Грехопадение прародителей
Грехопадение прародителей. Печальный факт грехопадения первых людей, о котором древнейшая летопись человечества повествует нам, на одной из начальн. своих страниц (Быт.3гл.), красной нитью проходит через всю историю не только ветхоз., но и новоз. религии, являясь тем основным узлом, около которого сосредоточивается и развивается вся драма мировой истории. Подлинный смысл этого безыскусственного библейского повествования совершенно прост и ясен, и кратко может быть передан в следующих немногих словах. Первозданная чета наслаждалась в раю полным блаженством и бессмертием. Сам Бог являлся им и руководил их духовно-нравственным развитием, даровав им для этой цели, а равно для испытания их благодарности к Нему и послушания Его святой воле, особую, весьма легкую заповедь о невкушении плодов с одного из множества райских деревьев. Такому невозмутимому блаженству прародителей позавидовал диавол и решился погубить их. Для этой цели он вошел в змия и приступил с искусительной беседой к Еве, в которой он сначала поколебал уверенность ее в непреложности заповеди, затем поселил чувство недоверия к Богу, затем возбудил горделивое желание сравняться с Богом и, наконец, воздействием на ее внешние чувства окончательно склонил ее волю к нарушению заповеди. Согрешив сама, Ева к тому же увлекла и своего мужа Адама. Так пали прародители человечества, а в лице их и все будущее их потомство, т. е. весь человеческий род. Общей причиной грехопадения прародителей послужило, по смыслу Библии, злоупотребление с их стороны свободой своей воли, более частной – преступное желание жены выйти из подчинения Богу и сравняться с Ним; наконец, поводом ко всему этому явился соблазн, прираженный жены извне, от диавола.
Несмотря на такую ясность и определенность данного библейского повествования, не было и нет недостатка в попытках так или иначе перетолковать его значение с тем, чтобы отвергнуть его исторический характер. В сущности, все эти попытки можно свести к двум основным типам: аллегористов и мифологистов. Первую группу во главе с Филоном и некоторыми писателями Александрийской школы (Ориген, Кл. Александр.) образуют, главным образом, представители так называемого «вульгарного немецкого рационализма», трактующие повествование Библии лишь в смысле художественного «образа» того богопротивного процесса, который произошел в душе первых людей (Реймарис, Земмлер, Михаэлис, Толлюк, Эйхгорн, Бинзен, Бретшнейдер и др.), в состав второй группы входят представители новейшего рационализма, смотрящие на данный библ. факт лишь как на миф, или символическое выражение идеи культурно-исторического прогресса человечества, поднявшегося от низшей ступени полного умственного и нравственного безразличия к способности различать добро от зла, истину от заблуждения (Паулюс, де-Ветте, Звальд, Бауэр, Штраусс, Велльгаузен, Гегель, Шеллинг, Шульц, Будде, Руетши, Сменд, и др.). В противоположность таким тенденциозным и искусственным перетолкованиям данного библейского повествования, значение его, как реального исторического факта и как величайшей религиозно-нравственной катастрофы, твердо и определенно устанавливается, прежде всего, самой же Библией, на всем протяжении которой указываются то различные детали факта (древо жизни, древо познания, заповедь), то те или другие его деятели (змий-искуситель, диавол, жена, муж), то самый факт падения, то, наконец, его печальные последствия (Быт.3:14–24, 6:5, 8:21; Иов.9:2, 15:14; 3Цар.8:46; Пс.13:1–3, 50:7; Притч.3:18, 11:30, 15:4; Прем.1:12–14, 2:22–24, 12:10–11; Сир.10:14–15, 25:27; Ис.43:27, 51:13; Иез.28:13–18, 31:8–14; Ос.6:7; 3Ездр.3:7–10, 7:11–12, 48, 8:52; Ин.8:44; Деян.17:29–30; 1Ин.3:8–9; Рим.5:12–21, 7:8–11; 1Кор.15:56; Еф.5:24; 1Тим.2:14, 3:6, 6:12–14; Откр.2:7, 12:9, 22:2 и др.). Не менее громко реальность библейского факта грехопадения удостоверяется и голосом универсальной традиции, идущей из времен глубокой древности. Значение данного обстоятельства вынужден был признать даже такой свободомыслящий философ, как Вольтер, который в своей «философии истории» отметил, что «падение выродившегося (degenere) человечества составляет фундамент теологии