Переписка И.Л. Янышева с генералом А.А. Киреевым

Переписка протопресвитера И. Л. Янышева (13 июня 1910 г.) с генералом A. А. Киреевым (13 июля 1910 г.), печатание которой начинается с настоящей книжки «Христианского Чтения», представляет не один только биографический интерес. Главный предмет переписки–старокатолическое движение к сношения с старокатоликами по вопросу о соединении их с православною церковью. Обсуждение же этого вопроса, хотя доселе еще не приблизило его к разрешению, оказало тем не менее заметное влияние на развитие нашего богословского сознания, вызвав наших лучших богословов на поверку принятых положений о разностях, разделяющих восточную и западную церкви, я о их значении, поставив вопрос о границах церкви вселенской и введя практически в научный оборот мысль о необходимости различать между догматом и богословским мнением. Письма И. Л. Янышева и A. А. Киреева, с непосредственностью и прямотой, не всегда встречающимися в печатных произведениях, раскрывают нам, как идея единения ревнителями католической истины на Западе вместе с связанными с нею проблемами отражалась в умах двух наиболее потрудившихся в этом деле деятелей–выдающегося русского богослова, просвященнейшего руководителя высшей духовной школы в лучшую пору его деятельности, и светского публициста-славянофила с религиозными интересами. Они показывают глубокую личную преданность обоих старокатолическому делу и дают видеть обстановку в какой протекала их работа, и препятствия, какие они встречали со стороны богословского неведения, косности и узости в понимании православия. Представляя собой с этой стороны материал, собственно для истории старокатолического вопроса в России, настоящая переписка может дать некоторый материал и для истории русской богословской мысли и общих условий ее развития.

Несколько писем И. Л. Янышева и A. А. Киреева о старокатолицизме уже были напечатаны в «Христианском Чтении» (1911 г. 5/6, 11 и 12). После того Ο. А. Новиковой (рожд. Киреевой) и Е. П. Янышевой переданы были в петроградскую духовную академию сохранившиеся у них письма двух названных деятелей друг другу. В этом собрании письма A. А. Киреева начинаются с 1872 г. В это время в С.-Петербурге только-что основан был отдел Общества Любителей Духовного Просвещения, имевший, между прочим, специальной целью «поддерживать сношения с поборниками православной истины за границей и оказывать им нравственную опору». Дело велось под просвещенным и благожелательным покровительством Великого Князя Константина Николаевича, принявшего звание Первого Учредителя отдела. A. А Киреев, состоявший при Великом Князе адъютантом, был избран секретарем общества, a И. Л. Янышев, тогда ректор С.-Петербургской духовной академии, состоял, членом совета общества. Общая работа сблизила обоих и положила начало переписке друг с другом. Письма A. А. Киреева от этого времени касаются деятельности общества и часто имеют характер кратких деловых записок. С 1877 г. начинаются и письма И. Л. Янышева. Позднее участие обоих корреспондентов в учреждённой в 1892 г. официальной комиссии по старокатолическому вопросу, оживившееся обсуждение этого вопроса в богословской литературе, отечественной и заграничной, сопровождавшееся выступлением строгих критиков старокатолицизма, наконец предпринятое издание международного старокатолического журнала в течении многих лет давали двум друзьям старокатоликов обильный материал для обмена мыслями и чувствами, и письма их становятся все более содержательными. И. Л. Янышев в переписке выступает чаще всего в роли компетентного руководителя и советника, мудрого и осторожного, глубоко верящего в торжество правого дела, а A. А. Киреев неизменно является неутомимым ходатаем за интересы старокатоликов, постоянно занятым изысканием способов послужить их делу и убедить, кого следует, в необходимости и нравственной обязанности пойти на встречу «западным ревнителям православия»; близко принимая к сердцу все препятствия в работе, он нередко впадает в грустное, пессимистическое настроение. Переписка оканчивается 1909 годом.

Письма печатаются в хронологическом порядке, но сохранение этого порядка представлялось возможным лишь с приблизительной точностью, так как очень многие, письма в особенности A. А. Киреева, не имеют вовсе дат и в содержании не заключают никаких указаний на время их написания или же лишь очень темные указания. Ошибки в распределении писем даже по годам вследствие этого являются почти неизбежными. В орфографии писем A. А. Киреева при печатании сделаны по местам отступления от подлинника.

И. П. Соколов.

30 июля¹.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Хотя письмо, написанное Вам к Ив. Т. Осинин² по поводу невозможности отъезда Вашего за границу и оставляет нам очень мало надежды, однако, ежели не ошибаюсь, Вы еще не совершенно нам отказали... Конгресс в Кельне откроется 10–22 сентября³. Поездка туда и назад возьмет у Вас никак не более 2-х недель, считая, что Вам должно будет приехать дня за 3 до начала собрания (о расходах я не говорю, ибо они падают на Общество...)⁴. Здесь мы беремся все устроить наилучшим образом Ваш отпуск будет продолжен на все то время, которое Вы посвятите на поездку в Кельн (за это Вам ручается Вел. Князь)⁵. Одним словом, все возможные удобства будут доставлены. Имея все это в виду, сообщите мне (Невский № 88). не можете ли Вы отправиться в Кельн в качестве депутата нашего Общества? Я не распространяюсь о той пользе, которую Вы можете принести делу, и оканчиваю письмо мое просьбой скорого ответа.

Душевно преданный Вам А. Киреев.

Павловск. 11 августа⁶

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

До отправления депутата в Кельн, нам необходимо собраться для составления программы. Великий Князь очень бы желал, чтобы Вы присутствовали на этом собрании «усиленнаго совета». Хотя Вы и намереваетесь остаться в Mon repos до 20-го, но мы надеемся, что Вам, может быть, можно будет приехать в Петербург на несколько часов. Заседание могло бы быть между 13-м и І6-м. Я Вам во всяком случае пришлю телеграмму с извещением о дне и часе.

Преданный Вам А. Киреев.

24 сентября 1872 года.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Я еще не вполне окончил свой отчет⁷, но надеюсь, что к среде вечером он будет готов, и тогда я – к Вашим услугам. Ежели Вам придется быть в городе то я бы просил Вас назначить мне время, когда Вам можно будет не стесняясь завернут ко мне, в противном случае я к Вам явлюсь в академию; чтение займет не более 1/4 часа; отчет вышел сначала очень длинный, но я его много урезал. Речью старокатоликов я касаюсь более с формальной стороной, так что Вам, вероятно, придется разъяснить их значение внутреннее.

В. Князь возвращается в конце месяца, так что заседание будет, я думаю, в самом начале октября.

Не можете ли Вы сделать мне одолжение? Пришлите мне список (с адресами) журналов (духовных), которым Вы полагали бы полезным послать письма старокатоликов. В ответ на посылку наших протоколов мы не получили ни единого ответа; я полагаю, что, может быть, мои письма не дошли. Кстати, будьте так добры попросить г. Чельцова⁸ прислать мне обратно оригиналы писем старокатоликов, мне необходимо их иметь у себя.

Преданный Вам А. Киреев.

7 октября 1872 г.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Я спрашивал сегодня у Вел. Князя Cölnische Zeitung, но он мне не мог ее отдать, ссылаясь на то, что он желает сам познакомиться с речами⁹, и еще их не читал. Я полагаю, что Вы можете достать Cöln. Zeitung в какой-либо редакции...

Католические епископы объявили формальную войну Бисмарку. Читали ли Вы их манифест?

Душевно преданный А. Киреев.

Вторник вечер.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Вел. Князь просит Вас приехать к нему завтра (в среду) в час для предварительных переговоров об отчете. Я тоже там буду и предлагаю Вам приехать к В. Князю не в час, а в 12:30 (для того, чтобы передать Вам сущность того, что было говорено во вчерашнем заседании). Может быть, это будет для Вас не бесполезно при разговоре с Вел. Князем.

Мы действительно Вас ожидали вчера и жалели, что Вы по недоразумению не прибыли (Вел. Князь не приказывал рассылать приглашений). Итак до свидания завтра

Преданный Вам А. Киреев.

P. S. Возвращаю Вам письмо «открытое»; оно может попасть в коллекцию курьезов. Рука мне положительно знакома, но теперь не могу припомнить. Кажется, кто-то или из нашего Общ. Л. Д. Просвещения или из Славянского Комитета.

Отчет¹⁰ Ваш, многоуважаемый Иван Леонтьевич, нужен собственно для протокола; конечно, ежели Христианское Чтение только незначительно сократить его, ежели все, что характеризует движение, все главнейшие события конгресса останутся в том виде, в котором они представлены были Вами на заседании, останутся не измененными, то можно будет довольствоваться и тем, что будет напечатано в Христианском Чтении. Во всяком случае, такие сокращения могут быть сделаны, собственно, с Вашего совета.

Преданный Вам А. Киреев.

P.S. Завтра переговорю с Великим Князем.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Если у Вас отчет готов для печати, то будьте так добры прислать его мне. Я его передам вместе с протоколом в «Православный Вестник». Относительно перевода на немецкий язык для германских наших приятелей мы потолкуем впоследствии.

