Иоиль, пророк
Иоиль (יואל – «Иегова есть Бог») пророк, книга которого занимает в нашей Библии второе место в ряду книг XII малых пророков, был сын Петуэла или – по греч. транскрипции LХХ – Вафуила. Личность Петуэла совершенно неизвестна, и самое имя его в Библии еще нигде не встречается. Догадка же Раши, что Петуэлом иносказательно называется пр. Самуил, бывший, так. обр., отцом пр. Иоиля, предположение Гольдгаузена, что Петуэл одно лицо с Петохией (слав. Феттиа), современником Давида, начальником 19-й священнической чреды (1Пар.24:16), – ни на чем не основаны. Нет сведений в кн. Иоиля и о личности его самого. Попытка (Креднера, Крамера, Евальда) отождествить Иоиля с Иоилем отцом псалмопевца Емана, левитом из рода Каафа, упоминаемым в 1Пар.6:33, а также предположение (их же), что Иоиль принадлежал к священническому роду, не имеют под собою почвы. Хотя Иоиль упоминает о священниках (Иоиль.1:9,13; Иоиль2:17), о храме (Иоиль.1:9,14,16; Иоиль.2:17), о жертвах (Иоиль.2:1,15,23,32), но отсюда не следует непременно, чтобы и он сам принадлежал к числу священников, так как подобные упоминания возможны и понятны в устах всякого истинного израильтянина. Несомненно только, что Иоиль проходил свое служение в царстве иудейском, потому что он говорит об одном этом царстве (гл. 3), употребляя слово Израиль (Иоиль.2:24; Иоиль.3:2,16) для обозначения не десятиколенного царства, а всего евр. народа.
Время жизни Иоиля и происхождение его – в науке вопрос спорный, так как ни прямых, ни ясных косвенных указаний на это в книге нет. При решении этого вопроса принимаются во внимание следующие данные. Называя в 3 гл. многих врагов иудейского царства, Иоиль не говорит о сириянах, ассириянах и вавилонянах. Отсюда заключают, что Иоиль жил не позже конца царствования Иоаса, ибо сирияне совершили именно в это время (в 828 г.) нападение на Иудею (4Цар.12:18–19; 2Пар.24:23–24). С другой стороны, упоминания о нападении филистимлян (Иоиль.3:4), о финикиянах, как врагах Иудеи (Иоиль.3:4), о долине Иосафатовой (Иоиль.3:2,12) показывают, что Иоиль пророчествовал после разделения еврейского царства, потому что только тогда финикияне стали врагами иудеев, и даже после времени царя Иосафата, когда в честь его победы (2Пар.20) известная долина (Вераха) стала называться Иосафатовой [см. ниже под этим словом стлб. 331 – 332]. Сопоставляя отмеченные данные, экзегеты приходят к заключению, что Иоиль жил не ранее 879 г. и не позже 828 г. В этом периоде содержание книги более всего соответствует времени царствования Иоаса (868–843 г.), и именно первой половине его, когда царем руководил благочестивый первосв. Иодай. Этим объясняется и то, что пророк не обличает народ в идолопоклонстве и тяжких преступлениях, не упоминает о царе и выдвигает из среды народа старейшин и священников.
В литературе западной Иоиль считается пророком послепленным; с особенной обстоятельностью мнение это раскрыто ученым А. Мерксом. Но веских оснований для этого мнения не может быть представлено. То обстоятельство, что пророк не упоминает о царе и выдвигает старейшин и священников, не может служить надежным указанием на послепленное время, когда не было царя и во главе народа стояли старейшины и священники: эти черты общественного строя хорошо подходят и ко времени Иоаса. Что же касается приглашения пророка назначить пост и объявить торжественное собрание (Иоиль.2:13–15), то и здесь несправедливо усматривать черту послепленной обрядности, так как и допленные пророки не отвергали значение обрядов (Иер.14:12; Ис.58:6).
