки), если бы академия пригласила его к тому; одним словом он продолжал духовно жить нераздельною жизнью с академией. Иногда он и посещал академию в важных случаях ее жизни, напр. в день ее 50-летнего юбилея, при проводах академией своего незабвенного о. ректора протоиерея А. П. Владимирского. И академия со своей стороны не забывала деятельности своего бывшего питомца и профессора и высоко ценила его ученые труды. В знак своего уважения к его ученым трудам она исходатайствовала ему ученую степень доктора церковной истории и по случаю своего юбилея возвела его в звание почетного своего члена.
Нельзя пройти молчанием и личных качеств Н. Ф. Красносельцева. Он был человек скромный, чуждый всякой вычурности и рисовки как в ученых работах, так и в житейском быту, добрый, общительный, хороший товарищ, готовый услужить в ученых и в других делах, приятный собеседник. Как общественный деятель, он сочувствовал всему доброму, благородному, предпочитал общую пользу частной выгоде, всегда был готов исполнить поручение, которое выпадало на его долю.
От академии, от церковно-археологической и церковно-исторической науки, от товарищества – вечная ему память!
Прилагаем (приблизительно полный) перечень ученых трудов Н. Ф. Красносельцева:
1) Западные миссии против татар-язычников и особенно против татар-мусульман. Казань. 1872 (магистерская диссертация).
2) Христианство и христианские миссии в Персии (Прав. Собес. 1872. III. 142).
3) О древней христианской архитектуре (Прав. Соб. 1874. II. 291. III. 103. 277. 1876. I. 26).
4) Христианские храмы со времени Константина В. до образования византийского стиля (Прав. Соб. 1878. II. 289. 352. III. 34).
5) Расположение и убранство древне-христианских храмов (Прав. Соб. 1879. I. 35. II. 3. 1880. I. 215. 367).
6) Очерки из истории христианского храма. Вып. I. Архитектура и внутреннее расположение христианских храмов до Юстиниана. Казань. 1881. (Это сочинение есть переделка статей, помещенных выше под №№ 3–5).
7) О происхождении христианского храма. По поводу вновь явившихся исследований (Прав. Соб. 1880. II. 419. III. 48. 293. И отдельной брошюрой. Казань. 1880).
8) Толковая служба и другие сочинения, относящиеся к объяснению богослужения в древней Руси до ХVIII в. Библиографический обзор (Прав. Собес. 1878. II. 3).
9) Очерки древнего христианского искусства по памятникам подземного Рима (Прав. Соб. 1879. I. 64. 150. II. 193. III. 299. 394).
10) Барельефы древне-христианских саркофагов и их литургическое значение (Прав. Соб. 1881. II. 47).
11) Отчеты об ученых занятиях за границею в течение первого и второго полугодия 1881/2 учебного года (Отдельный оттиск из протоколов Казанской духовной академии).
12) Древне-христианские усыпальницы в Риме и значение сделанных в них открытий для богословской науки (Речь на академическом акте. Прав. Соб. 1883. III. 231. И отдельной брошюрой).
13) Памятник древне-русской письменности, относящийся к истории нашего богослужения в XVI веке (Прав. Соб. 1884. I. 93. И отдельной брошюрой).
14) Объяснение литургии, составленное Феодором епископом Андидским. Памятник византийской духовной литературы XII в. (Прав. Собес. 1884. I.370.И отдельной брошюрой).
15) Сведения о некоторых литургических рукописях Ватиканской библиотеки с замечаниями о составе и особенностях богослужебных чинопоследований, в них содержащихся, и с приложениями. Из отчета об ученых занятиях за границей в 1882 году. Казань. 1885.
16) Церковь св. Климента в Риме и соединенные с нею воспоминания о славянских апостолах (Прав. Соб. 1885. I. 461. И отдельно).
17) К истории Православного Собеседника. Но поводу тридцатилетия журнала (Прав. Соб. 1885. III. 459).
18) О некоторых церковных службах и обрядах, ныне не употребляющихся (Прав. Соб. 1887. I. 26. 226. 419. II 75. 1889. 1.95. 370. II 244.404. 568 III. 49. И отдельно под заглавием: К истории православного богослужения. По поводу некоторых служб и обрядов ныне не употребляющихся. Материалы и исследования по рукописям Соловецкой библиотеки. Казань. 1889).
19) Церковная археология на русских археологических съездах. По поводу VII археологического съезда в Ярославле (Прав. Соб. 1887. III. 59. И отдельной брошюрой).
20) Богослужение иерусалимской церкви в конце IV века (Прав. Соб. 1888. III. 350. И отдельно).
