Глава 6
1–14. Замыслы врагов против Неемии и их неудача. 15–16. Окончание стены иерусалимской и впечатление, произведенное этим на соседей. 17–19. Отношение к Неемии Товии и некоторых из иерусалимской знати.
Неем.6:1. Когда дошло до слуха Санаваллата и Товии и Гешема Аравитянина и прочих неприятелей наших, что я отстроил стену, и не оставалось в ней повреждений – впрочем до того времени я еще не ставил дверей в ворота, –
О названных в ст. 1 лицах см. прим. к (Неем. 2:10, 19). «И прочих неприятелей наших»: вероятно, азотян и других жителей филистимского побережья.
Неем.6:2. тогда прислал Санаваллат и Гешем ко мне сказать: приди, и сойдемся в одном из сел на равнине Оно. Они замышляли сделать мне зло.
Может быть, с целью разъяснения слухов Санаваллат и Гешем приглашают Неемию сойтись в одном из сел (bakephirim) на равнине Оно. Kephirim, стоящее с членом, принимается некоторыми экзегетами за собственное имя и отождествляется с упоминаемой в (1Ездр. 2:25) Кефира, служившей пограничным пунктом тогдашней иудейской области. Развалины Кефиры Робинзон (N. bibl. Forsch. 190) указывает в расстоянии 3-х часов пути от Гаваона. По (1Пар. 8:12; Неем. 11:35) равнина Оно лежала вблизи Лидды и потому может быть отождествляема с нынешней Кефр-Ана (или К.-Анди), находящейся на расстоянии двух часов пути от Лидды и в 40 вер. к сев.-зап. от Иерусалима.
Неем.6:3. Но я послал к ним послов сказать: я занят большим делом, не могу сойти; дело остановилось бы, если бы я оставил его и сошел к вам.
Неем.6:4. Четыре раза присылали они ко мне с таким же приглашением, и я отвечал им то же.
Причиной отказа Неемии последовать повторявшемуся четыре раза приглашению врагов было не только нежелание замедлить своим отсутствием постройку, как указывается в ст. 3, но и опасение коварных замыслов со стороны врагов.
Неем.6:5. Тогда прислал ко мне Санаваллат в пятый раз своего слугу, у которого в руке было открытое письмо.
В пятый раз Санаваллат прислал в Иерусалим слугу с открытым письмом в руках. Очевидно, Санаваллат желал, чтобы обвинения, содержавшиеся в письме, были известны всем в Иерусалиме и чтобы эти обвинения, – или, устрашив, заставили прекратить постройку стены (ст. 9), или же побудили Неемию отправиться на равнину Оно для объяснений.
Неем.6:6. В нем было написано: слух носится у народов, и Гешем говорит, будто ты и Иудеи задумали отпасть, для чего и строишь стену и хочешь быть у них царем, по тем же слухам;
Неем.6:7. и пророков поставил ты, чтоб они разглашали о тебе в Иерусалиме и говорили: царь Иудейский! И такие речи дойдут до царя. Итак приходи, и посоветуемся вместе.
«Слух носится у народов» – конечно, у народов соседних. «И Гешем говорит»: в евр. тексте вместо Гешем читается Гашму, что, без сомнения, тожественно с Гешем. Очевидно, Гешем выставляется в качестве особенно авторитетного лица.
Неем.6:8. Но я послал к нему сказать: ничего такого не было, о чем ты говоришь; ты выдумал это своим умом.
Неем.6:9. Ибо все они стращали нас, думая: опустятся руки их от дела сего, и оно не состоится; но я тем более укрепил руки мои.
Замыслы Санаваллата, как видно из ст. 8–9, не только не достигли своей цели – остановить постройку стен, но наоборот, придали более энергии Неемии («я тем более укрепил руки мои»).
Неем.6:10. Пришел я в дом Шемаии, сына Делаии, сына Мегетавелова, и он заперся и сказал: пойдем в дом Божий, внутрь храма, и запрем за собою двери храма, потому что придут убить тебя, и придут убить тебя ночью.
После неудачных попыток погубить Неемию Санаваллат задумал путем хитрости побудить его к нарушению закона и этим подорвать его авторитет в народе. Он воспользовался для этого содействием пророка Шемаии, который, по-видимому, был одним из самых сильных (ст. 14) противников Неемии. Когда Неемия зашел в дом Шемаии, последний от имени Иеговы возвестил Неемии, что этою ночью враги намерены убить Неемию. Для избежания опасности Шемаия предлагал Неемии пойти вместе с ним в храм и там запереться. Согласившись на это предложение, Неемия, с одной стороны, обнаружил бы страх перед врагами, а с другой, нарушил бы предписания закона, так как, будучи мирянином, он не имел права входить в храм. То и другое унизило бы авторитет Неемии в глазах народа. – «И он заперся», евр. vehu azur, «и он был заключен», – замечание, точный смысл которого установить трудно. Берто понимает это замечание в том смысле, что Шемаия находился в состоянии вдохновения; Евальд и Ролинсон – что Шемаия был в состоянии нечистоты. По Кейлю, заключение Шемаии имело символическое значение – указывало на то, что должен был сделать Неемия. Но проще понимать выражение vehu azar в том смысле, что Шемаия уклонялся от общественной деятельности, и посещение Неемии было вызвано желанием узнать причину этого уклонения.
