Виды подвижничества о Господе

Как мы уже упомянули, аскеза стремится к осуществлению цели и смысла нашей христианской сущности. В деятельном подвижничестве все сводится к тому, чтобы наша воля и жизнь согласовывались с волей и жизнью Самого Спасителя и Бога. «Пребудьте во Мне, и Я в вас» (Ин. 15, 4). В этом – совершенное согласие и согласованность. Одно из самых важных условий такого согласия – молитва, которая поэтому и представляет собой вершину всех подвижнических трудов. Более того, молитва – это тот центр, из которого всякое другое действие черпает свою силу и в одобрении которого нуждается.

Господь наш, Сама Истина, говорит нам: «без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15:5). Молитва же является действенным способом нашего с Ним общения. И Он Сам призывает нас: «Просите..., ищите..., стучите – и отворят вам» (Мф.7, 7). Значит, никто пусть не оставляет подвига молитвы. Всякая добродетель, представляющая собой соблюдение Божиих заповедей, похвальна и полезна, однако именно молитва является тем средством, которое имеет наибольшую ценность для связи с Творцом. Богоносные отцы не зря держались за нее и настоятельно советовали нам поступать так же. Да и апостол Павел не сказал бы: «непрестанно молитесь» (1Сол. 5, 17), если бы молитва не имела такого значения.

Высказывание «без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15, 5) открывает всю полноту нашей немощи, из-за которой нам необходимо встретить своего Спасителя. Самым действенным способом достижения такой встречи является молитва. С ее помощью осознается необходимость монашеского отречения, к которому всегда ревностно стремились монахи. Те, кто угодил Богу во времена Ветхого Завета, Предания и Закона, также были оправданы благодаря молитве. Их молитва сопровождалась такой болью и страданием, что сделалась как бы епитимией для людей, которые желали вновь обрести то, что утратили.

По своей протяженности и способам выражения молитва может иметь много различных форм. Она меняет свою форму применительно к окружающей обстановке и нуждам. Любой человек, которому необходима забота и помощь, обращается к Богу, «Могущему спасти» (Евр. 5, 7), и строит свою молитву исходя из того, что требуется в данный момент, будь то молебный канон, ходатайство, предстояние, прошение, исповедание, благодарение, славословие или что иное.

Однако вершина молитвы – это встреча с Богом Спасителем, а она достигается любовью. Именно такое состояние называется «чистой молитвой», и именно к нему стремятся все те, кто мужественно отрекся от мира. Такая молитва длится всю жизнь и требует большого усердия, но те, кто горит любовью к Небесному Жениху, «стремятся, не достигнут ли и они, как достиг их Он» (Флп. 3, 12).

После того как отведала Ева от древа преслушания, тайно вошла пагуба. Вот где корни нашего отпадения, отлучения от жизни. И где же взять противоядие? Его тотчас дарует нам воздержание – необходимая узда для нашей изначально падшей природы. Поэтому премудрый учитель Павел разъясняет: «Все подвижники воздерживаются от всего» (1Кор. 9, 25) и: «усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным» (1Кор. 9, 27). Это свидетельство – самый показательный пример воинственности духа, столь характерной для того, чья жизнь проходит в подвиге. Если мы желаем исполнить свое главное предназначение, не будем отступать ни на шаг от того подвига, который себе наметили. «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5, 8). Побежим так, чтобы достичь цели (1Кор. 9, 24). Будем всегда иметь в виду следующее высказывание: «чтобы достигнуть воскресения мертвых» (Флп.3,11) – надлежит «никому и ни в чем не полагать претыкания, чтобы не было порицаемо служение» (2Кор. 6, 3).

По этой причине наш Наставник и Спаситель Иисус заложил основы аскетического жития, когда удалился в пустыню после крещения в реке Иордан. Там он избрал пост в качестве первого шага к нашему выздоровлению. «И поведен был Духом в пустыню,... и ничего не ел в эти дни» (Лк. 4, 1–2).

Уже во времена Закона Моисеева воздержание и пост в любого рода подвижничестве стояли на первом месте. К посту прибегали в тех или иных случаях все праведники и пророки и вообще все, у кого было желание познать Божественную волю, или избавиться от опасностей и злоключений, или, самое главное, достигнуть милости Божией, прощения грехов и примирения с Богом.

Источник общечеловеческой несостоятельности и предательства кроется в самолюбии. Это одна из наиболее ужасных страстей, и через сластолюбие она порождает и дает силу всему, что безумно и развратно. Не существует другого средства от этих страстей, кроме воздержания и поста. Такова причина, по которой значительная часть христианского подвига приходится на эти две добродетели. Согласно отцам Церкви, это первая ступень духовной брани.

