Глава 6. Раннехристианские мученики в восприятии христиан средневековой Европы

В научной литературе проблема средневекового почитания святых мучеников изучалась как светскими учеными, так и теологами. В том числе, в последнее время и в связи с историей повседневности, например, в работах А. Я. Гуревича, Ж. Ле Гоффа, Ж. Дюби²²². Но культ святых рассматривался либо как цельный средневековый комплекс, либо исследовалось почитание отдельных святых, чаще всего как покровителей отдельных регионов. Проблема же места в культе святых в эпоху средневековья почитания раннехристианских мучеников, трансформации их образов в массовом христианском восприятии, отношения к этому церковного руководства вообще как таковая не ставилась (можно обнаружить лишь констатации изменения сакральных функций святых мучеников в эту эпоху²²³). А проблема чрезвычайно важна как для осмысления средневековой ментальности, так и для изучения эволюции христианского культа. Ведь в Раннем и начале Высокого средневековья христианство было принято множеством новых народов, сложилась новая цивилизация – западноевропейская (христианская в своей сущности). Византийская же ветвь христианства существовала в своем оплоте в условиях эволюции отношений, сформировавшихся еще в эпоху античности, но вместе с тем Православие было воспринято и большинством славянских народов, не имевших собственных традиций античности. Недавно крещенными людьми мученики раннего христианства воспринимались уже не только как герои далекой эпохи (большинству людей средневековья и вовсе неизвестной), но, прежде всего, как покровители, защитники людей.

Христианский культ святых в том виде, в каком он ныне существует в Православии и католицизме, сформировался в основных своих чертах в эпоху средневековья. Сам термин «святой» (άγιος, sanctus) стал в христианстве общеупотребительным для обозначения особо почитаемых скончавшихся единоверцев лишь в начале средневековья. В античности понятие «мученик» по существу было эквивалентом термину «святой». Но уже в посленикейский период наряду с отдавшими жизнь за веру мучениками христиане стали почитать и наиболее известных анахоретов (отшельников), основателей монашеских киновитий (общин), высших иерархов Церкви, а также императоров и членов их семей, внесших огромный вклад в развитие христианства (Константин I и Феодосий I – оба «Великие» по церковной титулатуре, мать Константина святая равноапостольная Елена, обретшая Крест, на котором был распят Иисус Христос). Число почитаемых святых в средние века резко возросло, однако точное количество их определить невозможно из-за отсутствия четкой процедуры канонизации, оформившейся лишь в Высоком средневековье. Называется цифра в 25 тысяч святых для средневековья Западной Европы, базирующаяся на данных агиографии²²⁴, но это только те данные, которые сохранились до нашего времени. Однако можно установить, что в абсолютном большинстве новые святые не принадлежали к мученикам (хотя и в средневековье к рангу святых были причислены христиане, погибшие от рук иноверцев, например, святой Бонифаций), а являлись представителями высшей церковной иерархии, монашества, набожными светскими людьми из различных слоев общества²²⁵.

В этой главе речь снова пойдет главным образом о западном христианстве, ибо в средневековом католичестве произошли наиболее серьезные трансформации в восприятии раннесредневековых мучеников, в отличие от православной Византии, продолжавшей традиции античности, особенно христианские.

В средние века была установлена церковная процедура канонизации святых. В X–XI вв. в западном христианстве главная роль в ней принадлежала епископату, затем – папам римским. Церковь еще с конца античности стремилась упорядочить почитание святых. Одним из самых старых свидетельств этому считается постановление Поместного Североафриканского Собора 401 г., запретившее почитание мучеников, чьи пассионы были признаны фальшивыми. Это правило стало нормой и на будущее²²⁶. Но, строго говоря, это было единственное ограничение для объявления раннехристианских мучеников святыми. Их авторитет представлялся бесспорным, несмотря на появление огромного числа пассионов и актов мучеников, немало из которых явно не соответствовали реалиям своего времени и тем не менее признавались подлинными. В том числе и в средневековье. Для раннехристианских мучеников канонизация долгое время вообще не требовалась – их признание закреплялось литургической практикой (в частности поминанием в Литургиях)²²⁷.

