Беседа LVI

«Рече же Иаков Лавану: даждь ми жену мою, понеже совершишася дние, да вниду к ней» (Быт.29:21).

От любви, какую имел Иаков к Рахили, перешедши вчера к любви и великой преданности апостола Павла ко Христу, мы были увлечены как бы некоторым быстрым потоком и не могли уже возвратиться к последовательному порядку слова. Поэтому ныне, если угодно, обратимся к тому, что следует, и восполним оставшееся (недосказанным), так чтобы и от нынешней беседы получить достаточную пользу и с тем разойтись по домам. Так как уже исполнилось семь лет, и столь продолжительное время показалось Иакову «яко малы дни» (как сказано), потому что он любил Рахиль, – «рече (Иаков) Лавану: даждь ми жену мою, понеже совершившася дние мои, да вниду к ней. Собра же Лаван вся мужи места того; и сотвори брак. И бысть вечер, и поем Лаван Лию дщерь свою, введе ю ко Иакову» (Быт.29:21–23).

Видишь ли, с каким благочинием в древности совершались браки? Послушайте вы, пристрастившиеся к сатанинским забавам, и с самого начала опозоривающие честность брака: были ли тогда свирели, были ли кимвалы, были ли пляски бесовские? Скажи мне: зачем ты тотчас вводишь в дом такой срам и созываешь лицедеев и плясунов? Чтобы этой безвременной роскошью и целомудрие девицы оскорблять, и юношу сделать бесстыднее? И без таких распалений трудно этому возрасту спокойно выдерживать бурю страстей. А когда такие предметы через зрение и через слух еще более увеличивают костер и еще больший пламень производят в горниле страстей, как не потонуть тогда юношеской душе! Оттого во всем такое повреждение и растление, что при вступлении в сожительство с самого начала подрывается целомудрие; и часто с самого первого дня, и юноша, смотря (на девицу) невоздержными очами, уже уязвлен в душе своей сатанинской стрелой, и девица через слух и зрение делается пленницей (страсти). И с того же дня раны, более и более увеличиваясь, производят зло. И, во-первых, подрывается единомыслие между супругами и оскудевает их взаимная любовь. Когда муж обращается сердцем к другой, то, разделяясь в душе и управляемый уже самим дьяволом, наполняет свой дом всякой скорбью. А если и жена увлечется подобной же страстью, то все, так сказать, до самого дна перевертывается: скрывая друга от друга, один подозревает жену, другая – мужа; там, где надлежало быть согласию и единению, люди, которые должны быть плоть едина – «будете, – сказано, – оба в плоть едину» (Мф.19:5) – доходят до такого разъединения между собой, как будто бы уже совсем разведены были. Привзошедший к ним дьявол производит в них такую пагубу, что у них каждый день – война и сражения, и никогда нет покоя от бед. А что сказать о презрении к ним со стороны слуг, о посмеянии от соседей, о явном позоре? Как если кормчие враждуют между собой, то и плывущие на корабле подвергаются опасностям, и самый корабль вместе с людьми должен потонуть, так равно и здесь, если муж и жена враждуют между собой, то, естественно, и все домашние бедствуют. Поэтому умоляю вас: предвидя все это, не следуйте принятым обычаям. Знаю, что многие, ссылаясь на эти обычаи, не хотят и слушать наших слов; несмотря на то мы обязаны сказать, что полезно и что может избавить от будущих наказаний. Где столь великий вред для души, для чего тут указываешь ты мне на обычай? Вот и я предлагаю тебе обычай, гораздо лучший, соблюдавшийся в древности, когда люди еще не имели таких понятий (как ныне) о благочестии. Не подумай однако же, что я говорю здесь о праведном Иакове – нет; но представь себе, что Лаван, человек еще преданный идолопоклонству, не имевший никакого понятия о благочестии, обнаружил в себе такую мудрость. Такое хорошее дело⁵⁵⁵ принадлежало не тому, кто вступал в брак с девицей, но отцу, выдававшему девицу в замужество. Поэтому я и заговорил об этом, направляя свою речь не столько против женихов, сколько против родителей жениха и невесты. Не безрассудно ли, что мы, пользующиеся столь великим человеколюбием Божиим, удостоенные страшных и неизреченных таинств, в этом отношении хуже Лавана, еще покланявшегося идолам? Или не слышишь слов Павла, что брак есть таинство, – есть образ той любви, которую Христос показал к Церкви (Еф.5:32)? Не будем же срамить самих себя, не будем нарушать досточтимости брака. Если что придумано хорошо и полезно, то, хотя бы и обыкновения не было, пусть делается; а если то, что вами делается, вредно и гибельно, хотя и обычай таков, надобно отвергнуть. Ведь если мы это допустим, тогда и вор, и любодей, и всякий другой злодей будет ссылаться на обычай; но от этого не будет ему никакой пользы, ни прощения, а будет тяжкое осуждение за то, что не мог преодолеть худого обычая.

