Глава 4

1–8. Впечатление, произведенное началом постройки стены на врагов иудеев, и замыслы их. 9–23. Принятие Неемией мер для ограждения работавших над постройкой.

Неем.4:1. Когда услышал Санаваллат, что мы строим стену, он рассердился и много досадовал и издевался над Иудеями;

Неем.4:2. и говорил при братьях своих и при Самарийских военных людях, и сказал: что делают эти жалкие Иудеи? неужели им это дозволят? неужели будут они приносить жертвы? неужели они когда-либо кончат? неужели они оживят камни из груд праха, и притом пожженные?

Первые 6 ст. IV гл. во многих изданиях Библии составляют окончание гл. III-й. – Начало постройки стены вызвало у враждебных иудеям соседей чувство злобы и желание препятствовать постройке. Санаваллат, имея в виду ослабить энергию иудеев, в кругу самарийской знати насмехался над их предприятием, представляя его несбыточной мечтой. Слова Санаваллата: «неужели им это дозволят» (hajaazbu lachem) не ясны, так как подлежащее при глаголе hajaazbn (дозволять) не указано. По контексту речи и соответственно значение глагола asav в других местах (Ис. 10:14), в словах Санаваллата нужно видеть насмешку над верой иудеев в помощь Божию: «неужели они (иудеи) предоставляют себя (в деле постройки) Богу», т.е. неужели надеются, что Бог совершит за них непосильное для них предприятие? Неужели они думают помочь себе жертвами?

Неем.4:3. А Товия Аммонитянин, бывший подле него, сказал: пусть их строят; пойдет лисица, и разрушит их каменную стену.

Подобно Санаваллату, и Товия указывает на несбыточность задуманного иудеями предприятия.

Неем.4:4. Услыши, Боже наш, в каком мы презрении, и обрати ругательство их на их голову, и предай их презрению в земле пленения;

Неем.4:5. и не покрой беззаконий их, и грех их да не изгладится пред лицем Твоим, потому что они огорчили строящих!

Подобным же образом историческое повествование прерывается молитвой в (Неем. 5:19, 6:14, 13:14, 22, 29, 31).

Неем.4:6. Мы однако же строили стену, и сложена была вся стена до половины ее. И у народа доставало усердия работать.

Насмешки врагов, таким образом, не оказывали действия, и стена скоро была сложена «до половины ее», т.е. до половины высоты ее.

Неем.4:7. Когда услышал Санаваллат и Товия, и Аравитяне, и Аммонитяне, и Азотяне, что стены Иерусалимские восстановляются, что повреждения начали заделываться, то им было весьма досадно.

Неем.4:8. И сговорились все вместе пойти войною на Иерусалим и разрушить его.

Успешный ход постройки побудил врагов иудеев действовать силой, и они задумали неожиданно (ст. 11) напасть на иудеев, занимающихся постройкой, перебить их и разрушить Иерусалим. В ст. 7 в качестве врагов иудеев названы аравитяне, аммонитяне и азотяне. Ролинсон полагает, что писатель разумеет не целые племена, а собственно тех отдельных людей из этих племен, которые входили в отряд Санаваллата, так как вооруженное нападение на Иерусалим целых племен, при хорошей организации Персидской монархии, трудно допустить. Но едва ли есть основание отрицать возможность подобного нападения.

Неем.4:12. Когда приходили Иудеи, жившие подле них, и говорили нам раз десять, со всех мест, что они нападут на нас:

«Когда приходили Иудеи, жившие подле них», т.е. в местах, соседних с Самарией областью и др. Приходили, очевидно, те, которые сами не участвовали в работах, а заботились о своих родственниках и друзьях, бывших на работе. Конец стиха в евр. тексте не ясен, и наш русск. перевод в данном случае дает собственное толкование («со всех мест, что они нападут на нас»).

Неем.4:13. тогда в низменных местах у города, за стеною, на местах сухих поставил я народ поплеменно с мечами их, с копьями их и луками их.

Точный смысл подлинника не ясен, и русские переводчики опять дают толкование, вставляя слово «города» и переводя глагол amad вместо двух раз однажды. Предполагая погрешность в тексте и исправляя его, Риссель передает стих так: «тогда поставил я метательные машины на месте за стеной в защищенных пунктах и выставил людей» и пр.

Неем.4:15. Когда услышали неприятели наши, что нам известно намерение их, тогда разорил Бог замысел их, и все мы возвратились к стене, каждый на свою работу.

Постройка стены остановилась на время. Но зато враги иудеев, увидев, что их замысел неожиданного нападения открыт, оставили его, и дело постройки могло продолжаться. Однако для предупреждения неожиданного нападения Неемия все-таки счел нужным принять ряд мер, о которых идет речь в ст. 16.

Неем.4:16. С того дня половина молодых людей у меня занималась работою, а другая половина их держала копья, щиты и луки и латы; и начальствующие находились позади всего дома Иудина.

«С того дня половина молодых людей» (nearim) у меня", т.е. половина свиты Неемии, того отряда, который находился в распоряжении его для полицейских обязанностей (ср. Неем. 5:10, 16, 13:19).

Неем.4:21. Так производили мы работу; и половина держала копья от восхода зари до появления звезд.

«Так производили мы работу», т.е. Неемия и его свита, несшие особенные труды.

Неем.4:22. Сверх сего, в то же время я сказал народу, чтобы в Иерусалиме ночевали все с рабами своими, – и будут они у нас ночью на страже, а днем на работе.

В дополнение к прочим мерам предосторожности Неемия сделал распоряжение, чтобы народ не расходился по окончании дневных работ, а оставался на ночлег в Иерусалиме, выставляя стражу. Этим распоряжением имелось в виду не только охранить город, но и дать отдых людям, несшим наибольшие труды, т.е. Неемии и его свите.

Неем.4:23. И ни я, ни братья мои, ни слуги мои, ни стражи, сопровождавшие меня, не снимали с себя одеяния своего, у каждого были под рукою меч и вода.

«Не снимали с себя одеяния своего, у каждого были под рукою меч и вода». Последнее предложение опущено у LXX и неодинаково передается в других переводах. В сирском тексте выражение передается в том смысле, что защитники Иерусалима не снимали с себя одежды в течение месяца. У Лукиан. καὶ ἄνδρα, ον῀ ἀπέστελον ἐπὶ τὸ ῦδωρ ανήρ καὶ ὅπλον είς τὸ ῦδωρ. В Вульг.: unusquisque tantum nudabatur ad baptismum, каждый снимал одежду только для омовения. Экзегеты также толкуют приведенное выражение различно: «каждый имел свое оружие и воду при себе, чтобы не покидать поста» (Клерик); «каждый имел свой лук в правой руке» и каждый обнажал тело только для ночных потребностей (maim – вода).