В Раннем средневековье в связи с появлением в Западной Европе культа множества новых святых, почитание которых часто имело узко локальный характер, появилась потребность в упорядочении этого явления. Важную роль сыграли капитулярии²²⁸ 805–806 гг. франкского императора Карла Великого о запрете почитания новых святых без одобрения епископа²²⁹. И хотя первая канонизация с участием папы римского (Иоанном XV святым был объявлен аугсбургский епископ Ульрих) состоялась в 993 г., церковные Соборы Католической Церкви XI в. и вплоть до второй половины следующего века (равно как и каноническое право) признавали главенство епископов в канонизации святых. Это приводило, в частности, к тому, что епископы и даже аббаты объявляли святыми своих предшественников в диоцезах и монастырях²³⁰. Усиление папства постепенно привело и к сосредоточению канонизации новых святых исключительно в руках римских пап. Примечательно, что если герой Каноссы Григорий VII не провел ни одной канонизации, то через сто лет папа Александр III не признал канонизацию, осуществленную в Швеции без его ведома, а в 1234 г. папа Григорий IX сделал папскую канонизацию обязательной нормой средневекового права²³¹.

В Византии же канонизацией вначале распоряжался епископат, затем – константинопольский патриарх и Поместные Соборы.

Средние века стали временем расцвета христианского культа святых. Было канонизировано множество выдающихся христиан, прежде всего, епископов, настоятелей монастырей, а также монархов, представителей высших слоев общества. Католической Церковью святыми были объявлены неугомонный (но неудачливый) крестоносец французский король Людовик XI, аббат Бернар Клервосский, превративший Цистерцианский орден в один из самых могущественных монашеских орденов средневековья и написавший первый устав для духовно-рыцарских орденов – Устав тамплиеров, Доминик Гусман, создавший орден для борьбы с ересями, который стал главным в деле инквизиции, архиепископ Томас Бекет, убитый по приказанию короля Англии, Франциск Ассизский, создавший самый массовый монашеский орден средневековья, английский король Эдуард Исповедник и многие другие. В столь бурной канонизации можно проследить и мотивы повышения престижа той или иной церковной административной единицы (через возведение в ранг святого ее былого главы), и политические моменты, связанные с конфликтами и союзами как с монархами западноевропейских государств (особенно в период Авиньонского «пленения» пап). Например, в период Авиньонского «плена», когда папы сотрудничали с французскими монархами, были канонизированы четыре святых из Франции и только по два из Англии и Италии (Германия и Швеция получили по одному новому святому). А в 1320 г. под давлением английского короля авиньонский папа Иоанн XXII вынужден был канонизировать одного из английских епископов, даже несмотря на то, что тот скончался будучи официально отлученным от Церкви²³².

В западном христианстве канонизация нередко вызывала споры, но они касались святых, живших в средние века. Раннехристианские же мученики и исповедники, обретшие статус святых еще в античности, считались авторитетами неоспоримыми. И именно как величайшая заслуга Хлодвига и первых королей из династии Меровингов предстает забота франков о телах святых мучеников, которые были подвергнуты казням огнем, мечом и растерзанию зверями римлянами, а франками их реликвии были помещены «в золото и великолепный камень», пропагандируемая в пространном прологе к «Салической правде» (VIII в.)²³³. Когда при Карле Великом были предприняты попытки пресечь анархию с объявлением все возрастающего числа новых святых, то Франкфуртский Собор 794 г. объявил главным критерием для признания святых именно мученичество за веру²³⁴.

В целом же и в Православии, и в католицизме раннехристианские мученики в средневековом культе святых составляли не только значительную часть от общего количества святых, но и занимали в нем ведущее место вместе с Девой Марией и апостолами (немало из которых сами были мучениками). Причем, в отличие от подавляющего большинства новых святых средневековья, почитание раннехристианских мучеников и исповедников носило общехристианский характер, а не локальный. Наиболее популярными в средние века были святые апостолы Петр и Павел, Андрей, Иаков, а также святой апостол и первомученик Стефан, святой великомученик Георгий, святитель Николай из Мир Ликийских (брошенный в заточение при гонении на христиан императора Диоклетиана) и др. И это было общим как для православных, так и католиков.