2. Если захотим трезвиться и иметь большую заботливость о своем спасении, то можем отстать и от худого обычая, и обратиться к обычаями добрым: таким образом и потомкам своим мы дадим немалое побуждение подражать нам в этом, да и сами себе за их доброе поведение получим награду. Кто показал начало доброго пути, тот становится виновником и того, что другие делают (по его примеру), и потому получает двойную награду, – и за то, что сам делает и за то, что других привел к лучшему образу мыслей. Не говорите мне при этом те пустые и смешные слова, будто это есть нечто законное, и потому должно быть соблюдаемо. Не это делает союз супружеский законным, а сожитие, сообразное законам Божиим, целомудренное и честное, когда сожительствующие соединены между собой единодушием. Так понимают это и (внешние гражданские) законы; спроси людей, занимающихся изучением их, и они скажут, что супружество составляет не иное что, как близость или приязнь⁵⁵⁶. Не будем же преступать законов Божеских вместе с человеческими и предпочитать им законы бесовские и такой пагубный обычай, потому что это узаконение того, который всегда радуется нашей погибели. И что может быть нелепее этого обычая, когда муж и жена выслушивают от слуг и ничтожных людей неуместные шутки и разные насмешки, и никто не может запретить этого, когда всякому желающему позволяется без страха говорить все до самого вечера, забрасывать шутками жениха и невесту? Если бы в другое время вздумал кто издеваться, поносить, то его – в суд, с него пеня, ему беда; а тогда, когда особенно должно соблюдать благоговение, особенную благопристойность, скромность, тогда все наполняется бесстыдством, так что можно подумать, что всем этим управляет дьявол. Но не огорчайтесь, прошу вас: не без причины я вошел в это рассуждение, а потому, что забочусь о вас, о вашем спасении, о вашем благонравии, и желаю, чтобы вы, показав перемену к лучшему, первые положили начало добрым обычаям. Было бы только положено начало, указан путь: и тогда с доброй, похвальной ревностью один другому будет в этом соревновать, и потом все будут хвалить вас. Не только жители этого города станут подражать этому прекрасному преобразованию, но и живущих вдали вы увлечете своим примером и сделаете их своими усердными подражателями, – и таким образом сугубый венец получите от Бога за то, что по страху Божию и по заповеди Божией попрали такой бесовский обычай. Я твердо уверен, что вы с охотой примете этот совет наш и приведете его в дело. Вижу, с каким удовольствием вы слушаете слова мои, и из ваших рукоплесканий и похвал заключаю, что вы и на самом деле исправитесь. Довольствуясь поэтому сказанным, обращаюсь к продолжению прежнего слова. «И бысть, – сказано, – вечер, и поем Лаван Лию дщерь свою, введе ю ко Иакову» (Быт.29:23).

Не оставим и этого без внимания. И отсюда многое можно узнать: во-первых, простосердечие Иакова, – как он, будучи чужд всякого лукавства, был обманут; во-вторых, как тогда все делалось с великим благоприличием: не было нигде ни плясок, ни светильников, ни другого какого-либо освещения сверх нужды, почему и совершился обман Лавана. Впрочем, можно заметить здесь и любовь Лавана к Иакову, потому что он придумал это для, того, чтобы долее удержать при себе праведника. Лаван знал, что Иаков пламенел любовно к другой, и что, если бы получил ту, которую желал, то не оставался бы еще служить и жить с ним ради Лии. Поэтому Лаван, замечая добрые свойства этого мужа и понимая, что иначе нельзя склонить и убедить его к тому, употребил такой обман и дал ему Лию, вместе с Зельфою, рабою. А потом, когда праведник требовал у него объяснения, почему он так обманул его, Лаван высказал благовидное оправдание. Когда Иаков сказал: «Что сие сотворил ми еси; не Рахили ли ради работал у тебе, Вскую же обидел мя еси», – тогда что ему отвечал Лаван? – «Несть тако в нашем месте, вдати меншую прежде старейшия. Скончай убо и⁵⁵⁷ сея седмины, и дам ти и сию за дело, еже делаеши у мене еще седмь лет»⁵⁵⁸ (Быт.29:25–27). Видишь, что это именно было целью, для которой он все так устроил. Зная любовь Иакова к девице, он говорит: не подумай, что ты обижен; я поступил так потому, что у нас есть закон – сперва старшую дочь выдавать в замужество; но ты можешь взять за себя и ту, которую любишь, если и за все будешь столько же лет работать. Выслушав это, праведник с готовностью согласился на все; и после других семи лет «даде⁵⁵⁹ ему, – сказано, – Лаван Рахиль дщерь свою в жену» (Быт.29:28).

