Глава 56

Содержанием настоящей главы служит дальнейшее развитие и усиление мысли предыдущей об откровении новозаветной церкви и условиях вступления в нее.

1–2. Необходимость твердого сохранения идеала теократии. 3–7. Раздвигаются рамки ветхозаветной церкви, включением в царство Мессии и тех, кто прежде не имел входа в него, по чисто здешним признакам («соотечественники и иноплеменники»). 8–12. О судьбе верного и неверного Израиля.

Ис.56:1. Так говорит Го­с­по­дь: сохраняйте суд и делайте правду; ибо близко спасе­ние Мое и открове­ние правды Моей.

«Сохраняйте суд и делайте правду». Термины «суд и... правда» (סקשמ и הרדצ), на языке Библии, имеют техническое значение – выражают собой сущность теократического идеала. Творить «суд и... правду» – значит в точности исполнять Богодарованный закон, который, как откровение благой и всесовершенной воли Божией, есть сама абсолютная «правда». Поэтому и исполнение такого закона, по нелицеприятному «суду» Господа, дает «оправдание» человеку. Отсюда – «суд» Всевышнего и «правда» Всевышнего рассматриваются, как понятия синонимичные. Но так, как вынести на своих плечах все иго закона было непосильной задачей для ветхозаветного человечества (Рим.3:19), то и оправдания через этот закон фактически никем не достигалось. Лишь в лице Мессии ветхозаветный закон нашел свое идеальное воплощение (Мф.3:15 и Мф.5:17). Вот почему «явление Мессии» обыкновенно называется также и «откровением правды Божией».

Ис.56:2. Блажен муж, который делает это, и сын человеческий, который крепко держит­ся этого, который хранит субботу от оскверне­ния и оберегает руку свою, чтобы не сделать никакого зла.

«Блажен муж... который хранит субботу от осквернения». Мысль очень близкая к известным словам Псалмопевца: «Блажен муж, который не ходит на совет нечестивых... но в законе Господа воля его» (Пс.1:1–2). Почему здесь из всего ветхозаветного ритуала особенно подчеркнуто лишь одно хранение субботы? Исторически – это можно объяснить тем, что здесь мысль пророка переносится в ту послепленную эпоху, когда многие другие ритуальные действия по необходимости были прекращены (за отсутствием святилища и храма); а по существу дела, должно заметить, что «суббота», вообще, является важнейшим и древнейшим теократическим установлением, ведущим свое начало еще со времени мироздания и первого райского завета, почему она и служит у многих пророков предпочтительным знамением завета Господа с Израилем (Иер.17:21–24; Иез.20:12; Иез.22:8, 26). Нельзя не обратить должного внимания и на самый характер празднования субботы, как он отпечатлелся у пророка Исаии.

Хранит субботу от осквернения – это значит, как видно из последующего контекста – «сберегать свою руку, чтобы не сделать никакого зла». Следовательно, «субботний покой», по мысли пророка Исаии, носит не столько физический, сколько этический характер. Последнее станет еще очевиднее и яснее, если мы сопоставим это место с другим параллельным местом из того же пророка, где он в самых определенных выражениях раскрывает морально характер поста (Ис.58:3–6).

Ис.56:3. Да не говорит сын иноплемен­ника, при­соединив­шийся к Го­с­по­ду: «Го­с­по­дь совсем отделил меня от Своего народа», и да не говорит евнух: «вот я сухое дерево».

Ис.56:4. Ибо Го­с­по­дь так говорит об евнухах: которые хранят Мои субботы и избирают угодное Мне, и крепко держат­ся завета Моего, –

Доступ в ветхозаветную церковь был закрыт для лиц, не принадлежащих к еврейской нации, или даже только имевшим физическое уродство, лишавшее их возможности иметь потомство (евнухам или скопцам Втор.23:1). Для входа в обновленную Мессией церковь все эти препятствия утратили свою силу: и «сын иноплеменника» (прозелит) и «евнух» могут, наравне со всеми, быть полноправными членами этой церкви, если только они удовлетворяют основному внутреннему условию – «крепко держатся завета Божия», т. е. закона Моисеева, как его внешнего символического выражения.

Ис.56:5. тем дам Я в доме Моем и в стенах Мо­их место и имя лучшее, нежели сыновьям и дочерям; дам им вечное имя, которое не истребит­ся.

«Тем дам Я в доме Моем... место и имя лучшее, нежели сыновьям и дочерям». Идею бессмертия в потомстве евреи понимали слишком чувственно и прямо, лишь в смысле физического продолжения рода. Пророк исправляет этот ложный взгляд: он говорит о нравственной самоценности каждой личности, определяемой ее личными достоинствами и заслугами; вот почему нередко, что человек, лишенный даже самой надежды на потомство, может быть гораздо именитее и славнее другого, нравственно негодного человека, хотя бы этот последний и имел многочисленное потомство.

