Григорий (Чуков Николай Кириллович), митрополит Ленинградский
Родился I февраля 1870 года в Олонецкой губернии в г. Петрозаводске в семье крестьянина переписавшегося в класс мещан г. Петрозаводска. О своих родителях митр. Григорий писал: «Отец мой был человек предприимчивый с инициативой, но увлекающийся. Мать являлась сдерживающим началом. Тем не менее широкая натура отца брала верх и при безусловной честности и благородстве, они не всегда сводили «концы с концами». Восприняв от отца его светлый ум, кипучую энергию и широкую общительность, а от матери трудолюбие и тактичность в обращении, будущий митрополит многое получил и от своего деда, талантливого сказителя былин, который научил его любить свою Родину и вызывал в нем интерес к истории своего народа. Что касается религиозного воспитания мальчика, то оно осуществлялось в том же плане, как это делается во всяком русском благочестивом семействе. Но его родители не имели в виду подготовки сына к духовной службе и когда ему исполнилось восемь с половиной лет определили его в гимназию. Учился он хорошо и, без сомнения, по окончании гимназии, как все даровитые гимназисты, поступил бы в университет, но Промысел Божий судил иначе.
В 1882 году в Петрозаводск прибыл новый епископ Павел (Доброхотов), который своим одухотворенным обликом и благоговейным служением произвел неотразимое впечатление на мальчика, исполнявшего при церкви обязанности пономаря. Это и решило его судьбу.
В 1884 году он оставил гимназию и перешел в духовную семинарию.
В 1889 году окончил Олонецкую духовную семинарию, но ввиду тяжелого материального положения родителей он вынужден был временно отказаться от поступления в академию.
Окончив семинарию, он получает назначение на скромную должность надзирателя и эконома Петрозаводского духовного училища.
Будучи педагогом по призванию, он, однако, и в скромном звании надзирателя быстро завоевал себе авторитет, основанный на справедливой требовательности и чуткой внимательности к нуждам воспитанников. В этих должностях он проработал два учебных года, которые дали ему многое в смысле приобретения педагогических и административно-хозяйственных навыков; вместе с тем условия работы привели его к мысли о необходимости повышения своего образования, хотя материальная база, на которую он мог бы рассчитывать в прошлом, теперь отсутствовала, так как отец его в 1889 году умер и мать осталась без средств, но энергичный, верящий в помощь Божию молодой человек, с согласия матери поступил в Петербургскую духовную академию.
В 1895 году окончив духовную академию со степенью кандидата богословия, Николай Чуков вернулся в родной город и был назначен на должность епархиального наблюдателя церковно-приходских школ и школ грамоты Олонецкой епархии. Эта должность была весьма почетная, но и многотрудная, в особенности в такой епархии как Олонецкая, в которой церковные приходы охватывали территорию на 50–60 км. в окружности. Церковно-приходские школы в то время играли исключительно важную роль в деле начального народного просвещения и нуждались в самых широких преобразованиях, т.к. находились в крайне плохом состоянии.
Для приведения в должный порядок всей этой чрезвычайно запущенной системы нужен был зоркий глаз опытного администратора и руководителя, который на месте мог бы определить в чем нуждается то или иное училище. С неутомимой энергией Николай Чуков совершает бесконечные объезды своей епархии, его энергия и настойчивость преодолевали все препятствия не только в виде природных условий, но и в лице представителей и защитников консервативных начал. Трудно даже пересказать все, что было сделано для народного просвещения энергичным наблюдателем за пятнадцать лет его деятельности. Живой, темпераментный деятель, противник бюрократизма, он хотел видеть всю действительность своими глазами и деятельно улучшать дело народного просвещения. Летом на пароходах и лодках, а зимой в кибитках и на санях или верхом на лошади по узким лесным тропкам объезжал Николай Чуков подведомственную ему епархию.
