Источник

Беседа 7

Деян.2:37. Услышав это, они умилились сердцем и сказали Петру и прочим Апостолам: что нам делать, мужи братия?

Кротость – великое благо. Нечестивый – сам для себя враг.

1. Видишь ли, какое великое благо – кротость? Она больше жестокости уязвляет сердца наши и причиняет рану более чувствительную. Как тот, кто наносит удар телам затверделым, производит ощущение не столь сильное, а кто наперед смягчит их и сделает нежными, тот поражает сильнее, так точно и здесь – прежде надобно смягчить, и тогда уже поразить. Смягчает же не гнев, и не сильное обвинение, и не порицания, но кротость: гнев еще увеличивает ожесточение, а кротость уничтожает. Итак, если хочешь тронуть кого-либо обидевшего тебя, обращайся к нему с большою кротостью. Вот смотри, и здесь что делает кротость. Петр кротко напомнил иудеям об их преступлениях и ничего более не прибавил; сказал о даре Божием, указал на благодать, как на свидетельство о минувших событиях, и еще далее простер слово, иудеи устыдились кротости Петра, потому что он с людьми, распявшими его Владыку и замыш­лявшими убийство против самих (апостолов), беседовал, как отец и заботливый учитель. Они не просто убедились, но и осу­дили самих себя, – пришли в сознание того, что сделали. Это потому, что он не дал им увлечься гневом и не допустил их разума до омрачения, но своим смиренномудрием рассеял, как некоторый мрак, их негодование, и тогда уже выставил на вид их преступление. Ведь так обыкновенно бывает: когда мы скажем, что нас обидели, обидевшие стараются доказать, что они не обижали; а когда скажем, что нас не обидели, но скорее мы сами обидели, – те поступают напротив. По­этому, если хочешь привесть обидевшего в затруднение, – не обвиняй его, но вступись за него, и он сам будет обвинять себя: род человеческий любит спорить. Так сде­лал Петр. Он не осудил (иудеев) со всею силою, а на­против, постарался еще с возможною кротостью почти защи­тить их и потому тронул их душу. Откуда же видно, что они умилились? Из их слов. Что именно говорят они? «Что нам делать, мужи братия?» Тех, которых называли обманщиками, теперь называют братьями, не столько для того, чтобы сравнить себя с ними, сколько для того, чтобы расположить их к любви и попечению. А с другой стороны, так как апостолы удо­стоили их этого названия, то они и говорят: «что нам делать»? Не сказали тотчас: итак, покаемся; но предали себя на их волю. Как человек, застигнутый кораблекрушением или бо­лезнью, увидя кормчего или врача, все предоставляет ему и во всем слушается его, – так и они признались, что находятся в крайнем положении и не имеют даже надежды на спасение. И смотри: не сказали они: как мы спасемся, но: «что нам делать»? Что же Петр? Здесь опять, хотя спрошены были все (апостолы), отвечает Петр. «Покайтесь, – говорит он, – и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа» (Деян.2:38). И еще не говорит: уверуйте, но: «да крестится каждый из вас», – потому что веру они получали в крещении. Потом показывает и пользу (крещения): «для прощения грехов; и получите дар Святаго Духа» (Деян.2:38). Если вы получите дар, если крещением дается «прощение" (грехов), то зачем медлите? Потом, чтобы сделать свое слово убедительным, присовокупил: «ибо вам принадлежит обетование» (Деян.2:39). И здесь разумеет то же обетование, о котором говорил и выше. «И детям вашим». Значит, более велик дар, когда у них есть и наследники благ. «И всем дальним»: если дальним, то тем более вам – близким. «Кого ни призовет Господь Бог наш» (Деян.2:39). Смотри, когда говорит: «дальним"? Тогда, когда они были уже расположены к нему и осудили себя; ведь душа, когда осудит себя, уже не может завидовать.