Неем.6:11. Но я сказал: может ли бежать такой человек, как я? Может ли такой, как я, войти в храм, чтобы остаться живым? Не пойду.
Неем.6:12. Я знал, что не Бог послал его, хотя он пророчески говорил мне, но что Товия и Санаваллат подкупили его.
Неем.6:13. Для того он был подкуплен, чтоб я устрашился и сделал так и согрешил, и чтобы имели о мне худое мнение и преследовали меня за это укоризнами.
Неемия, как видно из ст. 11, понял скрытую цель предложения Шемаии и потому ответил ему отказом, убедившись, что Шемаия подкуплен врагами.
Неем.6:14. Помяни, Боже мой, Товию и Санаваллата по сим делам их, а также пророчицу Ноадию и прочих пророков, которые хотели устрашить меня!
Как видно из сопоставления ст. 7 и 14, в среде пророков, как и во всем народе, было два направления: одни из пророков содействовали Неемии, другие же, в том числе Шемаия и пророчица Ноадия, были против обособления от соседей и реформирования в строго законном духе. Эти два направления в иудействе, начавшись со времени Неемии, сохранились и в дальнейшей истории (см. об этом М. Поснов, Иудейство. К характеристике внутр. жизни иуд. народа в послепленное время. Киев, 1906. Стр. 5–104).
Неем.6:15. Стена была совершена в двадцать пятый день месяца Елула, в пятьдесят два дня.
Год окончания стены Иерусалима не называется, вероятно, потому, что предполагается известным из ранних указаний (ср. Неем. 1:1, 2:1, 5:14, 12:26). Это был 20-й год Артаксеркса, и именно, вероятно, Артаксеркса Лонгимана (ср. прим. к (1Ездр. 7:1) или 445 (444) г, до Р. Х. Элул был 12-м месяцем года. -В ст. 15-м обращает на себя внимание то обстоятельство, что для возведения стены указывается слишком краткий срок (52 дня). Ввиду краткости срока, а также и свидетельства И. Флавия (Иуд.Древн. XI,5, 7) ), что постройка стены продолжалась 2 года и 4 месяца, некоторые экзегеты склонны видеть в ст. 15-м порчу текста. Но с общим ходом рассказа о построении стены указание ст. 15-го на краткий срок вполне гармонирует. Рассказ отмечает, что постройка велась ускоренно, что строителей было много и работали они с ревностью. Кроме того, из рассказа видно, что стена собственно не вновь строилась, а только починялась, причем для некоторых частей стены (ср. Неем. 3:13–15) не потребовалось даже и починки. По вычислениям Рисселя, из 12 978 анг. футов протяжения стены починялось не более 8 тыс. Как видно из гл. 3, это пространство было разделено на 40 отделений, в среднем по 200 ф. на каждое. При значительном количестве работающих и при облегчении работы тем, что строительный материал находился под рукой, так как камни разрушенной стены не были увезены, – не удивительно, что стена была окончена в 52 дня. Еще быстрее были построены стены Афин при Фемистокле и стены Александрии при Александре Великом.
Неем.6:16. Когда услышали об этом все неприятели наши, и увидели это все народы, которые вокруг нас, тогда они очень упали в глазах своих и познали, что это дело сделано Богом нашим.
Впечатление, произведенное на соседей окончанием постройки стен, в греч. и слав. текстах значительно усилено: «и убояшася вси язы́цы иже окрест нас, и нападе страх велик пред очи их»). В первом предложении, по-видимому, вместо евр. raah (видеть) LXX читали jareh (бояться), а во втором свободно передали редкий оборот речи, имеющийся в подлиннике.
Неем.6:17. Сверх того в те дни знатнейшие Иудеи много писали писем, которые посылались к Товии, а Товиины письма приходили к ним.
Неем.6:18. Ибо многие в Иудее были в клятвенном союзе с ним, потому что он был зять Шехании, сына Арахова, а сын его Иоханан взял за себя дочь Мешуллама, сына Верехии.
В последних стихах VI гл. делается несколько замечаний об отношении Неемии к Товии. Вероятно, Товия, носивший, как и сын его Иоханан, чисто израильское имя, по своему происхождению принадлежал к одному из колен Израильского царства и, может быть, отстаивал именно интересы уцелевших в Палестине жителей этого царства. Он поддерживал частые сношения с Иерусалимом, так как многие в Иудее «были в клятвенном союзе с ним» (ст. 18). Из последнего замечания можно заключать, что при заключении браков родственники давали клятвенное обязательство поддерживать друг друга. – Имена Арака и Мешуллама, с домами которых состоял в родстве Товия, упоминаются еще в (1Ездр. 2:5; Неем. 3:4, 30). Предполагают, тесть Товии Шехания и тесть Иоханана Мешуллам принадлежали к потомкам Зоровавеля (1Пар. 3:19–21). Как видно из (Неем. 13:4), Товия был также родственником первосвященника Елиашива.
Неем.6:19. Даже о доброте его они говорили при мне, и мои слова переносились к нему. Товия присылал письма, чтоб устрашить меня.
«Даже о доброте его они говорили при мне,» – по-видимому, с целью сблизить Неемию с Товией. Так как смысл ст. 19 не вполне ясен и параллелизм в нем не выдерживается, то, не без основании некоторые экзегеты (Гейн, Бертолет) подозревают в данном случае порчу в тексте.