Глава III
Попытка Илиодора ограбить храм (2Мак.3:1–40).
2Мак.3:1 Когда в святом граде жили еще в полном мире и тщательно соблюдались законы, по благочестию и отвращению от зла первосвященника Онии,
«По благочестии и отвращению от зла» – δια την… μισοπονηρίαν, слав. точнее – «благочестия ради и ненавидения лукавства…» Μισοπονρία – не только отвращение от зла, но и гонение его в других, искоренение. Это и усвояется здесь Онии (III-ий с этим именем, сын Симона, см. в 1Мак XII: 5–18).
2Мак.3:2–3 бывало, и сами цари чтили это место, и прославляли святилище отличными дарами, так что и Селевк, царь Азии, давал из своих доходов на все издержки, потребные для жертвенного служения.
«Это место», т. е. св. место храма (ср. II: 18). В числе царей, чтивших Иудейское святилище, известны особенно Птоломей II Филадельф, и Птоломей III Евергет (Иос. Фл. Арх. XII, 24 и д. 15; пр. Апп. II, 5), Антиох Великий «и Селевк», как такой, покровительство которого, как царя Азии в Иудейской святыне, являлось особенно важным (ср. 1Мак X: 40). Селевк – IV-й с этим именем, по прозванию Филопатор, сын и преемник Антиоха Великого, царств. 187–176 до Р. Х. Относительно Азии, при обозначении Селевкидского царства см. к 1Мак VIII: 6.
2Мак.3:4 Но некто Симон из колена Вениаминова, поставленный попечителем храма, вошел в спор с первосвященником о нарушении законов в городе.
«Симон… поставленный попечителем храма…» – προστάτης τού ιερού. В ближайшем определении сущности этого звания мнения толкователей расходятся. Одни считаются за advocatus templi; другие – смотрителем храмовой казны и начальником храмовой стражи (στρατηγός τού ιερού, Деян IV: 1); третьи – за praepositus templi in rebus politicis, лицо, которому принадлежал надзор за храмовым имуществом и доходами и за целостью храма; четвертые – видели здесь простой титул, дававшийся за какие-нибудь важные заслуги храму, и сообщавший носящему его лицу значительную влиятельность и уважение в среде Иерусалимских граждан; из всех этих мнений последнее имеет бо́льшую вероятность.
2Мак.3:5 И как он не мог превозмочь Онии, то пошел к Аполлонию, сыну Фрасея, который в то время был военачальником Келе-Сирии и Финикии,
Аполлоний, сын Фрасея – едва ли тождествен с упомянутым V: 24 и 1Мак I: 29 – начальником податей того же имени, которого Флавий называет Σαμαρείας στρατηγός (см. к 1Мак III: 10); вернее – он тождествен с тем Аполлонием, которого Поливий (XXXI, 21, 3) упоминает, как влиятельного при Селевке человека, сын которого, Аполлоний, и был наместником в Келе-Сирии, см. к 1Мак X: 69.
2Мак.3:6–7 и объявил ему, что Иерусалимская сокровищница наполнена несметными богатствами, равно как несчетное множество денег скоплено, и нет в них нужды для приношения жертв, но все это может быть обращено во власть царя. Аполлоний же, увидевшись с царем, объявил ему об означенных богатствах, а он, назначив Илиодора, поставленного над государственными делами, послал его и дал приказ вывезти упомянутые сокровища.
Илиодор обозначается поставленным над государственными делами (ό επί των πραγμάτων), как правитель государственных дел (ср. 1Мак III: 32), этот Илиодор – тот самый, что умертвил потом своего царственного господина (τις τών περί τήν αυλήν, Аpp. Syr. с. 45).
2Мак.3:8 Илиодор тотчас отправился в путь, под предлогом обозрения городов Келе-Сирии и Финикии, а на самом деле для того, чтобы исполнить волю царя.
Утаение действительной цели путешествия сделано Илиодором, конечно, для того, чтобы евреи не могли заблаговременно скрыть или принять меры к защите своих сокровищ. Несметность этих сокровищ, несмотря на неоднократные разграбления (кроме Антиоха Епифана – также Помпеем и Крассом, и др.) Иосиф Флавий объясняет тем, что Иудеи посылали сюда свои приношения со всего тогдашнего света, из Европы и Азии.