Через полтора года после назначения на должность епархиального наблюдателя в 1897 году Николай Кириллович был рукоположен в сан иерея и причислен к Петрозаводскому кафедральному собору. Будучи иереем, о. Николай активно работал в земстве. С этого времени он зарекомендовал себя и деятельным, любящим свою Родину патриотом. В результате деятельности о. Николая количество школ, а, следовательно, и учащихся увеличилось в два раза, в два с половиной раза увеличился контингент учителей, а средства на содержание школ в шесть раз. По «медвежьим уголкам» губернии было открыто 308 библиотек с общим количеством книг более 55.000 томов. Для взрослого населения при школах были введены «воскресные чтения». Кроме этого, о. Николай принимал активное участие в различных общественных благотворительных и просветительных организациях. Эта широкая деятельность о. Николая, возведенного в 1907 году в сан протоиерея, создала ему большую популярность и глубокое уважение, так что когда в 1911 году в Петрозаводске освободилось место ректора духовной семинарии, то эта должность была предоставлена ему. Новый ректор с живым интересом вникал во все стороны учебной, воспитательной и хозяйственной жизни вверенной его руководству семинарии. Быт воспитанников, их запросы и нужды – все это было предметом постоянной заботы нового ректора.
Особое значение в деле формирования личности будущих священнослужителей о. ректор придавал живому примеру. В высшей степени деликатный в обращении с сослуживцами и обслуживающим персоналом семинарии и гуманный по отношению к воспитанникам, он стремился своим собственным примером воздействовать на всех обитателей семинарии.
Следует отметить, что его взгляды на жизнь и обязанности священнослужителя имели своеобразный, несколько светский характер. Его бывшие воспитанники рассказывали, что о. Николай любил бывать в театре, и при этом занимал всегда одно из самых видных мест в первых рядах партера, и тем самым как бы подчеркивал, что не видит в этом ничего предосудительного и призывает всех следовать его примеру. Любил бывать в светском обществе, имел большие светские связи.
В 1918 году протоиерей Чуков переехал на жительство в Петроград.
Его пастырская деятельность в этом городе протекала в период обновленчества, а затем иосифлянства. Широкие либеральные взгляды о. Николая на Церковь закономерно отразились и на его отношении к расколам.
Как видно из всей деятельности о. Николая, он принадлежал к «левой группе тихоновского духовенства», то есть, не порывая с Православной Церковью, внутренне был близок к обновленцам и душой тянулся к ним. Отсюда понятно, что иосифляне и другие раскольники из числа правых не пользовались его симпатиями.
Иосифлянский раскол о. Николая не смутил и он остался в подчинении законному возглавлению нашей Церкви, и своим примером удержал многих ленинградских пастырей от уклонения в раскол. В то же время о. Николай вступил еще в одну сферу деятельности.
После Октябрьской революции, провозгласившей отделение Церкви от государства, вопрос о подготовке кадров просвещенных священнослужителей получил совершенно новую постановку: необходимо было, не ориентируясь на государственный бюджет, разработать пути и методы организации богословского образования в новых условиях. Одним из самых видных деятелей и руководителей этого ответственного дела явился протоиерей Николай Чуков. Занимая поочередно должность настоятеля университетской церкви, Казанского собора и Николо-Богоявленского собора, о. Николай принимал самое активное участие в устроении и в работе Петроградского Богословского института. Избран на должность ректора Советом института, он был утвержден в этой должности Святейшим Патриархом Тихоном.
Когда в 1923 году Богословский институт, во избежании подчинения раскольникам, вынужден был придти к самоликвидации, протоиерей Николай вновь организует дело высшего богословского образования. Он становится во главе районных богословских округов, вводит в состав корпорации этих курсов профессоров бывшего Богословского института, принимает в число слушателей бывших студентов института и открывает новое высшее богословское учебное заведение – Высшие богословские курсы, являющиеся прямым продолжением Петроградского Богословского института.
Помимо этого дела о. Николай уделял время и для научно-исследовательской работы и в 1926 году успешно защитил магистерскую диссертацию на тему: «Мессианские представления иудеев по Таргуму Ионафана, сына Узиелова».
В 1928 году курсы, руководимые профессором-протоиереем Чуковым, прекратили свою деятельность, но богатый опыт, накопленный в этой высшей богословской школе нового типа, не пропал даром. Он принес обильные плоды через несколько лет, когда возник вопрос о прочном восстановлении системы богословского образования в Русской Православной Церкви.
В 1935 году о. Николай переехал в Саратов и там закончил свой труд «Мои воспоминания», начатый еще в Ленинграде. В этот период он привел в порядок, собрал и систематизировал слова и речи, произнесенные им ранее в разное время и по разным случаям, а также апологетические беседы. По-видимому, в эти годы он не служил, и его участие в церковной жизни заключалось в обработке этих литературных трудов.
