Палладий (Раев,Павел Иванович Писарев), митр. С.-Петербургский и Ладожский

Родился 20 июня 1827 года в семье священника Нижегородской епархии.

Первоначальное образование получил в Нижегородском духовном училище и Нижегородской духовной семинарии.

В 1852 году окончил Казанскую духовную академию со степенью магистра богословия и определен учителем логики и психологии в Нижегородскую духовную семинарию, и преподавателем татарского языка.

15 августа 1856 года рукоположен во священника к Покровской церкви, Нижегородской епархии.

15 янв.1861 года, овдовев, принял пострижение в монашество.

18 февраля 1862 г. возведен в сан архимандрита.

28 авг.1863 г. инспектор СПБ духовной семинарии.

2 дек. 1864 г. ректор СПБ духовной семинарии.

18 дек.1866 года хиротонисан во епископа Ладожского.

С 15 июля 1869 г. – епископ Вологодский.

С 13 июня 1873 г. епископ Тамбовский.

С 9 сент.1876 г. – епископ Рязанский.

12 апр.1881 года возведен в сан архиепископа.

С 1881 года – почетный член Казанской духовной академии.

С 21 августа 1882 г. – архиепископ Казанский и Свияжский.

При нем с 15 января 1863 года в инородческих приходах разрешено совершать богослужение на инородческих языках.

В ноябре 1884 года был в СПБ на съезде преосвященных.

В июле 1865 года председательствовал на пастырском собрании Поволжских епископов в Казани, созванных по его инициативе для решения вопросов пастырской практики по отношению к раскольникам и инородцам.

В 1886 году основал Царевококшайский Богородично-Сергиевский женский черемисский монастырь.

При нем была приписана к архиерейскому дому Седмиозерская пустынь и управляющие Казанской епархией стали именоваться ее настоятелями.

С 29 сент.1887 года – архиепископ Карталинский и Кахетинский, экзарх Грузии.

В 1868 году награжден бриллиантовым крестом на клобук.

18 окт.1892 года возведен в сан митрополита с титулом митрополит С.-Петербургский и Ладожский и священно-архимандрит Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры и первенствующий член Св.Синода.

14 мая 1896 года награжден бриллиантовым крестом для ношения на митре.

Скончался 5 дек. 1898 года 72-х лет. Погребен в Исидоровской церкви Александро-Невской Лавры.

В 1932 году прах его был перенесен на Братское кладбище Лавры.

Во всех епархиях заботился об устроении и благолепии церквей, об образовании детей духовенства – сирот.

В Вологде учредил эмиритальную кассу для духовенства. Будучи в Тамбовской епархии, учредил в Козлове женский монастырь. Открыл Богородично-Казанское братство для обращения к вере многочисленных сектантов и раскольников.

В Рязани учредил миссионерское духовно-просветительное братство “Св.Василия Рязанского» с училищем для магометан.Открыл приюты для сирот при монастырях. Положил начало Рязанской семинарии.

В Грузии умиротворил настроения между местным духовенством и народом, будучи сам проникнут духом мира и любви. В тяжелый холерный год в Тифлисе как мог утешал и успокаивал мятущуюся паству.

В С.-Петербурге оставил о себе светлую память заботами о церковном благолепии.

Беспредельная доброта, всегдашнее благорасположение и готовность на услугу, горячая деятельная любовь ко всем и всему, в его глазах хорошему, честному и справедливому, чарующая ласка и приветливость – вот эти, очевидно, самые выразительные, коренные качества его души. Это был человек редкой доброты и благодушия, душа – открытая, общительная, личность в высшей степени благородная, гуманная. Всегда и для всех он бесценно был дорог по своей редкостной, изумительной в его положении простоте, сердечности и общедоступности. Всякий шел к нему смело с нуждой, с горем, с просьбой, за благословением и даже с повинной головой, и всякий знал, что услышит не угрозу, а ласку, встретит не казнь, а милость, получит только добрый совет, святительское мудрое наставление, отеческий урок. Милостивый и благосердый, он всюду приносил с собой, как справедливо сказало ему на прощание грузинское духовенство, «мир и тишину», водворял своим нравственным авторитетом вокруг себя благодушие и благоволение. Величие сана и высота служебного положения не охладили в нем теплоты душевной, не затушили в сердце его искру человечности и высокой гуманности. Начальническая суровость ему была чужда и не свойственна. Правосудие и справедливость, сопровождавшие все его дела и решения, всегда проникнуты были христианской любовью. Можно смело сказать, что он за всю свою жизнь никого не заставил плакать без причины, не стеснил, не покарал напрасно; за то, с другой стороны, он тысячи людей осчастливил, облагодетельствовал, он оставил много людей, только благословляющих его имя. В нем поражало это удивительное сочетание высокого достоинства, священного величия с необыкновенной мягкостью обращения, с нежностью сердца, неизменно сострадательного и жадно сочувствующего благу ближних. Он умел соединить безупречную справедливость с милостью, соблюсти высокую свою авторитетность с полнейшей общедоступностью, умел внушить подчиненным и необходимый, сдерживающий человека страх, и самое полное, открытое к себе доверие. На высоте самой высшей церковной власти он остался лучшим из людей.