3. Здесь видишь опять, что дела брачные совершались в древности со всяким благоприличием. Но когда слышишь, что Иаков взял за себя старшую, а потом и младшую, не смущайся и не суди о тогдашних делах по нынешним обстоятельствам. Тогда, как времена были еще первобытные, начальные, дозволялось сочетаться с двумя, тремя женами и еще более, для распространения человеческого рода; ныне же, по благодати Божией, и род человеческий уже распространился в великом множестве, и преспеяние в добродетели возросло. Христос, пришедши на землю и насадив между людьми добродетель, сделав из людей, так сказать, ангелов, искоренил все подобные обычаи древности. Видишь, как не следует основываться на обычае, а везде изыскивать полезное. Вот этот обычай (многоженства) был не хорош; он искоренен, и теперь уже никому не позволительно ссылаться на него. Поэтому ни в чем не смотри на обычай, а изыскивай всегда полезное, не душевредное. Если что оказывается хорошим, хотя бы не было в обычае, пусть будет у нас; а если что пагубно, хотя бы и в обычае было, будем избегать и отвращаться того. «И даде, – сказано, – Иакову Рахиль с Валлою рабынею» (Быт.29:29). Видишь, какое благоразумие! Были ли тут толпы слуг? Были ли записи, договоры, смешные условия такие: «Если то-то будет, если то-то случится»? Еще прежде супружества, не зная, доживут ли (вступающие в брак) до вечера, немедленно договариваются в записях о том, что будет спустя долгое время, как-то: «Если, говорят, умрет бездетен, если оставит после себя детей», – и тому подобное. Но там (в древности) ничего такого не было: отец дал каждой дочери по одной служанке, и с тем выдал в замужество своих дочерей. «Возлюби же, – сказано далее, – Рахиль паче, неже Лию: и работа ему седмь лет другия» (Быт.29:30). Так как с самого начала Иаков сильно возлюбил Рахиль, за красоту ее, а между тем с трудом успел достигнуть желаемого, то и любил ее, как сказано, более, нежели Лию. Итак, красота Рахили возбудила в нем любовь к ней. Но заметь и здесь неизреченное человеколюбие Господа, как мало-помалу Он приводит в исполнение обетования Свои. Он сказал: «Буду с тобою, сохраняяй тя на всяком пути, аможе аще пойдеши, и возращу тя», и умножу (Быт.28:15); и теперь все так и устрояет. Чтобы убедиться в этом, послушай, как ясно говорит об этом само Божественное Писание: «Видев же Господь Бог⁵⁶⁰ яко ненавидима бяше Лия, отверзе ложесна ее: Рахиль же бяше неплоды. И зачат Лия, и роди сына Иакову» (Быт.29:31–32). Замечай благопромыслительную премудрость Божию. Так как одна привлекала к себе благорасположение мужа красотой, а другая, лишенная красоты, казалась нелюбимой, то Бог этой последней подает чадородие, а в той заключает утробу: то и другое устрояя по свойственному Ему человеколюбию, чтобы одна имела некоторое утешение от рождаемых ею детей, привлекая к себе любовь мужа, а другая, по причине красоты и благообразия, не восставала против сестры. «И отверзе, – сказано, – ложесна ее». Научись из этого, возлюбленный, что Творец всего есть и Правитель всего, и естество возбуждает Он к чадорождению, и что сожитие остается бесплодным, как скоро нет помощи свыше. Для того и сказано: «отверзе ложесна ее», чтобы мы знали, что Сам Господь благоволил даровать Лии силу чадородия, для утешения ее в скорби. Он Сам образует и животворит плод во чреве матери, как и Давид сказал: «Восприял мя еси из чрева матере моея» (Пс.138:13). И заметь, как Божественное Писание показывает нам, что Творец природы производит собственной силой и то и другое и возбуждает у одной способность чадородия, а у Рахили удерживает. Он есть Владыка естества, и потому беспрепятственно совершает все. «И зачат, – сказано – Лия, и роди сына Иакову: нарече же имя ему Рувим, глаголя: яко призре Господь на мое смирение...: ныне возлюбит мя муж мой» (Быт.29:32). Посмотри, как признательна эта жена! Господь, говорит она, видя смирение мое, даровал мне чадо, чтобы ради него я могла быть любима (мужем). Заметь же, с какой щедростью человеколюбивый Бог вознаграждает ее, желая и потомство праведника умножить, вместе и Лию сделать более любезной для Иакова: «и зачат, – сказано, – паки... и роди сына второго Иакову, и рече: зане услыша Господь, яко ненавидима есмь, и придаде ми и сего: и нарече имя ему Симеон» (Быт.29:33). Смотри, как за каждое чадо благодарит она Господа, и как признательна за благодеяния: услышал Господь, говорит она, что я ненавидима, и дал мне еще чадо! И потому «нарече имя ему Симеон».