В октябре 1942 года возвратился к церковной работе. Существует мнение, что война застала его настоятелем Саратовского собора, но это мнение ошибочно. Он не мог быть настоятелем в начале войны, потому что тогда в Саратове не было ни одного действующего храма. Собор был открыт 8 октября 1942 года и, по-видимому, о. Николай был оформлен настоятелем именно в это время. Фактически он пробыл им всего несколько дней, а возможно что и не служил ни одного дня, потому что 13 октября того же года он был в Ульяновске пострижен в монашество с именем Григория, а на следующий день состоялась его хиротония во епископа Саратовского. Незадолго до этого о. Николай овдовел, а дети его погибли во время блокады Ленинграда.
Рукописи, над которыми трудился о. Николай в Саратове, были представлены им тогдашнему Патриаршему Местоблюстителю митрополиту Сергию, который отметил свое уважение к новому епископу особым вниманием: на следующий день после хиротонии возвал его в сан архиепископа.
Всем известно, какое значение имела та огромная церковнопатриотическая деятельность, которую во время Великой Отечественной войны под руководством Патриаршего Местоблюстителя развернули все православные русские святители, имевшие возможность служить и общаться с народом.
Архиепископ Григорий с первых же дней своего архипасторства стал одним из ближайших помощников Митрополита Сергия по этой работе, причем его деятельность имела ту особенность, что она не оставалась под спудом, а получала широкую огласку.
В июле 1942 года архиепископу Григорию было поручено управление соседней Сталинградской епархией.
В сентябре 1943 года он участвовал на Поместном Соборе Русской Православной Церкви, на котором совершилось избрание митрополита Сергия Патриархом Московским и всея Руси. Осенью того же года ему было поручено архипастырское окормление приходов Тамбовской епархии, только что присоединившихся из обновленческого раскола.
15 мая 1944 года неожиданно скончался Святейший Патриарх Сергий, оставив завещание, согласно которому Местоблюстителем Патриаршего престола стал митрополит Ленинградский и Новгородский Алексий. В связи с этим архиепископ Григорий был перемещен на Псковскую кафедру с титулом архиепископа Псковского и Порховского с поручением управлять также Ленинградской и Новгородской епархиями. В конце того же года к этим многосложным поручениям добавились еще новые – временно окормление Олонецкой епархии.
В этот период церковно-административная деятельность архиепископа Григория была весьма многообразна и довольно напряженна.
На территории епархий, порученных ему, города были разрушены. Население еще не оправилось от неописуемо-тяжелых испытаний вражеского нашествия. В церковных делах во многих местах воцарился беспорядок, вызванный не только немецкой оккупацией, но и расколами, терзавшими тело Церкви в течение многих лет, а также и другими причинами. Церковный организм страдал тяжелыми недугами, которые требовали умелого и терпеливого лечения.
Труды архиепископа в тяжелые годы войны были проникнуты духом патриотизма. Правительство Советского Союза впоследствии отметило эту патриотическую направленность его церковной работы, наградив его медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.»
В декабре 1944 года архиепископ Григорий, по поручению Патриаршего Местоблюстителя Митрополита Алексия, совершил поездку в освобожденные от вражеской оккупации Западные епархии Рижскую и Эстонскую для выяснения на месте чрезвычайно сложного состояния церковных дел этих епархий и для направления их по должному пути. В связи с этим ему было вверено также временное управление указанными епархиями.
В начале 1945 года архиепископ Григорий участвовал на Московском Поместном Соборе, созванном для избрания нового патриарха, преемника почившего Первосвятителя Русской Церкви Сергия. Деятельность архиепископа Григория все более расширялась. Ему приходилось теперь не только решать ответственные задачи внутрицерковного характера, но и выполнять почетные и вместе с тем, сложные поручения Патриархии за границами нашей Родины. Первым из таких поручений в апреле 1945 года было возглавление делегации Русской Православной Церкви в Болгарии для возобновления канонического общения с Болгарской Церковью.
7 сент.1945 года архиепископ Григорий получил указ о назначении его митрополитом Ленинградским и Новгородским, постоянным членом Священного Синода, причем за ним временно осталось управление епархиями Псковской и Олонецкой.