у всех др. народов». На первом месте среди универсальных традиций падения мы должны поставить древнейшие документальные традиции «халдейского генезиса» и родственных ему других вавилоно-ассирийских памятников. В одной из клинообразных таблиц «Халдейского генезиса» г. Смита (которую он ошибочно относил к серии таблиц творения, но которая, как это теперь выяснилось, представляет собой гимн богу-творцу Еа), мы находим целый ряд параллелей с библейской историей райского блаженства, сменившегося печальной эпохой падения. Так, на передней стороне этой таблицы мы, напр., читаем, что «мудрейший из всех богов создал человека, чтобы спасти его, что он избрал его своим особым достоянием, что он даже поставил его в общение с богами, сердце которых человек радует».Однако дальше идет ряд предостережений: «человек должен беречься, чтобы не сотворить зла или греха, он обязан твердо стоять на правом пути и должен остерегаться порчи». Тут в тексте таблицы имеется досадный пропуск, а на обратной стороне ее раскрывается уже совершенно иная картина. «Бог Еа, творец мира и людей, читаем мы здесь, – был в сильном гневе, потому что его человек испортил свою чистоту». За это на человека и его потомство бог Еа посылает целый град бедствий: «да будет он побежден и сразу отсечен, мудрость и познание да послужат ему во вред, да настанет вражда между отцом и сыном, пусть земля его будет плодоносить, а он да не прикоснется к этому... да сокрушится хребет его и да не исцелится... сердце его рассыпется и дух его да не будет знать покоя, ко греху и беззаконию да обратится его лицо» (Smith, Delitzsch – 80 s.). Во всем этом трудно не видеть весьма близкой аналогии с библ. картиной первобытного блаженства и последующего грехопад. прародителей. Резкая же противоположность между лицевой и обратной сторонами таблиц еще самого г. Смита наводила на мысль, что в недостающих строках передней стороны таблицы заключался рассказ о самом грехопад. В настоящее время эта догадка, по-видимому, оправдалась: мы разумеем недавно открытую Боскаленом древневавилонскую легенду со следующими любопытными строками: «в саду бога (Еа) была утверждена заповедь. Они (первые люди) съели плод, разломили его надвое. Сладкий сок повредил их тело. Велик их грех... Они сами превознеслись. Меродах их искупитель, он управит их судьбу». Родство с Библией здесь настолько очевидно, что комментарии излишни. В других древневавилонских клинообразных гимнах и легендах мы находим многочисленные упоминания о «священной роще богов», о «древе жизни», о «крылатых гениях» или «священных быках» (kerubim), охраняющих его, о победе бога Меродаха над великим драконом, или змием-Тиамат и т. п., то более близкие, то сравнительно отдаленные параллели библ. истории грехопад. Прекрасной иллюстрацией ко всем этим несколько отрывочным и не всегда ясным данным клинообразной литературы служат древнейшие ассиро-вавилонские барельефы, украшающие собой стены и портики древневавилонских и ассирийских дворцов и храмов, равно как и платье барельефных фигур. Среди этих изображений особенно выдается одно, которое, по мнению авторит. ученых (Smith, Bockawen), воспроизводит самую сцену грехопад. В центре этой картины пред нами ветвистое дерево, внизу которого висят два больших плода, по одному с каждой стороны; по бокам дерева помещены фигуры двух людей, судя по головному убору, мужчины и женщины, простирающих свои руки к свесившимся плодам, причем позади женщины заметна фигура вертикально взвившейся змеи. Из других древних хамито-семитических преданий обращают на себя внимание традиции Финикии и Египта. Так, во фрагменте финикийского писателя Санхониатона, между прочим, говорится, что «первой человеческой четой были: Адам-Кадмон и Еон (Ева – жизнь) и что последняя изобрела питаться плодами дерева». Еще яснее свидетельствует об этом рисунок на одной из весьма древних ваз финикийской работы: здесь изображено лиственное дерево со свесившимися плодами, по направлению которых, извиваясь, ползет змий и раскрывает пасть, как бы намереваясь напоить их своим смертоносным ядом. Древний Египет оставил нам традицию о рае Озириса и о борьбе доброго бога Горуса со злым – Сет-Тифоном, олицетворенном в великом змее – Анапе. Здесь сквозь позднейшее, несомненно натуралистическое содержание мифа, ясно просвечивает древнейшая его форма, т. е. те символические образы, которые невольно напоминают нам детали библейского рассказа. Более отдаленные отголоски библейской истории Г. можно находить и в древнейших традициях арийской расы. Такова, напр, общеарийская легенда об Airyana-Vedaja, т. е. рае индусов, лежавшем па вершине священной горы Меру, и о «соме», как источнике бессмертной жизни. Еще ближе к библейской специально персидская традиция о рае, как «приятнейшем творении Агурамазды», о хитром змие-Ангромениусе, о древе бессмертия – белой Гаоме, или Гаокерене, о плодах, которыми злой дух погубил первых людей, о гордости и высокомерии первого человека – Имы, поддавшегося лживым наветам Ангромениуса, о борьбе с ним бога – Митры и о победе последнего. Из традиций последующей эпохи останавливают на себе внимание мифы классического мира, заслужившие техническое наименование традиций о «золотом веке», обычно заканчивающихся сетованием на его утрату. Особенно полно представлены эти традиции в сочинении Гезиода – ἒργα καἰ ήμέραι, а также рассеяны и по произведениям Платона, Овидия, Виргилия, Эмпедокла, Гезиода и Лактанция. Аналогичные им традиции имеются и в преданиях новейших европейских народов, напр., в легендах Скандинавии и Германии. Так, в песнях Эдбы говорится, напр., что Браги, первый вдохновенный певец и жена его, бессмертная Идума, сначала жили безмятежно в раю Аегард, яблоки которого сообщили им бессмертие. Но по проискам хитрого демона – Локки, однажды жена уклонилась в лес собирать другие яблоки и за это была похищена, чем и был положен конец невозмутимому покою и блаженству первых людей. Наконец, не менее многочисленны и ярки свидетельства о грехоп. и у народов некультурных рас, даже таких, которые, по-видимому, были совершенно изолированы от всяких посторонних влияний. Таково, напр., предание африканских негров племени Йумале, в котором говорится, что высочайший бог Тил, создав двух первых людей – мужа и жену – дал им язык и свой мыслящий дух, позволил им прямо смотреть ему в лицо и сообщил им заповедь, чтобы они пять дней работали, а шестой – праздновали. Но люди нарушили ту заповедь своим невоздержанием и за это навлекли на себя справедливый гнев бога Тила.
Особенно характеристичное в этом отношении предание хранят негры, обитающие на западном берегу Африки. Абази-Ибум, всемогущий бог, сделал все вещи весьма хорошо, человека оставил подле себя, на небе. Вот, однажды Атаи, женская половина бога Абази – говорит ему: отпустим человека на землю, чтобы он возглавил собой ряд ее творений. Абази сначала протестует, указывая, что человек легко может там возгордиться и захочет померяться с ним; но затем уступает просьбам Атаи под тем, однако, непременным условием, чтобы он не искал себе пищи на земле, а пользовался бы ею исключительно с неба. Однажды Атаи вступает в дружбу с женой и указывает ей на неудобства такой экономической зависимости от неба. Жена сначала говорит: «Абази учит нас, чтобы мы не желали иметь собственную пищу; иначе мы забудем Абази, и он разгневается на нас». На это Атаи отвечает: «Нет, не разгневается, он ничего не скажет». После этого Атаи дает жене топор и огонь, семена и плоды, и научает ее возделывать землю. В ту же ночь жена соблазняет и своего мужа нарушить заповедь Абази. В наказание за это была ниспослана на людей смерть, а на последующее их потомство ссоры и вражда.
Литература: С. Clemen, «Die christliche Lehre von der Sünde». I t. Göttingen 1837. R. Rüetschi, «Geschichte und Kritik der Kirchlichen Lehre von der Ursprung. Vollkommenheit und von Sündenfall». Leiden 1881. G. Smith's – Delitzsch, «Chaldäisches Genesis» Leipzig 1876. Lücken, «Die Traditionen des Menschengeschlechts». Münster 1856. Велтистов, «Грех, его происхождениe, сущность и следствия». Москва 1885. Буткевич, «Зло, его сущность и происхождение». «Вера и разум», ч. 3. 1896. Д. Введенский, «Учение В. З. о грехе». Свято-Троиц. Серг. Лавра. 1901. А. Покровский, «Библ. учение о первобытной религии». Свято-Троиц. Серг. Лавра. 1901.
А. Покровский.