4. Видишь, что она даже и имена нарекает рождающимся не просто и как случилось: она назвала сына «Симеоном» потому, что услышал ее Господь. Имя это на еврейском языке значит: «услышан». «И зачат еще и роди сына, и рече: в нынешнее время у мене будет муж мой, родих бо⁵⁶¹ ему три сыны: и нарече имя ему Левий» (Быт.29:34). Из слов этих можно, мне кажется, догадываться, что и рождением двух сынов Лия еще не могла привлечь к себе расположения мужа, что он все еще был вполне привязан к Рахили. Потому Лия и говорит: «В нынешнее время у меня будет муж мой», – т.е. рождение третьего сына, может быть, пробудит в муже расположение ко мне, так как вот я родила ему уже трех сынов. «И заченши еще, роди сына и рече: ныне еще сие исповем Господу. Сего ради нарече имя ему Иуда» (Быт.29:35). Что значит: «сие исповем Господу»? «Исповем», т.е. возблагодарю и прославлю Господа за то, что Он дал мне еще четвертого сына, что даровал мне столь великое богатство: насколько неблагообразие телесное могло вредить мне в расположении мужа, настолько рождение детей, дарованных мне человеколюбием Божиим, вознаграждает меня, рассеивает мою чрезмерную скорбь, утешая меня ненавидимую за недостаток красоты, и нелюбовь (мужа) обращая к сестре моей. Но родив Иуду, говорится далее, Лия «преста раждати. Видев же Рахиль, яко не роди Иакову, поревнова сестре своей и рече Иакову: даждь ми чада⁵⁶², аще же ни, умру аз» (Быт.29:35, 30:1). Неразумное требование, свойственное жене и душе, терзаемой ревностью! «Даждь ми чада!» Да разве не слышала ты, что не сожитие с мужем принесло чадородие сестре твоей, а Господь Бог, видев, «яка ненавидима есть, отверзе ложесна ее» (Быт.29:31)? Почему же ты требуешь от мужа того, что выше природы и, забывая Владыку естества, обвиняешь мужа, который не может нисколько в этом помочь тебе? «Даждь ми чада: аще же ни, умру аз». Ужасное зло – ревность! Она впадает даже в безумие, как испытала это и Рахиль. Смотря на кучу детей у сестры и думая о своем одиночестве, Рахиль не выносила этого позора, не могла удержать смущавших ее помыслов – и произносит полные безумия слова. «Даждь ми, – говорит, – чада: аще же ни, умру аз». Может быть, она заметила в муже любовь к сестре и, думая, что по этой самой причине она имела столь много детей, а она еще не родила ни одного, говорит мужу: «Даждь ми чада»; потом, желая устрашить его, прибавляет: «аще же ни, умру аз». Что же на это благочестивый Иаков? «Разгневася, – сказано, – на слова сии, и рече ей: еда вместо Бога аз есмь, иже лиши тя плода⁵⁶³ утробного?» (Быт.30:2). Что ты, говорит, забыв Владыку естества, укоряешь меня? Он лишил тебя плода чрева; почему ты не просишь Того, Кто может открыть производительность природы и дать чреву способность чадорождения? Знай, что Он лишил плода чрево твое и сестре твоей даровал такую плодовитость. Итак, не требуй от меня того, чего я не могу дать и в чем я не властен. Если бы это от меня зависело, я конечно предпочел бы тебя сестре, имея к тебе больше благорасположения. Но так как я нисколько не могу помочь тебе в этом, хотя бы еще в тысячу раз более был расположен, то прибегни с прощением к Тому, Кто неплодству подвергает, но и разрешить его может. Смотри, как рассудителен праведник: даже в гнев приведенный словами жены, он дает ей ответ с великой мудростью; тщательно поучает ее, объясняя ей причину (неплодства), дабы она, оставив Господа, не требовала от другого кого-либо того, что только Бог один может даровать. Узнав таким образом, что она от Бога лишена чадородия, и видя сестру, гордящуюся детьми, желая получить