Арсений, преп. Комельский

Арсений, преп. Комельский, родом из московских бояр Сухарусовых, с юных лет поступил в обитель преп. Сергия Радонежского и как лучший, и надежнейший инок удостоился даже поставления в игумена этой великой и славной обители. Но не этого жаждала его душа: он был из числа тех учеников св. Сергия, которые искали подвигов более и более тяжелых, и трудных вне Сергиева монастыря, и распространяли известность, и славу его обители в отдаленнейших, глухих и непроходимых местах тогдашней России устройством новых и новых монастырей. И вот, на второй же год игуменства он слагает свой высокий сан – отказывается и идет в глушь вологодских лесов, трясин и болот, чтобы здесь подвизаться и вызвать жизнь. «На берегах речек Кохтыжа и Лежи была такая глушь, что преподобный, неся на себе для смирения тяжелый деревянный крест, споткнулся и крест упал с плеч трудника; небесный луч, озаривший в ту же минуту подвижника, заставил его остановиться на месте; труженик водрузил тут крест. Он поставил себе хижину вблизи креста и стал подвизаться в безмолвном уединении» (Филарет). Но недолго оставался он на этом месте: крестьяне, приходившие в лес для рубки дров и звериной охоты, натолкнулись на его убогую хижину и, вероятно, хорошо уже знакомые с обычным ходом монашеской колонизации, когда убогая хижина отшельника через несколько лет превращалась в многолюдный монастырь, овладевавший лесами, водами и всеми угодьями по всем ближайшим с ним окрестностям, – употребили все усилия (нанося ему поругания и оскорбления разного рода), чтобы так или иначе выселить его из этих лесов. Они даже хотели убить его, сделав нападение на его келлию, но не найдя его, убили его келейного старца. Тогда преп. Арсений, оставив Комельскую пустынь, удалился оттуда верст за 30 в дикий шелегодский лес и там, некоторое время, подвизался в полном уединении и безмолвии. Случайно он все-таки был открыт соседними поселянами, которые один за другим стали приходить к нему, и уже не с враждебными намерениями, а за советом и духовным назиданием, некоторые же и селились подле него, с целью посвятить себя, под его руководством, уединенно-подвижнической жизни; таким образом мало-по-малу появился ряд келлий, составивших подвижническую пустынь, с общим молитвенным домом-часовней. Пустынь эта впоследствии была известна под именем Александро-Коровиной. Нашествие кочанских татар на соседние населенные места загнало в пустынь, под охрану благочестивых отшельников, целые толпы поселенцев, бежавших от татар; многие из этих беглецов, и по миновании опасности, остались тут жить, не желая возвращаться на свои родные пепелища, и пустынь заселилась, сделалась многолюдной и шумной. Тогда преп. Арсений решился вернуться обратно в комельский лес и, преодолев все препятствия, основать там монастырь. Он побывал в Москве и получил от вел. кн. Василия грамоту с большими правами и наделом земли на 5 верст в комельском лесу. Из Москвы преп. Арсений, вместе с иноком Герасимом, последовавшим за ним из Шелегодской пустыни, возвратился на прежнее место его поселения в комельском лесу и деятельно начал устроять обитель, а затем и храм, который и был освящен в 1541 г. во имя Положения честной ризы Богоматери во Влахерне (во имя Богоматери той иконы, которая была взята им с собою из Сергиева монастыря). Явился новый монастырь, который преп. Арсений постарался всячески благоустроить, хотя и не пришлось ему долго жить в нем, так как через девять лет по освящении церкви он скончался (в 1550 г.). Пам. его 24 авг. (день его кончины). Древнее житие его погибло в пожаре, бывшем в монастыре в 1596 г., но тогда же восстановлено по памяти и по найденной «малой хартии» монахом.

См. о нем у Муравьева, Филарета и Верюжского, Жит. рус. святых.

А. Пономарев.