Источник

Часть 2, Отдел 7Часть 2, Отдел 9

Часть 2. История Русской Церкви в период совершенной зависимости её от константинопольского патриарха (988-1240)

Отдел 2. Состояние Русской Церкви от митрополита Илариона до избрания митрополита Климента Смолятича (1051–1147). Глава I. Иерархия и паства

Избрание Илариона на кафедру митрополии Киевской составляет весьма замечательное явление в истории Русской Церкви: здесь в первый раз митрополит русский избран и поставлен Собором русских иерархов, по воле русского “самовластца” (как называет летописец Ярослава) и из природных русских; в первый раз обнаружилась мысль, уже сознанная в России, что и наша отечественная Церковь, подобно многим другим частным Церквам, может сделаться независимою в собственном управлении, нимало не нарушая ни своего уважения к Константинопольскому патриарху, ни догматов православия, ни канонов церковных, и что рано или поздно придет для нее время такой независимости. Многознаменательное по внутреннему смыслу избрание митрополита Илариона совпадает еще с другим важнейшим событием – с основанием Киево-Печерской лавры, которая, особенно вначале, имела величайшее влияние на состояние нашей Церкви: способствовала распространению ее пределов, дала ей многих достойных иерархов, передала богослужебный и иноческий устав Студийский, послужила образцом для прочих наших обителей и содействовала вообще самым благотворным образом нравственному воспитанию народа.

В гражданском отношении вскоре после избрания митрополита Илариона в России настал так называемый период удельный, столько гибельный и для государства, и для Церкви. Дети, внуки и правнуки великого князя Ярослава I, владея по частям Русскою землею, вели между собою непрерывные войны и, проливая кровь своих подданных, в то же время православных христиан, разоряя села и города, опустошая целые области, нередко разоряли и опустошали храмы Божий, обители иноков, жилища священнослужителей. Толпы диких половцев, увлекаемые страстию к грабежам, а часто приглашаемые нашими же враждовавшими между собою князьями, равно толпы венгров, поляков и других соседей по приглашению тех же князей производили новые опустошения в странах русских и увеличивали тяжесть бедствия для сынов России и православной Церкви. Но, с другой стороны, нельзя не заметить, что удельная система имела и добрые последствия для Церкви. Князья, получая во владение определенную область, заботились каждый об утверждении в своем уделе святой веры, если она еще не была утверждена, строили многочисленные храмы, нередко весьма богатые, воздвигали монастыри, давали средства содержания духовенству, открывали иногда с соизволения церковной власти даже епископские кафедры. Таким образом, семена веры и благочестия, посеянные во дни святого Владимира и Ярослава, теперь, при ближайшем участии удельных князей, могли укорениться по всей России, в самых отдаленных уголках ее.

Наконец, если рассматривать нашу Церковь в отношении к другим Церквам, время избрания митрополита Илариона представляет ту достопримечательность, что тогда совершился в Константинополе при патриархе Михаиле Керулларии последний разрыв между христианским Востоком и Западом и Римский патриарх окончательно отделился от прочих патриархатов – православных. Это горестное событие, составляющее эпоху в церковной истории вообще, глубоко отразилось и в истории нашей Церкви. Отселе более, нежели прежде, определился у нас, как и на всем Востоке, взгляд на Западного первосвященника и всех подведомых ему христиан; отселе, с одной стороны, начался непрерывный ряд попыток римских к совращению наших предков с пути православия; отселе же, с другой стороны, пастыри нашей Церкви с удвоенным вниманием стали бодрствовать на страже православия для охранения своих духовных чад, и в самое непродолжительное время явилось у нас несколько сочинений, направленных против латинства.

В 1051 г., говорит древняя летопись, Ярослав поставил митрополитом Илариона, русина, в святой Софии, собрав епископов1113. Что расположило самовластца поступить таким образом, неизвестно. Впрочем, нельзя отвергать сказания хотя и поздних летописей, что это совершилось вследствие несогласия нашего князя с византийским двором по случаю последней войны1114. Правда, прошло уже более трех лет, как война окончилась миром, но еще свежа была память о том вероломстве, каким греки начали ее, и особенно о той жестокости, какою заключили: восемьсот русских пленных и во главе их любимый воевода Ярославов Вышата, которых греческий император повелел ослепить и потом, по заключении мира, отпустить в Россию, были живыми свидетелями этой жестокости1115. И неудивительно, если Ярослав, желая прервать единственную нить своей зависимости от греческого императора, по воле которого, как известно, происходило вообще поставление митрополитов в Константинополе1116, следовательно и нашего, решился избрать и поставить для России митрополита в Киеве. А может быть, Ярослав огорчен был тем, что из Греции по смерти митрополита нашего Феопемпта почему-то долго не присылали к нам нового архипастыря: подождав два-три года и не желая оставлять более отечественную Церковь без верховного пастыря, князь и повелел избрать его своим епископам1117. Но ни в каком случае нельзя допустить мысли, будто к этому могло расположить русских сомнение о православии тогдашнего Константинопольского патриарха Михаила Керуллария, которого дерзкие легаты папы предали отлучению от Церкви1118, потому что состязания Михаила с легатами и борьба с ними происходили в Константинополе уже в 1054 г., т. е. гораздо после избрания митрополита Илариона1119.

Как смотреть на это избрание и поставление нашего митрополита? То и другое совершилось вполне законно, и летописец выразился, что сам “Бог князю вложи в сердце” поставить митрополитом Илариона1120: по древним правилам Церкви избрать митрополита вообще предоставлено было не патриарху, а епископам области, для которой митрополит предназначался, для рукоположения же как всякого епископа, так и митрополита, если он еще не имел епископского сана, достаточно было в случае нужды даже трех или двух епископов области1121. Правда, Константинопольскому патриарху дано было право Халкидонским Собором поставлять митрополитов, но только для трех областей греческих: Азийской, Понтийской и Фракийской, – и для иноплеменников, обитавших в этих областях или им сопредельных (правило 28). А Русь, в строгом смысле, не была сопредельною ни одной из означенных областей, и Халкидонский Собор даже не мог иметь ее в виду при начертании своего правила, потому что тогда ни Русь, ни Церковь Русская еще не существовали. Для соблюдения единства с Цареградскою Церковию оставалось только, по избрании и рукоположении Илариона в митрополиты, испросить ему благословение и утверждение от Цареградского патриарха, сделано было и это1122. И в том же году, как поставлен был митрополит Иларион, или спустя немного прибыли к нам из Греции три певца со своими семействами, чтобы научить русских стройному демественному пению1123 – знак, что церковная связь с Константинополем у нас не прерывалась или, по крайней мере, возобновилась и избрание Илариона русскими епископами нимало не изменило отношения к нам Цареградского патриарха.

Обратимся теперь к самому Илариону. До посвящения в митрополиты он был старшим священником (пресвитером-старейшиною) при церкви святых апостолов в любимом селе великого князя Берестове и отличался необыкновенным просвещением и благочестием между современниками. Доказательством первого, равно как и высоких ораторских способностей Илариона, доныне служит известное уже нам его Слово о законе и благодати, вместе с Похвалою кагану нашему Владимиру и молитвою к Богу от лица земли Русской, написанное им еще в Сане священника. Образец благочестия современники не могли не видеть в том, что Иларион, не ограничиваясь обыкновенным исполнением своих обязанностей, стремился к высшим духовным подвигам, часто удалялся из села Берестова на соседственную гору, где ныне Киево-Печерский монастырь, покрытую тогда великим лесом, ископал себе там небольшую пещеру в две сажени и предавался в ней уединенной молитве и богомыслию1124. За эти-то, без сомнения, достоинства смиренный пресвитер по воле великого князя и избран Собором русских епископов прямо в митрополиты, приняв предварительно пострижение от преподобного Антония1125. При посвящении своем Иларион, по обычаю церковному, составил и торжественно произнес исповедание веры, дошедшее до нас1126. Но как потом он управлял Русскою Церковию в сане митрополита, летописи совершенно молчат. Знаем только, что он освятил храм святого Георгия, построенный в Киеве великим князем Ярославом1127. Кажется, что и время управления Иларионова Церковию было очень непродолжительное: под 1054 г., описывая погребение великого князя Ярослава в Софийском соборе, летописи говорят только о попах и ни одна – о митрополите, а под 1055 г. новгородские летописцы упоминают уже о митрополите Киевском Ефреме, который производил суд над Новгородским епископом Лукою Жидятою: память об этом событии, непосредственно касавшемся Новгорода, могла верно сохраниться в местных сказаниях и записях1128. Догадка, что под именем Ефрема скрывается митрополит Иларион, только в схиме, есть одна догадка, и мы не знаем, чтобы митрополиты наши принимали на себя схиму и переменяли свои имена до удаления своего на покой1129. В Степенной книге и некоторых рукописях митрополит Иларион называется святым1130, но ниоткуда не видно, чтобы он причтен был к лику святых самою Церковию1131.

Столько же скудны известия и о преемниках Илариона на митрополитской кафедре. Это были:

Ефрем, который, как мы сказали, упоминается только в 1055 г.

