Речь при погребении воспитанника владимирской гимназии Сергея Величкина. (6 апреля 1872 г.)

Любезные воспитанники!

Тяжела и горька мысль о смерти. Обыкновенно эту мысль мы гоним от себя как можно дальше, хотя все несомненно уверены, что придет неизбежно и наша очередь когда-нибудь лечь в могилу. Но эту роковую очередь все мы силимся отдалить от себя как можно дальше, сулим себе десятки счастливых лет, мечтаем о радостях и удовольствиях, строим прекрасные планы о своей судьбе, и неудержимо рвемся все к жизни и к жизни. Смерть допускаем мы для себя лишь в туманной возможности и в какой-то не ясной отвлеченности. Особенно в вашем цветущем возрасте, который справедливо зовется весной жизни человеческой, как-то особенно больно мириться с неизбежностию смерти. Но когда суровый и безобразный лик смерти вдруг встречается с нами нежданно негаданно лицом к лицу, то невольно тускнеют и вянут самые розовые мечты о жизни, робеет и притихает самое беззаботное, самое веселое юношеское чувство. Не так ли? Взглянешь на гроб, на эти окостенелые и безжизненные члены, – и видишь, что смерть есть грозный и несомненный факт, а не призрак только пугающий! Давно ли ваш юный товарищ был в среде вашей, так же, как и вы, мечтал о жизни и ее радостях, – и вот теперь что осталось от всех этих надежд и мечтаний!

Если же смерть неизбежна и так бывает внезапна, если она выбирает свои жертвы, не щадя ни возраста, ни пола, ни красоты, ни силы; то что же нам делать, куда деваться от страха смертного, где взять утешения своему сердцу, где найти точку опоры для своей жизни, пока ей суждено еще длиться здесь на земле? Пусть бы теперь пришли к нам и стали здесь у гроба эти жалкие мудрецы мирские, так храбро рассуждающие о смерти, пока блестит и греет над ними солнце жизни; пусть бы теперь они запели нам в утешение свою жалкую песню о том, что все кончается для человека с его смертию, что ничего нет за гробом, что кроме тления никакого другого следа человек по себе не оставляет. Как бы возмутила нас эта песня, сколько бы тоски и безотрадного мрака принесла бы она с собою! Нет, Бог с ними, – с этими мудрецами и с их жалкой философией! Прислушайтесь лучше к тем умилительным и отрадным песням, которые услышите вы сейчас над этим преждевременным гробом от лица св. церкви. А эти песни будут говорить вам о лучшей небесной жизни, о надежде воскресения, о единении со Христом Спасителем, о том, что это тленное и мертвенное тело, как зерно сеется в землю только на время и примет некогда духовный и светоносный видь, что душа наша, переселяясь в загробный мир, как бы снова родится для прекрасной жизни в общении с бесчисленными сонмами блаженных и бессмертных духов. О, если бы вы все эти высокие и отрадные мысли, конечно очень хорошо вам известные, решились бы поближе теперь принять к сердцу и от юности положили бы их в основу своей жизни! Вот и нашли бы вы для себя непоколебимую точку опоры на все последующее время. И не страшна была бы для вас смерть, и прекрасные мечты ваши о жизни сделались бы еще прекраснее, и весело, и трезво стали бы вы смотреть на прекрасный мир Божий, и отдали бы вы себя спокойно в волю Божию, и тихо и плодотворно стали бы трудиться везде, куда Господь ни поставил бы вас в жизни, и с светлою надеждою пошли бы вы навстречу ангелу смерти, когда Господу угодно будет послать его за вами. Прошу вас приводить иногда себе на память эти искренние и сердечные мои желания, навеянные смертию вашего юного товарища, когда сегодняшние грустные впечатления начнут понемногу ослабевать, и обычное рассеяние жизни станет брать свое. Бог знает, что ожидает нас впереди; может быть и мне еще скорее вас назначено лежать во гробе! Подчинимся же с благоговением судьбам Божиим, и дадим себе обет – воспитывать себя во святом законе Господнем и жить не для тела только и временных радостей, а для неба и вечности, ибо здесь конечная цель нашего бытия.

Прими и ты, блаженный отрок, последний прощальный привет от своих товарищей, с грустию собравшихся к твоему смертному одру. В далекий путь собрался ты – так рано, так неожиданно для всех нас, и конечно всего более неожиданно для себя самого. Такова воля Божия о тебе. Но блажен путь, в оньже идеши душе, яко уготовася тебе место упокоения. Господь Спаситель сказал об детях, что таковых есть царствие небесное. Ты не далеко ушел из этого счастливого и невинного возраста, ты не познал еще суеты мирской и не запятнал своего сердца грязью страстей и порока, и значит – благодарение Господу, изъявшему тебя из среды лукавствия! Уповаем, что наследие царствия небесного принадлежит и тебе. Наши грешные и земные молитвы о тебе, наши надгробные песни прими от нас, как последний дар христианской любви нашей и напутствие тебе в невозвратную страну вечности. Аминь.

***