Все, кто желает освободиться от власти ветхого человека и от всей совокупности порока, должны хранить воздержание и пост как свое единственное спасение и сочетать с ними молитву. Неисчислимы примеры подвижников, которые на протяжении веков с помощью этих средств смогли легко достичь той цели, которую преследовали.

Вот неложное свидетельство великого воина этой священной брани – пророка Давида, который призывает нас сражаться до победного конца: «Колена моя изнемогоста от поста, и плоть моя изменися елеа ради» (Пс. 108, 24). Вместе с постом он предлагает нам и другие способы самоотверженного умерщвления плоти. Все они бичуют смертоносное сластолюбие. «Бог не сотворил смерти и не радуется погибели живущих» (Прем. 1, 13). Ужасы жизни и смерть рождены любовью к удовольствиям и самолюбием, которые человек избрал после падения. Упразднение же этих основных причин тления и смерти – в их прямой противоположности: в самоотверженности. Это и называют «крестом», а также «тесным и узким путем, ведущим в жизнь» (Мф. 7, 14).

Наш Спаситель и Искупитель желал показать, насколько важно исцелить, упразднить причину тления и смерти. Для этого Он Сам исполнил заповеди и Сам, пребывая с нами во время Своего уничижения, научил нас деятельному пути совершенствования. Так разве не очевидно то, насколько аскеза стала правилом и основным принципом жизни?

Сущность природы нашей двойственна, двойственна и брань подвижника. С одной стороны, воздержание телесное, биологическое, а с другой – нравственное и духовное. Необходимо не только физическое воздержание с отказом от всего, на что указала Церковь, но и воздержание во всех остальных наших чувствах, которые могут причинить вред. «Смотрящий... с вожделением» (Мф. 5, 28) уже согрешил. Когда человека увлекают вкусовые ощущения, он пресекает это воздержанием. Так же надо поступать и с остальными чувствами, чтобы не впасть в безумие. Сколько мы встречаем в истории примеров людей, которые, оставив без внимания свой взор, были увлечены грехом и пагубными страстями! Сколь многие войны и общественные нестроения это повлекло!

Но здесь мы рассмотрели пользу аскезы с точки зрения человеческой страстности. Само устроение ветхого человека доставляет неприятности его близким, поэтому тот, кто это понимает, будет соответствующим образом бороться и избавится от своей «ветхости». Однако основополагающая ценность аскезы заключается в изменении характера, стяжании добродетелей, совершенствовании человеческой личности, дабы восполнить образ Божий Его подобием и достигнуть прямого предназначения человека.

Подлинным искателям этого совершенства не понадобится далеко ходить за примерами, если только они всмотрятся в жизнь и пример Избавителя и Спасителя нашего Иисуса Христа. Помимо самого подробного описания Его жизни, преисполненной добродетелей, они обретут там Его благословение за то, что стали смело подражать Ему. Это подчеркивает и апостол Павел, стяжавший такое благословение: «Будьте подражателями мне, как я Христу» (1Кор. 11, 1). А сколько подвижников после Павла постарались воплотить в себе образ Христа!

Позволим себе подробнее рассказать о такого рода подвиге, чтобы он стал более понятным. Особенно это относится к тем, кого удивляет настойчивость и ревность, с которой люди подвизаются во Христе на более высоких ступенях подвижничества.

Грех первозданных людей был двояким, двоякой была и вина. Нарушением заповеди они отвергли истинность суждения Творца, а это на деле привело к нарушению запрета. Человек осквернил свою душевную красоту и чистоту преслушанием, поскольку пренебрег Божественной волей, велением Божиим. В то же время он, вкусив запретное, извратил и чувственную часть своей сущности.

С того времени наша многострадальная природа лишена свободы собственной воли, но страстное начало насильно увлекает ее.

«Грех, взяв повод от заповеди, обольстил меня и умертвил ею» (Рим.7, 11). «Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю» (Рим. 7, 15). «Знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу: доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Рим. 7, 18–19), так что «по внутреннему человеку нахожу удовольствие в Законе Божием; но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих» (Рим. 7, 22–23).

Точное и детальное описание, принадлежащее Павлу, открывает во всей глубине искажения, что были порождены преслушанием и падением. Те, кто хочет избавиться от смертного приговора и возвратиться к благим и Божественным обетованиям Спасителя нашего Христа, могут достичь этой цели только в самоотверженном подвиге.

Мы сказали о том, что наше падение и порабощение закону тленности было двояким. Поэтому и брань наша имеет две стороны: как телесную, плотскую – так и духовную. «Ибо живущие по плоти о плотском помышляют, а живущие по духу – о духовном. Помышления плотские суть смерть, а помышления духовные – жизнь и мир» (Рим. 8, 5–6).