Преданный Вам А. Киреев.

Пятница вечер.

Ежели маленькие исправления в отчете, о которых Вы упоминаете, многоуважаемый Иван Леонтьевич, уже сделаны, то я бы попросил Вас прислать его ко мне не позже воскресенья вечером, ибо в понедельник я бы все это отдал в печать. Дожидаться стенографических отчетов трудно, при том я не думаю, чтобы могли открыться какие- либо противоречия; ведь Вы имели в виду краткие протоколы, внесенные в Кельнскую газету, а их составлял Рейш¹¹.

Преданный Вам А. Киреев

17 ноября 1872 г.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Я слышал, что у вас в семействе случилось несчастье: что у вас опасно заболела дочь. Такое горе всегда тяжелое, усложняется еще и другими Вашими хлопотами по другой Вашей дочери – диссертации, о которой Вам, конечно, теперь недосуг думать. Поверьте, любезнейший Иван Леонтьевич, что я не пишу к Вам, как говорится. «от нечего делать», а потому, что знаю, как Вы должны быть опечалены болезнью Вашего ребенка, и что близко и серьезно интересуюсь всем, касающимся Вас.

Преданный Вам А. Киреев.

Вторник.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Будьте так добры сообщить мне адрес вице-председателя московского Общества Любителей Духовного Просвещения отца I Рождественского. Мне приходится ему писать, а адреса его у меня нет.

Преданный Вам А. Киреев.

Среда утром.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

В числе бумаг, переданных мною Вам вчера во дворце, находится м. пр. докладная записка (написанная на бланке Общества), испрашивающая бесплатную пересылку «Воскресных Бесед», издаваемых нашим Обществом (московского отдела). Мне необходимо представить ее завтра Великому Князю, поэтому прошу Вас прислать мне или с подателем сего письма или же с кем-либо другим, но в течении сегодня.

Преданный Вам А. Киреев.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Очень хорошо сделали, что отложили свидание с Великим Князем. Это и его желание, так как он желает Вас видеть на досуге (я сообщил ему, что Вы имеете поручение от Веры Константиновны).

Весь Ваш А. Киреев¹²

Санкт-Петербургская православная духовная академия

Архив журнала «Христианское чтение»

И.П. Соколов

Переписка И. Л. Янышева с генералом А.А. Киреевым

Опубликовано: Христианское чтение. 1916. № 2. С. 238–247.

СПбПДА

Санкт-Петербург

2009

@ Сканирование и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.

Переписка протопресвитера И. Л. Янышева с генералом А. А. Киреевым¹³

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Посылаю Вам для просмотра перевод Вашей речи¹⁴. Когда просмотрите, пожалуйста пришлите обратно, не теряя времени; дело и то ужасно затянулось.

Сообщите пожалуйста, не находятся ли у Вас письма (к нам) разных наших корреспондентов? В этом случае их должно переслать к тому лицу, которое следует за отцом Васильевым¹⁵, так как Иосиф Васильевич болен, и письма ему не нужны в настоящую минуту.

Преданный Вам А. Киреев.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

На днях я пришлю Вам перевод Вашего отчета. Он сделан пастором Лешом. Иван Терентьевич находит , что п. Леш переводит весьма удовлетворительно, но я все-таки советую Вам его пробежать. В переводе моего письма я счел нужным сделать кое какие исправления.

Не зная адреса проф. Катанского¹⁶, я прошу Вас, многоуважаемый Иван Леонтьевич, передать г. Катанскому, что я прошу его прислать ко мне рукопись его речи¹⁷.

Преданный Вам А. Киреев.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Посылаю Вам доставленный мне экземпляр отчетов, дабы Вы могли исправить по нему цитаты, Я полагаю, что в немецком переводе эти цитаты действительно удобнее выпустить, но не решаясь это сделать сам, прошу Вас произвести «ампутации», которые считаете полезными. Затем прошу Вас прислать мне перевод обратно.

Перевод Леша действительно не дурен, хотя и страдает подстрочностью, но за то перевод отчета И. Васильевича¹⁸, сделанный в редакции Nord. Zeitung, я должен был переделывать. Там напр. переводится слово приход–Einkünfte (доход) и т. п.

Суббота.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Вскоре после заседания совета (предположенного в среду в 8 часов) придется сделать общее собрание; на нем будет продолжение рассуждений с Т. И. Филипповым¹⁹; поэтому было бы весьма желательно заранее знать, будет ли свободен между 10 и 15 февраля г. Нильский²⁰. Я полагаю, что ежели он не будет участвовать в рассуждениях, то печатание протокола встретит затруднения; поэтому, не заручившись возможностью присутствия Нильского, нечего и назначать собрание общества. Будьте так добры сообщить мне, что Вы знаете о Нильском.

Весь Ваш А. Киреев.

P. S. Когда Ваша диссертация будет защищаться?²¹.

Суббота. 1873 года.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Вчера заседание состоялось (хотя ни Великого Князя, ни Вас не было). Мы имели в виду разные затруднения масленицы и 1-й недели и назначили заседание собрания 25 февраля (воскресенье).

Преданный Вам А. Киреев.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Я послал приглашение на заседание 25 февраля проф. Нильскому, но, не будучи уверенным в том, что он его получил, прошу Вас подтвердить это приглашение, (так как Вы без сомнения часто видите г-на Нильского).

Проф. Чистовича²² я просил на всякий случай принести с собой его сообщение. Может быть, толки о нуждах православия²³ будут продолжаться слишком краткое время.

Вы, конечно, слышали о несчастье, постигшем Евгения Ивановича?

Преданный Вам А. Киреев.

5 апреля.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Не можете ли Вы меня ссудить на несколько часов D. Merkur (№ 11 и 14)? Мной получены 10, 12, 13 и 15, но 11 и 14 не получены (Великий Князь тоже их не получал). Между тем эти №№ должны быть интересны. Я бы возвратил их Вам в тот же день.

Могу сообщить Вам известие, которое, конечно, Вас обрадует, Рейтерн²⁴, благодаря настояниям Великого Князя, которому впрочем добросовестно помогал граф Толстой²⁵ согласился, наконец, исполнить мольбы Славянского Комитета. Таким образом пражская церковь обеспечена. Церковь есть, но будет ли приход??

Письмо к Рейшу отправлено без всяких, конечно изменений. Я его подписал, но, признаюсь, желал бы немного по более «рельефности» (она не повредила, по-видимому, в частной корреспонденции и, может быть, осталась даже не без некоторого влияния на быстроту ответов), но впрочем, конечно, лучше сказать менее того, что хочется, нежели более. Надеюсь, что в виду всеобщих обещаний вождей ст. кат., заключающихся в их последних письмах, они ответят и на мое. Ответит, полагаю Рейш «in Namen»...

Преданный Вам А. Киреев.

Проект письма Губеру²⁶ оканчиваю: будет самое смиренное и великопостное. Но составляет ли Mitbenutzung храма общение в обрядах?? Вопрос, кажется, очень серьезный.

24. Вторник.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Для ускорения дела Великий Князь поручил мне просить членов Совета доставить ко мне замечания их на проект письма к Губеру. В случае, если эти замечания будут относиться только до формальной стороны дела, Великий Князь желал бы (по докладу ему этих замечании) отправить ответ к Губеру, не дожидаясь вторичного собрания Совета. Посему прошу Вас, многоуважаемый Иван Леонтьевич, прислать мне обратно проект письма; в случае, если Ваши замечания будут формального свойства, я немедленно их приму во внимание, перепишу письмо и отправлю по назначению.

Великий Князь желает собрать и Совет и Общество в один и тот же день (в том же помещении)–Совет в 8 часов, а Общество в 81/2. Он выбрал понедельник²⁷. Удобно ли это для Вас?

Между Филипповым и Нильским произошла, по-видимому, размолвка и, кажется, весьма серьезная! Я писал по этому случаю Нильскому, стараясь его по возможности успокоить; он, по-видимому, очень раздражен рецензию «Грададанина». Как бы это уладить? Или лучше предоставить времени исправить дело (на подобие греко-болгарского вопроса, который тоже намереваются исцелить временем)?

Душевно преданный Вам А. Кареев.

Пятница.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Не считая себя в праве и не желая активно вмешиваться в сношения Нильского и «Гражданина», я тем не менее считаю не бесполезным сообщить Вам, что Нильский послал заявление в редакцию о том, что он больным никогда не был, что это выдумка etc.... Забывая, что ведь Филиппов говорил об этом не от себя, а на основании моих и Ваших слов²⁸. Затем, так как я письменно извинился перед Нильским в не доставлении ему, приглашения на заседание, я уже ничего не могу более сделать. Fiat quid possit!

Хотя я писал Чистовичу о том, что Совет просит его прочесть свою статью о старокатоликах, однако я бы попросил Вас, многоуважаемый Иван Леонтьевич, и от себя передать это приглашение Чистовичу – doppelt reisst nicht!