хотя малое утешение, говорит Иакову: ты вразумил меня теперь, что не по твоей вине я остаюсь бесчадной; и так возьми хоть рабу мою и дай мне от нее детей, чтобы я хоть малое утешение для себя могла найти в усыновлении рожденных от рабы. «И даде ему, – сказано, – Валлу рабу свою ему в жену: и вниде к ней... и зача,... и роди Иакову сына. И рече Рахиль: суди ми Бог и послуша гласа моего, и даде ми сына: сего ради прозва имя ему Дан» (Быт.30:4–6), Так она получила некоторую отраду, когда родила рабыня; поэтому и дает сама имя дитяти, и благодарит Господа за его рождение. «И зачат, – сказано далее, – еще Валла..., и роди,... и рече Рахиль: подъя мя⁵⁶⁴ Бог, и сравнихся с сестрою моею, и возмогох: и прозва имя его Неффалим» (Быт.30:7–8). Наконец, из (примера) рабыни она ясно уразумела, что не Иаков был виною ее бесчадия; поэтому и воспитывает рожденных от рабы, как своих собственных детей; сама дает им и имена, находя в этом величайшее для себя самой утешение. «Видев же Лиа, яко преста раждати, и та рабу Зельфу⁵⁶⁵ даде Иакову в жену: и зачат... и роди. И рече Лиа: я получила⁵⁶⁶», т.е. я достигла своей цели, «и нарече имя ему Гад» (Быт.30:9–11). Она нарекла его именем Гада по тому самому, что исполнилось ее желание. «И зачат еще... и роди другого⁵⁶⁷. И рече Лиа: блаженна аз, яко ублажат⁵⁶⁸ мя жены. И прозва имя ему Асир» (Быт.30:12–13).

5. Видишь, что и Лия усвояла себе детей, рожденных от рабыни и даже называла себя блаженной и достойной ублажения, по причине рождения их. Но посмотри, что затем последовало, и далее, как страсть ревности переходит то на ту, то на другую сторону, и мучит то одну, то другую (жену Иакова). «Иде же, – сказано, – Рувим во днех⁵⁶⁹ жатвы пшеницы и обрете яблока мандрагорова⁵⁷⁰ на поли, и принесе я⁵⁷¹ матере своей. И⁵⁷² рече Рахиль к Лии⁵⁷³: даждь ми от мандрагоров сына твоего. Рече же Лиа: не довольно ли тебе, яко взяла еси мужа моего; еда и мандрагоры сына моего возмеши?» (Быт.30:14–15). Видишь ли, как ясно она обнаруживает этими словами душевную страсть? Не довольно ли, говорит, тебе, что ты взяла мужа моего? Неужели возьмешь и мандрагоры сына моего? «Рече же Рахиль: не тако: да будет сея нощи с тобою за мандрагоры сына твоего», – дай, говорит, мне мандрагоров – и возьми сегодня мужа. Видишь, Иаков оказывается совершенно преданным любви к Рахили? Хотя Лия и родила ему так много детей, но сердце его расположено было к Рахили: а если бы не было того⁵⁷⁴, то как бы Лия могла терпеть жизнь вместе с сестрой? Как имеющая полную власть над мужем, она уступает мужа за мандрагоры и говорит: «Да будет ныне с тобою за мандрагоры». Исполни, говорит, желание мое относительно мандрагоров, и возьми мужа. Когда пришел Иаков, Лия, вышедши на встречу, сказала: «Ко мне внидеши днесь: наях бо тя днесь за мандрагоры сына моего. И, бысть, – сказано, – с нею нощи тоя. И послуша Бог Лию: и заченша роди⁵⁷⁵ пятого сына. И рече Лиа: даде ми Бог мзду мою, зане дах рабу мою мужу моему. И прозва имя ему Иссахар, еже есть мзда» (Быт.30:16–18). «Послуша, – сказано, – Бог Лии». Пoелику Бог видел, что Лия удручена скорбью и не пользуется расположением, то услышал ее, и она родила и сказала: я получила воздаяние за то, что отдала мужу свою рабу; поэтому и назвала сына Иссахаром. «И зачат еще и роди сына шестого. И рече Лия: дарова ми Бог дар добр: в нынешнее время возлюбит⁵⁷⁶ мя муж мой, родих бо ему шесть сынов. И прозва имя ему Завулон» (Быт.30:19–20). Наконец и я, говорит она, буду любезна мужу, потому что родила шесть сынов. Поэтому дала имя сыну – Завулон. «Роди же и дщерь, и прозва имя