Кн. Иоиля в нашем тексте имеет три главы, а в тексте евр. ст. 28 – 32 гл. второй выделены в особую главу, вследствие чего в книге получилось четыре главы. Книга представляет две речи, прерываемые кратким историческим замечанием в Иоиль.2:18–19 (см. слав. текст). Поводом к произнесению этих речей послужило тяжкое бедствие, постигшее Иудею, – именно нашествие саранчи и продолжительная засуха (Иоиль.1:4–17,18–20, Иоиль.2:1 сл.). Это описание нашествия саранчи понимается многими древними и новыми экзегетами аллегорически, как описание нашествия врагов: под четырьмя названиями саранчи (сл. гусеницы, прузи, мшицы, сиплеве) разумеют четырех враждебных царей (Ефрем Сир.: Феглаффелассара, Салманассара, Сеннахер. и Навуходон.) или четыре враждебные народа (бл. Иероним: ассир.-вавил., мидо-персов, макед.-сирийц. и римлян). Другие толкователи понимают описание нашествия саранчи в смысле буквальном (Руфим акв., Лютер, Креднер, из наших Смирн., Некрасов), иные допускают оба смысла (из древн. бл. Феодорит). Последнее толкование и должно быть признано правильным. Картина опустошения страны, описанная пророком, подходит к действительному нашествию саранчи (Иоиль.1:7,10,13); затем пророк в Иоиль.2:4–5,7–9 сравнивает нашествие саранчи с нашествием войска и, значит, показывает этим, что ближайшим образом он говорит не о войске. Но, с другой стороны, действительное бедствие – нашествие саранчи для пророка есть образ грядущих божественных наказаний, предвестие страшного дня Господня. Отсюда, речь пророка о нашествии саранчи носит торжественный характер, и в ней употребляются выражения, не подходящие всецело к одному описываемому пророком физическому бедствию.
Содержание пророческой проповеди Иоиля таково. Ввиду постигших страну бедствий (Иоиль.1:1–16), пророк призывает народ обратиться к Иегове всем сердцем, «в посте, плаче и рыдании» (Иоиль.2:12), приглашает назначить пост и объявить торжественное собрание (Иоиль.2:15–17). Во второй своей речи пророк возвещает о наступлении лучших времен. По слову его, Господь даст плодородие земле, удалит «пришедшего с севера» (саранчу), ниспошлет дождь ранний и поздний (Иоиль.2:20–25), так что народ будет «есть до сытости и насыщаться» (Иоиль.2:26). Но милость Господня к народу не ограничится только дарованием благ земных. Земные блага – только образ благ духовных и предвестие их ниспослания. Устами пророка народу возвещается в будущем наступление такого времени, когда излиется «на всякую плоть» Дух Божий. Следствием этого излияния Духа явится осуществление для народа того идеала, который был поставлен ему законодателем Моисеем. «О если бы», – говорил законодатель, – «все в народе Господнем были пророками! Когда бы Господь послал Духа Своего на них» (Числ.11:29)! И вот, Иоиль возвещает исполнение этого пламенного желания законодателя: «будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши; старцам вашим будут сниться сны, и юноши ваши будут видеть видения» (Иоиль.2,28). Но это дарование благодатных средств будет вместе с тем и началом великого «дня Господня», дня страшного суда, который произведет Господь над народами. Пророк во второй половине своей второй речи (Иоиль.2:30–3,21) в образах описывает этот день страшного суда. По его описанию, знамения на небе и на земле будут предшествовать наступлению «дня Господня», а самый суд Божий будет произведен в долине Иосафатовой (ср. 2Пар.20:16), куда соберутся все народы. Однако же, день суда, по слову пророка, будет грозным только для язычников; для Израиля же он будет днем спасения: «Иуда будет жить вечно, и Иерусалим в роды родов. Господь будет обитать на Сионе» (Иоиль.3:21).
Пророчество об излиянии Св. Духа на всех людей и о страшном дне Господнем составляет важнейшее место в книге Иоиля. Исполнение этого пророчества должно относиться ко временам новозаветным. Главным основанием для этого служит свидетельство Деян.2:15–21, где слова Иоиль.2:28–32 рассматриваются, именно как пророчество о сошествии Св. Духа на Апостолов. В этом последнем событии Ап. Петр, как следует заключать из Деян.2:16–21, видит и исполнение изречения пророка о страшном дне Господнем. И, действительно, сошествием Св. Духа на Апостолов закончилось устроение мсссианского царства для спасения людей, поданы все благодатные силы. Так как теперь уже остается ждать только божественного суда за пользование этими силами, то можно сказать, что сошествие Св. Духа на Апостолов было уже началом этого суда. Но во всей своей полноте слова пр. Иоиля о страшном дне Господнем, по толкованию экзегетов, могут относиться только к «последним временам».
В. Рыбинский