Я докладывал Великому Князю о редакциях письма к Губеру; он настоял на том, чтобы все-таки прочесть их в Совете. Как сказано, Совет приглашается на заседание в помещении Георгиевского Общества в 8 часов, а заседание Общества начнется немедленно после окончания заседания Совета, т. е., я полагаю, в 81/2 или в 9:00.

Преданный Вам А. Киреев.

Суббота.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Великий Князь слышал, что профессор Нильский желал бы, чтобы ему была дана возможность еще раз поговорить о «нуждах единоверия». Ежели это так (и такое желание со стороны Нильского весьма понятно), то я бы очень просил Вас или лично или через меня довести об этом желании до Великого Князя. Было бы, может быть, не бесполезно предварительно обо всем переговорить. Таково мнение и Великого Князя. Какое-либо заявление в самом общем собрании со стороны Нильского, может быть, вызвать разные толки и недоразумения. Будьте так добры, многоуважаемый Иван Леонтьевич, сообщить мне об этом Ваши желания.

Душевно преданный А. Киреев.

NB. Я живу теперь близ Мраморного дворца, Миллионная, дом № 9 (Прокопович-Антонского).

21 ноября.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Я произвел расследование на счет доставки Вам приглашения и Сборника; по рассыльным книгам оказывается, что и то и другое доставлено Вам на квартиру, и что кто-то расписался карандашом, фамилия начинается на Т. или Ш. Пожалуйста помогите раскрыть истину.

Преданный Вам А. Киреев.

Я поручил Арнавскому дальнейшее расследование.

23 ноября.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

И. Е. Нильскому будет, может быть, не совершенно удобно разбивать свою речь на 2 части, но в виду того, что Иосифу Васильевичу угодно говорить первому²⁹, с этим неудобством придется помириться. Впрочем, судя по себе, это неудобство не особенно важно; трудно позабыть сказанное даже месяц тому назад, в особенности ежели Нильский будет говорить по тезисам. В пригласительных билетах я не укажу на последовательность речей и на имена ораторов, так что ораторы не будут связаны каким-либо «ordre du jour». Может быть, И. В. Чельцов пожелает говорить после Филиппова? Ведь нам необходимо иметь человека, который бы заключил прения (этого желает Св. Синод); оно бы и было кстати, в особенности ежели И. В. будет говорить, не вдаваясь в подробности. Его тема, кажется, была (или должна была быть) –клерикализм?

Душевно преданный Вам А. Киреев.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

В письме Вашем Вы уведомляете меня, что в будущий вторник³⁰ «готов сделать желаемое им сообщение профессор Нильский» (я на этом основании распорядился, чтобы в перечне занятий и было об этом упомянуто), но Вы не извольте ничего писать о результате Ваших переговоров с профессором Чельцовым. Не ошиблись ли Вы как-нибудь в именах, не следует ли заменить фамилию Нильского фамилией Чельцова? Ежели это так, то прошу Вас уведомить меня для исправления печатных приглашений.

Преданный Вам Алекс. Киреев.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Пишу Вам по одному довольно деликатному и щекотливому вопросу. Во вторник будет отвечать Т. И. Филиппову проф. Нильский. В виду статей „Гражданина“, извинительно и понятно некоторое отсутствие объективности в речах оппонентов Филиппова; тем не менее желательно, чтобы эти статьи принимались сколь возможно менее во внимание возражателями. Конечно, сам Тертий Иванович не отказывается от влияния на эти статьи; мысли, выражаемые в них, очевидно, принадлежат Т. Ивановичу; но постоянное упоминание о них перенести спор на почву литературы. Это едва ли желательно... После речи Иосифа Васильевича «Гражданин» в праве, отвечать; «Гражданин» и Ко. из «кругом виноватого» может сделаться «до некоторой степени правым»; притом за ним на почве насмешек н колкостей не угонишься. Таково мнение и Великого Князя. Было бы очень желательно, чтобы Вы как-нибудь могли это «beibringen auf eine recht feine Art» Нильскому.

Преданный Вам A. Киреев.

P. S. Извините помарки; очень спешу.

Четверг.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

По приказанию Великого Князя присылаю Вам на просмотр и для замечаний, будут таковые окажутся, проект письма к Лангену³¹. Я придерживался замечаний, сделанных мне в собрании, и сообща с И.Т. Осининым исправил первый мой проект (прочитанный в Совете, затем представил его Великому Князю, сделавшему в нем несколько редакционных замечаний (отмечены синим карандашом), затем Победоносцеву (принявшему его без изменений) и наконец И. В. Васильеву, сделавшему одно замечание (стр. 4, отм. Красным карандашом), именно вставлены снова (die mit der heiligen Schrift übereinstimmende Ueberlieferung). Будьте столь добры сделать Ваши замечания и возвратить мне сколь возможно скорее проект для представления Великому Князю и отправления в Бонн.

Преданный Вам А. Киреев.

Вторник.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Я не менее Вас могу жаловаться и сетовать на то, что ответ ст.-католиков³² еще не доложен и не отпечатан. Дело в том, что он находится у Ивана Терентьевича, который его до сих пор не возвращает. Надеюсь получить его сегодня в заседании Совета.

Постараемся устроить дело так, чтобы Чельцов смог исполнить свое намерение.

Преданный Вам А. Киреев.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Сейчас только получил Ваше письмо... Крайне неприятно и досадно, что понадеялся на других; удивляюсь, как Иван Терентьевич, читавший перевод в Совете и взявший его на дом для просмотра, не заметил ошибки. Львов перевел буквально (wandeln действительно по лексикону–ходить), а я понадеялся на исправления Ив. Тер. И отправил в печать, как только получил. К сожалению в 4 академии экземпляры отправлены. Но членам еще никому не разослано. Дело можно сколько-нибудь исправить, послав им немедленно исправленные чернилами экземпляры. Ежели Вы еще, может быть, что-либо нашли, пожалуйста укажите. Немецкий оригинал будет отпечатан сегодня вечером; я Вам его вышлю. Пока посылаю Вам Наше Sendschreiben³³.

Душевно преданный Вам А. Киреев.

Воскресенье.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Я полагаю, что Иван Васильевич³⁴ будет иметь достаточно времени для того, чтобы возражать Филиппову. Ежели отбросить полемические «дополнения» и личности и притом не вдаваться в частности, которые уже были рассмотрены Иваном Федоровичем³⁵, то в одну лекцию можно сказать многое (заявление совета, выбор членов и чтение отчета займут не много времени). Ведь в полезности вселенского собора согласны есть вопрос только остается один: был ли он необходим для того, чтобы своим авторитетом освятить действия м. Платона.

Оригинала печатного Bemerkungen³⁶ все еще не могу получить из цензуры.

Душевно преданный Вам А. Киреев³⁷.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ

Санкт-Петербургская православная духовная академия – высшее учебное заведение Русской Православной Церкви, готовящее священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области богословских и церковных наук. Учебные подразделения: академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет иностранных студентов.

Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение»

Проект осуществляется в рамках компьютеризации Санкт-Петербургской православной духовной академии. В подготовке элек- тронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта – ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор проекта – проректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Материалы журнала готовятся в формате pdf, распространяются на DVD-дисках и размещаются на академическом интернет-сайте.

На сайте академии

www.spbda.ru

события в жизни академии

сведения о структуре и подразделениях академии

информация об учебном процессе и научной работе

библиотека электронных книг для свободной загрузкиРазрыв страницы

Санкт-Петербургская православная духовная академия

Архив журнала «Христианское чтение»

И.П. Соколов

Переписка И. Л. Янышева с генералом А.А. Киреевым

Опубликовано: Христианское чтение. 1916. № 4. С. 457–472.

СПбПДА

Санкт-Петербург

2009

@ Сканирование и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.

Переписка протопресвитера И. Л. Янышева с генералом A. А. Киреевым)³⁸.

4 февраля 1874 г.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Будьте столь добры защитить нас в комитете духовной цензуры. Дело вот в чем: оба оттиска нашего письма и схемы³⁹, и немецкий, печатаемый в типографии Гоппе, и русский, печатаемый при журнале Поповицкого⁴⁰, задержаны духовной цензурой. Причины задержания немецкого перевода мне неизвестны (может быть, дело просто залежалось). Причина же задержания русского заключается в том, что цензор не согласен со взглядами, выраженными нашим советом относительно загробной жизни (§ 6 схемы). Он говорит, что мы впадаем в ересь, уверяя, что после смерти может быть среднее переходное состояние.

Не можете ли Вы походатайствовать у цензора (мне говорили, что он живет недалеко от Вас, в лавре)? Неужели же Вы, Васильев и Осинин не знаете учения православной церкви, неужели Толстой и Великий Князь не представляют достаточно гарантий благонамеренности? Не можете ли Вы все это объяснить неумолимому Катону? Посылаю Вам немецкий corpus delicti, дабы цензор мог на нем сделать надпись и отправить обратно (или ко мне, или в типографию Гоппе), не теряя времени. Русский corpus delicti находится у цензора, его следует отправить Поповицкому.