Георгий. Он пришел к нам из Царяграда около 1062 г.1132, в 1072 г. переносил мощи святых мучеников Бориса и Глеба в Вышгороде из прежней церкви в новую, в следующем году предпринимал путешествие в Грецию1133, вероятно, по возвращении уже из путешествия, во время которого Церковь Русская подверглась было притязаниям папы Григория VII, написал “Стязанье с латиною”, которое рассмотрим в своем месте; год кончины этого святителя в летописях не показан1134.

Иоанн II поставлен митрополитом около 1077 г.1135, упоминается в 1086 г. при заложении великим князем Всеволодом церкви святого Андрея в Андреевском монастыре, в 1086 г. торжественно погребал в Киеве князя Ярополка, в 1088 г. освящал церковь святого Михаила в Выдубицком монастыре, а в следующем – церковь святой Богородицы в Киево-Печерском монастыре и в том же году скончался. Этого первосвятителя современный летописец называет добрым и блаженным, свидетельствуя, что он был “муж, искусный в книгах и учении, милостив к убогим и вдовицам, ласков ко всякому, богатому и бедному, смирен, кроток и молчалив, обладал даром слова, утешал печальных святыми беседами и вообще был таков, какого и прежде не было на Руси, и после не будет”1136. Памятниками просвещения его доныне остаются некоторые уцелевшие его сочинения.

Иоанн III, грек и скопец. Его привезла с собою из Греции в 1089 г. дочь великого князя Всеволода Анна, или Янка, путешествовавшая в Царьград по родственным связям своим с византийским двором (мать ее была дочь греческого императора Константина Мономаха). Новый митрополит был до того худ и дряхл, что показался народу мертвецом, не отличался ни умом, ни ученостию, ни даром слова, управлял Церковию всего один год1137.

Святой Ефрем. О происхождении его преподобный Нестор не говорит, а говорит только, что еще в мире он был “каженик”, или скопец, служил при дворе великого князя Изяслава и “бе зело любим князем, придержа у него вся”, потом один из первых принял пострижение в пещере преподобного Антония и чрез несколько времени переселился в Константинополь, где и подвизался в какой-то неизвестной обители. Там списал он, по поручению преподобного Феодосия, устав Студийский и переслал к нему около 1063 г. Когда кафедра Переяславская сделалась праздною, Ефрем вызван был из Константинополя и хиротонисан на эту кафедру или, как выражается Нестор, “изведен бысть в страну сию и поставлен бысть митрополитом в городе Переяславли”1138. Это случилось после 1072 г., потому что тогда был еще Переяславским епископом Петр, и прежде 1089 г., потому что под этим годом читаем в летописи Несторовой: “В се же лето священа бысть церкы св. Михаила переяславская Ефремом, митрополитом тоя церкы, юже бе создал велику сущю, бе бо преже в Переяславли митрополья”. Таким образом, преподобный Нестор, который был современником Ефрему, два раза называет его митрополитом, но только митрополитом Переяславским, а не Киевским, и называет ради чести, ради того, что “был прежде Переяславль митрополья”, а не потому, чтобы Ефрем был действительно митрополитом. Напротив, сам же Нестор свидетельствует, что в том же 1089 г., когда митрополит Ефрем освящал свою церковь в Переяславле, действительным митрополитом Киевским и всея России был Иоанн III, скончавшийся уже в следующем году, сам же Нестор называет потом (в 1091 г.) Ефрема только епископом Переяславским1139. Достойно замечания, что и продолжатель Нестора, говоря о падении в 1123 г. церкви, созданной в Переяславле Ефремом, называет его только епископом Переяславским, и святой Симон, епископ Владимирский, писавший около 1225 г., называет его также епископом Переяславским1140. Был ли Ефрем митрополитом Киевским впоследствии или управлял ли русскою митрополиею хоть временно до прибытия нового митрополита по смерти Иоанна III, современный летописец не говорит. А свидетельствует только, что Ефрем построил в Переяславле еще две церкви, оградил его каменною стеною, украсил многими зданиями церковными и другими и, между прочим, соорудил в нем каменную баню, чего прежде в России не бывало1141. Но некоторые из поздних летописей, неизвестно на каком основании, повествуют, что этот самый Ефрем-скопец, так украсивший Переяславль, был и митрополитом Киевским, что он не только в Переяславле, но и в своем городе Милитине и по иным своим митрополитским городам устроил безмездные больницы и бани для всех приходящих, чего прежде в Руси не бывало, а в Суздале создал и церковь святого Димитрия, которую наделил селами; что он в 1096 г. поставил в Новгороде епископа Никиту и за благочестие свое удостоился от Бога дара чудотворений как при жизни, так и по смерти1142. Святые мощи этого Ефрема-евнуха покоятся в киевских пещерах, и память его празднуется Церковию 28 января. Древняя летопись называет его преблаженным, а последующие именуют чудотворным, дивным, многодобродетельным и святым мужем1143.

Николай упоминается по имени только в 1097 г., когда по просьбе киевлян выходил вместе с вдовствующею супругою великого князя Всеволода к князьям, окружавшим Киев войском, и убедил их не производить кровопролития, не губить Русской земли междоусобиями1144. В другой раз упоминается в 1101 г., но только как митрополит, без имени1145.

Никифор грек, родом из Суры Ликийской. Пришел к нам в 1104 г., декабря 6-го, а в 18-й день того же месяца посажен на стол. Этот митрополит известен своими посланиями, показывающими в нем пастыря просвещенного, попечительного о спасении душ и весьма ревностного к охранению православия. Скончался в апреле 1121 г.1146

Никита грек. Пришел из Царяграда в 1122 г., скончался в 1126 г.1147 После него около пяти лет кафедра митрополии русской оставалась праздною.

Михаил II грек. Прибыл в Киев в 1130 или в 1131 г., а в 1145 г. возвратился в Грецию, где и скончался1148.

Число епархий Русской Церкви в рассматриваемый нами период времени возросло до двенадцати с включением Киевской. Одни из них были известны еще прежде: Новгородская1149, Ростовская1150, Черниговская1151, Белгородская1152, Владимирская на Волыни1153. Другие сделались известными во второй половине XI в.: Тмутараканская – около 1068 г.1154, Переяславская – в 1072 г.1155 и Юрьевская на реке Роси – в том же году1156. Третьи – в первой половине XII в.: Полоцкая – в 1105 г.1157, Туровская – в 1114 г.1158 и Смоленская – в 1137 г.1159 Говорим: сделались известными, потому что все эти епархии под означенными годами только упоминаются мимоходом и, следовательно, предполагаются уже существовавшими, открытыми прежде. Об одной Смоленской ясно замечено, что она основана в 1137 г. по желанию смоленского князя Ростислава Мстиславича и что прежде в Смоленске епископии не было1160. Границы наших тогдашних епархий неизвестны, можно, впрочем, думать, судя по самому положению этих епархий, что они были неодинаковой величины. К числу самых больших принадлежали: Новгородская, обнимавшая собою весь север России, Ростовская – единственная на всем северо-востоке, Черниговская, простиравшаяся до Рязани1161, Владимирская на Волыни, заключавшая в своих пределах всю Волынь. Меньшими епархиями были: находившиеся близ Киева Белгородская, Юрьевская и Переяславская, хотя к последней до 1137 г. причислялся и Смоленск1162, также Тмутараканская, ограничивавшаяся только Тмутараканью с округом. Одна из этих епархий, именно Тмутараканская, по случаю разорения Тмутараканского княжества половцами к концу XI в. упразднилась; кафедра другой – Юрьевской по разорении Юрьева половцами в 1095 г. перемещена была на время в новый город Святополч, построенный великим князем Святополком на Витичевом холме при Днепре; но потом, когда Юрьев был возобновлен (1103), снова перенесена на прежнее место1163. Иерархи, управлявшие тогдашними епархиями, назывались все епископами, разумеется кроме Киевского митрополита, и едва ли различались по степеням и внешним преимуществам своих кафедр1164. Большая часть этих иерархов известны только по имени, а некоторые даже вовсе неизвестны. Замечательнейшие из них были:

Лука Жидята или Жирята, епископ Новгородский. Он первый из русских, как мы знаем, удостоился степени епископства (в 1036 г.), по воле великого князя Ярослава, и принадлежит к числу самых древних наших духовных писателей (его Поучение к братии). В его время и под его ближайшим надзором строился новгородский Софийский собор, который он и освятил в 1051 г. Будучи оклеветан слугою своим Дудиком (в 1055 г.) пред Киевским митрополитом Ефремом, Лука вызван был в Киев и содержался там три года, пока не обнаружилась его невинность, и клеветник не получил достойного воздаяния. Святитель снова приял свою власть в Новгороде (1058), но чрез несколько времени в другой раз отправился в Киев и на возвратном пути оттуда скончался на Копысах (15 октября 1059 или 1060 г.), тело его погребено в Новгороде за Софийскою церковию1165. При уме образованном он отличался и святостию жизни: чрез пятьсот лет (в 1558 г.) обретены мощи его и перенесены в Софийский собор, где доселе местно чтится память его вместе с другими угодниками, там почивающими1166.