Сотворение тела предшествовало сотворению души. По этой причине телесные подвиги – то, что называют «деятельным» подвижничеством, – предшествуют «созерцанию». Исходя из этого различия все жившие до сих пор подвижники начинали с деятельной формы благочестия, с дел телесных.

В телесной деятельности участвуют чувства, от которых зависит и на которых зиждется наше биологическое существование. Мы полностью зависим от наших телесных ощущений и гораздо легче уступаем их возбуждению, ибо с чувствами связана вся наша жизнь. Об этом знает и коварнейший наш враг диавол, который нападает на нас прежде всего в области ощущений. Он втирается в доверие, ссылаясь на важность жизни, здоровья или даже пресловутого «утешения», без которых нам невозможно жить. Под предлогом таких вещей, как жизнь и здоровье, он убеждает делать уступки, якобы необходимые с точки зрения домостроительства. И приманка врага достигает своей цели, особенно если человек слаб по своему естеству и характеру.

Известно, что наш враг диавол, который воюет с нами неусыпно и неустанно, не может увлечь нас напрямую, без помощи каких-либо уловок. Следовательно, должно быть внимательным к различным обстоятельствам нашей жизни и общения. И здесь богомудрые отцы продемонстрировали весь свой талант и внимание, так что сумели свести на нет почти все средства и ухищрения лукавого. В церковном песнопении описывается первопричина нашего осуждения: «Чрез вкушение вывел враг Адама из рая»⁹. Потребность в принятии пищи, без которой невозможна жизнь, заключает в себе приманку врага. Однако все «те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями» (Гал.5:24), твердо и мужественно противостали врагу и избежали его козней.

Наши отважные предшественники во главу всего подвига ставили глубокую самоотверженность. Они облеклись в нее, словно в броню, и даже при всей скудости своей пищи соблюдали строжайший пост – поэтому враг ничем не мог их соблазнить. Так они избежали риска впасть в сладострастие, а в сладострастии заключено все неистовство самолюбия и сластолюбия, каковое пленяет свои жертвы благовидными предлогами. Поскольку наша природа связана с материей и теми вещами, в которых присутствует наслаждение, всегда есть опасность соскользнуть в сладострастие, а от него очень трудно избавиться.

Великие отцы произвели разделение между двумя началами, двумя причинами, которые господствуют над нашим естеством. Эти начала во многом сходны друг с другом, но "отстоят одна от другой, елико востоцы от запад» (Пс.102:12). Одна из этих причин называется потребностью, а другая – похотью. Если не провести различия между ними, они так и будут господствовать над человеческой личностью.

Первая из них, потребность, – это то элементарное, что необходимо для поддержания нашего естества. Тот, кто подвизается, может ослабить эту потребность как в количественном, так и в качественном отношении, но упразднить ее невозможно. Все, кто следовал правилу быть непритязательным и умеренным, обезвредили врага, нападавшего на них и вторгавшегося под прикрытием похоти, возбуждая страсти, сей источник поражения и предательства.

Вторая же, похоть, если находит для себя почву, порабощает себе свободу, волю и всю человеческую личность. Она портит и извращает человеческую природу. Тогда человек, как говорят в народе, не ест, чтобы жить, а живет, чтобы есть, или, скорее, чтобы расточать и губить.

Вкушая пищу, настоящие подвижники избегали злоупотреблять своими вожделениями. Также надлежит поступать и с остальными жизненными потребностями, дабы Господь наш, согласно Своему обещанию, назвал нас «верными... домоправителями» (Лк. 12, 42) и удостоил блаженства. Мы обязаны искупить свое прежнее отречение искренним исповеданием. Это исповедание заключается в том, чтобы бдительно избегать пресыщения, к которому необоримо стремится похоть. Бессмысленность стремления к вожделению всегда очевидна – особенно в наше время и в современном обществе, где преступлены все границы и барьеры, вплоть до того, что ставятся под угрозу здоровье и жизнь людей. А тот экономический разбой, что у нас сейчас перед глазами, нарушает даже изначальную гармонию в самой природе и потрясает основы социальной жизни на международном уровне.

На истории падшего человечества лежит печать двойного отречения: во-первых – от своего Бога и Творца, во-вторых – от себя самого и своей природы.

Нет иного пути, чтобы спастись, кроме искреннего раскаяния в том и другом, и тогда мы вновь обретем утраченное. Как возвращение к Богу и подчинение Ему, так и повиновение природным законам и правилам требуют строгого и сурового подвига. Превратное воспитание навязало нам власть абсурда, словно нашу вторую природу. Освободиться от подчинения ей невозможно без борьбы и подвига. Вот почему предначертанный отцами путь и, в частности, строгий подвиг для нас обязательны.