2Мак.3:9–11 Прибыв же в Иерусалим и быв дружелюбно принят первосвященником города, он сообщил ему о сделанном указании и объявил, за чем пришел, притом спрашивал: действительно ли все это так? Хотя первосвященник показал, что это есть вверенное на сохранение имущество вдов и сирот, и частью Гиркана, сына Товии, мужа весьма знаменитого, а не так, как клеветал нечестивый Симон, и что всего четыреста талантов серебра и двести золота;
Гиркан, сын Товии… Некоторые считают его за одно лицо с упомянутым у Иосифа Флавия Гирканом (Арх. XII, 4, 2 и д.), которого сын Товии – Иосиф произвел в беззаконной связи со своей племянницей, и который, как и отец его, хитростью и пронырством сумел войти в благоволение при дворе и нажил этим путем огромные богатства. Но если так, то надлежит сказать, что Гиркан был внук, а не сын Товии, вопреки употребленному обозначению, которое, впрочем, может обозначать вообще близкое, родственное отношение Товии к Гиркану. – «Мужа весьма знаменитого» – σφόδρα ανδρός έν ᾿υπεροχή κειμένου, по своей должности и богатству. – «Четыреста талантов серебра и двести золота» – при неопределенности показания, какие таланты здесь разумеются – еврейские или сирийские, наполовину меньше еврейских, трудно судить о точном количестве указанной суммы, которая, быть может, вдвое меньше номинальной. Принимая же во внимание, что значительная часть ее составляла частное, а не храмовое достояние, отданное лишь на хранение храму, окажется, что собственно храмовая сумма была значительно менее – не только номинальной, но и фактической, в значительной части принадлежавшей Гиркану. Считая еврейский талант серебра около 3 000 рублей, а золота – около 30 000 р., получим во всей указанной сумме талантов – более 1 000 000 серебра и до 6 000 000 золота.
2Мак.3:12–15 обижать же положившихся на святость места, на уважение и неприкосновенность храма, чтимого во всей вселенной, никак не следует. Но Илиодор, имея царский приказ, решительно говорил, что это должно быть взято в царское казнохранилище. Назначив день, он вошел, чтобы сделать осмотр этого, и произошло немалое волнение во всем городе. Священники в священных одеждах, повергшись пред жертвенником, взывали на небо, чтобы Тот, Который дал закон о вверяемом святилищу имуществе, в целости сохранил его вверившим.
«Закон о вверяемом имуществе…» находится в Исх XXII: 7 и д.
2Мак.3:16–18 Кто смотрел на лице первосвященника, испытывал душевное потрясение; ибо взгляд его и изменившийся цвет лица обличал в нем душевное смущение. Его объял ужас и дрожание тела, из чего явна была смотревшим скорбь его сердца. Иные семьями выбегали из домов на всенародное моление, ибо предстояло священному месту испытать поругание;
«Ибо предстояло священному месту испытать поругание…», δια τό μέλλειν είς καταφρόνησιν έρχεσθαι τόν τόπον…, слав.: «Зане хотяше приити место в поругание», – вин. с неопред.: – по причине того, что священное место готовилось придти в поругание.
2Мак.3:19 женщины, опоясав грудь вретищами, толпами ходили по улицам; уединенные девы иные бежали к воротам, другие – на стены, а иные смотрели из окон,
«Толпами ходили по улицам…», κατά τάς οδούς επλήθυνον, точнее слав.: «на путех умножахуся», т. е. собирались в массы.
2Мак.3:20–21 все же, простирая к небу руки, молились. Трогательно было, как народ толпами бросался ниц, а сильно смущенный первосвященник стоял в ожидании.