Социальные связи господства–подчинения, личной зависимости, патроната, ментальность людей западноевропейского феодального средневековья нашли свое выражение и в эволюции культа святых мучеников. Отношения личной зависимости были спроецированы и на не основанную на опыте связь человек – святой мученик. Мученики рассматривались как святые покровители целых государств, отдельных регионов, сословий, даже монастырей. Великомученик Георгий стал святым покровителем Англии, Генуэзской республики, апостол Андрей – Шотландии. Святой Георгий выступал патроном рыцарей²³⁵. Корпоративная структура феодального общества породила и такое явление, как святые мученики – покровители цехов ремесленников и гильдий купцов. Выводить феномен покровительства христианских святых таким различным общностям людей средневековья только из позднеримского института патроциния, как это делает американский историк П. Браун²³⁶, неправомерно. Слишком ограниченной получается социальная составляющая для широкого спектра множества макро- и микрогрупп средневекового общества, явно не учитываются ментальные характеристики людей средневековья, отнюдь не тождественные ментальности поздней античности.

То, что запрещалось в поздней Римской империи церковными Соборами и императорскими указами как языческая практика в культе мучеников, в средневековье стало составной частью культа святых. Аграрный характер средневековой экономики привел к восприятию многих мучеников в качестве покровителей отдельных видов сельскохозяйственных занятий. Апостолы-мученики Петр и Павел в восприятии средневековых христиан могли помочь установиться благоприятной погоде. Даже в начале XVI в. сельский люд в окрестностях Арля во Франции молил покровителя своей местности: «Святой Петр, пособи нам в нашей нужде, пошли нам, ради Бога, дождь!» Причем, поскольку дождь пошел не сразу, была попытка утопить изображение апостола-мученика²³⁷. «Магическое» восприятие средневековых людей наделяло немало раннехристианских мучеников функциями врачевателей. Мученики Косма и Дамиан считались целителями (у славян же они выступали покровителями кузнецов и свадеб)²³⁸. Мученицы Варвара, Агата и ряд других считались покровительницами благополучных родов²³⁹, хотя в их пассионах не содержится и намеков на подобные ассоциации. Например, в «Пассионе Агапы, Ирины и Хионии», относящемся к гонению Диоклетиана, о святой Агате говорится, что она была отправлена не на костер вместе с мученицами Агапой, Хионией и Ириной, а в тюрьму вместе с другими юными христианками Кассией и Филиппой, а также Евтихией. Причем, Евтихия была избавлена от казни потому, что была беременной²⁴⁰. Однако не Евтихия, а Агата стала в средневековой Западной Европе покровительницей родов. Ряд мучеников-святых выступал в качестве покровителей домашнего скота. Например, в Баварии мученик Стефан считался покровителем коней.²⁴¹

«Магическое» мировосприятие людей западноевропейского средневековья привело к расцвету веры в сверхъестественную силу реликвий мучеников, в необходимость их сверхъестественной помощи в повседневной жизни. Реликвии хранились в храмах, монастырях, специальных святынях. К реликвиям относили части одежды, обуви мучеников, орудий их казни, частицы мощей (святость последних объяснялась католическими теологами тем, что тела мучеников воскреснут на Страшном Суде, обретут свою целостность и соединятся с их душами, пребывающими у престола Бога)²⁴². К реликвиям, например, относили волосы из бороды святого апостола Петра, камни, которыми был забит до смерти святой апостол и первомученик Стефан²⁴³. В Испании наиболее почитались реликвии апостола-мученика Иакова (в Компостелле с XI в.) и первомученика Стефана, во Франции – мучеников Сергия и Вакха, Космы и Дамиана, Пелагеи и др.²⁴⁴ Обладание реликвиями поднимало престиж епископов диоцезов (епархий), аббатов монастырей, приходских церквей.