Преданный Вам А Киреев.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Я забыл спросить у Вас о результатах Вашего заступничества у цензора. Если Вы получили какой-либо ответ, то прошу Вас переслать его мне. Imprimatur было бы необходимо получить поскорее, до закрытия работы.

Преданный Вам А. Киреев.

Павловск. 12 августа.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Вы, конечно, знаете из газет, что в Бонне собирается съезд ученых «богословов» с целью подвинуть дело воссоединения (насколько это, конечно, возможно при современных обстоятельствах)⁴¹. Тут уже придется вести разговор очень серьезный. Поэтому Великому Князю было бы весьма приятно, если бы Вы потрудились отправиться на съезд, в Бонн; Вы–высокопоставленный «Fachmann».

Самый конгресс (имеющий быть в Фрейбурге⁴² не будет слишком интересен, я даже и не знаю, для чего его собирают; тем не менее, ежели бы Вы могли съездить не только в Бонн, но я в Фрейбург, то это было бы, конечно, очень хорошо; но главнейшее желание Великого Князя заключается в том, чтобы Вы поехали в Бонн.

В случае Вашего согласия Великий Князь очень желал бы иметь с Вами маленькую конференцию, дабы передать Вам то, что говорил ему конфиденциально Рейнкенс⁴³ в Штутгарт.

В ожидании Вашего ответа преданный Вам А. Киреев.

Адрес мой: в Павловск во дворец. 16-го, может быть, увидимся в городе на свадьбе?

P. S. Московский отдел посылает в Фрейбург депутата (Сухотина).

Биарриц, 17/29 сентября.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Я получил от проф. Рейша мой Bericht о Боннском конгрессе⁴⁴ (я его посылал к Рейшу с просьбой сделать некоторые заметки, дополнения и исправления). Таким образом мы имеем оторизованный отчет, который я переведу для нашего Общества. Все, что Вами сказано и проверено, доставлено мне Рейшем. Отчет наш будет совершенно полон.

Великий Князь желает, чтобы он был переведен (с английского и немецкого) и отпечатан. Кроме сего Великий Князь полагает, что ежели бы Вы сочли полезным приобщить к отчету (или сказать в заседании Общества) некоторые ученые соображения о богословских вопросах, которые могли бы пояснить дело, то это было бы «очень хорошо». Впрочем, Великий Князь выставляет это, как „opinio privata“.

До сих пор в английских газетах не появилось ничего серьезного о Боннском конгрессе (ожидаю Church Times завтра). Что появится, привезу с собой.

Душевно преданный Вам А. Киреев.

Среда.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Отчет мой (или вернее перевод) окончен; мне бы очень хотелось заручиться Вашим мнением о многих пунктах, которые для меня не ясны, в которых я могу ошибиться, не будучи Fachmann’ом. Сегодня вечером, завтра с утра до 6 часов я свободен; после завтра (в пятницу) я свободен только отрывками, но в субботу–с 12 до .5 и с 7 до какого угодно часа я снова свободен. Не будете ли Вы столь добры назначить время, когда я бы мог к Вам приехать? Это, вероятно, будет для Вас удобнее?

Преданный Вам А. Киреев.

Вторник.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Пишу Вам по поручению Великого Князя, весьма встревоженного намерением Иосифа Васильевича выйти из Общества, потому что в «Гражданин», в котором пишет между прочим и Т. И. Филиппов, появилась против него пасквильная статья, подписанная каким-то R. Z. Великий Князь надеется, что Вы уговорите Иосифа Васильевича отказаться от его намерения. Думаю, что И. В. не в праве. Хотя Т. И. Филиппов и пишет в «Гражданин», однако статья, о которой идет речь, подписана не им, при том но полагаю, чтобы Филиппов при всей своей запальчивости мог до того забыть все правила порядочности, чтобы обвинить Иосифа Васильевича в злоупотреблении своей властью из корыстных видов. Как ни невежественны ваши русские полемические приемы, все же нельзя думать, чтобы Филиппов совершенно и окончательно забылся и идентифицировал Иосифа Васильевича с тем корреспондентом «Христианского Чтения», который обвинял Филиппова в том, что он продал свое перо раскольникам и т. п. Не полагаете ли Вы, что Совету следовало бы сделать по этому случаю какое-либо заявление?

Преданный Вам А. Киреев.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Посылаю Вам вновь сделанный перевод (за вторую часть примусь завтра утром). Пожалуйста проверьте и исправьте. В местах, где я сомневался, я поставил два русских слова, сопровождая их знаком:?. Выберите должное, а другое зачеркните. Не признаете ли нужным иногда делать отступления от «подстрочности» (в одном месте смысл совсем почти не понятен)? Не признает  ли тоже нужным перевести латинские и греческие слова? Вы мне в субботу сказали: «пусть об этом судят богословы», но ведь дело в том, что мы работаем не для богословов одних, а для всех наших членов (религия–самое общественное и демократическое достояние).

Великий Князь все спрашивает меня: «что же о. Васильев?» Я ему ничего не могу сказать. Позвольте мне Вам откровенно сказать мое мнение. Право, И. В. не прав! Когда Филиппов вышел, его удержали по инициативе некоторых членов. Здесь самая невинная причина выхода И–фа В–ча – именно Тертий Иванович, – написал письмо к Великому Князю, которое направлено к возвращению И–фа В–ча. Адрес некоторых членов Общества можно устроить весьма легко и при том очень aufrichtige и энергический; он явится сам собою. Ежели И–фу В–чу было бы желательно, чтобы был сделан какой-либо «выговор» редактору «Гражданина» за его грязную инсинуацию, то ведь это бы пришлось сделать относительно и редактора «Христианского Чтения», допустившего тоже обвинение о том, что Филиппов подкуплен. Вы знаете, что ведь это невозможно. Выйдет Бог весть что! Ежели И–фу В–чу неугодно оставаться в Совете (он действительно не здоров), ну так пускай и выходит из Совета, но зачем оставлять Общество?! Общество, которое им дорожит. Я не хотел противоречить Вам в Совете, но И–ф В–ч положительно действует по внушению других; Он мне в письме своем ссылался на Вас, а на словах ссылался на бар. Будберга, на М. Оболенскую и Шувалова. Что же это за судьи?! Пожалуйста похлопочите, многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Преданный Вам А. Киреев.

P. S. Как только получу от Вас рукопись, сейчас же начну печатать.

Четверг. Вечер.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Очень рад, что Вы находите возможным остановиться на предложенной мною редакции⁴⁶. Прибавление: «и его оппонентами» действительно необходимо; на него В. Κ., без всякого сомнения, согласится. Поводом к заявлению совета послужит адрес, поданный в совет некоторыми членами Общества (адрес очень умерен).

К сожалению, я не могу исполнить Вашего желания на счет немецкого экземпляра ответных пунктов, присланных старокатоликами. Все 200 экземпляров отпечатаны, но не могут быть выданы типографией без разрешения цензора; а цензору, конечно, некогда заниматься тем, что печатается: он делает визиты; завтра пожалуюсь Лонгинову⁴⁷ и после завтра получу.

Преданный Вам А. Киреев.

Понедельник.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Признавая вполне целесообразность предлагаемого Вами примечания, которое я велю напечатать, я бы желал оставить неизмененным окончание моего предисловия⁴⁸. Я выражаю в нем собственные мои впечатления и мысли и, как участвовавший на конференции, желаю сочувственно отозваться о ней. За это не отвечает никто кроме меня. Ежели всякий репортер, Сухотин, Мишо и все остальные, всякие немцы и англичане имеют право на такую свободу, то и я не желал бы ее лишиться. В предисловии я–репортер. а затем переводчик, фотограф. Я именно и говорю в предисловии про Ton, потому что его нельзя видеть, вычитать из отчета, я и говорю, что тон был хороший. Впрочем, как Вы пожелаете, но во всяком случае прошу Вас написать мне словечко об этом; корректору я задержу до Вашего ответа.

Преданный Вам А. Киреев.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Спешу препроводить Вам полученную мною корректору, а вместе с тем прошу Вас постановить решение по моему письму (относительно окончания моего предисловия). Геласий что-то задерживает наш отчет. Беда, ежели что-нибудь ему в нем не понравится!

Преданный Вам А. Киреев.

Корректору с Вашим ответом относительно окончания предисловия прошу Вас прислать ко мне (не в типографию).

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Мне очень жаль, что Вам приходится заниматься ортопедией моих переводов. Каюсь в моей привязанности к запятым (они много облегчают чтение). «Интерес» я бы готов был отстаивать (interesse, interessant, Interesse...). «Непогрешимое зачатие» выдаю Вам «головою». Относительно «безгреховного зачатия» у меня убеждений нет, и стало быть я неправ. «Ультрамонтане» (а не «ультрамонтаны») тоже бы мог отстаивать (псковитяне, лужичане, горожане etc.), впрочем напечатано будет так, как Вы написали. Все дополнения Ваши к «вариантам»⁴⁹ я введу, конечно...