Ис.56:6. И сыновей иноплемен­ников, при­соединив­шихся к Го­с­по­ду, чтобы служить Ему и любить имя Го­с­по­да, быть рабами Его, всех, хранящих субботу от оскверне­ния ее и твердо держащихся завета Моего,

Ис.56:7. Я при­веду на святую гору Мою и обрадую их в Моем доме молитвы; всесожже­ния их и жертвы их будут бла­го­приятны на жертвен­нике Моем, ибо дом Мой назовет­ся домом молитвы для всех народов.

«Я приведу на святую гору Мою... дом Мой назовется домом молитвы для всех народов.» Упоминание здесь о «горе святой» естественно ведет нашу мысль к раннейшей специальной речи того же пророка об этой святой горе, под которой он, вообще, разумеет судьбы новозаветной, Христовой церкви (2 гл.). Под «домом молитвы», о котором здесь неоднократно говорится, хотя многие и склонны разуметь ветхозаветный иерусалимский храм, но это едва ли справедливо, особенно, ввиду ясных слов Господа, что «наступает время, когда... и не в Иерусалиме будут поклоняться Отцу... в Духе и истине» (Ин.4:21, 23–24).

«Поэтому пророчество Исаии, как справедливо говорит Властов, должно было иметь обширнейшее значение и обнимать собою весь мир христианский, т. е. Церковь Христову, как вечный храм вечному Богу, в котором каждая душа христианская, поклоняющаяся Господу Богу «в духе и истине», будет услышана милосердным Отцом» (Властов, Священ. Летоп. V гл. 332 с.).

Ис.56:8. Го­с­по­дь Бог, собира­ю­щий рас­сеян­ных Израильтян, говорит: к собран­ным у него Я буду еще собирать других.

Ис.56:9. Все звери по­левые, все звери лесные! идите есть.

Снова, для ее большего усиления, повторяется та же самая мысль – о всеобщем призвании всех народов в церковь Христову: в нее войдут и все желающие того израильтяне, как бы ни были они далеко рассеяны, и все языческие народы, как бы не казались они, с ветхозаветной точки зрения, дики и грубы, наподобие полевых и лесных зверей. Все эти мысли и даже самые образы прекрасно знакомы нам и по многим другим местам кн. пророка Исаии. Так о собрании рассеянного Израиля и его провиденциальном назначении в 11 гл., между прочим, говорится: «и будет в тот день: к корню Иессееву, который станет, как знамя для народов, обратятся язычники... и поднимет знамя язычникам и соберет изгнанников Израиля, и рассеянных Иудеев созовет от четырех ветров» (Ис.11:10, 12; ср. Ис.27:12; Ис.43:5–6 и др.). Сравнение же языческих народов, пребывавших в религиозном неведении и материальном огрубении, с дикими зверями, дано, напр., в Ис.43:20: «Полевые звери прославят Меня, шакалы и страусы, потому что Я в пустынях дам воду, реки в сухой степи». Здесь, общеизвестные образы «пустыни жаждущей» и благодатной ее оросившей «воды», не оставляют сомнения и относительно надлежащего понимания обитателей этой пустыни, т. е. языческих народов.

Ис.56:10. Стражи их слепы все и невежды: все они немые псы, не могущие лаять, бредящие лежа, любящие спать.

Ис.56:11. И это псы, жадные душею, не зна­ю­щие сытости; и это пастыри бессмыслен­ные: все смотрят на свою дорогу, каждый до по­следнего, на свою корысть;

Ис.56:12. приходите, говорят, я достану вина, и мы напьемся сикеры; и завтра то же будет, что сегодня, да еще и больше.

Конец 56-й главы является не столько ее заключением, сколько вступлением к следующей, пророческо-обличительной речи (57–59 гл.). Связь этих двух стихов с предыдущими, очевидно, покоится на антитезе: если лучший корень Израиля, чрез прививку к нему дикой маслины язычества, даст сильные и богатые побеги в новозаветной церкви, то большинство сынов Израиля, во главе с его слепыми вождями, останется за порогом этой церкви. И главную ответственность за такую печальную судьбу духовно омраченного Израиля должны нести, конечно, его духовные вожди, на которых прежде всего и обрушивается пророк со всей силой своего святого негодования, бичуя их в самых ярких образах, небезызвестных нам и по многим др. местам его книги (Ис.1:21–23; Ис.5:8, 13, 18–23; Ис.9:14–16; Ис.10:1–2; Ис.30:9–18; Ис.52:5 и др.). Здесь в особенности сильны образы «стража», который сам ничего не видит, так как любит спать и дремать, и сторожевого «пса», который нем, т. е. не может лаять. Это – «пастыри бессмысленные» – так как они преследуют лишь свое личное удовольствие и корысть, а не охрану общественных интересов, тем более – не заботу об общем благе вверенного им народа.