Реликвии добывались в войнах, служили ценнейшими дарами, покупались, а иногда и выкрадывались. Обладание ими становилось предметом соперничества. Например, когда монастырь в Броне (Франция) получил реликвии святого Евгения из аббатства Сен-Дени, то в него стали стекаться массы паломников. Это вызвало недовольство аббатов соседних монастырей, ибо сократилось число паломников, прибывавших к ним. Недовольные аббаты обратились к местному епископу с просьбой ликвидировать монополию Вронского монастыря на обладание реликвиями святого Евгения²⁴⁵. В таком отношении к реликвиям мучеников было много наносного светского, нецерковного в своей сути. Впрочем, это логично вытекало из «обмирщения Церкви», как позднее стали называть процесс прямого включения королевской властью высшего западного духовенства в иерархию феодальной лестницы, где оно превращалось в вассалов и сеньоров подобно светским феодалам. Порядок в отношении к реликвиям начал устанавливаться с начала IX в. при Карле Великом, когда церковный Собор франкского духовенства в Майнце запретил перенесение реликвий святых на новые места без разрешения епископа или местного Собора²⁴⁶.

Но Высокое средневековье с его частыми междуусобными войнами феодалов, порой и против своего короля, с его политической анархией дает массу примеров несоблюдения такого рода соборных канонов, в том числе и самими епископами. В соперничестве с соседним епископом епископ Компостеллы в 1102 г. прибег к похищению реликвий у соперника²⁴⁷. Множество реликвий было увезено из Италии в Германию германскими королями, отправлявшимися в Рим для своей коронации в качестве императоров Священной Римской империи²⁴⁸. Но намного больше было вывезено с Ближнего Востока и Византии во время крестовых походов.

Еще накануне первого крестового похода из занятых мусульманами Мир Ликийских в Малой Азии итальянские купцы и моряки доставили в город Бари мощи святителя Николая. Уроженец соседнего с Мирами города Патары Николай являлся епископом Мир и был заключен в тюрьму при гонении на христиан Диоклетиана, став исповедником. Был освобожден из заключения при императоре Константине и, вероятно, участвовал в первом Вселенском Соборе – Никейском. Похоронен был в соборе, где служил. Итальянцы похитили его мощи²⁴⁹. Ныне «святитель Николай исключительно почитается в Православии, в его честь построено множество церквей»²⁵⁰. Почитаем он и в католицизме. Своеобразная эволюция образа святителя Николая, Мирликийского чудотворца, произошла в протестантизме, отвергнувшем культ святых. Только в Голландии сохранялась легенда о Синтерклаасе. Голландские колонисты привезли с собой почитание Синтерклааса в Северную Америку. В XIX в. культ Санта Клауса (так он был переименован англоязычными жителями, и к этому добавились северные предания) широко распространился в США, а оттуда возвратился в Европу, но уже в ином виде.²⁵¹

К наиболее важным святыням совершались массовые паломничества (апостола Иакова – в Компостеллу, апостола Петра – в Рим, святителя Николая Мирликийского – в Бари и т. д.). Подъем паломничества был связан с верой в особую силу реликвий и мощей для очищения от грехов, нередко с верой в физическое исцеление (особенно в годы эпидемий). Покровителем паломников считался апостол-мученик Иаков²⁵², особенно почитавшийся в Компостелле. Паломничества совершались как покаяние за грехи (выступая как одно из важных средств епитимьи), по обету и т. д. Каждый христианин должен был совершить хотя бы одно паломничество за свою жизнь. Паломники к святыням одевались в особую одежду, что, в частности, демонстрировало их особый статус в обществе. Короли освобождали их от всех повинностей и оплат, заботились о местах отдыха на пути паломников²⁵³. То есть, по существу, паломники формировали особую группу населения Западной Европы, пусть и временную, но с особым статусом в средневековом обществе.

В то же время данные источников не подтверждают гипотезу об активном использовании культа мучеников в крестоносном движении в Палестину. Так, ни один из основанных там военно-монашеских орденов не получил имени мученика, хотя все они сформировались из госпитальных братств, заботившихся прежде всего о паломниках. Зато это четко фиксируется для Реконкисты²⁵⁴ на Пиренейском полуострове – Орден святого Иакова Компостеллийского²⁵⁵. Его монахи-рыцари активно сражались с мусульманами на испанских землях с XII по XV в., лишь с окончанием Реконкисты король Фердинанд Арагонский ликвидировал самостоятельность Ордена, соединив королевскую корону с должностью Великого магистра Ордена.