21) Рецензия на сочинение Протоиерея Никольского: О службах русской церкви, бывших в прежних печатных богослужебных книгах. (Из Христ. Чтен. 1888. № 11–12).
22) Славянские рукописи патриаршей библиотеки в Иерусалиме (Прав. Собес. 1889 в приложении. И отдельно).
23) Материалы для истории чинопоследования литургии св. Иоанна Златоуста (Прав. Соб. 1889 в приложении. И отдельным оттиском»).
24) О значении археологических открытий для обработки древней церковной истории (Записки Новороссийского университета. 1889. И отдельно).
25) Памяти покойного профессора Казанской духовной академии Ивана Яковлевича Порфирьева. Одесса. 1890.
26) К вопросу о греческих источниках „ Беседы трех святителей». Одесса. 1890.
27) Еще по вопросу об источниках „Беседы трех святителей».
28) О пещном действе. Замечания и поправки к статье M. Савинова (Рус. Фил. Вестник. 1891).
29) Типик церкви св. Софии в Константинополе IX в. Одесса. 1892. Также в Летописях Историко-Филологич. Общ. при Новор. унив.).
30) Патриарх Фотий и византийское богослужение его времени. Одесса. 1892. (Речь, произнесенная в публичном собрании Историко-Филологического Общества 6 февраля 1891 года, в день тысячелетия кончины святейшего патриарха Фотия).
31) Никанор, архиепископ Херсонский и Одесский, и его учено-литературная деятельность. Одесса. 1893
32) И. С. Ястребов. Некролог. (Из III тома Летоп. Ист.-Филол. Общ. при Новор. унив. 1894).
33) О древних литургических толкованиях. Одесса. 1894. (Из Лет. Истор.-Фил. Общ. при Нов. унив. т. IV).
34) К изучению „Типика Великой Церкви” (Из Лет. Ист.-Фил. Общ. при Нов. унив. т. VI. Визан. Отд. III).
35) Прение Панагиота с Азимитом по новым греческим спискам. Одесса. 1896. (Также Лет. Ист.-Фил. Общ. при Нов. унив. т. VI. Визан. Отд. III. стр. 295–328).
36) Рецензия на книгу А. А. Дмитриевского: Патмосские очерки (Византийский Временник. т. 1. Отд. Критики. 723).
37) Рецензия на книгу г. Дмитриевскаго: Богослужение страстной и пасхальной седмицы в Иерусалиме IX–X в. (Визан. Врем. т. II. Отд. Крит. стр. 632–655).
38) Рецензия на книгу Андреева: Константинопольские патриархи со времени Халкидонского собора до Фотия (Визан. Врем. т. IV. вып. 1–2. Отд. Крит. 192–208).
39) Рецензия на книгу г. Дмитриевского: Описание литургических рукописей, хранящихся в библиотеках православного Востока, т. I. Τυπιχα. ч. I. Памятники патриарших уставов и ктиторские монастырские типиконы. Киев. 1895. Τυπιχα. Addenda et corrigenda. Отд. оттиск из Трудов Киевск. акад. за 1896 год (Визан. Времен, т. IV, вып. 3–4. Отд. Крит. стр. 587–615).
40) При окончании перечня сочинений H. Ф. Красносельцева, мы получили с почты еще новое его издание: Addenda к изданию А. Васильева: Anecdota graecobysantina. Одесса. 1898. Окончание этого труда датировано: 2 сентября, значит, совершено за четыре дня до отъезда H. Ф. из Одессы и за 9 дней до его смерти.
К сказанному присоединим прочувствованные слова одного из сослуживцев покойного по Новороссийскому университету проф. А. Деревицкого, помещенные в Одесской Газете:
„Щедро одаренный многими качествами талантливого ученого, добросовестного исследователя и преданного своему делу профессора, Н. Ф. был больше, чем ученый и профессор; он был человек в лучшем, благороднейшем смысле этого слова. Чуткий и отзывчивый, чуждый всякой мелочности и тщеславия, справедливый и великодушный, он покорял всех своею безграничною добротой и невозмутимою ясностью нрава. Все, узнавшие его близко, становились его друзьями. А были ли у него враги, могли ли они у него быть?...
Переходя от письменного стола к кафедре и разнообразя свои досуги поездками на Восток для занятий в монастырских библиотеках, H. Ф. был типом кабинетного ученого и оставил в литературе своего предмета заметный след. Новороссийский университет и местные ученые общества, считавшие его в рядах своих членов, потеряли в нем честного и усердного работника. В посвященных им трудах его осталась вечная, неумирающая частица его естества, – эти труды будут его „нерукотворным памятником».