Мне кажется, что мы можем устроиться так, что чтобы Вами ни было сказано в Обществе или на чтениях, от Общества устроенных, за это никто не будет иметь и повода, права и возможности дуться, а тем более никто не помешает нам говорить то, что мы полагаем истинным и верным.

Согласитесь, многоуважаемый Иван Леонтьевич, что Советом и Великим Князем сделано все, что только возможно, чтобы удержать И–фа В–ча в Обществе. Он сам хочет «ссориться», как говорит Великий Князь. И едва ли может представить для этого какое-либо логическое основание. Устав не дает ни Великому Князю, ни Совету права изгонять кого бы то ни было из Общества, а ведь на это сводится весь вопрос. Это, воля Ваша, не христианское и в особенности не священническое чувство.

Преданный Вам А. Киреев.

Понедельник вечер.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Я прочел Ваше письмо ко мне Великому Князю; он вполне подтвердил  то, что я Вам писал. «Никто», сказал Великий Князь, «не вмешается и не  имеет повода и права вмешиваться в наши дела и контролировать то, что может говориться на наших собраниях. Пусть Янышев говорит так, как он думает, и что думает!» Затем Великий Князь меня спросил, не знаю ли я что про те затруднения, на которые Вы намекаете в Вашем письме. На мой отрицательный  ответ, Великий Князь сказал: «Их должно будет устранить. Ежели о них в Совете говорить неудобно, попроси о. Янышева тебе сообщить их частным образом, я их устраню».

Вы вычеркнули примечание с ссылкою на основания, выработанные в Кельне; она действительно тут не у места. Я их помещу в примечании, которое находится в конце приглашения прибыть на конференцию⁵⁰. В этом примечании говорится об избрании кельнской Unions-Commission, ο ее превращении в две подкомиссии etc. полагаю, что это

необходимо для тех, которым попадется в руки наш отчет о Боннской конференции и которые, между тем, не знакомы с нашим сборником.

Преданный Вам А. Киреев.

P. S. Читали ли Вы отчет Сухотина?⁵¹. Он очень резок, в особенности относительно Фрейбурга, и на мой взгляд не совершенно справедлив. Он мне выслал для нашего отдела 150 экземпляров. Придется разослать.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Возвращаюсь, может быть, с излишней настойчивостью к делу, по которому Вы уже постановили свое решение, но представляю его на Ваше вторичное рассмотрение в «кассационном порядке». Дело идет о варианте: «Лев Ш. объявил, что ни он, ни его наследники не потерпят изменения символа»⁵². Вы имели в виду (вычеркивая этот вариант), что «Деллингер опустил, что etc», но тут, очевидно, недоразумение. Рейш в предисловии говорит, что Деллингер nachträglich aufgezeichnet два места, именно стр. 18 (история разделения церквей, длинная речь исторического содержания) и стр. 35 (речь об англиканских ординациях). Все остальное написано Рейшем. Поэтому, мне кажется, и варианты ко всему остальному могли бы остаться целыми, ежели в них, конечно, нет какой-либо нелепости, но этого предполагать нельзя, так как рукопись проверена Рейшем. Конечно, нелепости от Деллингера нельзя ожидать, но мог быть какой-нибудь lapsus linguae. Рейш сделал именно на этом листе заметку (относящуюся до последующей мысли), а этот вариант, крупно мною подчеркнутый, не тронул. Конечно, как Вы замечаете, это «дело истории», но ведь и почти вся его речь – чисто история, и такой исторический факт очень кажется интересен. Не сочтете ли возможным оставить вариант?

Великий Князь поручил мне спросить Вас, как бы Вы предполагали поступить с сочинением «о Св. Духе», присланным из Киева⁵³. Найдутся в академии охотники перевести его? и какое за это можно бы дать вознаграждение?

Среда.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Отчет и книжка мною получены. Конечно, я соглашусь с Вашими замечаниями. Ежели бы, против ожидания, встретилось что-либо, по моему мнению, очень стиснительное, то приеду спросить Совета у Вас. Как только окончу перевод 2-й части, сейчас же отправлю к  Вам на просмотр.

Преданный Вам А. Киреев.

P. S. Великий Князь очень беспокоится об И-фе В-че.

Понедельник.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Вот вторая часть. Письма Аряима и других я отдал переписать (как замечательно письмо Малькольма Мак Колля!). Я докладывал Великому Князю, что и эти письма следовало бы напечатать, но он не соглашается, говоря, что им может быть уделено место в Сборнике⁵⁴, что это лишний груз при отчете. На днях соберется Совет, и тогда необходимо будет решиться на избрание какого-либо способа перевода. Конечно, тот, который Вы указываете, – самый удобный, лишь бы Иван Терентьевич не затянул дела, поправляя его.

На собрании Совета Великий Князь опять поднимет вопрос об Иосифе Васильевиче. «Зачем же он хочет с нами ссориться?» – повторял мне раза два Великий Князь. «Узнай мне настоящую причину всего дела, чего собственно хочет Васильев?». Я не мог и не могу дать ему никакого ответа... Право, мне кажется, во всем этом есть не малая доля упрямства.

Весь Ваш А. Киреев.

Пятница.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Я докладывал Великому Князю отказ Катанского⁵⁵. Er hat es «ziemlich übel genommen» и поручил мне просить Катанского принять кандидатуру. Между нами, отказ Катанского не серьезен. Он отговаривается недостатком времени. Согласитесь, что посвятить два вечера в месяц не может быть СЛИШКОМ тягостно. Великий Князь видит в этом влияние Иосифа Васильевича (надеюсь, без основания). Я не знаю адреса Александра Львовича и поэтому прошу Вас (Вы видаете Катанского) передать ему, что Великий Князь очень бы желал его видеть членом Совета.

Преданный Вам А. Киреев.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Было бы действительно лучше отложить избрание члена, но каким образом это сделать? В повестках (надеюсь, что Вы уже получили повестку) сказано, что будут выборы; без причины отложить их трудно; заявлять, что Совет еще не знает, кого рекомендовать, тоже нельзя–по уставу Совет и права не имеет предлагать каких-либо кандидатов. Так что, ежели бы мы и захотели протянуть дело, это бы едва ли удалось. Нам пожалуй навяжут в члены Совета отца Верховского или Бурачка? Великий Князь, разговаривая вчера об отказе Катанского (совершенно для него непонятном), предлагал тоже Чистовича. Это тоже было бы не дурно? Чистович – человек умеренный и порядочный. Я бы, впрочем, предпочел Кояловича. Приезжайте, пожалуйста, не в 81/2, а ежели можно, в 81/4. Нужно переговорить. Реферат о Фрейбурге⁵⁶ составляет всего 21 страницу. Выписки из двух писем (полученных уже после заседания Совета) составят 5 страниц моего писания. Баллотировка будет считаться во время чая (антракта)...

Катанскому в Совете работать не придется. Чего же о боится? и отчего же ему лучше следовать примеру о. Васильева (который не в академии), нежели Вашему или примеру Ивана Терентьевича?

Весь Ваш А. Киреев.

Декабря 24.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Письмо к архим. Сильвестру находится у Ивана Терентьевича; очень боюсь, чтобы оно не залежалось у него! Во всяком случае я полагаю, что Ваш переводчик мог бы теперь же, не теряя времени, приступить к переводу, не дожидаясь присылки текстов; вписать тексты не трудно. Вы, конечно, получили уже приглашение на 29-е вечер? Прошу Вас, многоуважаемый Иван Леонтьевич, заручиться «скорописцами» (так как стенографы опять все переврут)⁵⁷. Сколько их будет? Чем они пишут?

Ваш покорный слуга А. Киреев.

P. S. Поздравляю Вас с наступающим праздником.

S. P. S. Надеюсь, что И. Ф. Нильский получил следующий ему гонорар? Я от него ответа не получал; вероятно, он обратился прямо к Нечаеву или к Зиновьеву.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Брошюры Ваши найдутся впоследствии (их теперь не достанешь); но я посылаю Вам другие экземпляры. Будьте столь добры прислать мне рукопись, читанную Вами на первом собрании Общества⁵⁸. Она должна предшествовать в «Сборник» протоколу последнего (второго) собрания и служить ему как бы пояснительным введением.

Ваш преданный А. Киреев.

Пятница.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Одна моя приятельница, кн. Голицына, очень «православная» и живо интересующаяся религиозными вопросами, очень желала бы прочесть Вашу последнюю проповедь (в Исакиевском соборе). Не можете ли Вы мне ее доставить (во временное или вечное владение), чем бы премного обязали преданного Вам Киреева.

Среда. Утро.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Великий Князь желает созвать Совет О. Л. Д. П. на первой неделе великого поста, но не желая затруднить Вас и отца Покровского⁵⁹, Его Высочество поручил мне спросить у Вас, в какие дни и часы Вам и отцу Покровскому удобнее приехать к Великому Князю.

Преданный Вам А. Киреев.