«И другими многими словами он свидетельствовал и увещевал, говоря» (Деян.2:40). Смотри, как везде (писатель) говорит кратко, как да­лек честолюбия и хвастовства. «Свидетельствовал, – говорит, – и увещевал, говоря». Вот совершенное учение, внушающее и страх, и любовь! «Спасайтесь, – говорит (Петр), – от рода сего развращенного» (Деян.2:40). Ничего не говорит о будущем, но – о настоящем, чем люди всего более и руководятся; и показывает, что про­поведь освобождает и от настоящих, и от будущих зол. «Итак охотно принявшие слово его крестились, и присоединилось в тот день душ около трех тысяч» (Деян.2:41). Как думаешь, во сколько раз больше знамения это одушевило апостолов? «И они постоянно пребывали в учении Апостолов, в общении» (Деян.2:42). Две добродетели: и то, что терпели, и то, что – единодушно. «В учении, – говорит, – Апостолов", для того, чтобы показать, что и после апо­столы учили их долгое время. «В общении и преломлении хлеба и в молитвах». Все, говорит, делали вместе, все – с терпением. «Был же страх на всякой душе; и много чудес и знамений совершилось через Апостолов в Иерусалиме» (Деян.2:43). Это и естественно. Они уже не презирали их, как каких-нибудь простых людей, и вни­мали уже не тому, что видели, но ум их очистился. А как выше Петр говорил весьма многое, излагал обетования и по­казывал будущее, то они справедливо поражены были страхом; свидетельством же тому, что говорил он, служили чудеса. Как у Христа – прежде знамения, потом учение, затем чудеса, так и теперь. «Все же верующие были вместе и имели всё общее» (Деян.2:44). Смотри, какой тотчас успех: не в молитвах только общение и не в учении, но и в жизни. «И продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого» (Деян.2:45). Смотри, какой страх появился у них. «И разделяли всем». Это сказал, чтобы показать, как они распоряжались имуществом. «Смотря по нужде каждого». Не просто (раздавали), как у языч­ников философы, из которых одни оставили землю, а другие много золота бросили в море: это было не презрением к деньгам, но глупостью и безумием. Диавол всегда и везде старался оклеветать создания Божии, как будто нельзя хорошо пользо­ваться имуществом. «И каждый день единодушно пребывали в храме» (Деян.2:46). Здесь указывает на то, каким образом они прини­мали учение.

2. Заметь, как иудеи ничего другого не делали, ни малого, ни великого, а только пребывали в храме. Так как они сделались ревностнее, то и к месту имели больше благоговения; и апо­столы пока еще не отвлекли их, чтобы не причинить им вреда. «И, преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца, хваля Бога и находясь в любви у всего народа» (Деян.2:46, 47). Когда говорит: «хлеб", то, мне кажется, указывает здесь и на пост, и на строгую жизнь, – так как они прини­мали пищу, а не предавались роскоши. Отсюда пойми, возлюб­ленный, что не роскошь, но пища приносит наслаждение и что роскошествующие (живут) в печали, а не роскошествую­щие – в радости. Видишь ли, что слова Петра приводили и к этому – к воздержанию в жизни? Так-то не может быть радости, если нет простоты. Почему же, скажешь, они имели «любовь у всего народа»? По своим делам, по своей ми­лостыне. Так не смотри же на то, что архиереи восстали на них по зависти и ненависти, но – на то, что они имели «любовь у всего народа. Господь же ежедневно прилагал спасаемых к Церкви» (Деян.2:47). «Все же верующие были вместе». Так везде прекрасно – едино­мыслие. «И другими многими словами он свидетельствовал». Это сказал (апо­стол), показывая, что не достаточно было сказанного; или еще: прежние слова были сказаны для того, чтобы привести к вере, а эти показывали, что должен делать верующий. И не сказал: о кресте, но: «и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа». Не напоминает им постоянно о кресте, чтобы не показалось, будто он поносит их; но просто говорит: «покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов». В здеш­них судах закон относится иначе; но в (деле) проповеди грешник спасется тогда, когда сознается во грехах. Смотри, как Петр не пропустил того, что более важно; но, сказав сначала о благодати, присовокупил потом и это: «и получите дар Святаго Духа». И слово его было достоверно потому, что сами (апостолы) получили (Духа). Сначала говорит о том, что легко и что подает великий дар, и потом уже ведет к жизни, зная, что для них поводом к ревности будет то, что они уже вкусили столько благ. А так как слушатель желал узнать, что составляло сущность его очень многих слов, – он присоединяет и это, показывая, что это – дар Святого Духа. Таким образом те, которые приняли слово его, одобрили ска­занное им, хотя слова его и были исполнены страха, и после одобрения приступают к крещению. Но посмотрим, что ска­зано выше. «И они постоянно пребывали в учении». Из этого видно, что не один день, и не два, и не три, но в течение многих дней они учились, так как перешли к другому образу жизни. «Был же страх на всякой душе». Если «на всякой», то – и на неуверовавших. Вероятно, они чувствовали страх, видя столь внезапное обра­щение, а может быть, (это происходило) и от знамений.

