Упраздненные монастыри Тобольского края

Покорив русской державе сибирское царство, победители, для удовлетворения своих религиозных нужд и потребностей, старались установить во вновь покоренной стране тот же самый строй церковнорелигиозной жизни, какой существовал в России. В скором же времени, по завоевании Сибири и по основании в ней острогов (т. е. укреплений) и городов, стали воздвигаться здесь часовни, святые церкви и даже монастыри. По словам сибирского историка П. А. Словцова, общим правилом русских переселенцев в Сибири было: «где зимовье ясачное, там крест или впоследствии часовня; где водворение крепостное, там церковь и пушка..., а где город, там правление воеводское, снаряд огнестрельный и монастырь, кроме церкви¹». Монастыри в Сибири росли довольно быстро и основывались не только в городах, но и вне последних, в местах прежде необитаемых. Еще в половине XVII века в Тобольской епархии, обнимавшей в то время всю Сибирь и часть нынешних Пермской и Оренбургской губерний, считалось свыше 20 монастырей, к концу же означенного столетия число сибирских монастырей увеличилось еще на 15. Впрочем, старинные сибирские монастыри не отличались многолюдством. Выли и такие монастыри, где долгое время жили только по одному монаху. Особенная скудость иногда замечалась в «черных попах», т. е. в иеромонахах. Так, даже через 17 лет уже по учреждении в Тобольске архиерейской кафедры, именно в 1638 г. третий Тобольский архиепископ Нектарий жаловался царю Михаилу Феодоровичу, что в Сибири теперь черными попами стала скудость великая: в Тобольске во всем городе и в монастыре и у меня только один черный поп, да и тот отец мне духовный, а в городах Мангазее, Целыме², Кузнецке и в новых монастырях, что вновь строятся, нет ни одного черного попа, и тех людей, которые желают постричься, некому постричь, и постоянно бьют мне челом о черных попах³. Многие из основанных в XVII веке сибирских монастырей, просуществовав несколько десятилетий, по той или иной причине упразднялись. Большинство монастырей прекратило свое существование в 1761 г., при учреждении духовных штатов. В пределах одной лишь нынешней Тобольской губернии в разное время было упразднено 11 монастырей, основанием своим обязанных преимущественно XVII веку. Эти монастыри суть следующие:

Зосимо-Савватиевский Тобольский (сомнительный),

Покровский Туринский,

Ильинский Тюменский,

Троицкий Кондинский (с Кодской пустынью),

Успенский Тобольский,

Воскресенский Березовский,

Спасский Тарский,

Пятницкий Тарский,

Троицкий Рафайловский,

Алексеевский Тюменский и

Николаевский Туринский.

На месте большинства из этих монастырей существуют в настоящее время приходские церкви, на месте Зосимо-Савватиевского – часовня, на месте Кондинского – женская община, и только Николаевский Туринский, после восстановления, существует и ныне в качестве монастыря, но уже не мужского, а женского.