25 марта.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

В апреле месяце 1872 г. Вы были избраны в члены Совета; ныне истекает трехлетие на которое Вы были избраны. Великий Князь поручил мне передать Вам, что он просит Вас остаться членом на следующее трехлетие и надеется, что Вы изъявите согласие на то, чтобы Вас вновь избрали (конечно, единогласно) в члены Совета. Он надеется, что Вы не откажетесь еще послужить делу, которое должно быть близко сердцу каждого христианина и которое, с помощью Божией, подвигается к желанной цели.

Преданный Вам А. Киреев.

P. S. Ежели Вы проверили отчет о втором заседании (на котором Вы давали объяснения Тертию Ивановичу), то будьте столь добры прислать его мне для напечатания. Я живу временно у Чернышева моста, дом Кудрявцевой, кварт. 49.

S. Р, S. Председателя нашего Великий Князь тоже просит остаться на следующее трехлетие.

26. III

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Еще третьего дня я послал письмо Лангену, в котором именно прошу его о высылке и Катихизиса и Religionsbuch’a. Недели две-три, конечно, не составят никакой существенной разницы в отпечатании нашего сборника.

Баллотировка Вас есть, конечно, только одна формальность.

Преданный Вам А. Киреев.

Павловск.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич,

Пересылаю Вам брошюру общего нашего знакомого, епископа линкольнского (ныне винчестерского) д-ра Гарольда Брауна, а равно и два интересных письма, которые прошу Вас возвратить мне по прочтении.

Преданный Вам А. Киреев.

Мой адрес: у Чернышева моста, дом Кудрявцевой, кв. № 49.

Среда.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Я только что получил письмо (оно находится у Великого Князя) от Деллингера, в котором он меня уведомляет, что конференция⁶⁰ назначена, согласно нашему желанию, ранее, именно 16 августа. Об этом письме, написанном с некоторым, ежели можно так выразиться, увлечением, необходимо будет переговорить. Вероятно, Великий Князь попросит Вас и Ивана Терентьевича прибыть для переговоров в Павловске. Это, конечно, возможно лишь, пока, Вы еще не переехали на дачу. Потрудитесь сообщить мне, когда Вы переезжаете в Выборг.

Я был у Шмицдорфа, печатающего перевод сочинения о. Сильвестра, с намерением сделать ему выговор за медленность; но типографщик всю вину сваливает на задержку корректора. Я буду просить Ивана Терентьевича поспешить этим делом.

Мейрик⁶¹ прислал мне целую страницу цитат по Filioque, которую я Вам представлю.

Душевно преданный Вам А. Киреев.

P. S. Постановлений прошлогоднего синода у меня нет; я в их выписал: дней через 10 обещали доставить. При сем посылаю unter'Kreuzband присланную Лангеном брошюру (то, что им было обещано).

Павловск. Среда 21⁶²

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

К сожалению, я не мог попасть в Петербург и достать письма Рейнкенса (к Великому Князю и ко мне по поводу решений синода) и Лангена с препровождением последнего приглашения (на съезд богословов в Бонн). Впрочем, ни одно из них не заключает в себе каких-либо особенно конкретных и точных данных для богословского диспута или разговора, в них высказывается только живая надежда на то, что мы пойдем с старокатоликами по одной и той же дороге и встретимся, выражается очень живое сочувствие к нам (к православным). Посылаю Вам черновую моего ответа Рейнкенсу. Я не имел возможности с кем-либо посоветоваться, но так как я писал только от себя, то, ежели что-либо «не так», то это не беда. Ответ Великого Князя написан был Иваном Терентьевичем (В. К. сделал только 2–3 стилистических исправления). В этом письме, гораздо более мягком, нежели мое, Великий Князь выражает опасение, чтобы решения старокатолического синода⁶³ не подали повода к кривым толкам у нас и не затруднили дела соединения. Впрочем, за поместною старокатолическую церковью признается право поступить так, она как поступила (Иван Терентьевич говорит, что правила о постах не были утверждены вселенскими соборами и основаны на правилах, данных монастырям, и что способ исповеди тоже не был точно определен вселенскими соборами).

В Бонне будет д-р Овербек. Вы знаете, что он очень резко относится к протестантским теориям. Не можете ли Вы его поудержать; боюсь его пылкого характера. Великий Князь, вероятно, увидит его в Париже и будет говорить в этом смысле, но, может быть, свидание это и не состоится, и в этом случае вся надежда на Вас. Постарайтесь, чтобы дело не разрушилось как-нибудь из-за несущественных каких-либо вопросов. «In dubiis libertas». Великий Князь просит Вас прислать ему (по адресу: Colonel Kir6eff. France. Biarritz. Poste restante) сведения o ходе переговоров в Бонне. Конечно, подробный и окончательный отчет может быть Вами представлен только по возвращении в Петербург; но В. К. надеется, что Вы не откажетесь сообщить ему сведения и из Бонна. Вы знаете, как ему близко это дело, и как он дорожит всякой подробностью, относящейся до вопроса о будущем воссоединении.

Преданный Вам А. Киреев.

Черновое письмо мое прошу прислать мне в Биарриц из Бонна.

Павловск. Вторник.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Великий Князь желал бы с Вами видеться 15 июня, в воскресенье (это согласно с Вашим указанием?), после обедни, т.е. в первом часу. Предлагаю Вам выехать из Петербурга в 10 часов 5 минут; поезд приходит в Павловск в 3/4 11-го. Уехать Вам можно будет в 2 часа (или позже, после обеда). Иван Терентьевич тоже будет.

Присылаю Вам при сем письмо Деллингера и Овербека. И то и другое вызывает на рассуждения, к которым и нужно будет приступить в воскресенье. Прошу Вас, многоуважаемый Иван Леонтьевич, возвратить мне оба письма по прочтении; отошлите их с нарочным в контору Мраморного дворца (а не по почте и в Павловск).

Преданный Вам А. Киреев.

P. S. Сейчас получил письмо (подпись не разборчива), в котором уведомляют меня, по поручению Деллингера, что конференция назначена 12 августа.

Вторник.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Вчера только получил я от Лангена (без письма) прилагаемую при сем книгу. Я ее задержал на несколько часов: хотелось посмотреть те места, которые для нас представляют особенную важность. На мой неопытный взгляд – очень много хорошего, во всяком случае видно, что «sie (die Altkatholiken) meinen es ehrlich». Ланген в одном из своих прежних писем просит не печатать ничего о проекте Катихизиса и Учебника⁶⁴, но будет, конечно, очень рад, ежели мы что-нибудь напишем ему о проекте, в особенности ежели можно будет написать что-либо хорошее. Мне особенно приятно видеть в проекте (конечно, насколько можно судить после беглого и неполного просмотра) полное отсутствие иезуитских кляузнических приемов и разных «reservationes»; высказано и за и против все, что они могли найти доступного для детского понимания. Кажется, потребовалось бы не много изменений и дополнений, чтобы сделать «проект» православным. Семь таинств, кажется, поставлены крепко? Выходит, что разные «principalia et praecipua salutis nostrae sacramenta» были риторические цветы, брошенные англичанам, да и почитание святых принципиально признается; очевидно, что прошлогодние оговорки сделаны против ультрамонтанских преувеличений почитания святых.

Преданный Вам А. Киреев.

Петербург, 19 июня.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Проекты Учебников (Religionsbuch) находятся у Ивана Терентьевича. Я писал ему, прося препроводить их прямо к Вам. Надеюсь, что это им уже исполнено.

Посылаю Вам только что полученный мною экземпляр „Beschlüsse“⁶⁵

Митрополит сербский Михаил в весьма любезном письме сообщает нам, что он пошлет в Бонн некоего архимандрита, хорошо говорящего по-немецки.

Преданный Вам душевно А. Киреев.

P. S. Потрудитесь сообщить, когда Вы полагаете ехать за границу).⁶⁶

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКАЯ ПРАВОСЛАВНАЯ ДУХОВНАЯ АКАДЕМИЯ

Санкт-Петербургская православная духовная академия – высшее учебное заведение Русской Православной Церкви, готовящее священнослужителей, преподавателей духовных учебных заведений, специалистов в области богословских и церковных наук. Учебные подразделения: академия, семинария, регентское отделение, иконописное отделение и факультет иностранных студентов.

Проект по созданию электронного архива журнала «Христианское чтение».

Проект осуществляется в рамках компьютеризации Санкт-Петербургской православной духовной академии. В подготовке электронных вариантов номеров журнала принимают участие студенты академии и семинарии. Руководитель проекта – ректор академии епископ Гатчинский Амвросий (Ермаков). Куратор проекта – проректор по научно-богословской работе священник Димитрий Юревич. Материалы журнала готовятся в формате pdf, распространяются на DVD-дисках и размещаются на академическом интернет-сайте.