В сентябре того же года он посетил Финляндию, где содействовал умиротворению приходов Православной Церкви в Финляндии, в течение ряда лет находившихся в каноническом разобщении между собой. Пребывание в Финляндии имело важную цель: выявить пути и возможности восстановления нормальных взаимоотношений Русской Православной Церкви с официальной Финляндской Православной Церковью, возглавляемой архиепископом Германом.
В августе 1946 года митрополит Григорий был командирован в Париж в качестве главы церковной делегации, направленной Московской Патриархией для отпевания и погребения скончавшегося митрополита Евлогия, экзарха Патриархии в Западной Европе. В связи с этой поездкой митр. Григорию было дано ответственное поручение относительно выяснения и направления церковных дел в Западноевропейском Экзархате.
В конце 1946 года на долю митрополита Григория выпала еще более почетная и ответственная миссия – он возглавил церковную делегацию, отправившуюся на Ближний Восток для обозрения русских православных приходов и для посещения предстоятелей древнейших христианских церквей – патриархов Александрийского, Антиохийского и Иерусалимского. Поклонившись великим святыням христианства, митрополит Григорий соединил с задачами паломничества задачи общецерковного характера: – были проведены беседы и совещания с главами указанных поместных церквей по ряду вопросов.
В мае-июне 1947 года митр. Григорий сопровождал Святейшего Патриарха Алексия в Румынию, а в конце лета и осени того же года находился в Америке, прилагая заботу о благоустроении православных приходов.
С 8 по 18 июля 1948 года был участником церковных торжеств по случаю 500-летия автокефалии Русской Православной Церкви. Соучаствовал в совещаниях патриархов и представителей автокефальных Православных Церквей по предложенным Московской Патриархией вопросам:
а) Ватикан и Православная Церковь.
б) Экуменическое движение и Православная Церковь.
в) Об англиканской церковной иерархии.
г) О церковном календаре.
4 марта 1949 года вторично поручено временное управление Олонецкой епархией.
14 февраля 1950 года награжден правом ношения двух панагий.
В 1950 году митрополит Григорий вторично посетил Антиохию, а в 1953 году ездил в Болгарию для участия в интронизации первого Болгарского Патриарха. Выражением глубокого уважения митрополиту Григорию и признательности зарубежных Церквей было награждение его иностранными орденами и медалями: Антиохийский орден св. Апостолов Петра и Павла I-й степени, Александрийский орден св. Апостола Марка I-й степени, юбилейные медали Антиохийского и Иерусалимского патриархатов, орден Ливанского Кедра I-й степени, Болгарский орден «За гражданские заслуги» I-й степени.
К заботам о нуждах церковных приходов приложилась забота о богословском просвещении и подготовке кадров священноцерковнослужителей. Еще в 1943 году Святейший Патриарх Сергий поручил архиепископу Саратовскому Григорию разработку проекта учреждения богословских школ в Русской Православной Церкви. В 1946 году Святейший Патриарх Алексий возложил на митрополита Григория руководство Учебным Комитетом при Священном Синоде. Таким образом, на плечи 75-летнего старца митрополита легло ответственное дело подготовки пастырей и богословов не для одной митрополии или ряда епархий, а для всей Русской Православной Церкви.
За великий созидательный труд в области богословского просвещения в послевоенный период митрополит Григорий был удостоен высшей ученой степени – доктора богословия.
За ревностное служение Церкви Божией Святейший Патриарх Алексий удостоил митрополита Григория в 1948 году «патриаршей чести» – права предношения за богослужением Св. Креста, а в 1950 году, по случаю исполнившегося его восьмидесятилетия и усердного служения Церкви Божией – ношения за богослужением двух панагий.
II ноября 1954 года освобожден от управления Псковской епархией и Псково-Печерским монастырем, согласно прошению. В то же время, согласно прошению, освобожден от управления Русскими Православными Общинами и монастырями Финляндии.
В октябре 1955 года митрополит Григорий ездил в Румынию, где участвовал в канонизации святых Румынской Церкви просиявших. Это была его последняя поездка.
5 ноября 1955 года он скончался в Москве от кровоизлияния в мозг.
Тело почившего митрополита Григория на самолете было доставлено в Ленинград. Погребен на территории Александро-Невской Лавры.