Среди многих дел и забот, без конца всеми беспокоимый и отрываемый, разбираясь в бесконечных просьбах, дрязгах, жалобах и кляузах, что естественно могло бы и утомлять и, так сказать, притуплять человека, он не потерял святых качеств своей души, сохранил всю чуткость и отзывчивость своего глубокого сердца, до конца дней своих он был по слову апостола, «всем вся»; уже угнетенный болезнью, старец, так горячо, так молодо отзывался он на чужие радости и скорби, был так приветлив, ласков и мил, что, казалось, это не высокопоставленное и могущественное лицо, держащее в руках своих бразды правления всей Русской Церковью, а человек близкий, родной, наш – простых людей – брат, наш друг.

«Ну что ему я, рассказывал один бывший студент Петербургской академии; а ведь, бывало, придешь к нему по возвращении с каникул из Рязани, – и усадит, и обласкает, и распросит, и даже без угощения, без чая ни за что не отпустит!».

Полный высокого благородства в обращении со всеми, святитель с особенной отеческой любовью относился к ближним своим сподвижникам, деятелям духовной школы. Зорко следил за их работой и душевно утешался, искренно радовался всякому и частному, личному их успеху. Он не давил своей властью и авторитетом; высоко ценил в них всякую и крупицу таланта, всякое проявление ученой или нравственной в них силы, он был их первым покровителем и, можно сказать, увлеченным их защитником. Любил он всей душой и молодежь духовную, горячо ей сочувствовал, – очевидно, никогда не забывая, что и сам был молод, и до старости свято храня молодость высоких чувств в душе своей. Недаром, например, он так болел душой за пострадавших в известной истории питомцев Казанской академии; недаром после этого, постоянно слал он свои наставления кому нужно, чтобы жалели студентов, чтобы снисходительно относились к ним, чтобы не столько карали, а сколько миловали бы их.

В высшей степени деликатный и обоятельный, он особенно дорого ценил всякую незначительную услугу, ему лично оказанную. Потому-то так любил он своих подручных, непосредственных помощников, начиная с секретаря и кончая своим викарием епископом. Первых, т.е. секретарей, у него был один, любимый им и бессменный из Тамбова, симпатичный общеизвестный для всех «Петр Иванович» (Тихомиров), а вторых, т.е. викариев, было у него много, всем им он первый желал всякого успеха и не давал им засиживаться, а способствовал движению их вперед. А какое множество, не родных или близких, а просто известных ему с хорошей стороны людей возвел он и поставил на высшее иерархическое служение Церкви Божией. Он любил награждать милостиво и за малые заслуги малых людей, какую массу духовенства в своих епархиях украсил он разными знаками отличий!.

А можно ли, вспоминая характерные черты архипастыря, забыть про его полное неподражаемой красоты священнослужение? Поистине, как своеобразно выразился в простоте сердечной волжанин, это был служака». Человек глубокой религиозной веры, доступный высокому религиозному одушевлению и вдохновению, он любил служить и как умел служить! Богослужение его носило печать умилительного благоговения и высокого, священного благолепия. Совершаемое по чину, благообразно, сопровождаемое всегда прекрасным пением любимого им хора, Палладиевское богослужение являло во всей полноте дивную красоту и невыразимую прелесть нашего православного богослужения. Тут соблюдена была и земная эстетика, потому что все, начиная с сослужащих и кончая ризницей, сосудами, все было безукоризненно, изящно и образцово подобрано. Но тут еще больше была и религиозная осмысленность, высокое христианское одушевление. Благоговейная настроенность самого архипастыря выражалась в каждом слове его, светилась в лице его, сияла во взоре, обнаруживалась в каждом молитвенном его движении. Вдохновляясь священнодействием сам, он поднимал высокое одушевление и во всех окружающих, и, замечая, например, холодность или монотонность в пении, нередко заявлял клиросу свое требование: «поторжественнее! поторжественнее!» Кто бывал за Палладиевским богослужением, тот воспринимал целый запас святых впечатлений, выносил из храма надолго сладостное чувство молитвы, тот научался молиться и не замечать времени, не чувствовать усталости, как бы долго ни тянулась служба. Справедливо выразился о нем один из почитателей его, что в священнослужении это был «князь епископов!».