На сайте академии

www.spbda.ru

события в жизни академии

сведения о структуре и подразделениях академии

информация об учебном процессе и научной работе

библиотека электронных книг для свободной загрузки

Санкт-Петербургская православная духовная академия

Архив журнала «Христианское чтение»

И.П. Соколов

Переписка И. Л. Янышева с генералом А.А. Киреевым

Опубликовано: Христианское чтение. 1916. № 5–6. С. 577–587.

СПбПДА

Санкт-Петербург

2009

@ Сканирование и создание электронного варианта: Санкт-Петербургская православная духовная академия (www.spbda.ru), 2009. Материал распространяется на основе некоммерческой лицензии Creative Commons 3.0 с указанием авторства без возможности изменений.

Переписка протопресвитера И. Л. Янышева с генералом A. А. Киреевым.⁶⁷

Павловск. 30 июня.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

При каждом нашем свидании я намереваюсь исполнить поручение, которое мне дано уже давно, но о котором я постоянно забываю. Некоторые из членов конференции желали бы иметь наши фотографические карточки; поэтому советую Вам запастись дюжиной или двумя фотографических карточек; на них в особенности падки англичане. Митрополит Михаил предполагает пригласить депутата от австрийских сербов. Я писал об этом Лангену и Деллингеру, но еще не имею ответа; старый Stiftsprobst не охотник писать. 11 августа н. ст. буду или в Rheinischer Hof или в Stern’h.

Канцелярии Великого Князя приказано переслать Вам 300 р. Ежели это не исполнено, то потрудитесь сообщить канцелярии, когда Вам угодно будет заехать за этими деньгами; они готовы к выдаче.

Преданный Вам А. Киреев.

P. S. Петербург. 4 июля. Доканчиваю начатое в Павловске письмо. Только что получил ответ от Лангена он между прочим пишет: Was die Einladungen anbetrifft, so ertheile ich Ihnen (конечно, Обществу) hiemit im Namen und Aufrag der hiesigen Unions-Commission unumschränkte Vollmacht, von Orientalen einzuladen und mitzubringen, wen Sie dazu für geeignet halten. Wollen sie demgemäss das Geschäft der Einladungen fur den Orient vollständig und selbständig in die Hand nehmen. Полагаю, что мы на этом основании можем пригласить Овербека. Как Вы думаете?

Павловск. 15 июля.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Т. И. Филиппов сообщает мне, что константинопольские богословы просят петербуржцев приехать в Бонн не накануне, а дня за два или за три. Просьбу эту я могу передать только Вам и отцу Тачалову⁶⁸, так как Иван Терентьевич едва едва поспевает к 30-му благодаря экзаменам Великих Князей.

Тертий Иванович в высшей степени доволен нашими будущими товарищами из Константинополя. Все подготовились «на 12 баллов» по вопросу о Filioque. По этому случаю могу сообщить Вам интересное сведение: о. Вейдингер, один из членов прошлогодней конференции и бывший ученик Гефеле и Гергенретера, пишет мне, что прочтя брошюру о. Сильвестра, он не может не сознаться в правоте православного учения о Filioque и понимает, что мы не можем и не должны допускать этого нововведения. Я об этом писал Сильвестру, думая, что такое известие его, конечно, порадует.

До скорого и приятного свидания. Ваш А. Киреев.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Вчера мы постановили избрать членами Общества греческих гостей Боннской конференции. Мне кажется, что этой чести вполне достоин и Арсений Васильевич Тачалов. Согласны ли Вы на то, чтобы его предложить собранию, между прочим, и от Вашего имени?

Душевно преданный Вам А. Киреев.

P. S. Вчерашний разговор оставил во мне крайне тягостное впечатление! Старокатолики говорят, что Filioque не догмат, они вычеркивают его из символа! Чего же больше? Мы видим, что, как частное мнение, Filioque существовало у многих отцов и учителей церкви православной! Цареградские греки говорят нам, что мнение это допустимо до ныне. Чего же более? Не повторяем ли мы на все лады: «in dubiis libertas, in omnibus charitas»? Я, признаться, вчера не видел в Ваших оппонентах ни того, ни другого. Есть ли основание преследовать частное мнение в сердце старокатолика, когда мы видим, что оно находится в отцах церкви! Что за гордое самомнение инквизиторского свойства?! Что вопрос этот принадлежит к «dubia», мне кажется, уже достаточно выяснено вчерашними разговорами; ведь и в нашем тесном кружке есть разные мнения; как же не признать за старокатоликами той же свободы, которая допускается и у нас? Но допустим даже и то, что у нас действительно существует полное единство относительно этого вопроса (чего на деле нет!), и тогда, мне кажется, мы не можем требовать от старокатоликов, чтобы они отказались от этого частного мнения, ибо они не переходят ad normam ecclesiae orthodoxae и не подчиняются Hamei (предполагаемой; доктрине в вопросах не догматических. На словах мы ратуем за неразделенную церковь и взываем к ее авторитету, а когда дело дойдет до применения, то пятимся.

13 ноября.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

К сожалению, я не могу дать Вам ответа на Ваше письмо. Иван Терентьевич вчера сообщил мне письмом, что его ребенок очень заболел, и что он ничего не может сказать о времени, когда ему можно будет продолжать начатое им чтение... Приходится подождать.

Преданный Вам А. Киреев.

P. S. Мой адрес: на Фонтанке дом Лыткина (№ 47), кварт. № 5.

Вы, кажется, хорошо знали В. К. Марию Николаевну? Она, говорят, при смерти.

Воскресенье.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Письмо Ваше я доложил Великому Князю, который приказал мне распорядиться приостановлением рассылок (впрочем, приглашения только что отпечатаны и еще, кажется, нигде не появились). Отсрочка заседания имеет хорошую сторону: в конце недели возвращается А. В Тачалов и будет иметь возможность принять участие в рассуждениях. Он намерен сделать весьма серьезное заявление по поводу боннской конференции. Великий Князь желает знать, в какие дни (на предбудущей неделе, т. е. между 17 и 24 ноября) можно будет назначить заседание, не стесняя Вас и Ивана Терентьевича. Будьте так добры сообщить мне ответ не позже понедельника или вторника.

Преданный Вам А. Киреев.

P. S. Великому Князю очень бы «не хотелось, чтобы академия блистала своим отсутствием» на будущем заседании.

Пятница.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

А.В. Тачалов сообщил мне, что Вы поручили одному из Ваших знакомых (или учеников?) перевести наиболее интересные места полученного Вами Bericht’a der Bonner Conferenz⁶⁹. Сообщите пожалуйста, так ли это. Спрашиваю Вас об этом по следующему поводу. В нашем «Сборнике» необходимо иметь перевод «Bericht’a». Между тем у меня есть дела, которые nehmen mich sehr in Ansprnch и, может быть, заставят меня уехать в деревню на неопределенное время (3–4 недели), так что перевод отложился бы тоже на неопределенное время. Ежели у Вас есть хороший переводчик, то, может быть, он согласится перевести и весь «Bericht» (конечно, за приличное вознаграждение). Притом с моей медленной работой сопряжено еще и другое затруднение, – вероятно, Совет Общества обратится к Вам или Ивану Терентьевичу с просьбой просмотреть мой перевод. Все это заставляет меня просить Вас обратить внимание, на мое предложение и почтить меня ответом.

Как только окончатся георгиевские торжества, сейчас же будет собран Совет, а затем назначено и заседание Общества.

Преданный Вам А. Киреев.

Четверг, вечер.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Великий Князь желал бы назначить заседание Общества Л. Д. Просвещения в четверг на будущей неделе (11 декабря) и поручил мне спросить у Вас, не представляет ли этот день каких-либо «трудностей», удобен ли он для Вас и вообще для Духовной Академии. В случае крайности (хотя это представляет значительные неудобства) можно бы остановиться на среде (10 декабря). В виду недостаточности времени я бы попросил Вас ответит мне с сим же курьером.

Преданный Вам А. Киреев.

P. S. Согласны ли Вы допустить в число лиц, представляемых на баллотировку в члены ст. сов. Андрея Ивановича Бюргера? Служит при Св. Синоде. Прошу Вас для ускорения дела ответить «надписью на сем же».

Пятница вечером.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Спешу сообщить Вам, что на основании Вашего письма я приступаю к печатанию и рассылке объявлений. И. Т. Осинин предполагал, что Вам не удастся отложить заседание (в академии), и я на всякий случай приготовил Великого Князя к мысли, что заседание Общества, может быть, придется отложить. Великому Князю это было очень «не по нутру»; сейчас уведомлю его, что Вы нашли возможность обойти затруднение. Меня откладывание заседания тоже бы крайне стеснило (мне необходимо уехать в деревню в пятницу или субботу). Сейчас же уведомлю и Ивана Терентьевича о том, что «все обстоит благополучно». Так как на будущем заседании (в четверг) предполагаются рассуждения по поводу реферата И. Т. Осинина⁷⁰, то я бы попросил Вас пригласить по примеру прошлого года кого-либо из Ваших учеников в заседание Общества для того, чтобы записать рассуждения, которые будут происходить. Кстати! Не можете ли Вы мне сказать, было ли выдано от Общества вознаграждение тому лицу, которое записывало рассуждения в прошлом году. Может быть, произошло какое-либо «финансовое упущение» в этом отношении?