Не ска­зал (Лука): вместе, но – «единодушно», потому что можно кому-либо быть и вместе, но не единодушно, разделяясь в мыслях. «В молитвах». И здесь не излагает учения, заботясь о крат­кости слова, хотя отсюда можно видеть, что (апостолы) питали их, как детей, духовною пищею, и вот они вдруг сделались ангелами. «И разделяли всем, смотря по нужде каждого». Они видели, что духовные блага общи и что никто не имеет больше другого, – и потому скоро пришли к мысли разделить между всеми и свое имущество. «Все же верующие были вместе». А что не по месту они были «вместе«, видно из следующих затем слов: «и имели всё общее». «Все же», говорит; а не так, что один имел, а другой нет. Это было ангельское общество, потому что они ничего не называли своим. Отсюда исторгнут был корень зол, и своими делами они показали, что слышали (слово про­поведи). Говорил же (апостол) вот что: «спасайтесь от рода сего развращенного. Итак охотно принявшие слово его крестились, и присоединилось в тот день душ около трех тысяч» (Деян.2:40–41). Так как их было теперь три тысячи, то (апостолы) уже извели их вон, и они с дерзновением уже великим ежедневно приходили в храм и пребывали в нем. Так точно, не много после, поступают и Петр с Иоанном, потому что они еще не отвергали ничего иудейского; да и самое почтение к месту переходило к Владыке храма. Видел ли ты успех благочестия? Отказывались от имущества и радовались, и велика была радость, потому что приобретенные блага были больше. Никто не поносил, никто не завидовал, никто не враж­довал; не было гордости, не было презрения; все, как дети, принимали наставления, все были настроены, как новорож­денные. Но зачем я говорю в темном образе? Помните, как все были скромны, когда Бог поколебал наш город? В таком же точно состоянии находились тогда они: не было коварных, не было лукавых. Вот что значит страх, вот что значить скорбь! Не было холодного слова: мое и твое; поэтому была радость при трапезе. Никто не думал, что есть свое; никто (не думал), что есть чужое, хотя это и кажется загадкою. Не считали чужим того, что принадлежало братьям, – так как то было Господне; не считали и своим, но – принадлежащим братьям. Ни бедный не стыдился, ни бо­гатый не гордился: вот что значит – радоваться! И тот счи­тал себя облагодетельствованным и чувствовал, что он больше пользуется благодеяниями, и эти находили в том свою славу; и все были сильно привязаны друг к другу. Ведь слу­чается, что при раздаянии имущества бывает и обида, и гор­дость, и скорбь; поэтому апостол и говорил: «не с огорчением и не с принуждением» (2Кор.9:7). Смотри, как многое (Лука) прослав­ляет в них: искреннюю веру, правую жизнь, постоянство в слушании, в молитвах, в простоте, в радости.