Святой Никита, епископ Новгородский. Он был родом киевлянин и с юных лет вступил в Печерскую обитель. Стремясь к высшим подвигам, он вскоре решился сделаться затворником, несмотря на все внушения настоятеля о преждевременности такого многотрудного дела для молодого инока, и действительно подвергся в затворе горькому искушению. По внушению от дьявола, явившегося ему в образе ангела светла, Никита совершенно перестал молиться Богу, весь предался чтению книг ветхозаветных, начал принимать к себе приходящих, давать им советы, изрекать предсказания и чрез то приобретать себе суетную славу. Никто не был в состоянии состязаться с ним в знании книг Ветхого Завета, а Евангелия и прочих книг новозаветных он не только не читал, но никогда не хотел ни видеть, ни слышать. Совокупные молитвы отцов печерских, между которыми находились игумен Никон, Матвей прозорливец, Исаакий святой, Григорий чудотворец, Пимен постник и летописец Нестор, освободили несчастного инока от обаяний искусителя, и Никита, покинув затвор и внезапно лишившись всех знаний, которыми тщеславился, начал снова учиться в обители и грамоте, и иноческой жизни. На этот раз он пошел путем истинного смирения, воздержания и послушания и мало-помалу достиг того, что превзошел всех своею добродетелью. За высокую добродетель подвижник возведен был в сан епископа Новгородского (в 1096 г.) и в течение одиннадцати лет не переставал служить образцом благочестия для своей паствы. Господь удостоил своего угодника еще при жизни дара чудотворений: двукратно он спасал Новгород от бедствий – однажды своею молитвою свел дождь с небеси во время продолжительной засухи, в другой раз молитвою же остановил страшный пожар, истреблявший город1167. Мощи святого Никиты открыты в 1558 г., спустя четыреста пятьдесят лет по смерти его, но его начали чтить в лике святых гораздо прежде1168. При обретении мощей, которые открыто покоятся в новгородском Софийском соборе, самое облачение святителя найдено совершенно нетленным и доныне сохраняется как святыня в том же соборе1169.

Святой Стефан, епископ Владимирский. Он возрос под непосредственным руководством преподобного Феодосия Печерского, служил при нем и был его учеником. Как искусный в пении и уставе церковном, он поставлен был доместиком и уставщиком обители, а как опытному в учении веры и духовной жизни, преподобный Феодосии поручал ему иногда поучать в церкви братию. При смерти своей великий игумен печерский, по единодушному избранию всей братии, утвердил Стефана быть его преемником, и, хотя впоследствии те же братия неизвестно за что лишили его игуменства и даже изгнали из обители, но Стефан, твердый в уповании на Бога, при пособии многих духовных своих чад построил себе новый монастырь на Клове, неподалеку от Печерского, соорудил в нем каменную церковь во имя Влахернской иконы Пресвятой Богородицы и не переставал возвышаться в подвигах благочестия. За святость жизни в 1091 г. рукоположен во епископа Владимиру Волынскому и скончался в 1094 г.1170

Святой Леонтий, епископ Ростовский. Он был, по выражению святого Симона, епископа Владимирского, первопрестольник – в том смысле, что первый из киево-печерских иноков возведен был на епископский престол, следовательно, возведен не позже 1051 г., когда удостоился епископского сана и второй из постриженников преподобного Антония – Иларион, митрополит Киевский. Прибыв в Ростов, Леонтий, хотя еще нашел в нем следы христианства после первых двух Ростовских епископов Федора и Илариона, которые, впрочем, вынуждены были удалиться из города от гонения язычников, и особенно после святого Авраамия Ростовского, успевшего крестить многих из них и даже основать близ города монастырь, но нашел также и глубокие следы язычества, почему прежде всего решился на подвиг апостольский. Чтобы успешнее достигнуть цели, святитель, благовествуя всем, но встречая упорное противление со стороны старцев и мужей, обратил особенное внимание на детей, собирал их в церковь, сам наставлял их в истинах спасительной веры и крестил. Закоренелые в язычестве родители тем с большим ожесточением устремлялись на него и подвергали его мучениям и побоям, но мученик Христов не ослабевал в своем труде, пока не просветил верою самых своих врагов. Однажды, когда они с оружием и дреколием собрались вокруг церкви, где он поучал детей, и положили между собою не только изгнать его из города, но и умертвить, Леонтий, облекшись во все святительские одежды, с крестом в руках и сопутствуемый освященным Собором также в полном облачении, явился пред ними, и язычники, пораженные чудным видением, поверглись все на землю, как бы мертвые. Леонтий простер к ним слово, исполненное духа и силы, – они уверовали во Христа и крестились. С того времени своим учением и чудесами Леонтий привлек ко Христу всех жителей Ростова, и хотя скончался в мире (прежде 1077 г.), но тем не менее заслужил венец мученический вслед за двумя варягами, пострадавшими у нас еще прежде за имя Христово. Мощи святителя обретены нетленными в 1164 г. и почивают в ростовской соборной церкви1171.

Святой Исаия, епископ Ростовский. Родился в области Киевской; принял пострижение в Печерском монастыре во дни преподобных Антония и Феодосия, за высокие подвиги благочестия избран (в 1062 г.) во игумена устроенного великим князем Изяславом Дмитриевского монастыря, а потом (в 1077 г.) возведен на кафедру Ростовской епархии. Здесь ожидали святителя великие труды: в самом Ростове были христиане, большею частью только новопросвещенные, которых надлежало утверждать в вере и укреплять, а в пределах епархии Ростовской находилось еще весьма много язычников. И святой Исаия, ревностно назидая словом спасения жителей Ростова, обтекал прочие грады и веси областей Ростовской и Суздальской, неверных увещевал веровать во Святую Троицу и крестил, а верных убеждал быть твердыми и непоколебимыми в вере, где находил идолов, предавал их огню и, сопутствуя себе делами милосердия, повсюду привлекал к себе сердца своих духовных чад. Этот благовестник, которого еще при жизни Господь удостоил дара чудотворений, окончательно насадил христианство в Ростовском крае и скончался в 1090 г. Нетленные мощи его обретены в 1164 г. и почивают в ростовской соборной церкви1172.

Кроме Ростова и Ростовской области святая Церковь распространилась в этот период еще в Муроме, в стране вятичей и в некоторых других местах нашего отечества к северу и юго-востоку.

Просветителем Мурома был святой благоверный князь муромский Константин. В житии его, которое одно сохранило нам предания об этом событии, говорится, что после первого муромского князя, святого мученика Глеба, который не успел насадить в Муроме христианства частию по сопротивлению жителей, а частию и по краткости своего здесь пребывания, муромцы оставались язычниками до тех пор, пока другой благоверный князь, Константин Святославич, не испросил у отца своего в удел себе Мурома, желая не только господствовать в нем, но и просветить его святою верою. Святослав долго не соглашался на просьбу сына, опасаясь, чтобы неверные не умертвили его или не прогнали от себя. Наконец согласился и отпустил с ним жену его Ирину и чад, Михаила и Федора, также нужное число духовенства, воевод, воинов и других людей с их семействами и имуществом. Приближаясь к Мурому, Константин наперед послал сына своего Михаила с несколькими людьми для убеждения муромцев покориться отцу его без кровопролития. Но упорные и коварные язычники умертвили посланного к ним князя и выбросили тело его вон из города. Тогда Константин приступил к Мурому с войском. Муромцы хотели сначала сразиться с ним, потом заключились в городе и выслали сказать князю, что они согласны принять его к себе на княженье, но не желают принять новой веры. Константин вошел в город, утвердился в нем со всеми своими спутниками и начал строить церкви. Первая построенная им церковь, в которой он положил и тело убиенного сына своего Михаила, была церковь во имя Благовещения Пресвятой Богородицы, вторая – во имя благоверных князей Бориса и Глеба. Об обращении муромцев князь усердно молился Богу и в то же время часто призывал к себе старейшин города, беседовал с ними о вере, убеждал их принять святое крещение то ласками, то дарами, то обещанием различных льгот для жителей, но все напрасно. Язычники враждовали за это на князя и однажды, положив между собою клятву убить его или изгнать из города, собрались все с оружием и дреколием ко двору княжескому. Христиане устрашились, и некоторые, заключившись в домах своих, стали приготовлять оружие, но благоверный князь Константин вместе с семейством своим, духовенством и многими другими христианами обратился с молитвою к Богу. По окончании молитвы один с иконою Пресвятой Богородицы в руках явился пред бесчисленным сборищем бунтовщиков, и язычники, пораженные ужасом, пали все на землю и единогласно просили себе крещения. Обрадованный князь, воздав благодарение Господу и Его Пречистой Матери, повелел в определенный день всем неверным явиться на реку Оку, и там совершилось торжественное крещение муромцев точно так же, как совершилось некогда крещение киевлян в Днепре. Через несколько лет благоверный князь Константин скончался и погребен вместе с детьми своими Михаилом и Феодором в первосозданной им Благовещенской церкви. Святые мощи их открыты в 1553 г. и почивают в одной раке в муромском Благовещенском монастыре1173.