Нельзя не упомянуть и об учительной деятельности святителя. Особенно в молодые его годы в Тамбове, он часто проповедовал.

В этом отношении он принадлежал к типу еще старых наших церковных ораторов, представителем которых был незабвенный вития – философ православия, Филарет, митрополит Московский. Проповеди Палладия – не беседы, а большей частью именно целостные, законченные и округленные слова, с глубокой сосредоточенностью мысли, со строгой последовательностью в развитии темы. В них ясно видно слово здравое, зрелое, исходящее из полноты религиозного убеждения и глубоко проникнутое библейским духом, богато украшенное священными изречениями из Священного Писания.

Как не упомянуть, далее, о благотворительности и нестяжательности Владыки Палладия. Несомненно, руки его, как и сердце, были всегда открыты для благодеяний. Ипри этом очевидно было для всех, что благотворения и жертвы его всегда сопровождались живым, личным участием и заботливостью, без которых простая раздача денег, по слову апостола, не приносит пользы дающему и не имеет нравственной ценности; нельзя не сделать замечания и о внешности митрополита Палладия. Истововеликорусский тип его благообразного лица, светлый ласкающий взор, благодушная улыбка, – все это лицо, зеркало души ясной, чистой и благостной, со всей его высокой, величественной фигурой, способны были произвести именно, как говорят, импонирующее впечатление на всякого, легкая печать грусти, еще более придала симпатичности и красоты его лицу. В белом клобуке, высокий, стройный, с вытянувшимися чертами худого и дышащего добротой его уже грустного лица, – он был положительно прекрасен!

Таков был незабвенный, возлюбленный архипастырь. Любовь к Богу и к людям была основной силой его великой души: а любовь, по слову апостола, не преходит и не знает смерти, она и в вечности сохраняется, когда все другие совершенства человеческие упраздняются (I Кор. 13, 8).

Труды:

«Признаки истинности православного христианства и лживости мухамеданства».

«Миссион.сборник», Казань, 1876.

«Слова и речи».

Рязань, 1880.

«Речь при вступлении в управление Казанской паствою».

«Прав.Собес.» 1882, нояб., стр.191–195.

«Прав .Собес.» 1882, нояб., стр. 196–204.

«Речь новопоставленному иноку Александру Вадковскому, постриженному с именем Антония».

«Прав.Собес.» 1883, март, стр.304–306.

«Слово в день Благовещения Пресвятыя Богородицы».

«Прав.Собес.» 1883, стр.1–8.

«Слово в день святителей и чудотворцев Казанских Гурия, Варсонофия и Германа».

«Прав.Собес.» 1883, окт., стр.1–8.

«Слово в неделю святых праотец».

«Прав.Собес.» 1883, дек., стр.1–6.

«Речь перед дворянскими выборами 16 янв. 1884 года».

«Прав .Собес. » 1884, янв., стр. 1–4.

“Слово в день Сретения Господня».

«Прав.Собес. » 1884, февр., стр.1–8.

«Слово в день тысячелетия со дня блажен.кончины св.равноапостольного Мефодия».

«Прав.Собес.» 1885, апр., стр.337–343.

«Слово по случаю столетнего юбилея со дня пожалования дворянской грамоты».

«Прав.Собес.» 1885, май, стр.1–3.

«Слово в день явления Казанской иконы Божией Матери».

«Прав.Собес.» 1885, июль, стр.1.

«Речь, произнесенная в Казанском соборе 23 июня 1887 г.»

«Прав.Собес.» 1887, июль, стр.251–252.

«Речь по возвращении после присутствовать в Свящ.Синоде, произнесенная 14 июня 1887 г.»

«Прав.Собес.» 1887, июль, стр.245–250.

«Из поучений Высокопреосв.Палладия, митрополита СПБ и Ладожского».

«Народная Академия», кн.1. изд. С.Г.Рункевича, СПБ, 1855.

«Доброе слово».

«Церк.Вестн.» 1895, № 47, стр.1503.

«Приветственная речь в Тифлисе».

Приб. к «ЦВ» 1888, №41, стр.1123.