3. Две (вещи) могли повергнуть их в печаль: пост и раздаяние имущества. Но они радовались и тому, и другому. Кто же людей с такими чувствами не полюбил бы, как общих отцов? Никакого зла не замышляли они друг против друга и все предоставляли благодати Божией. Не было страха между ними, не смотря на то, что они находились среди опасностей. Но всю их добродетель, гораздо высшую и презрения к имуществу, и поста, и постоянства в молитвах, (апостол) выразил (сло­вом): «в простоте». Таким-то образом они неукоризненно хва­лили Бога; или лучше: в этом-то и состоит хвала Богу. Но смотри, как они тотчас же получают здесь и награду: то, что они «находясь в любви у всего народа», показывает, что они были любимы и были достойны любви. Да и кто не изумился бы, кто не поди­вился бы человеку, простому нравом? Или кто не привязался бы к тому, в ком нет ничего коварного? Кому другому, как не этим, принадлежит спасение? Кому, как не им – великие блага? Не пастыри ли первые услышали евангелие? Не Иосиф ли, этот простой человек – чтобы подозрение в прелюбодеянии не устрашило его и не побудило сделать какое-либо зло? Не про­стых ли поселян избрал (Господь в апостолы)? Сказано ведь: «благословенна всякая простая10" (Притч.11:25). И опять: «кто ходит просто11, тот ходит уверенно» (Притч.10:9). Так, скажешь, но на­добно и благоразумие. Да что же иное и простота как не бла­горазумие? Ведь когда не подозреваешь ничего злого, тогда не можешь и замышлять зла. Когда ничем не огорчаешься, тогда не можешь быть и злопамятным. Обидел ли кто тебя? Ты не опечалился. Оклеветал ли? Ты ничего не потерпел. По­завидовал ли тебе? И от этого ты нисколько не пострадал. Простота есть некоторый путь к любомудрию. Никто так не прекрасен душою, как человек простой. Как по отношению к телу человек печальный, унылый и угрюмый, хотя бы он был и красив собою, теряет много красоты, а беззаботный и кротко улыбающийся увеличивает красоту, так точно и по от­ношению к душе. Угрюмый, хотя бы имел тысячи добрых дел, отнимает у них всю красоту; а открытый и простой – напротив. Такого человека можно безопасно сделать и другом, а если он станет врагом, с ним (не опасно) примириться. Не нужны для такого (человека) ни стражи и караулы, ни узы и оковы; он и сам будет пользоваться великим спокойствием, и все живущие с ним. Что же, скажешь, если такой человек попадет в общество дурных людей? Бог, повелевший нам быть простыми, прострет ему руку. Что проще Давида? Что лу­кавее Саула? А между тем, кто остался победителем? Что (сказать) об Иосифе? Не в простоте ли сердца пришел он к госпоже своей, а та не имела ли злого намерения? И, одна­ко, скажи мне, потерпел ли он какой-либо вред? Что про­ще Авеля? Что коварнее Каина? И тот же, опять, Иосиф не просто ли обращался с своими братьями? Не потому ли он прославился, что все говорил с доверчивостью, между тем как братья принимали с злым умыслом? Он раз сказал о сновидениях, сказал и в другой раз, и не остерегался. И он же опять пошел к ним отнести пищу, и нисколько не осте­регался, полагаясь во всем на Бога. Но чем больше они поступали с ним, как с врагом, тем больше он обходился с ними, как с братьями. Бог мог и не допустить, чтобы он впал (в руки братьев), но допустил для того, чтобы показать чудо и то, что, хотя они и поступят с ним, как враги, он бу­дет выше их. Таким образом, если (простой человек) и получает рану, то получает не от себя, а от другого.