«Трогательно было, как народ толпами бросался ниц…», 'Ελεείν δ᾿ην τήν τού πλήθους παμμιγή πρόπτωσιν…, слав. точнее: «умилително же бе множества смешеное падение…», т. е. одновременное падение ниц множества народа, представлявшего смесь всевозможных возрастов, состояний и положений, «а сильно смущенный первосвященник стоял в ожидании». Слав. текст продолжает эту мысль иначе, в тесной связи и отношении подлежащего в отношении к сказуемому без посредствующего «как»: – «умилително бе… падение, и зело бедствующаго архиереа чаяние…» (греч.: έλεείν δ᾿ήν….. πρόπτωσιν, την τε τού μεγάλως διαγωνιώτος αρχιερέως προσδοκίαν). По-русски – точнее этот оборот речи должен бы быть выражен так: «умилительно же было соединенное падение ниц всего множества народа и ожидание совершенно растерявшегося первосвященника…» В διαγωνιώντος – само по себе есть уже усиление – нечто гораздо большее простого αγωνιώντας; но здесь оно еще усиливается более через прибавление μεγάλως, – обозначая совершенную растерянность первосвященника.
2Мак.3:22–24 Они умоляли Вседержителя Бога вверенное сохранить в целости вверившим. А Илиодор исполнял предположенное. Когда же он с вооруженными людьми вошел уже в сокровищницу, Господь отцов и Владыка всякой власти явил великое знамение: все, дерзнувшие войти с ним, быв поражены страхом силы Божией, пришли в изнеможение и ужас,
Самое «знамение», явленное Господом, описывается в 25 ст., здесь же (в 24 ст.) приводится лишь следствие знамения. Посему и греческий текст (как и славянский) имеет после слова «знамение» союз: ώστε («яко»), «так что», совершенно неправильно замененный в русском перевод двоеточием.
2Мак.3:25–30 ибо явился им конь со страшным всадником, покрытый прекрасным покровом: быстро несясь, он поразил Илиодора передними копытами, а сидевший на нем, казалось, имел золотое всеоружие. Явились ему и еще другие два юноши, цветущие силою, прекрасные видом, благолепно одетые, которые, став с той и другой стороны, непрерывно бичевали его, налагая ему многие раны. Когда он внезапно упал на землю и объят был великою тьмою, тогда подняли его и положили на носилки. Того, который с большою свитою и телохранителями только что вошел в означенную сокровищницу, вынесли как беспомощного, ясно познав всемогущество Божие. Божественною силою он повергнут был безгласным и лишенным всякой надежды и спасения. Они же благословляли Господа, прославившего Свое жилище; и храм, который незадолго пред тем наполнен был страхом и смущением, явлением Господа Вседержителя наполнился радостью и веселием.
«Явлением Господа Вседержителя…», т. е. в описанном знамении, действующими в котором могли быть Его Ангелы. – Любопытно, что об этом «знамении» сохранилось свидетельство и Поливия (в XVI кн. его истории), который мог слышать о нем от Димитрия I (сына Селевка IV), с которым он был в близких отношениях.
2Мак.3:31–40 Вскоре некоторые из близких Илиодора, придя, умоляли Онию призвать Всевышнего и даровать жизнь лежавшему уже при последнем издыхании. Первосвященник, опасаясь, чтобы царь не подумал, что сделано Иудеями какое-нибудь злоумышление против Илиодора, принес жертву о его спасении. Когда же первосвященник приносил умилостивительную жертву, те же юноши опять явились Илиодору, украшенные теми же одеждами, и, представ, сказали ему: воздай великую благодарность первосвященнику Онии, ибо для него Господь даровал тебе жизнь; ты же, наказанный от Него, возвещай всем великую силу Бога. И, сказав сие, они стали невидимы. Илиодор же, принеся жертву Господу, и обещав многие обеты Сохранившему ему жизнь, и возблагодарив Онию, возвратился с воинами к царю и пред всеми свидетельствовал о делах великого Бога, которые он видел своими глазами. Когда же царь спросил Илиодора, кто был бы способен, чтобы еще раз послать в Иерусалим, он отвечал: если ты имеешь какого-нибудь врага и противника твоему правлению, то пошли его туда и встретишь его наказанным, если только останется он в живых, ибо на месте сем истинно пребывает сила Божия: Он Сам, обитающий на небе, есть страж и заступник того места и приходящих с злым намерением поражает и умерщвляет. Вот что произошло с Илиодором, и так спасена сокровищница храма.