Любовь к духовному образованию и церковно-педагогической деятельности нашла свое отражение и в многочисленных письменных трудах митрополита Григория. Среди его работ, посвященных разным вопросам богословия и церковно-общественной жизни, наиболее видное место занимают работы церковно-педагогического характера.
ОТНОШЕНИЕ МИТРОПОЛИТА ГРИГОРИЯ К ОБНОВЛЕНЧЕСТВУ
Не умаляя достоинств митрополита Григория, о которых так обстоятельно рассказано в его автобиографии, добавим несколько фактов, говорящих не в его пользу.
В «Вестнике Священного Синода» за 1926 год имеется указание, что в период подготовки собора 1925 г. среди ленинградского духовенства «выявилась левая группа тихоновцев», которая склонна была идти навстречу примирительной политике Св. Синода. Эта группа подавала надежды, что она окажет свое давление на епископов и постарается сдвинуть их с непримиримой позиции. Но как только появилось воззвание митр. Петра, так «мужество» левых тихоновцев упало. Они заговорили другим языком и опустили свой флаг, откровенно давая понять, что обстоятельства сильнее их.
Фамилии там не указаны, но из других источников известно, что митрополит Григорий, тогда еще о. Николай Чуков, был в числе этих людей и едва ли даже не во главе их.
В то время, как ленинградские епископы с тревогой наблюдая, как обновленцы плетут новые сети, готовят новые скорби для Русской Церкви, настойчиво предупреждали своих пасомых от опасности, в то время, как они предписывали «всячески устраняться и уклоняться от каких бы то ни было переговоров и даже от выражения в разговоре с обновленцами своих личных мнений по церковным вопросам», – в это самое время о. Николай позволил себе действовать в обратном направлении. Он так энергично содействовал стремлению обновленцев к «примирению», что его, и его единомышленников стали называть «инициативной» и даже «боевой» группой примиренцев или пораженцев.
В мае 1926 года о. Николай обнародовал свою переписку с епископом Венедиктом (Плотниковым), относящуюся к 1925 году и свои комментарии к ней. Таким образом, он хотел опровергнуть широко распространившееся мнение о нем, как о главе такой группы. Однако, при внимательном прочтении этой переписки, а тем более при сопоставлении ее с другими материалами, как раз выступает облик человека, настойчиво добивающегося этого «примирения» вопреки прямым указаниям своих епископов. Примирение не в смысле воссоединения с Православной Церковью отпавших от нее, а в смысле объединения на паритетных началах, и даже с большими преимуществами для обновленцев.
О. Чуков признавал себя и своих сторонников, преподавателей Богословских курсов, а в недавнем прошлом – Богословского института, – людьми «просвещенных взглядов и широкого кругозора», и на этом основании находил возможным игнорировать распоряжения, сделанные епископами, и считал необходимым пойти на соглашение с обновленцами и принять участие в подготовке к собору. В этом случае взгляды его ближе подходят к взглядам его бывшего товарища по Богословскому институту, пом. уполномоченного Обновл. Синода протоиерея Платонова, который избрал именно его своим посредником в сношениях с православными епископами Ленинграда.
При этом о. Николай усиленно ратовал в пользу своего доверителя, одобрял все его планы, расходясь с ним разве только в некоторых оперативных подробностях, а епископу Венедикту пишет, что позиция православных епископов «не отвечает ни заветам Евангелия, ни урокам истории, ни требованиям церковной экономии. В этом отношении обновленцы идут далеко впереди нас и ради мира церковного становятся выше общечеловеческого самолюбия».
Таким образом, он сводит все на вопросы самолюбия и как будто не понимает того, о чем писали в своем обращении ленинградские епископы: «опыт трех лет существования обновленчества показал, что все попытки сношений и переговоров обновленцев с православными приводили лишь к новым скорбям и соблазнам для православных и неизменно каждый раз были ложно истолкованы обновленцами во вред Святой Православной Церкви».
Не удивительно, что епископ Венедикт, который сначала деликатно и осторожно отклонял непрошенные советы, в конце концов, твердо и, пожалуй, даже резко указал о. Чукову на недопустимость подобного вмешательства и категорически предложил прекратить сношения с обновленцами «во избежание большой церковной беды».