Но кто же был этот князь Константин Святославич, просветитель муромцев, и когда он просветил их? В житии его, составленном уже в XVI в., по открытии мощей благоверного князя, говорится, будто он был сын киевского князя Святослава и, выпросив себе у него Муром, пришел к Мурому с войском в 1192 г., спустя двести лет по убиении первого князя муромского святого Глеба. Но это, без сомнения, ошибка. 1) У киевского князя Святослава Всеволодовича († 1195) не было сына Константина, по крайней мере летописи о нем не упоминают1174. 2) Если бы и был, он не мог просить себе у отца в удел Мурома, как будто не имевшего еще у себя никакого князя, и, главное, не мог сам быть князем Мурома около 1192 г., потому что от 1175 г. до 1204 г. там княжил Владимир Юрьевич, а от 1204 до 1228 г. – брат его Давид Юрьевич1175. 3) Невероятно, чтобы в Муроме до 1192 г. господствовало упорное язычество, когда с конца XI в. мы видим там целый ряд православных князей из рода черниговских и когда еще в 1096 г. там существовал монастырь Спасский1176. 4) У самого жизнеописателя представляется, что Константин Святославич был первый князь со времен святого мученика Глеба, овладевший Муромом и властвовавший в нем, а первым муромским князем после святого Глеба был именно Ярослав Святославич, внук Ярослава Великого, родоначальник князей муромских и пронских, он-то и мог называться христианским именем Константина1177 и мог испросить у отца своего Святослава черниговского, бывшего несколько времени и киевским (1073 – 1076), в удел себе Муром как принадлежавший власти князей черниговских1178. Неизвестно, с какого времени Ярослав (Константин) Святославич сделался князем муромским, но в 1088 г. он уже находился в Муроме, в 1096 г. также находился в Муроме1179, в следующем году Муром утвержден за ним на общем съезде князей, в 1103 г. он княжил в Муроме и воевал с мордвою, в 1129 г. в Муроме и скончался1180. Следовательно, если признать справедливою догадку, что под именем Константина Святославича, просветителя муромцев, разумеется первый князь их после святого Глеба Ярослав Святославич, то насаждение в Муроме христианства должно относить к концу XI в. До этого времени неудивительно, если муромцы, оставаясь без непосредственного княжеского надзора и находясь в соседстве с болгарами-мусульманами, а иногда и под их властию, упорно держались язычества1181.

Просветителем вятичей был преподобный Кукша, священноинок киево-печерский. Подвиг его был столько славен и общеизвестен, что святой Симон, епископ Владимирский, писавший свои сказания об иноках киево-печерских в начале XIII в., воскликнул: “Могу ли умолчать и о сем священномученике, черноризце того же Печерского монастыря Кукше, о котором все ведают, как он бесов прогнал, вятичей крестил, дождь свел с неба, озеро иссушил и многие чудеса сотворил и после многих мук усечен был с учеником своим Никоном?” Это случилось не прежде XII в., потому что к концу XI и в начале XII в., как свидетельствует современный летописец, вятичи были еще язычниками или, по крайней мере, твердо держались некоторых языческих обычаев, но и не позже первой половины XII в., потому что, по словам святого Симона, в тот самый день, когда преподобный Кукша и ученик его были замучены вятичами, скончался в Киево-Печерском монастыре преподобный Пимен постник1182. А Пимен постник был один из числа знаменитейших и, вероятно, старейших братий Киево-Печерского монастыря еще при игумене Никоне (1078 – 1088), которые приходили к преподобному Никите затворнику, чтобы своими молитвами освободить его от обольщений дьявола, следовательно, мог умереть не далее 1-й половины XII в.1183 Впрочем, трудно согласиться, чтобы до преподобного Кукши вятичи были вовсе не знакомы со святою верою: в Курске и некоторых окрестных городах, находившихся в соседстве со страною вятичей, существовало христианство еще в начале XI в., как видно из жития преподобного Феодосия. Святой Кукша мог крестить только тех вятичей, которые еще не были крещены.

На севере России вера Христова, вероятно из Новгорода, проникла в пределы олонецкие и великопермские. В Олонецком крае, в 43-х верстах от Каргополя, основан был еще в XI в. монастырь Челменский, или Челмогорский, преподобным Кириллом, скончавшимся к концу того же века; а в пределах Биармии, при слиянии двух рек: Сухоны и Юга, существовал монастырь Гледенский Троицкий, вокруг которого, по словам Устюжского летописца, еще до XII в. находился старый город – Устюг, перенесенный на нынешнее место в начале XIII столетия1184. Существование в этих странах иноческих обителей заставляет предполагать, что там были уже христиане или что самое основание монастырей имело целию дальнейшее распространение христианства между коренными жителями.

На юго-востоке России встречаем только частные случаи обращения к святой вере между евреями, жившими в Крыму, и между половцами, занимавшими пространство от Днепра до Дона, а потом и до Волги.

Так, когда в 1095 г. половцы, сделав нападение на Киево-Печерский монастырь и его окрестности, увели с собою множество пленных и в числе их преподобного Евстратия, которого и продали вместе с пятьюдесятью другими пленниками одному корсунскому еврею, то жидовин вздумал принуждать их к отречению от Христа голодом. Пленники, подкрепляемые наставлениями преподобного Евстратия, решились скорее умереть, чем изменить вере, и действительно скончались все голодною смертию. Тогда озлобленный жидовин в самый день христианской Пасхи распял преподобного Евстратия на кресте, издевался над ним с друзьями своими и, услышав из уст его пророчество о казни, какая постигнет их самих, пронзил страдальца копием и бросил тело его в море. Пророчество исполнилось немедленно: в тот же день получено было от греческого царя повеление, чтобы всех жидов за их притеснения христианам изгнать из Херсона, имения их отнять, а старейшин предать смерти; при этом между другими погиб и мучитель преподобного Евстратия. Прочие евреи, бывшие свидетелями этих событий и пораженные чудесами, совершавшимися от мощей преподобного Евстратия, приняли святое крещение1185.

Нечто подобное тогда же случилось и у половцев. В числе пленных, взятых ими при нападении на Киево-Печерский монастырь, находился и преподобный Никон Сухой, который достался в рабы одному половчанину. Родственники Никона, узнав о его местопребывании, пришли к нему и хотели предложить за него богатый выкуп, но Никон на это не согласился, сказав, что, конечно, сам Господь предал его в руки беззаконных и что он охотно перенесет наказание от руки Господней. Половчанин крайне огорчился и начал ежедневно предавать Никона разным мукам, морил его голодом, подвергал побоям и т. п. Так прошло три года, страдалец только молился Богу и, наконец удостоившись откровения, предсказал, что чрез три дня он будет в Киево-Печерском монастыре. Половчанин, полагая, что его пленник хочет бежать, подрезал у ног его жилы, заковал его в оковы и стал стеречь его со всею бдительностию. Но на третий день в шестом часу Никон действительно сделался невидим и внезапно явился, окованный цепями и с подрезанными жилами, в церкви Киево-Печерского монастыря к общему изумлению братии. Когда, по заключении мира с половцами, бывший господин преподобного Никона случайно пришел в Печерский монастырь и увидел здесь своего узника, так чудесно спасшегося из плена, это до того поразило язычника, что он тут же принял крещение со всем родом своим и даже поступил в число братии Киево-Печерского монастыря, где и скончался1186. Были также у половцев примеры обращения к христианству между членами ханских фамилий. В 1094 г. приняла крещение дочь хана Тугоркана и сделалась супругою великого князя киевского Святополка. В 1108 г. крестились дочери двух других ханов, называющихся в наших летописях Аепами, и одна вышла за Юрия, сына Владимира Мономаха, а другая за Святослава, сына Олега черниговского. В 1132 г. крестился в Рязани половецкий князь Амурат1187.