ей Дина. Помяну же Бог, – сказано далее, – Рахиль, и услыша ю⁵⁷⁷, и отверзе утробу ее. И зачат и роди⁵⁷⁸ Иакову сына. И рече Рахиль: отъя Бог укоризну мою. И нарече имя ему Иосиф, глаголющи: придаде⁵⁷⁹ ми Бог сына другого» (Быт.30:21–24). Избавил меня Бог, говорит она, от поношения; разрешил мое неплодство, умилостивился, дал силу чадородия чреву моему и освободил меня от бесчестия. «И нарече имя ему Иосиф, глаголющи: придаде ми Бог сына другого». Видишь, как мало-помалу исполнялись обещания Божии? Вот какую большую семью детей имел теперь праведный по Божию о нем промышлению! Так как он показал великое терпение, с любовью перенося четырнадцатилетнее рабство, то Бог, вознаграждая благочестие праведника, помог ему до такой степени возвеличиться, что впоследствии он стал предметом зависти, как это мы увидим из последующих сказаний (Священного Писания), которые я хотел бы ныне же обозреть.

6. Но чтобы продолжительностью слова не отяготить слишком любви вашей, сбережем, если угодно, остальное на будущий раз, а теперь кончим беседу. Только убеждаю любовь вашу помнить сказанное, подражать древним в добродетелях – в бракосочетании сыновей, в выдаче дочерей в замужество, и своими добродетелями преклонять к себе благоволение Божие. Если Бог будет благоволить нам, то, хотя бы мы были на чужой стороне, хотя бы лишены были всего и никому не были известны, – будем славнее всех. Нет блаженнее человека, вспомоществуемого Вышнею рукою. Блаженный Иаков, пользуясь ее содействием, мало-помалу возвеличился до такой славы, что те самые, которые принимали его к себе, как странника, стали ему завидовать. Позаботимся же и мы о том, чтобы удостоиться помощи свыше, и не будем прибегать к человеческому могуществу, искать защиты у него. Ничто так мало ненадежно, как эта защита, – что довольно показывают нам опыты дел человеческих. Каждый день мы видим быстрые перемены; видим, как все превращается, и тот, кто недавно был наверху благоденствия, внезапно ниспадает в крайние бедствия и часто терпит участь осужденных. Каким же безумием было бы искать покровительства людей, которые сами находятся в такой неизвестности о своей судьбе и не могут располагать с уверенностью даже своими собственными делами! Поэтому устраним себя от всякого человеческого покровительства, вспомнив и слова пророка: «Проклят человек, иже надеется на человека» (Иер.17:5). Видишь, что не только безрассуден такой человек, но проклят за то, что, оставив Господа всяческих, обратился к подобному себе рабу, который и сам для себя не довольно силен. Будем избегать этого проклятия, умоляю вас, и всю надежду возложим на Бога. Это – надежда твердая, непоколебимая, не подвергающаяся изменению, как надежда на людей. Здесь или смерть пресекает покровительство и прибегающих к нему оставляет нагими и лишенными всего, или и прежде смерти происшедшая в обстоятельствах перемена делает все безуспешным и с той, и с другой стороны. Такими примерами наполнена вся настоящая жизнь. Поэтому и недостойны прощения люди, которые после стольких опытов все еще полагаются на человеческое покровительство, а часто и от своих мнимых покровителей терпят тысячи скорбей. До такой степени возросла злоба, что часто и за услуги платят не тем, чем следует. Только у Бога всяческих все вопреки этому: Он постоянно благотворит нам, даже когда мы бываем неблагодарными; Он не лишает Своего покрова несмотря на неблагодарность нашу, и всегда действует только по собственному человеколюбию, которого да будем достойны все мы, благодатию Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.