Напрасно о. Чуков обижался и «плакал» (по выражению протоиерея A.Л.) «указывая на горечь при одном намеке на недоверие к их твердости в православии». Это недоверие и вызванная им отповедь явились логическим последствием его собственного поведения.
Более подробные сведения об этом можно видеть в биографии епископа Венедикта (Плотникова).
Труды:
(Печатается по оригиналу его рукописи).
Статьи и очерки исторического, педагогического и церковного практического содержания с 1893 по 1918 гг.
Ежегодные печатные отчеты. О состоянии и деятельности церковноприходских школ Олонецкой епархии с 1896–1910 г.
Около 550 стр.
Практическое наставление пастырям по предмету спасительного действования на раскольников.
Киев, 1880.
«Начало христианства в Олонецком крае».
Петрозаводск, 1893, стр.61.
«Народное образование в Олонецкой губ. к началу XX столетия». Памятная книжка Олонецкой губ. 1900.
«Исторический очерк развития церковных школ в Олонецкой епархии за 25 лет (1884–1909 г.).
Петрозаводск, 1910, 40 страниц.
«Истинно-древняя и истинно-православная Христова Церковь». Изложение в отношении к глаголемому старообрядзу.
Церк. печ. Москва, 1898.
Дополнительный план введения всеобщено обучения в Олонецкой губ. с пояснительной запиской к нему.
(Доклад Олонецкому Губерн. Земскому Собранию 1899 г.). Рукопись.
См. «Труды Губ. Земской Комиссии». Вып. 1-й.
Петрозаводск, 1905, стр.17–41.
«Панфинская пропаганда среди карел Выборгской, Архангельской и Олонецкой губ. и необходимые меры борьбы с ней».
Доклад Олонецк. Губерн. Земск. Собр. 1907 г. Отпечатан в «Трудах Губерн. Земск. Комиссии по выработке плана введения всеобщего обучения в Олонецкой Губернии».
Вып.4-й. Петрозаводск, 1907.
Руководство по Закону Божию для школ в местностях с карельским населением.
Выборг, 1908.
Очерк деятельности Православного Карельского Братства в Олонецкой губ.
Петрозаводск, 1910, 62 страницы.
«В защиту церковных школ».
Доклад на общеземском съезде по народному образованию в Москве в 1911 году.
Оттиск из «Олон. Епарх. Вед. » за 1911 год.
ТРУДЫ:
Ряд статей и заметок по народному образованию в Олонецких
Епарх. и Олонец. Губерн. Ведомостях за время с 1898–1910 г.
Ряд статей руководящего характера и других в издававшемся
и редактировавшемся им в течение 6 лет с 1911 по 1917 гг. еженедельном церковно-обществен. органе «Олонецкая Неделя».
Ряд статей пастырского и церковно-практического характера в редактировавшихся им в течение 2-х лет (1917–1918 гг.) «Олонецких Епарх. Ведомостях».
«Процесс Петроградских церковников 1922 г.»
Дневник участника.
Петроград, 1922, рукопись, стр.128+68+16.
«Мессианское представление иудеев по Таргуму Ионафана, сына Узиелова». Магистерская диссертация. Рукопись. стр.VII+273+ХV.
Ленинград, 1926.
«Мои воспоминания». Часть I-я (1870–1889).
Детство и годы учения. Рукопись 66 страниц.
Ленинград, 1932.
«Мои воспоминания». Часть 2-я (1889–1895).
На службе в духовном училище. В духовной академии.
Рукопись, стр.19+36.
Ленинград, 1934.
«Мои воспоминания». Часть 3-я (1895–1911). Церк. школ. деятельн. Рукопись, стр.56+79+12+16.
Саратов, 1936.
«Богословские школы в Ленинграде в послереволюционный период (с 1918 г.)».
Исторический очерк с приложением: Положений, инструкций и списков личного состава. Рукопись, стр.65+39.
Саратов, 1936.
«Мои воспоминания». Часть IV. Ректура в Олонецкой духовной семинарии 1911–1918 гг. Рукопись, стр.104+ХХ.
Саратов, 1937.
«Мои воспоминания». Часть 5-я. Церковно-просветительная деятельность в петроградский период 1918–1922 гг.»
Рукопись, стр.282.
Саратов, 1938.