Лукавый же наносит удар прежде всего себе и больше никому. Таким образом он враг самому себе. Душа такого человека всегда полна печали, в то время, как мысли его всегда угрюмы. Если он должен выслушать или сказать что-нибудь, то все делает с нареканиями, все обвиняет. Дружба и согласие очень далеки от таких людей; у них ссоры, враж­да и неприятности; такие люди и себя подозревают. Им даже и сон неприятен, равно как и ничто другое. Если же они имеют жену, – о! тогда они становятся всем врагами и неприятелями: бесконечная ревность, постоянный страх! Лукавый (πονηρός) по­тому так и называется, что он находится в труде (παρὰ τὸ πονεῖν). Так и Писание всегда называет лукавство трудом, когда, например, говорит: «на языке его мучение и злоба»12 (Пс.9:28); и еще в другом месте: «и то большая часть их – труд и болезнь»13 (Пс.89:10). Если же кто удивляется, почему вначале (хри­стиане) были такими, а теперь уже не таковы, – тот пусть узнает, что причиною тому была скорбь, учительница любомудрия, мать благочестия. Когда было раздаяние имущества, тогда не было и лукавства. Так, скажешь; но об этом именно я и спрашиваю: отчего теперь такое лукавство? Отчего эти три и пять тысяч вдруг решились избрать добродетель и таким образом все сделались любомудрыми, а теперь едва находится один? Отчего тогда так были они согласны? Что сделало их ревностными и возбужденными? Что неожиданно воспламенило их? Это – по­тому, что они приступили с великим благоговением; потому, что (тогда) не было почестей, как теперь; потому, что они переселились мыслью в будущее, и не ожидали ничего настоящего. Душе воспламененной свойственно жить в скорбях: это считали они христианством, – они, но не мы; а мы те­перь ищем здесь покойной жизни. Поэтому нам и не достиг­нуть, хотя бы и следовало, тех (добродетелей). «Что нам делать?» – спрашивали они, считая себя в отчаянном положении. Вы же, напротив: что сделаем? – говорите, – хвастаясь пред присут­ствующими и много думая о себе. Они делали то, что следовало делать, а мы поступаем напротив. Они обвинили себя, отчая­лись в своем спасении; поэтому и сделались такими. Они оце­нили, какой великий дар получили.