Несмотря, однако же, на все эти успехи святой веры в нашем отечестве, она насаждалась у нас тогда не без борьбы с язычеством, мы видели уже, какое противление евангельской проповеди оказали жители Ростова и Мурома, прежде нежели приняли ее. Но был еще особый класс людей, которые по временам являлись то там, то в другом месте и действовали как представители умиравшего у нас язычества – разумеем волхвов, или кудесников. Не видно из истории, чтобы они прямо восставали против евангельской проповеди и препятствовали ее распространению, но они препятствовали утверждению ее в умах и сердцах верующих, они удерживали христиан в прежних языческих суевериях, иногда явно хулили святую веру, пытались отвлечь от нее новообращенных и увлекали их к таким делам, которые совершенно противны христианству. Летописец представляет несколько бывших тому случаев в рассматриваемый нами период, которые, взятые вместе, довольно объясняют и значение волхвов, и их влияние на народ. Первый случай: около 1071 г. восстал волхв в Киеве, прельщенный бесом, и начал утверждать, будто явилось ему пять богов, которые повелели ему возвестить людям, что чрез пять лет Днепр потечет вверх и земли переменят свои места: Русская земля станет на месте Греческой, а Греческая – на месте Русской. Невежды (невегласи) слушали его, а твердые в вере насмехались над ним, говоря: “Бес играет тобою на пагубу тебе”. Так и случилось: в одну ночь волхв пропал без вести. Другой, более замечательный случай: однажды, когда в Ростовской области сделался голод, восстали два волхва из Ярославля и говорили: “Мы знаем, кто обилие держит”. Они пошли по Волге и, куда ни приходили, указывали на лучших женщин, присовокупляя: “Вот эти жито держат, эти мед, эти рыбу, эти меха”. Легковерные приводили к ним сестер своих, матерей, жен, волхвы, прорезывая несчастным тело за плечами, по-видимому, вынимали оттуда либо жито, либо рыбу и убивали многих жен, забирая себе их имение. Дошли волхвы и до Белоозера, имея уже с собою шайку из 300 человек. Здесь прилучилось в то время находиться Яну, сыну Вышатину, который был прислан от князя Святослава для собрания дани. Белозерцы возвестили Яну о появлении волхвов и о совершенных ими злодействах. Ян, узнав, что эти волхвы суть смерды князя его Святослава, послал сказать провожавшей их толпе, чтобы элодеи были выданы, толпа не послушалась. Тогда Ян отправился сам к непокорным, расположившимся около леса, взяв с собою двенадцать отроков и священника, и хотя при случившейся схватке священник был убит, но мятежники бежали в лес. Возвратившись в город белозерцев, Ян потребовал, чтобы они сами схватили волхвов и представили ему, угрожая в противном случае пробыть у них целое лето. Белозерцы повиновались и представили ему волхвов. Ян спросил их: “За что вы погубили столько людей?” “За то, – отвечали волхвы, – что они держат в себе всякое обилие; если истребим их, будет во всем довольство; хочешь, мы и пред тобою вынем жито, или рыбу, или что другое”. Ян сказал: “Поистине лжете; сотворил Бог человека от земли; составлен он из костей, жил и крови; ничего другого в нем нет, и он сам не знает; один Бог весть”. Волхвы отвечали: “Мы знаем, как сотворен человек: бог мылся в мойнице и, вспотев, отерся ветошью, которую и сбросил с неба на землю, затем сатана вступил в прю с богом, кому из этой ветоши сотворить человека, и сотворил сатана тело человека, а бог вдунул в него душу; потому по смерти человека тело его возвращается в землю, а душа к богу”. Ян сказал: “Поистине прельстил вас бес, какому богу вы веруете?” Волхвы отвечали: “Антихристу, который сидит в бездне”. Ян сказал: “Что за бог, который сидит в бездне? Это бес, а Бог на небеси восседит на престоле славы, окруженный ангелами; антихрист же, которому вы веруете, свергнут с неба за гордость и ожидает в бездне Судного дня и огня вечного, уготованного ему и всем его последователям. Что до вас, вы и здесь примете муку от меня, и там по смерти”. Волхвы заметили: “Нам боги поведают, что ты ничего не можешь нам сделать... нам должно стать пред самим князем Святославом”. Ян вместо ответа велел их бить и драть им бороды, потом, привязав их к лодке, отправился вслед за ними по Шексне к ее устью, здесь предал их в руки лодочников, у которых прежде волхвы избили то мать, то сестру, то дочь, и лодочники повесили злодеев на дубе, где в следующую ночь медведь съел их трупы. Третий, еще более замечательный случай: явился волхв в Новгород при князе Глебе, стал проповедовать людям, выдавая себя за бога, многих прельстил, едва не весь город. Он говорил: “Я все знаю”, хулил веру христианскую и хвалился, что пред всеми перейдет Волхов, как посуху. В городе произошел мятеж, все поверили волхву и хотели убить своего епископа (Феодора). Тогда епископ облачился в ризы, взял крест и, ставши, сказал: “Кто хочет верить волхву, тот пусть идет за ним, а кто верует во Христа, тот да идет ко кресту”. Новгородцы разделились надвое: князь Глеб и дружина его пошли и стали около епископа, а все прочие люди пошли вслед за волхвом, и был между ними большой мятеж. В это время князь Глеб, взяв топор и скрыв под рукою, подошел к волхву и сказал: “Знаешь ли, что будет завтра утром и что до вечера?” – “Все знаю”, – отвечал волхв. “А знаешь ли, что будет нынче?” – спросил князь. “Нынче, – отвечал волхв, – я сотворю великие чудеса”. Тут Глеб, вынув топор, разрубил волхва, и он пал мертв, а люди разошлись. Кроме того, летописец упоминает о волхве, который в 1092 г. явился было в Ростове, но вскоре исчез, и рассказывает о кудеснике, жившем на Чуди, который, когда пришел к нему один новгородец для гадания, вызывал бесов и называл их своими богами, живущими в бездне1188.

Таким образом, слова и действия волхвов показывают в них совершенных язычников и врагов христианства. Они говорят о двух богах: боге небесном и боге подземном, добром и злом – и вместе о богах многих. Они свидетельствуют, что сами веруют именно в злого бога – в антихриста, живущего в бездне, и что их боги суть бесы, живущие также в бездне. Иногда даже волхвы открыто хулят веру Христову, как случилось в Новгороде. Не упоминаем о их ненависти к женщинам, которых они, по своим языческим преданиям, считали, вероятно, виною всякого зла, следовательно, и общественного голода. Влияние волхвов на народ по временам было очень велико, как показывают примеры в Новгороде и на Белоозере. Это объясняется тем, что волхвы выдавали себя посланниками богов или даже богами, усвояли себе ближайшее общение с ними и способность вызывать и вопрошать богов, творить чудеса, предугадывать будущее, врачевать болезни – все такие качества, которые во всякое время могут увлекать воображение толпы. А с другой стороны, и народ наш, привыкший, может быть, в продолжение многих столетий смотреть на волхвов таким образом, привыкший обращаться к ним и вполне доверять им во дни своего язычества, не успел еще тогда возвыситься над этими застарелыми понятиями и утвердиться в истинах Евангелия. И замечательно, что волхвы появились у нас преимущественно в странах северо-восточных, где вообще было еще тогда более остатков язычества, нежели на юге, и имели успех исключительно в простом народе, между невегласами. Люди, принадлежавшие к высшему сословию, духовенство и все твердо верующие не только не доверяли волхвам, но и смеялись над ними, противодействовали им. Посадник Ян со своими отроками преследует волхвов, обличает их и предает казни; священник, находившийся при Яне, жертвует при этом своею жизнию; епископ Новгородский не устрашился торжественно явиться пред толпою, искавшею его смерти по наущению от волхва, и смело возвестить слово истины; новгородский князь со своею дружиною стал на стороне епископа и потом собственноручно умертвил волхва-обманщика1189.

* * *

1113

Полн. собр. р. лет. 1. 67 (228). При ясном свидетельстве древней летописи о возведении Илариона в сан митрополита в 1051 г., без сомнения, ничего не значит показание так называемого Свитка Ярославля, сохранившегося в рукописи XV в., будто Иларион был митрополитом еще в 1032 г. (Акт. запад. Росс. 1. № 166. С. 191 (66)).

1114

Летопись Никон. 1.139 (241); Татищ. 2.110 (294).

1115

Полн. собр. русск. лет. 1. 66–67 (288); Карамз. 2. 30–33. Изд. 2 (148).

1116

Le Quien. Oriens Christ. 1.137,141,143 (371).

1117

Митрополит Феопемпт скончался, по московскому каталогу митрополитов, в 1049 г., а по другим – еще в 1047 г. (Истор. росс. иерархии. 1. 83. Изд. 2-е (67)).

1118

Stilling. Diss. de convers. et fide Russorum. § 6. N. 68 (in Act. Sanctorum, Septembr. T. 2 (402)); Филар. Истор. Русск. Церк. § 34. С. 166. Изд. 2-е (317).

1119

Baron. Annal. ad an. 1054. T. 2. Р. 198,204, 211 (333).

1120

Полн. собр. р. лет. 1. 67 (228).

1121

Апост. прав. 1; Ник. Собор, прав. 4; Антиох. прав. 9; Халкид. прав. 28 (155).