«Мои воспоминания». Часть 6-я. Церковно-просветительная деятельность в ленинградский период 1924–1935 гг.
Рукопись, стр.533.
Саратов, 1939
Слова и речи при разного рода случаях, произнесенные с 1898 по 1934 гг. Рукопись, стр.III+132+IV+156.
Саратов, 1940.
Слова и речи, посвященные памяти почивших 1891–1934 гг. Рукопись, стр.154.
Саратов, 1940.
Слова и речи, сказанные в разных учебных заведениях и на педагогических курсах с 1896 по 1928 гг.
Рукопись, стр.154.
Саратов, 1940.
Слова и поучения на Св. Четыредесятницу и на Страстную седмицу, произнесенные в 1900–1934 гг. Рукопись, стр.V+212.
Саратов, 1940.
Апологетические беседы об основных истинах христианства.
В 4-х частях.
Часть I-я. «Религия, Бог, Бог и мир».
Произнесены в Ленинграде в 1926–1927 гг.
Рукопись, стр.282.
Саратов, 1940.
Часть 2-я. «Сотериология. Промысл Божий. Вопрос о зле». «Учение об искуплении».
Произнесены в 1927–1928 гг. Рукопись, стр.224.
Саратов, 1940.
Часть 3-я. «Христология. Учение о Лице Искупителя.
О деле спасения, совершенного Христом».
Произнесены в 1924–1928 гг. Рукопись, стр.380.
Саратов, 1940.
Часть 4-я. «Бог – Освятитель. Средства освящения (Церковь, Таинства), Бог Мздовдаятель».
Произнесены в 1921–1932 гг. Рукопись, стр.338.
Саратов, 1940.
«Христианское учение о нравственности».
Беседы, произнесенные в Ленинграде в 1925–1932 гг.
Рукопись, стр.422.
Саратов, 1940.
«Жизнь Церкви Христовой в век апостольский».
Изложение содержания книги Деяний Св. Апостолов и изъяснение Апокалипсиса, Соборных посланий и посланий ап. Павла.
Беседы, произнесенные в Ленинграде в 1932–1935 гг.
Рукопись, стр.712.
Саратов, 1940.
Лекции по церковному учительству, читанные на Высших Богословских курсах в Ленинграде в 1927–1928 гг.
Рукопись, стр.82+137.
Саратов, 1941.
Слова и поучения на праздники Господни, Богородичные и Святых, произнесенные в разное время в Петрозаводске и Ленинграде. Рукопись, стр.
Саратов, 1941.
Слова и поучения на все воскресные дни года, произнесенные в Петрозаводске и Ленинграде. Рукопись, стр.313.
Саратов, 1942.
Лекции по христианской педагогике с диалектикой Закона Божия, читанные студентам Петроградского Богословского института в 1920–1922 г.
Рукопись 259 листов, 515 стр.
Саратов, 1942.
Сборник докладов и статей педагогического, литургического и церковно-практического характера.
Рукопись, стр.138.
Саратов, 1942.
Примечание: 14, 19, 21, 22 и 37 номера тетрадь утеряна на
вокзале в Ульяновске при возвращении в Саратов от митрополита Сергия.
Надгробное слово за Литургией 18 мая 1944 года.
(Около гроба Патриарха Сергия).
Материалы, относящиеся к истории Русской Православной Церкви (два тома рукописи).
«ЖМП» 1945, № 7, стр.43.
Речь, сказанная в кафедральном Богоявленском соборе г. Москвы в день интронизации Патриарха Сергия 12.IX.1943 г.
«ЖМП» 1943, № 2, стр.9–10.
Статья «Учреждение духовно-учебных заведений».
«ЖМП» 1943, № 3, стр.22–24.
Слово в Неделю Жен Мироносиц, сказанное в Саратовской Троицком соборе 30 апр.1944 года.
«ЖМП» 1944, № 5, стр.17–18.
Слово, произнесенное в день погребения Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Сергия в Елоховском Богоявленском кафедральном соборе 18 мая 1944 года.
«ЖМП» 1944, № 6, стр.28–30.
Статья «Ленинград в дни Отечественной войны».
«ЖМП» 1944, № 10, стр.15–16.
Соловьев С.М. (К 125-летию со дня Рождения»).
«ЖМП» 1945, № 4, стр.44–46.