Средневековые «видения» показывают, что в массовом сознании представления о заступничестве мучеников на Страшном Суде явились существенным фактором формирования догмата о чистилище в католицизме²⁵⁶.

В Византии процессы эволюции культа мучеников (и святых в целом) происходили в Раннем средневековье не столь бурно, как в Западной Европе. На это повлияли как поражение иконоборческого движения (на обоих его этапах), так и специфика социальных связей в византийском обществе, иные взаимоотношения государственной власти с Церковью, иной уровень культуры. Ограничиваться констатацией того, что VII Вселенский Собор в Никее (787 г.) закрепил почитание святых в христианстве²⁵⁷, будет определенным упрощением. Второй этап иконоборчества в Византии также характерен борьбой с изображениями святых – в 815 г. Синод иерархов Византийской Церкви в соборе Святой Софии постановил уничтожить все иконы с изображениями святых, признав, при этом, что не видит в самом почитании святых поклонения божествам²⁵⁸.

Процедура канонизации святых в Византии отличалась от римско-католической – здесь не было такого всевластия высшего иерарха Церкви, большей была роль местного епископата и особенно Поместных Соборов. Борьба с влиянием язычества выразилась в иконоборчестве и замедлила развитие ряда существенных элементов культа святых (уже сложившихся на Западе). Тем не менее уже в Раннем средневековье можно заметить возрастание почитания раннехристианских мучеников в Византии: наиболее выдающиеся храмы были названы их именами²⁵⁹ и появление представлений о мучениках как духовных опекунах отдельных социальных групп, сфер жизни людей. Наиболее яркий пример – почитание святителя Николая из Мир Ликийских. В Византии он почитался как покровитель бедных людей, поклонение ему возникло в VI в., и святитель Николай вскоре стал одним из самых популярных византийских святых. Его почитание с конца XI в. распространилось и в Западной Европе, после того, как его мощи итальянские купцы вывезли в город Бари. Существенным отличием в культе святых, в том числе и мучеников, между византийским и западным христианством являлось гораздо меньшее развитие (особенно в Раннем средневековье) почитания иконописных изображений святых в Западной Европе. Иконоборческое движение не смогло добиться ликвидации иконопочитания, особое отношение к иконам Византийская Церковь сохранила. Зато в Западной Европе уже в IX в. появились первые скульптурные изображения, хранившие реликвии мучеников²⁶⁰.

В целом же культ святых мучеников в христианстве в средние века достиг апогея своего развития, такого размаха он не знал ни до этого, ни после (серьезнейший удар был нанесен Реформацией). В средневековом почитании святых в Западной Европе происходила существенная эволюции сакральных функций раннехристианских мучеников как под влиянием ментальных стереотипов, заимствованных из язычества, так и под воздействием становления сословнокорпоративной структуры средневекового европейского общества. Феодальные связи господства–подчинения, личной зависимости, патроната нашли свое воплощение в почитании мучеников как покровителей целых государств, отдельных регионов, сословий, цехов ремесленников, купеческих гильдий. Языческие стереотипы обусловили восприятие мучеников как покровителей многих сельскохозяйственных занятий, основных моментов в жизни человека. Католический культ святых в средние века испытал серьезное влияние и факторов социально-политических, в немалой степени вызванных тем, что папство стремилось играть самостоятельную роль в политической жизни. Все это обусловило серьезные трансформации в почитании святых в средневековой Западной Европе. Однако развитие православной византийской (восточноевропейской) цивилизации шло иным путем. Поэтому можно сделать вывод о том, что различия в почитании святых в средневековье являлись одной из специфических характеристик цивилизаций западноевропейской и восточноевропейской.

Вместе с тем важно отметить, что, в отличие от канонизированных в средневековье святых, культ раннехристианских мучеников имел преимущественно не локальный, а общехристианский характер.