1122

В Палинодии Захарии Копыстенского сказано, что митрополит Иларион, как только открылась возможность, «с послушенством своим отозвался до патриарха, за чим от него благословение и отвержение одержал» (Ч. 3. Разд. 2. Артик. 1 ). Откуда Захария заимствовал это известие – не знаем, но он имел под руками многочисленные и очень разнородные источники, которые сам исчислил в начале своей книги. В рукописном «Каталоге всех российских архиереев постепенно», находящемся в Новг. Соф. библ. (№ 230 (2)), говорится даже, будто митрополит Иларион поставлен русскими епископами «чрез грамату святейшаго Михаила, патриарха Цареградского» (гл. 1). Но это, конечно, только догадка составителя Каталога: судя по самому тону речи древнего летописца об избрании Илариона великим князем Ярославом и поставлении в митрополита русскими епископами, нельзя допустить, чтобы то и другое совершилось вследствие или вопреки предварительной грамоты от патриарха. Притом означенный Каталог составлен только в прошлом столетии и списки некоторых архиереев доводит до 1720 г., других – до 1731, а некоторых даже до 1740 г. Наконец, Густинская летопись, без сомнения, совершенно ошибочно свидетельствует, будто бы Иларион поставлен быть митрополитом Киеву от патриарха Михаила Керуллария (Полн. собр. р. лет. 2. 268 (228)).

1123

По одним сказаниям, это случилось в 1051 г. (Никон, лет. 1. 142 (241)), по другим, – в 1052 г. (Полн. собр. р. лет. 3. 212; 5.138 (228)), по третьим, – в 1053 г. (Татищ. 2.114 (294)).

1124

Полн. собр. р. лет. 1. 67 (228); Приб. к Твор. св. отцов. 2. 205 и след. (133).

1125

См.: послание Симона к Поликарпу в рукопис. Киево-Печерск. Патерике. Сам Иларион в своем исповедании по избрании в митрополита говорит о себе: «Аз мних и пресвитер Иларион».

1126

Прибавл. к Твор. св. отцов. 2. 253–255 (133).

1127

Об этом сохранилось сказание в рукоп. и печати. Прологах под 26 ноября (Киевлян. 3. 66 (185); Рукоп. моей библ. № 2. Л. 313 (35)).

1128

Полн. собр. р. лет. 3.122; 5.139 (228); Никон. 1.150 (241). Имя митрополита Ефрема вслед за именем митрополита Илариона, по свидетельству Захарии Копыстенского, стояло и в Киевском помяннике (Палин. Ч. 3. Разд. 2. Артик. 1 )), встречается и в некоторых других росписях митрополитов XV и XVI вв. (Восток. Опис. рук. Рум. муз. 509, 572 (88)), хотя нельзя не сказать, что эти росписи и по-мянники не во всем согласны между собою и потому не вполне заслуживают доверие (снес.: там же. С. 509, 571, 572, 581, 582).

1129

Ист. росс. иерарх. 1. 84 (67); Опис. Киево-Соф. соб, 71 (115). Правда, в некоторых каталогах русских митрополитов сказано, будто Иларион управлял Церковию около 20 лет и скончался в 1071 г. Но известно, что все эти каталоги составлены в позднейшее время, в XVII и XVIII вв., не чужды догадок, ошибок и иногда очень важных разногласий между собою, а потому, подобно помянникам, не заслуживают веры, когда они не основываются на древних летописях.

1130

Степей, кн. 1. 223 (156). В каталоге росс. архиереев Новг. Соф. библ. (№ 230) (12), составленном уже около половины XVIII в., говорится об Иларионе: «Преставися в лето 6579 и положен бысть в Печерском монастыре, и крайния ради его добродетели бысть свят и чудотворец предивен. Сей святый Иларион митрополит первее начат копати пещеру» (гл. 1). Не отвергаем, что митрополит Иларион действительно погребен в Киево-Печерском монастыре, как свидетельствует и Гербиний (Kiowia subterranea. lenae, 1675. Р. 112 (363)); но признавать за несомненное, будто мощи преподобного Илариона схимника, покоящиеся в Феодосиевой пещере, суть мощи именно митрополита Илариона (Филар. Истор. Русск. Церкви. 1. Прим. 343 (317)), нет основания. Напротив, есть основание думать, что это мощи другого Илариона, который во дни преподобного Феодосия подвизался в Киево-Печерском монастыре и «по вся дни и нощи писаше книгы в келий у блаженаго Феодосия» (см.: Несторово житие преп. Феодосия, в Чтен. Моск. истор. общ. 1858. 3. Отд. 3. 16 (125)). Ибо в сказании «О житиях святых, в пещере преп. Феодосия почивающих», которое составлено в XVII в. и взято с древних надписей, бывших на досках, закрывавших пещеры с мощами, вот что говорится об этом Иларионе: «Преп. Иларион схимник такаго воздержания был, иж в тыждень раз тилько и то мало что едал, ревнуючи преп. Феодосию, бо и сожитель его был, молитв же и молений много, день и нощь, с коленопреклонением и слезами творящи, угодил Господу Богу» (Краткие сказ. о жизни и подвиг, св. отцов дальних пещер. Киев, 1862 (159)).

1131

Ни в одном из известных нам рукописных наших месяцесловов XIII, XIV и последующих веков имя митрополита Илариона не встречается.

1132

В житии преподобного Феодосия, написанном преподобным Нестором летописцем, представляется, что первым делом Феодосия, когда переселился он в 1062 г. со своею братиею из пещер в новоустроенные кельи, было то, чтобы достать и ввести в новом монастыре устав Студийский, для чего и послан был один из братии в Константинополь к Ефрему евнуху с поручением списать этот устав (см.: рукоп. Патер). А в летописи говорится, что этот устав, между тем, преподобный Феодосии нашел и списал для своей обители у черноризца Студийского монастыря Михаила, «иже бе пришел из грек с митрополитом Георгием» (Полн. собр. р. лет. 1. 69 (228)). Татищев пишет даже, будто митрополит Георгий пришел к нам еще в 1053 г. (2. 114 (294)); но известия Татищева о наших тогдашних митрополитах, как увидим, не чужды погрешностей. Кульчинский, ссылаясь на Стрыйковского (lib. III. С. 5 (403)), относит прибытие к нам митрополита Георгия к 1068 г. (Specimen eccles. Ruthenic. Romae, 1733. Р. 195 (368)).

1133

Полн. собр. р. лет. 1. 78–79 (228).

1134

Только в некоторых каталогах наших митрополитов, неизвестно почему, кончина эта отнесена к 1079 г.

1135

В житии святого Исаии Ростовского, составленном, по всей вероятности, в XIII в., говорится, что Исаия поставлен епископом граду Ростову в лето 6585 (1077) от митрополита Иоанна (см.: Православ. собеседн. 1858. 1. 432, 438 (123)). Но по Густинской летописи (Полн. собр. р. лет. 2. 276 (228)), составленной уже в XVII в., также по каталогам: Новгор. Соф. библ.(2), Кульчинского (368) и обширному каталогу святого Димитрия Ростовского, митрополит Иоанн поставлен будто бы в 1080 г., а по краткому каталогу того же святого Димитрия – даже в 1082 г.

1136

Полн. собр. р. лет. 1. 88–89; 2. 276–277 (228).

1137

Полн. собр. р. лет. 1. 89; 2. 277; 3. 3; 5.149 (228).

1138

Житие преподобного Феодосия в Чтен. Моск. историч. общ. 1858. 3. Отд. 3. 7–10 (125). Ефрем всего скорее мог быть русским, служа в должности казначея или эконома при русском великом князе, но мог быть и греком, подобно тому как при князе Борисе ростовском, брате Изяслава, служили три брата-венгры – Георгий, Ефрем и Моисей Угрин. Замечательно, что Ефрем был поставлен в митрополита для Переяславля не в Царьграде, а в самой России.

1139

Полн. собр. р. лет. 1. 78, 89, 90 (228). Снес.: Карамз. 2. Прим. 160 (148).

1140

Полн. собр. р. лет. 1. 128; 2. 10; 7. 5, 25 (228). См. также далее прим. 147.

1141

Полн. собр. р. лет. 1. 89 (228). Банное строение мы не колеблемся, вслед за митрополитом Евгением (Опис. Киево-Соф. собор. 72–73 (115)), понимать в буквальном смысле, не видя никакого побуждения отступать от него. Бани, без сомнения, у нас были и прежде митрополита Ефрема, но были ли бани каменные, а главное, были ли бани безмездные, устроенные при безмездных больницах для всего народа, как объясняют это позднейшие летописи (П. собр. р. лет. 9.116 (228))? Мнение же Болтина и Карамзина (2. Прим. 160 (148)), будто под банным строением надобно разуметь крестильницу (ралпсгфюу), издревле устроявшуюся при церквах, нам кажется очень искусственным и не имеющим никакого основания. Спрашиваем: 1) не странно ли, что наш летописец простое греческое название baptisterion – крещальня вздумал заменить другим, переносным и обоюдным названием – «банное строение»? 2) Откуда известно, что у нас до митрополита Ефрема не устроялись при некоторых церквах крещальни? Напротив, не без основания допускают, что она была при киевском Софийском соборе, устроенном по образцу византийского, имевшего при себе крещальню, и даже указывают доныне сохранившуюся древнюю пристройку к киевскому собору, которая видна на правой стороне его и внутри имеет (совершенно сообразно с назначением крещальни) фресковые изображения: к востоку – крещения Христова, а к южной стороне – 40 мучеников, в Севастийском озере стоящих и крестившихся в нем огненным Крещением (Опис. Киево-Соф. собора по обновлении его в 1843–1853 гг. Киев, 1854. С. 12 (115)).

