Иоанн, патриарх антиохийский

Иоанн, патриарх антиохийский(1092–1103 г.), был сначала иноком на острове Оксии в Пропонтиде и занял престол при содействии византийского императора Алексея I Комнина. О церковно-общественной деятельности И. ничего не известно, но ему принадлежит несколько сочинений и, прежде всего, – замечательная «Речь о получающих монастыри в дар и извлекающих из них прибыль». В Византии существовал обычай отдавать монастыри в дар и пожалование, или харистикию (δωρεά, χαριστική). Такие монастыри назывались харистикарными, а лица, получившие их, – харистикариями. Обычай жаловать монастыри очень древен по своему происхождению. Особенно широкое распространение он получил во времена иконоборцев, в частности при Константине Копрониме (741–775 г.), этом ожесточенном враге монашества, который особенно бесцеремонно обращался с монастырями и их владениями и раздавал их в большом количестве. Но и после иконоборства он не потерял своего значения и широко применялся в средние века. Жаловать монастыри могли все, владевшие ими, от императора до простого ктитора монастыря. Равным образом и получать могли все, как духовные, так и светские лица. Монастыри жаловались обыкновенно на всю жизнь харистикарию. Последний был в отношении к полученному монастырю только попечителем, но не собственником, и обязан был заботиться о внешнем благоустройстве монастыря – улучшении монастырских зданий, умножении владений, благолепии храма и т. п. Поэтому сначала в качестве харистикий отдавались только бедные и пришедшие в ветхость и разрушение монастыри, с целью их восстановления и украшения. Но потом в харистикарный способ раздачи монастырей вкрались (особенно в X веке) большие злоупотребления. В харистикию стали отдаваться и благоустроенные монастыри, ради кормления, не только клирикам, но и мирянам, которые превращали монастыри в гостиницы и дачи, жили здесь с семьями и гостями, устраивали пиры, бесконтрольно распоряжались монастырскими доходами, не содержали монахов, вмешивались во внутреннюю монастырскую жизнь и т. и. Против таких злоупотреблений и была направлена указанная речь антиохийского патриарха И., представляющая резкое обличение и всей господствовавшей харистикарной системы. И. положительно осуждает и тех, кто дает монастыри, и тех, кто их получает. Главными виновниками нечестия являются, по его мнению, православные цари и патриархи. Они, видя неизмеримое зло для церкви и монашества от харистикарной раздачи монастырей и располагая властью прекратить и уничтожить его, не только не принимают никаких мер, но еще укрепляют его, поступая по примеру своих предшественников. Они совсем не видят греха в своих поступках и при напоминаниях о нем готовы сложить свою вину на других. Что касается харистикариев, то их действия достойны еще большего осуждения: «Лишь только харистикарий получит в свою власть монастырь, – пишет И., – он тотчас распускает ненасытную пазуху и кладет туда все, принадлежащее монастырю, – не только дома, поместья, скот и разнообразные доходы, но и самые храмы; игумена и монахов он считает за своих рабов, всех и все рассматривает, как свою благоприобретенную собственность, всем пользуется безбоязненно и по своему желанию, как своим наследством. Божиим храмам и монахам он уделяет какую-нибудь весьма малую часть из всего дохода, да и это дает как милостыню за свою душу и с предъявлением к монахам многих требований. Я уже не говорю о разрушении храмов, жилищ и поместий, – так как он всегда следит только за доходами и не любит расходов. Затем, прекращается всякая установленная ктиторами благочестивая служба, славословие, возжигание свечей, псалмопение, раздача милостыни, утешение монахов, мало того – прекращается отпуск самого необходимого пропитания для монахов, кратко сказать, – исчезает всякий образ благочестия, установленного в монастырях ктиторами. Еще ранее того разрушается всякий монастырский порядок, уставы и иноческое правило, игумен теряет свою власть, всем распоряжается харистикарий... Никакая монашеская дисциплина не может держаться при таком унижении духовной власти пред мирскою... Даже и внешний вид монашества начал уже исчезать, как это наблюдается в монастырях, порабощенных мирянами. Внутри святой ограды мирские люди убивают скот, едят мясо, поют песни и творят невозбранно всякие мирские дела. То, чего не мог совершить окаянный Копроним, исполняется правоверными». Здравый и убедительный голос антиохийского иерарха, раздавшийся с благородным негодованием против господствовавшего зла, к сожалению, не искоренил его. Но речь представляет образец византийского ораторского искусства и весьма важна в историческом отношении. Автор обнаружил и прекрасное знание византийских аскетических трудов, которые он перечисляет в своем слове. Из других сочинений И. известны трактаты об опресноках (против латинян) и таинстве евхаристии, извлечения из аскетических византийских творений и письмо к ефесскому архиепископу Феодору, но все они не изданы, кроме отрывка из последнего письма.

Н. И. Соколов