Из вышепоказанного общего числа сибирских монастырей можно видеть, что стремление к монастырской жизни было развито в Сибири в значительной степени. Но отсюда еще не следует, что православное население Сибири того времени стояло на высокой ступени нравственного развития. Нет, все исторические данные единогласно свидетельствуют о крайней нравственной распущенности первых выходцев из России, поселившихся в далекой Сибири. Не высоко в нравственном отношении было тогда и сибирское монашество. Правда, местные исследователи, говоря о старинных сибирских монастырях, имеют обыкновение впадать в хвалебный тон, называя монахов «подвижниками», «благочестивыми» и т. п. именами. Не редко можно встретить выражения, что старинные сибирские обители «были школами нравственных подвигов и душевного спасения», а один из местных исследователей сибирской церковной старины, взяв высокую ноту хвалебного гимна, между прочим сказал, что с основанием первого в Сибири монастыря «сюда идут подвизаться не только мужчины, но и женщины и под общим кровом к 1610 году возникает уже общий монастырь мужскоженский». Но все эти уверения о высоком нравственном значении старинных сибирских монастырей идут в совершенный разрез с документами. Подлинно благочестивые подвижники среди сибирского монашества были явлением исключительным, необычайным. А те подвижники, которые «подвизались» в одном монастыре с монахинями, своим поведением производили явный соблазн. Вполне верную и беспристрастную характеристику нравственного состояния сибирского монашества XVII в. дают нам первый Тобольский архиепископ Киприан и патриарх Филарет. В своем донесении патриарху Филарету, посланном в ноябре 1621 г., архиепископ Киприан писал, что «во всех сибирских городах всякие люди – служилые, казаки и казачьи жены и всяких чинов люди стригутся в болезнях в чернцы и черницы, и постригшиеся живут в своих домах по-прежнему со своими мужьями, а мужья с женами, а иные многие и монашеское платье снимают и живут с мирскими людьми вместе и по-прежнему всякое дурно делают⁴». Тоже самое повторяет и патриарх Филарет в своей грамоте от 11 февраля 1622 г. к архиепископу Киприану. «Многие люди, мужи и жены, – писал патриарх, – в болезнях постригаются в иноческий образ и потом оздравев живут в домах своих по-прежнему и многие из них постригшиеся жены с мужи своими и с наложники блуд творят и детей приживают, а иные многие и растригаются и платье чернеческое с себя сметывают, а в которых городах монастыри мужские и девичьи устроены и в тех монастырях старцы и старицы живут с мирскими людьми с одного и в одних домах и ничем от мирских людей не рознятся⁵». Светлых личностей, выдававшихся своею подвижническою жизнью, своими заботами об образовании детей православного населения Сибири своими трудами в деле просвещения сибирских язычников и магометан светом христианской веры, среди сибирских монахов очень и очень не много. Основанные лицами неизвестными, случайными, не принадлежавшими к числу великих христианских подвижников, монастыри сибирские не были для православного населения Сибири религиозными центрами. Хотя некоторые из лучших сибирских архипастырей, заботясь о благоустройстве монастырей, желали видеть в них рассадники христианского просвещения между иноверцами, но все труды архипастырей в этом направлении оставались безуспешными. Монастыри сибирские сослужили службу не столько церкви, сколько государству. Значение их – преимущественно колонизационное. Главное внимание монашествующих в Сибири было направлено на приобретение и расширение своих владений и на водворение на монастырских землях крестьян. Поэтому история сибирских монастырей есть история не подвижничества, не распространения христианства, а просто одного из способов колонизации Сибири. Исследователю, занятому вопросом о старинных сибирских монастырях, приходится иметь дело не с подвижниками благочестия, не с ревнителями православной веры, а с самыми заурядными чернецами, жившими одними лишь мирскими интересами, обременявшими московское правительство постоянными просьбами об отводе им земель и о заселении последних крестьянами.

В духовной литературе относительно упраздненных монастырей, некогда существовавших в нынешней Тобольской губернии, говорится слишком мало. Специального труда, посвященного истории всех перечисленных выше монастырей, нет. Есть лишь несколько статей, касающихся истории только двух монастырей, именно Троицкого Кондинского и Николаевского Туринского. Эти статьи принадлежат перу известного сибирского исследователя местной старины Н.А. Абрамова и прот. П.Д. Головина. Что касается остальных из перечисленных монастырей, то о них встречаются только одни упоминания, рассеянные в исторических описаниях других монастырей, главным же образом в биографиях тех тобольских архипастырей, при которых, по предположению авторов, были основаны или упразднены означенные монастыри. Чаще всего встречаются такие упоминания о монастыре Зосимо-Савватиевском, который считается предшественником и как бы родоначальником нынешнего Тобольского Знаменского монастыря. Но краткие заметки как об этом, так и о других монастырях, попадающиеся в разных сочинениях по тому или иному вопросу из истории Тобольской епархии, обыкновенно не отличаются достоверностью и страдают чаще всего в хронологическом отношении. Не отличаются полнотой содержания и не свободны от погрешностей и те сочинения, в которых специально излагается история монастырей Кондинского и Николаевского Туринского. Неполнота и неточность сообщаемых местными историками сведений об этих обителях объясняется тем обстоятельством, что авторы статей об означенных монастырях искали материалы для своих трудов отчасти в скудных местных архивах, отчасти даже в более ранних печатных сочинениях, где вскользь сообщаются мелкие сведения о тех монастырях. Между тем, на самом деле все наиболее важные документы, касающиеся Тобольских монастырей (как и всей вообще Тобольской епархии) XVII и XVIII веков, хранятся в Московских архивах министерства юстиции и министерства иностранных дел. Только при условии изучения еще неизданных и неразработанных документов, находящихся в этих двух московских архивах (особенно в первом), мы можем получить полный и достоверные сведения как об упраздненных монастырях Тобольского края, так и вообще о религиозно-нравственном состоянии и церковной жизни в Сибири со времени её покорения до половины ХVIII века.

Свящ. А. Юрьевский