1142

Никон, лет. 1. 192 (241); 2. 11, 17 (в П. собр. р. лет. 9. 116, 125, 128 (228)); Степ. кн. 1. 229 (156). На создание Ефремом церкви в Суздале есть намек и в древней летописи (1. 108, 189 (228)). О городе Милитине означенные летописи именно выражаются: «Такоже и в Милитине в своем граде устрой и по иным своим градом митропольским», и тем заставляют предполагать, что Милитин существовал в России, как и другие города, принадлежавшие русскому митрополиту. Не был ли этот Милитин то же, что Малотин, упоминаемый неподалеку от Переяславля (П. собр. р. лет. 1. 134 (228))? А некоторые подумали, будто означенные летописи говорят здесь о городе Милитине, находившемся в Малой Армении (Карамз. 2. Прим. 160 (148)), и заключили, будто митрополит Ефрем родился в этом армянском городе и был грек, хотя в летописях нет о том ни слова (Опис. Киево-Соф. соб. 72 (115)).

1143

Полн. собр. р. лет. 1., 128; 2. 10 (228). Никон, лет. 1. 192 (241); Степ. кн. 1. 229 (156); Опис. Киево-Печерской лавры. 101. Изд. 2 (114).

1144

Полн. собр. р. лет. 1. 112 (228). На этот же 1097 год, как год поставления митрополита Николая, приблизительно к древней летописи, указывают каталог митрополитов Новг. Соф. библиотеки (2) и обширный каталог святого Димитрия Ростовского, говоря, что Николай пас Церковь «лет яко десять и скончася в лето 1106». Прочие каталоги все здесь впадают в ошибки: по каталогу Захарии Копыстенского, Николай поставлен к нам митрополитом в 1106 г.; по краткому каталогу святого Димитрия Ростовского – в 1114 г.; по каталогу Кульчинского (368) – в 1102 г. и правил Церковию только два года; по каталогу Лекеня (371), – поставлен в 1105 г. и управлял Церковию до 1112 г. Татищев даже вовсе не упоминает о митрополите Николае, а говорит, что по смерти митрополита Ефрема в 1096 г. избран на его место по воле великого князя Полоцкий епископ Никифор и поставлен Собором русских епископов (2. 169 (294)). В имени Никифора вместо Николая можно предполагать описку, потому что о приходе к нам собственно митрополита Никифора из Греции Татищев говорит далее под 1105 г. (2. 203 (294)), если только он не допускал у нас двух митрополитов Никифоров сряду. Но откуда взял он, будто бы первый Никифор или Николай был избран и поставлен у нас в России, подобно митрополиту Илариону? Это известие было бы любопытно и важно, если бы чем-либо подтвердилось. Надобно заметить, что и в Никон. Летоп. под 1097 г. вместо митрополита Николая упоминается Никифор (2. 24 (241)), хотя далее говорится о приходе к нам другого митрополита Никифора (2. 38 (241)).

1145

П. соб. р. лет. 1.117 (228).

1146

И год прибытия к нам, и время кончины этого митрополита ясно означены в древних летописях (Полн. собр. р. лет. 1.119 и 128; 3. 3, 122, 123; 4. 2 (228)), а также и в Никон, летоп. (2. 38 (241)), и в каталогах святого Димитрия Ростовского и Кульчинского (368). В других каталогах время правления митрополита Никифора показано неправильно. В Переяславском летописце под 1108 г., когда у нас был митрополит Никифор, упоминается о русском митрополите Феоктисте (С. 52 (174)), но это, верно, описка.

1147

Полн. собр. р. лет. 1.128,130; 2. 9,10, 292; 3.123; 4. 2, 3; 5.156 (228); Никон. лет. 2. 54, 59 (241); Татищ. 2. 223, 232 (294). Так и в каталогах святого Димитрия и Новг. Соф. библиотеки (2).

1148

П. собр. р. лет. 1. 136; 2. 12, 293 (228); Никон, лет. 2. 64, 87 (241); Татищ. 2. 241, 278 (294); Переяслав. лет. 56 (174). По каталогам святого Димитрия, Новг. Соф. библ. (2) и Кульчинского (268), митрополит Михаил прибыл к нам еще в 1127 г., а по каталогу Лекеня (Oriens Christian. 1. 1261–1281 (371)) уже в 1142 г. и управлял Церковию до 1161 г.: все это несогласно с летописями. О кончине митрополита Михаила в Царьграде говорит только каталог Новг. Соф. библиотеки (2). А Татищев пишет, будто митрополит Михаил скончался в Киеве в 1147 г. (2. 301 (294)). Что вернее – определить нет возможности.

1149

В Новгороде были епископами: Лука Жидята (1036–1059), Стефан (1061– 1069), Феодор (1069–1078), Герман (1078–1096), Никита (1096–1109), Иоанн (1108 или 1110–1130) и Нифонт (с 1130 г.). См.: Полн. собр. р. лет. 1. 65, 109; 3. 2, 3, 4, 121–124, 179, 210–214; 5. 136,139, 140, 148, 155 (228). То же в лет. Никон. и у Татищева: есть только небольшая разность в показании годов.

1150

Из числа Ростовских епископов этого времени известны: святой Леонтий (поставлен ок. 1051 г., умер прежде 1077), святой Исаия (1077–1090), Иларион II, Феогност I, Феодор II (сомнительные) и Ефрем I (при великом князе Владимире Мономахе). См.: посл. Симона к Поликарпу в Памятн. росс. слов. XII в. С. 256 (216); Полн. собр. р. лет. 1. 89 (228); Истор. росс. иерарх. 1. 240. Изд. 2 (67).

1151

Черниговские епископы: Мартирий и Феодул (неизв. времени). Неофит (упомин. в 1072 г.), Иоанн I (упомин. в 1089 и 1091г., f 1112), Феоктист (1112–1123), Гераклид (сомнительный), Пантелеймон († 1142), Онуфрий (с 1143 г.). См.: Полн. собр. р. лет. 1. 89, 90, 127, 128; 2. 3, 9, 18, 19; 3. 4, 146 (228); Истор. росс. иерархии. 1. 296 (67).

1152

Белгородские епископы: Стефан (упомин. в 1072 г.), Лука (упомин. в 1089 г.), Никита (рукоп. в 1113 и упомин. 1115 г.). Полн. собр. р. лет. 1. 89; 2. 4, 6; 5. 146 (228); Никон. 1.165 (241); Истор. росс. иерарх. 1. 407 (67).

1153

Владимирские епископы: Стефан II (1091–1094), Амфилохий (1105–1122), Симеон (1123–1136), Феодор (с 1137 г.). Полн. собр. р. лет. 1. 90, 96,119,128,133; 2. 9 (228); Истор. росс. иерарх. 1. 403 (67).

1154

Известен по имени только один епископ Тмутараканской епархии Николай, упоминается в послании Симона к Поликарпу и в житии преподобного Никиты, затворника Печерского. См. нашей Истор. Т. 1. Прим. 74.

1155

Переяславские епископы; Николай (упомин. в послании Симона к Поликарпу), Петр (упомин. в 1072 г.), Ефрем (упомин. в 1091 г.), Лазарь (1105–1118), Сильвестр (1118–1123), Иоанн (1123–1125), Марк или Маркелл (1126–1134), Евфимий (с 1141). П. собр. р. лет. 1. 78, 90, 119, 128, 130, 132; 2. 6. 8, 9. 12, 17, 338 (228); Истор. росс. иерарх. 1. 385 (67).

1156

Юрьевские епископы: Михаил (упомин. в 1072 г.), Антоний (упомин. в 1089), Марин (упомин. в 1091 г., сконч. 1095), Даниил (1114–1122). Полн. собр. р. лет. 1. 78, 89, 90, 97,128; 2. 4, 6, 9 (228); Истор. росс. иерарх. 1. 409 (67).

1157

Известны Полоцкие епископы: Мина (1105–1116), Илия (ок. 1128), Косьма (с 1143г.). П. собр. р. лет. 1. 119, 128; 2. 19 (228). Истор. росс. иерарх. 1. 415 (67); Житие преп. Евфросинии Полоцкой – в Степ. кн. 1. 273 (156). В этом житии говорится, что во дни полоцкого князя Бориса, родного дяди Евфросинии, который, как известно (П. собр. р. лет. 3. 5 (228)), скончался в 1128 г., епископ Полоцкий Илия уступил ей для монастыря местечко Сельце, принадлежавшее архиерейскому дому, и, уступая, сказал: «Есть там церкви Всемилостиваго Спаса, идеже братия наша лежать, прелсе нас бывший епископи». Отсюда заключаем не только о времени жизни Полоцкого епископа Илии, но и о том, что у него был не один только предшественник Мина (1105–1116), но было их несколько. И потому основание Полоцкой епархии можно относить не к началу XII в., а к более древнему времени.