4. Как же вам быть такими, когда вы все делаете не так, как они, а напротив? Они, как скоро услышали, тотчас кре­стились. Не сказали этих холодных слов, которые мы теперь говорим, и не думали об отсрочке, хотя выслушали еще не все оправдания, а только это: «спасайтесь от рода сего». Они не стали из-за этого медлить, но приняли эти слова, и что при­няли, доказали делами и показали, каковы они были. Они, лишь только вступили в борьбу, тотчас сняли с себя одежды; а мы, вступая, хотим бороться в одеждах. Поэтому против­ник наш не имеет нужды в трудах, и мы, запутавшись в своих (одеждах), часто падаем. Мы делаем так же, как если бы кто, увидев настоящего борца, запыленного, черного, обнаженного, покрытого грязью и от пыли, и от солнца, и облитого маслом, потом и грязью, вышел сразиться с ним, а сам, между тем, издавал бы запах благовонных мазей, надел бы на себя шелковые одежды и золотую обувь, платье, ниспадающее до пят, и золотые украшения на голову. Такой человек не только будет препятствовать себе, но и, обращая всю свою заботу на то, чтобы не замарать и не разорвать одежд, тотчас падет от первого натиска и, чего боялся, то сейчас потерпит, будучи поражен в главные части тела. Наступило время борьбы, – а ты одеваешься в шелковые одежды? Время упражнения, время состязания, – а ты украшаешь себя, как на торжестве? Как же остаться тебе победителем? Не смотри на внешнее, но на внутреннее: ведь заботами о внешнем, как тяжкими узами, душа отовсюду связывается, так что мы не можем ни поднять руки, ни устремиться на врага, а делаемся слабыми и изнеженными. Хорошо было бы, если бы мы, и осво­бодившись от всего (этого), могли победить ту нечистую силу. Поэтому и Христос, – так как не довольно отвергнуть только имущество, – смотри, что говорит: «пойди, всё, что имеешь, продай и раздай нищим... и приходи, последуй за Мною» (Мк.10:21). Если же и тогда, когда оставим имущество, мы еще не безопасны, но имеем нужду в некотором другом упражнении и в неусыпных трудах, – то тем более, владея (имуществом), не сделаем ни­чего великого, но будем осмеяны и зрителями, и самим ду­хом злобы. Ведь если бы даже не было диавола, если бы и никто не ратовал против нас, – и в таком случае бесчисленные пути отовсюду ведут сребролюбца в геенну. Где же теперь го­ворящие: зачем сотворен диавол? Вот здесь диавол ничего не делает, но все (делаем) мы. И пусть бы говорили это жи­вущие в горах, – те, которые, по целомудрию, по презрению к богатству и по пренебрежению остальных благ, тысячи раз решились бы оставить отца, и дом, и поля, и жену, и детей. Но они-то всего более и не говорят этого, а говорят те, которым никогда бы не следовало говорить. Там, поистине, борьба с диаволом: а сюда не следует и вводить его. Но это сребролюбие, скажешь, внушает диавол. Убегай же от него и не принимай его, человек! Ведь если ты увидишь, что кто-ни­будь из-за какой-либо ограды выбрасывает нечистоту и что (другой), видя, как его обливают, стоит и все принимает на свою голову, – ты не только не пожалеешь о нем, но еще бу­дешь негодовать на него и скажешь, что он справедливо стра­дает. Да и всякий скажет ему: не будь безумен, и не столько будет обвинять того, кто бросает, сколько того, кто прини­мает. Между тем, ты знаешь, что сребролюбие – от диавола; знаешь, что оно – причина бесчисленных зол; видишь, что диа­вол бросает, как грязь, нечистые и постыдные помыслы, – и, с обнаженною головою принимая нечистоту его, ты не думаешь о том, между тем как следовало бы, посторонившись не­сколько, освободиться от всего этого. Как тот, если бы посто­ронился, избавился бы от грязи, так и ты не принимай подоб­ных помыслов, и избегай греха, отвергни пожелание. Да как же, скажешь, мне отвергнуть? Если бы ты был язычни­ком и ценил бы только настоящее, – может быть, это было бы весьма трудно, хотя и язычники делали это. Но ты – человек, ожидающей неба и того, что на небесах, – и говоришь: как отвергнуть? Если бы я говорил противное, тогда бы следовало затрудняться. Если бы я говорил: пожелай денег, ты мог бы сказать: как мне пожелать денег, когда я вижу такие (блага)? Скажи мне: если бы в то время, когда лежат пред тобой зо­лото и драгоценные камни, я говорил тебе: пожелай олова, – разве не было бы затруднения? Ты, конечно, сказал бы: как могу я (желать этого)? А если бы я говорил: не пожелай, – это было бы легче. Не удивляюсь тем, которые пренебрегают (день­гами), но (удивляюсь) тем, которые не пренебрегают. Это – при­знак души, исполненной крайней лености, – души, ничем не отличающейся от мух и комаров, привязанной к земле, валяющейся в грязи, не представляющей себе ничего великого. Что ты говоришь? Хочешь наследовать жизнь вечную, и говоришь: как буду презирать для нее настоящую? Ужели можно это срав­нивать? Хочешь получить одежду царскую, и говоришь: как презреть рубище? Ожидаешь, что тебя введут в дом царя, и го­воришь: как презреть настоящую бедную хижину? Подлинно, мы виновны во всем, потому что не хотим сколько-нибудь воз­будить себя. Все же, которые хотели, поступали, как должно, и делали это с большою ревностью и легкостью. Дай Бог, чтоб и вы, послушавшись нашего увещания, исправились и стали ревностными подражателями поживших добродетельно, – по благодати и человеколюбию единородного Его Сына, с Ко­торым Отцу, со Святым Духом, слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

* * *

*

Настоящие беседы произнесены святителем в Константинополе в 400 или 401 гг.

Абзацы в тексте расставлены нами – Редакция «Азбуки веры»

10

У проф. Юнгерова – «верная» душа»

11

У проф. Юнгерова – «прямо».

12

Перевод П.Юнгерова – Редакция «Азбуки веры»

13

Перевод П.Юнгерова – Редакция «Азбуки веры»


Источник: Творения святого отца нашего Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольского, в русском переводе. Издание СПб. Духовной Академии, 1903. Том 9, Книга 1, Беседы на Деяния Апостольские, с. 5-478.

Комментарии для сайта Cackle