Исход в Вечность

По словам врачей, которые постоянно посещали старца на протяжении последних лет его жизни, его физические муки были непрерывными. Но старец никогда не жаловался на свои страдания. Вот что написал об этом профессор Военно-медицинской академии В. А. Гориславец: «При исполнении своего врачебного долга во время продолжительной тяжелой болезни батюшки Николая я особенно отмечал его смирение и терпение. На первый мой вопрос: «Каково Ваше здоровье, дорогой батюшка?» – следовал, как правило, ответ: «Да все хорошо». По прошествии определенного времени пребывания в келии узнавал, что головные боли у батюшки Николая были практически постоянные в течение последних трех лет».

Также поражался терпению и вере старца священник, приезжавший его причащать в последние годы жизни – протоиерей Валериан Кречетов, духовник Московской епархии. Но он же признавался, что при всех телесных немощах отец Николай оставался прозорливым старцем. «Отец Николай был непрост. Он не у всех причащался: скажет, что уже поел – и все. В следующий раз я все поставил, приготовил Святые Дары на столе. Матушка Николая пошла сказать, что отец Валериан приехал его причастить. Батюшка вышел, я спросил: «Батюшка, хотите причаститься?» – «Нет, я уже поел, не буду причащаться». Матушка огорчилась, а я: «Ну что же, батюшка, не будете – значит не будете, дело ваше». Он увидел, что я со смирением, не стал настаивать, учить старца, что ему делать, и вскоре сам сказал: «Ну, давай причастимся». Потом он меня как-то спросил: «Батюшка, а вы будете причащаться? » – причастился и я вместе с ним. Дело в том, что молодые священники часто начинали уговаривать: «Нужно», – поучали старца».

И в великой телесной немощи, сковавшей старца в последний год, он продолжал воспитывать близких людей. Тот же отец Валериан вспоминает: «Я знал, что батюшка мог стукнуть по щеке, обычно он бил по левой. То одного похлопает по щеке, то другого. Батюшка с любовью большой это делал. Говорят, что он отгонял этим его. За много лет, сколько я ездил к нему, старец никогда меня ни разу не стукнул. Мне даже было грустно оттого, что он меня никогда не тронул, потому что кого Бог любит, того и наказует... Зато потом отец Николай дал мне как следует, да так сильно, что у меня в голове все затряслось. Ну, дождался и я... Я вроде попросил, так он и дал. Старческое в нем было – это несомненно».