1158

Известны Туровские епископы: Кирилл (рукоп. 1114 г.) и Иоаким I (рук. в 1144 г.). Полн. собр. р. лет. 1. 127; 2. 19 (228); Никон. 2. 44 (241); Истор. росс. иерарх. 1. 421 (67). Снес.: нашей Истор. Т. 1. Прим. 76.

1159

Первым епископом был в Смоленске Мануил грек (Собр. р. лет. 1. 139; 2. 14 (228); Никон. 2. 72 (241); Татищ. 2. 253 (294); Дополн. к Акт. истор. 1. № 4 (106)).

1160

П. собр. р. лет. 2.14 (228); Дополн. к Акт. истор. 1. № 4 (106).

1161

П. собр. р. лет. 1. 170: «Занеже есть Разань Черниговьская епископья» (228).

1162

Дополн. к Акт. ист. 1. № 4 (10б).

1163

П. собр. р. лет. 1. 97,119 (228).

1164

В 1089 г. при освящении печерской церкви епископы считаются после митрополита в таком порядке: Белгородский, Ростовский, Черниговский, Юрьевский; в 1091 г. при перенесении мощей преподобного Феодосия Печерского в таком: Переяславский, Владимирский, Черниговский, Юрьевский; в 1115 г. при перенесении мощей святых мучеников Бориса и Глеба в таком: Черниговский, Переяславский, Белгородский, Юрьевский (П. собр. р. лет. 1. 89, 90; 2. 6 (228)).

1165

П. собр. р. лет. 1. 65; 3. 121,122,179, 211, 212; 5.139 (228). В чем состояла клевета Дудика на епископа Луку – неизвестно, но клеветнику в наказание отрезали часть носа и отсекли обе руки, после чего он убежал к немцам (там же).

1166

Об обретении мощей епископа Луки говорится в обширном житии преподобного Никиты, епископа Новгородского (рукоп. сборн. моей библ. № 14. Л. 178–179 (32)). Здесь, между прочим, читаем: «Обретоша гроб шестью деками каменными соделан, на верхней же каменной деке воображение бе честнаго креста... и отверсти его повеле (архиепископ) и абие виде мощи святительски, свидетельствующему омофору, яко быти епископу лежащему во гробе том. Взем же мощи оны, архиепископ внесе в притвор Великия церкве и положи я в епископских гробех одесную страну Великия церкве, иже суть притвор с полуденныя страны. Взыскающе же по памятованием и обретоша, яко ту погребен есть епископ Лука, иже бе от крещения нашего вторый епископ великому Новуграду».

1167

См.: «О Никите затворнице» в рукописных печерских Патериках; также Полн. собр. р. лет. 1.109; 2. 3,122,179, 213 (228).

1168

Еще в 1-й половине XIII в. черноризец Поликарп писал о Никите: «За многую же его добродетель поставлен быть епископом Новуграду, иже и мьнога чудеса створи: помолився, дождь сведе и пожар града угаси, и ныне со святыми чтут блаженнаго Никиту» (рукоп. Патерик).

1169

Житие святого Никиты нам известно в четырех видах: 1) житие, написанное черноризцем Поликарпом в послании его к архимандриту Акиндину, в XIII в.; 2) житие, написанное неизвестным в XVI–XVII вв., повествующее и об обретении мощей преподобного Никиты и о последующих чудесах его (рукоп. моей библ. № 14. Л. 165–197 (32)); 3) житие, написанное игуменом Даниловой обители Иоасафом (в рукоп. моей библиотеки № 64. Л. 1 (27)); 4) краткое житие, написанное неизвестным и встречающееся в рукоп. сбор. моей библ. № 51. Л. 74 (29) и в печатном Прологе под 31 генваря (234). Для церковной истории могут иметь значение только два первых жития.

1170

См. о Стефане в житии преподобного Феодосия, составленном Нестором (125), также: П. собр. р. лет. 1. 80, 85, 90, 96, 266 (228).

1171

Ростовский летописец XIII в. выражается о нем: «Леонтий святый, священный епископ, то просвети св. крещением град Ростов» (П. собр. р. лет. 1. 195 (228)). См. еще прилож. 1.

1172

Полн. собр. р. лет. 1. 89 (228). Несторово житие Феодосия в Чтен. Моск. ис-тор. общ. 1858. 3. Отд. 3. Л. 13 об. (125). Подробнее – в житии святого Исаии, епископа Ростовского (рукоп. моей библ. № 39. Л. 163 (26); Рум. муз. № 160. Л. 14 (40); Новг. Соф. библ. № 503. Л. 392 (10)). Здесь, между прочим, говорится: «И виде тамо (в Ростове) люди новокрещеныи не оутверженны в вере, якоже новонасажденый виноград, и напаяет оубо тех своим оучением блаженый, и возращает в добродетелех, плод сторицею благомоу Владыце приносит, якоже благый он раб. И объходит оубо и прочая грады и места, иже в Ростовстей и Соуздальстей области, и неверных оувещает веровати в Святоую Троицу, Отца и Сына и Святаго Духа, просвещает их святым крещением, верных укрепляет непоколебимым и недвижимым быти в вере; гдеже идолы обретает, вся огню предаваше». Житие это напечатано в Правосл. собесед. (1858. Ч. 1 (123)) и относится ко 2-й половине XIII в.

1173

Рукоп. житие св. благов. князя муромского Константина и чад его Михаила и Феодора (Сбор. моей библ. № 62 °; Рум. муз. № 364 (52)). Оно напечат. в Памятн. старинной русск. литературы. 1. 229–239 (221).

1174

Карамз. 3. 81, 89. Изд. 2-е (148).

1175

Там же. Прим. 153. С. 108 (148).

1176

П. собр. р. лет. 1.108–109 (228).

1177

Имя это мог он получить или еще при крещении или при пострижении в монашество пред своею кончиною. А Ярослав было его мирское имя; известно, что наши князья того времени имели обычай носить по два имени: одно христианское, другое мирское – княжеское, и в летописях всего чаще называются последним.

1178

Карамз. 2. 69. Прим. 151 (148).

1179

Татищев. 2.140. Снес.: 135 (294).

1180

П. собр. р. лет. 1.108–109,131; 3. 3 (228); Карамз. 2.119–120,172 (148).

1181

Полн. собр. р. лет. 1. 89, 119; 3. 3 (228). Как мог составитель жития святых князей муромских впасть в такую хронологическую ошибку? Очень легко. Он писал это житие уже спустя более пяти веков после их кончины, по случаю открытия мощей их, писал, вероятно, только на основании устных преданий, сохранившихся в Муроме о первых князьях-просветителях, или и кратких записок, в которых, однако ж, время прибытия князей в Муром не было означено. Решившись потому определить сам это время, он, без дальних соображений, по невежеству и мог признать Константина Святославича муромского сыном того Святослава, который княжил в Киеве к концу XII в. († 1195), не преполагая, чтобы Константин мог быть сыном Святослава черниговского. Житие составлено очень неискусно и отличается только напыщенностию, разглагольствиями и заимствованиями: так, весь приступ и некоторые места в заключении буквально взяты из известного жития Владимирова мниха Иакова, другие места, хотя не с такою буквальностию, – из летописи Несторовой и из Похвалы митрополита Илариона святому Владимиру.

1182

Посл. Симона к Полик. (в рукоп. Патер.); П. собр. р. лет. 1. 6 (228).

1183

Послание Поликарпа к архим. Акиндину (в рукоп. Патер.), см. статью о Никите затворнике.

1184

Истор. росс. иерархии. 3. 693–695; 6. 654–655 (67).

1185

«О блаженном Евстратии постнике», в послании Симона к Поликарпу (рукоп. Патер.). К концу сказано: «Окаяннии же жидове видевше чудо страшно и крестишася».

1186

«И ктому не возвратися въспять, но крестися, и бысть мних и с родом своим, и ту сконча живот свой в покаянии». См. в том же послании Симона к Поликарпу: «О смирением и многотерпеливем Никоне черноризце».

1187

П. собр. р. лет. 1. 96, 120 (228); Никон. 2. 40, 67 (241); Татищ. 2. 205 (294); Карамз. 2.109. Прим. 203 (148).

1188

Полн. собр. р. лет. 1. 75–78, 92; 5. 143–146 (228); Лет. Переяслав. 47–48 (174); Никон. 1.160 (241) и др.

1189

Подробнее о волхвах и их значении см. в рассуждении Руднева: «О ересях и расколах, бывших в Русской Церкви» (239).


Источник: История Русской церкви / Макарий (Булгаков), митрополит Московский и Коломенский. - Москва : Изд-во Спасо-Преображен. Валаам. монастыря, 1994-. / Кн. 1. - 1994. - 406, [1] с., [16] л. ил.; Кн. 2. – 1995. - 702, [1] с., [16] л. ил.; Кн. 3. – 1996. – 702, [1] с., [16] л. ил.; Кн. 4. Ч. 1. - 1996. - 590, [1] с., [16] л. ил.; Кн. 4. Ч. 2. – 1996. - 468 с.; Кн. 5. – 1996. - 559 с., [16] л. ил., факс.

Комментарии для сайта Cackle