Статья «Путешествие Свят. Патр. Алексия в Болгарию».
«ЖМП» 1946, № 6, стр.3–19.
Слово в Неделю Апостола Фомы. „
«ЖМП» 1946, № 6, стр.24–25; ŽMP 1981, 4, 25–26.
«Московская церковная делегация в Болгарии».
«ЖМП» 1945, № 5, стр.19–24.
Статья «Поездка на Ближний Восток».
«ЖМП» 1946, № 12, стр4–8.
«Патриарх Сергий и его духовное наследство».
МП. 1947, стр.136.
«Поездка в США Сев. Америки».
«ЖМП» 1948, № I, стр.13–24.
Послание к верным чадам Русской Православной Церкви в Северной Америке и Канаде.
«ЖМП» 1948, № I, стр.21–24.
Слово в день памяти свв. первоверховных апостолов Петра и Павла.
«ЖМП» 1948, № 8, стр.36–37.
Литература:
«Церк. Вед.» 1911, № 6, стр.26.
-«- 1911, № 24, стр.230.
«ЖМП» 1943, № I, стр.10, 16, 17.
ЖМП 1943, № 3, стр.8–9.
-»- 1944, № 7, стр.9.
-«- 1944, № 8, стр.3.
-»- 1944, № 12, стр.10.
-«- 1945, № 4, стр.3–6.
-»- 1945, № 9, стр.29, 33–37.
-«- 1945, № 10, стр.30.
-»- 1948, № I, стр.5, 13–24 (поездка в США послание.)
-«- 1948, № 8, стр.36–37.
-»- 1949, № 5, стр.II.
-«- 1949, № II, стр.4.
-»- 1950, № 3, стр.9.
-«- 1952, № II, стр.37–38.
-»- 1954, № II, стр.43.
-«- 1954, № 12, стр.6.
-»- 1955, № 3, стр.28.
-«- 1955, № II, стр.5.
-»- 1955, № 12, стр.13–20.
-«- 1958, № 9, стр.12, 16.
-»- 1958, № 12, стр.13.
-«- 1959, № 4, стр.65.
-»- 1960, № 3, стр.15.
-«- 1960, № 10, стр.15.
«Русск.Православн.Церковь», стр.173, 175, 176, 183.
ФПС I, № 294, стр.12.
ФПС IV, стр.3.
ФПС V, № 64.
Шаповалова Антонина. «Архиепископ Псковский и Порховский Григорий».
«ЖМП» 1945, № 7, стр.36–47.
»К 50-летнему юбилею служения в священном сане”.
Поздравление Патриарха Алексия.
«ШЛ» 1947, № 6, стр.3.
Парийский Л. «Из дневника пребывания в США».
Описание поездки митр. Григория в США.
«ЖМП» 1948, № 2, стр.17–30.
О пребывании Московской делегации в Белграде в феврале-марте 1946 года.
(Из доклада Л.Н.Парийского и Святейшего патр. Алексия и митрополита Григория).
«ЖМП» 1946, № 5, стр.37–44.
«Именной список ректор, и инспектор. Дух. Акад. и семин. на 1917 год»., стр.100.
«Журнал Засед. Св. Синода» № 3, от 22.II.1949 г.
-«- № 6, от 4.III.1949 г.
TOC \o «1–5» \h \z -»- № 8, от 19.VII. 1950 г.
-«- № 6, от 5.X.1951 г.
-»- № 12, от 27.ΧII.1951 г.
-"- № 16, от II.XI.1954 г.
Переписка прот. Чукова с епископом Венедиктом (Плотниковым).
«Вестн. Священ.Синода» за 1926 год, № 7, стр.6.
Записки неизвестного протоиерея А.Л. стр.18–19, 30.
Письма Архиепископа Андрея (Комарова).
Воспоминания об архиепископе Андрее (Комарове).
Struve 40, 106f., 129f., 132, 140, 157, 161f., 185, 497, 522.
Joh. Chrysostomus, Kirchengeschichte III, 47, 48, 88–92, u.w. passim.
Vest.russ.chr.dv. 40(1956)38.
Nauka i religrpi 1969,3 ,50.
Levitin-Krasnov, A., Die Glut deiner Hände, 280.
A. Levitin-V. Šavrov, 0čerki po istorii 112.