Один из образов восстающей человеческой природы дается пророком Давидом: «человек, в чести сый, не разуме, приложися скотом несмысленным и уподобися им» (Пс. 48, 13). Вот она, крайняя степень развращения! И если человек не будет всеми силами бороться с привычным для него состоянием падения, он умрет двойной смертью. А суровый аскетический путь святых отцов обеспечивает успех и возрождение нашего естества от той гибели, которую повлек наш добровольный отказ от Божественной воли.

Однако помимо природных законов долга в нашей разумной природе заложена и иная потребность – подражание жизни нашего Спасителя. После падения наша природа претерпела глубокие искажения. Каждый шаг исполненной добродетелей жизни Господа был совершен для нас, чтобы мы на деле познали свой долг. Для того, чтобы исцелить душу, требуется обращение к Богу, а долг любви побуждает к этому еще более.

Именно на нас лежит полная ответственность, и мы должны сознавать свой долг. И все-таки из долгого опыта жизни во Христе становится видно, что Бог и Спаситель обращается с нами так, как если бы мы были равными Ему. Это служит свидетельством того, что Он не вынуждает подчиняться насильственно. Сам Господь говорит: «где Я, там и слуга Мой будет» (Ин. 12:26), имея в виду, что слуга последует за Ним до конца, поднявши «крест» Его (Мф. 16, 24). Так будет с теми, кто воспринимает спасение не просто как переход в какое-нибудь более счастливое место, но как «обожение». Однако достижение этой цели полностью зависит от нашего поведения в настоящей жизни.

В Евангелии Бог Отец неоднократно свидетельствует, что Христос является Его возлюбленным Сыном. Однако и Христос говорит, что все, кто исполняет волю Отца, любимы Им настолько же, насколько и Сын Его. «Не о них же только [то есть об Апостолах] молю, но и о верующих в Меня по слову их» (Ин. 17, 20); «и славу, которую Ты дал Мне, Я дал им: ...да познает мир, что Ты... возлюбил их, как возлюбил Меня» (Ин. 17:22–23). «Отче! которых Ты дал Мне, хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною, да видят славу Мою» (Ин.17, 24); «и Я открыл им имя Твое и открою, да любовь, которою Ты возлюбил Меня, в них будет, и Я в них» (Ин. 17, 26).

Это признание, подобного которому никогда на протяжении всей человеческой истории не прозвучало из сотворенных уст, само по себе является достаточным доказательством, что создателем сего великого чуда и в самом деле является один только Бог, так что всякое другое исследование и свидетельство излишни. Для нашего времени особенно характерны недооценка и искажение Божественного Откровения о человеческом бытии и его конечном предназначении. Незнание цели мешает постичь саму важность этой цели и достигнуть ее. А чтобы человек мог достичь своей цели, ему особенно требуется осторожность и трезвость: ведь вместе с самим человеком обновляется и вся тварная природа, которая покорилась некогда тлению. Согласно слову Господню, «какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою?» (Мф. 16, 26) И действительно: «весь мир лежит во зле» (1Ин. 5, 19). Зло заключается в порабощении человека греху. Возвращение человека от полного искажения природы к ее первозданному состоянию, и более того – к изобилию благодати, вся Божественная жизнь, преображение и обожение, ставшие возможными благодаря воплощению Слова Божия, достигается только во взаимодействии двух существ: Бога и человека.

Здесь мы еще раз напомним для тех, кто желает это знать, что без главного средства – аскезы – ничего этого достичь невозможно. Ведь Божественная реальность никогда не препятствует сему достижению. Он «хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины» (1Тим. 2, 4). Препятствие представляет лишь реальность падшей человеческой природы, и исцелить ее можно лишь упорным подвигом. Вот почему после прекращения гонений Церковь положила начало бегству от мира и отшельничеству. Немощный и склонный к пороку человек не мог добиться успеха в продолжительной и непрерывной борьбе с грехом, пока этому препятствовали внешние причины, и предпочел решить проблему путем отсечения таковых причин.

Тем, кто желает подвизаться и получить венцы, Господь наш постоянно напоминает о той высоте, на которую нас возводит дар Христов. Это открывает нам и Его заповедь: «итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5, 48) и: «будьте святы, потому что Я свят" (Лев.11:44, 19:2, 20:7). Целью является избавление, свобода от смертности и обретение Божественных обетований. Во все времена подвижники и ревнители преестественных таинств всей душой любили то глубокое самопожертвование, в котором кроется смысл Креста. Поэтому они и стяжали воскресение и сыноположение, в которых заключается вся полнота Божественных даров.