Литература:

«Церк.Вед.» 1892,№20, стр.175.

-“- 1892,№43, стр.427, 428.

-“- 1894,№50, стр.407.

-“- 1896,№19–20, стр.157.

-“- 1897,№1, стр.21.

-“- 1890,№50, стр.431, 432.

«Приб. к «ЦВ» 1898, №50, стр.1919–1935.

«ЖМΠ» 1954, № II, стр.54.

-“- 1958, № 9, стр.13.

-“- 1959, № II, стр.39.

«Церк.Вестн.» 1891, №9, стр.143.

-“- 1891, №12, стр.186.

-“- 1891, №25, стр.398.

-“- 1891, №50, стр.755.

-“- 1891, №51–52, стр.616.

-“- 1895, №19, стр.593.

-“- 1895, №50, стр.1647.

“Изв.каз.Еп.” 1882, №18, стр.465.

-“- 1882, №20, стр.529,532–535, 539–540.

-“- 1883, №3, стр.79 п/стр.

-“- 1883, №11, стр.345.

-“- 1883, №15, стр.480–482.

-“- 1884, №3, стр.72, 73.

-“- 1884, №21, стр.679–683.

-“- 1885, №5, 6, стр.94–98.

-“- 1885, №9, стр.187–190.

-“- 1885, №20, стр.679 (особ.прибавл.).

-“- 1885, №21, стр.779.

-“- 1885, №22, стр.815–816.

-“- 1886, №7, стр.177–178.

-“- 1887, №12, стр.285.

-“- 1887, №20, стр.489.

-“- 1887, №22, стр.529.

-“- 1898, №11, стр.449–450.

-“- 1898, №24, стр.1038–1041.

-“- 1903, №16, стр.14.

«Самар.Еп.Вед.» 1886, № 9, стр.183–210.

-“- 1886, № 10, стр.199–208.

«Нива'1892, № 47, стр.1025–1026.

«Красн.Архив'1930, т.39, стр.113, 119, 121, 126.

-“- 1930, т.40, стр.98, 100, 103, 107, 112,

-“- 114, 115–117, 118–120, 121, 122.

“Прав.Собес.» 1882, нояб., стр.187–190.

-“- 1897, дек., стр.4.

-“- 1898, февр., стр.200.

-“- 1899, т.1, стр.3, 4.

-“- 1900, янв., стр.8.

-“- 1902, нояб., стр.632.

«Вологод.Еп.Вед.» 1873, № 14.

“Состав Св.Прав.Всер.Син. и Рос.Церк.Иерархии

на 1898 год», стр.4–5.

«Списки архиереев Иерархии Всерос.»

СПБ, 1896, № 394, стр.55.

«Труды К.Д.А.» 1890, июль, стр.494.

«Мисс.Обозрен.» 1899, I, стр.130.

«Прав.Обозрен.» 1885, сент., стр.193.

-“- 1886, май-июнь, стр.367.

-“- 1886, июль, стр.409.

-“- 1886, сент., стр.203.

«Странник» 1872, май, стр.74.

«Русск.Архив» 1900, кн.I-я, стр.428.

-“- 1900, кн.3-я, № 9, стр. 136.

Хвостов А. «Высокопреосв.Палладий Экзарх Грузии, архп. Карталинский и Кахетинский».

«Нива» 1892, № 10, стр.217–218.

-"- 1892, № 42, стр.1025–1026.

Царевского А. «Память в бозе почившего митрополита СПБ Высокопреосвященнейшего Палладия».

Казань, 1899.

См.также: «Прав.Собес.» 1899, янв., стр.5–37.

Рункевич С.Г. «Александро-Невская Лавра (1713–1913).

Посвящается памяти митр.Палладия (Раева) с портретом». СПБ, 1913, стр.940–949.

Лет. Е.А., стр.372.

Пб. Нкр., т.III, стр.351.

“Десятилетие на кафедре СПБ митрополита Преосвящ. Палладия Русской Церкви».

СПБ, 1909.

Булгаков, стр.1397, 1399, 1401, 1411, 1412, 1414.

Толстой, стр. 50/394.

БЭС т.1, стб.542, 686.

БЭС т.II, стб.1140, 1749–1750, 1974, 2108, 2145.

БЭЛ т.III, стб.716–717.

БЭЛ т.VII, стб.722.

БЭЮ Т.ХIV, стб.630.

НЭС 1906, доп.т.II, стр.371.

J.W. Cunningham, A Vanquished Норе 56.