Безусловно Вам преданный А. Киреев.

Кабинет И. В. Васильева.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Мне поручено Великим Князем и гр. Толстым просить Вас и о. Васильева поразобрать дело еп. Панелли⁷¹. Иосиф Васильевич согласился и просит Вас прибыть к нему сегодня часов в 7. Ежели же Вам сегодня нельзя, то просит указать, когда Вам можно будет приехать завтра днем, т. е. от раннего утра до обеда. Гр. Толстой и Великий Князь очень торопят этим делом и желали бы, чтобы оно было разобрано в один присест и без отлагательства.

Душевно преданный А. Киреев.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Сочинение пр. Троицкого я передам завтра же Великому Князю. Письмо Ваше тоже передам ему, оно без сомнения его обрадует.

Преданный Вам вполне А. Киреев.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Разрешаете ли Вы перепечатать переведенный Вами старокатолический катехизис (а равно и предисловие к нему) в нашем «Сборнике»?⁷².

Преданный Вам А. Киреев.

2 февраля 1876 г.

Фонтанка № 47.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

С разных сторон, и при том очень настойчиво, просят меня о высылке перевода «Bericht’a». Поэтому обращаюсь к Вам со всепокорнейшей просьбой ускорить, ежели возможно, печатание отдельных оттисков перевода и «рассуждений» Ваших, Осинина и Филиппова. Это необходимо в виду того, что публика введена в заблуждение теми, позволю себе сказать, «фельетонными» статьями, которые появились в русских и греческих журналах. Несколько слов, сказанных мной поэтому поводу (вследствие совета преосв. Макария и рассказов пр. Иннокентия), кажется, вполне соответствуют истине, но, конечно, не могут иметь авторитета.

Кроме того, прошу Вас сообщить мне: 1) что Общество должно заплатить воспитанникам академии за записывание рассуждений? 2) что – за напечатание отдельных оттисков, и кроме того сколько вообще стоит лист бумаги и печатание листа в типографии академии? Может быть, нам будет выгодно расстаться с типографией Синода.

Душевно преданный Вам А. Киреев.

Суббота.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Дар, сделанный Вами Отделу, я получил. Полагаю, что 200-ти экземпляров⁷³ будет совершенно достаточно для выдачи членам Отдела, а равно и для отсылки некоторым другим лицам, интересующимся делом. Завтра же передам один из оттисков Великому Князю. Вы любезно берете на себя расходы по отпечатанию и переводу отчета конференции и отчета заседания 11 декабря; не считаете ли Вы нужным, чтобы Общество вознаградило труд тех двух студентов академии, которые записывали прения 11 декабря?

Пожалуйста, сообщите, где находится опечатка в речи Деллингера (пословица насчет Данте? может быть, я не верно прочел? Отыскать ее я не мог, остальные опечатки, согласно Вашему указанию, я исправляю). Я ее не буду исправлять теперь, но в сборник лучше ее исправить.

Позвольте мне сообщить Вам для сведения – нижеследующее. Я бываю иногда у преосв. Макария и на днях разговаривал с ним о старокатоликах и о необходимости для нашей церкви откликнуться на движение их. Он действительно сочувствует движению и вполне соглашается с возможностью допущения Filioque в его новом, недогматическом смысле (он безусловно одобрил то, что я говорил на последнем заседании относительно этого вопроса). Затем он с живейшей похвалой высказывался о Вас, о Вашем участии в сношениях с старокатоликами, но высказал при этом опасение, что ежели катехизисы старокатоликов будут отпечатаны совершенно без всяких замечаний, то ваши ортодоксалы встретят «камень преткновения» и «соблазн» в учении (не знаю, в котором из катехизисов; сам преосвященный не помнит) об «Entfaltung der Gottheit», при чем будто бы старокатолики высказывают «субординационистические» учения, невыгодные для теории об исхождении Св. Духа. Он полагает, что этой опасностью не должно пренебрегать... Подумайте об этом, многоуважаемый Иван Леонтьевич... Я, между нами, побаиваюсь наших ортодоксалов и наших Kirchenfürsten (Kirchen-Tschinowniken?..).

Душевно преданный А. Киреев.

Воскресенье.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Проф. Ланген прислал нам свою новейшую брошюру: «Trinitarische Iehrdifferenz». В письме своем он выражает желание о том, чтобы она подверглась критике наших журналов (духовных). Это, мне кажется, было бы во всех отношениях желательно, между прочим, и потому, что в итоге выходит, что мы (православные) совершенно правы, что догмат не допускает никакого дополнения, и что Filioque может быть защищаемо лишь как частное’ мнение. Я, конечно, не могу исполнить желания Лангена (брошюра чисто богословского содержания). Не сочтете ли Вы возможным поручить рецензию о ней кому-либо из Ваших сотрудников по Академии или по «Церковному Вестнику»? Есть ли у Вас эта брошюра, и не желаете ли Вы, чтобы я ее Вам прислал?

Преданный Вам А. Киреев.

P. S. В письме Лангена, сопровождающем брошюру, он говорит, что то, что было высказано мной на последнем заседании нашем по поводу разницы между догматом (a Patre) и opinio (Filioque) и о взгляде на сей вопрос старокатоликов, – совершенно верно. Я этому тем более радуюсь, что в письме моем (в котором я передаю Лангену сведения о заседании) я очень крепко betone необязательность Filioque.

Можно ли Вас видеть на первой неделе, не беспокоя Вас посещением?

Павловск. 23 мая 1876 г.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

Я приступил к печатанию нашего «Сборника», поэтому прошу Вас сообщить мне рукопись сделанного Вами перевода («Руководства»?), а равно и уведомить меня, сколько Вы желаете получить отдельных оттисков перевода. Нечего и упоминать про то, что Вам не должно стесняться количеством их. Вы так много делаете для Общества, что, конечно, оно у Вас в долгу. Полагаю отпечатать старокатолический катехизис и «Руководство» в конце «Сборника» или немедленно после рассуждений о конференции.

При этом считаю не лишним сообщить Вам нижеследующее. Я был недели две тому назад у о. Рождественского и разговаривал с ним о наших сношениях с Западом и о их вероятной будущности. По этому случаю мы коснулись и старокатолического катехизиса, который Вами переведен и должен войти в наш «Сборник». Р. Сказал мне между прочим следующее: «А ведь в старокатолическом катехизисе, переведенном Иваном Леонтьевичем, найдется несколько мест, которые очень покоробят лиц, не вполне знакомых с историей развития богословской науки на Западе». Я ему ответил, что Вы имели это в виду, и поэтому сочли возможным предпослать катехизису несколько пояснительных слов, относящихся преимущественно до «Filioque». «Да, возразил Рождественский, «но я имею в виду еще некоторые другие места, которые пожалуй могут повредить мнению, будто старокатолики действительно к нам приближаются». В виду этого не сочтете ли Вы уместным прибавить к переводу и катехизиса и «Руководства» краткие пояснения к тем местам, которые могут показаться «соблазнительными для читателей «Сборника», относящихся скептически к нашим сношениям с Западом?

Будьте так добры прислать мне текст Вашей речи, сказанной по поводу чтения Ф. Г. Тернера. Чтение Тернера уже в печати, заметка Кояловича⁷⁴ у меня есть, необходимо иметь и Ваш ответ Кояловичу. Я, ежели прикажете, могу через несколько дней выслать Вам как речь Тернера, так и заметку Кояловича.

Вы мне писали, что в перевод «Боннской конференции» у Вас вкралась какая-то, впрочем незначительная, опечатка (кроме двух, на которые Вами указано: столько и переговоры). Не сочтете ли удобным ее исправить? К сожалению, я не мог разобрать, в чем она заключается, и где находится (в речах Деллингера).

Преданный Вам А, Киреев.

Адрес мой: во Дворец в Павловск.

Павловск. 5/17июня.

Многоуважаемый Иван Леонтьевич.

К. Д. Победоносцев сообщил мне, что он, будучи у митрополита, читал проект письма к старокатоликам Италии и согласился с митрополитом, который нашел, что проект, Вами составленный, слишком благоприятен старокатоликам(!) Но вместо того, чтобы изменить в нем то, что могло казаться «слишком благоприятным», и митрополит и Константин Петрович не придумали сами ничего и оставили дело без последствий..!!

Великий Князь просит Вас сообщить ему (через меня), в чем заключался Ваш проект, дабы на основании его «поторговаться» с митрополитом. Нельзя же в самом деле ничего не отвечать на обращение итальянцев! Если Ваш проект найден слишком сочувственным, то пусть изменят, но пусть все-таки дадут ответ. Из газет Вам, может быт, известно, что Станислав Трабукко⁷⁵ скончался.

Великий Князь дает полное согласие на Ваши предложения насчет напечатания переводов; буду ожидать присылки их. Trinitäts-Lehre поместим в «Сборнике», а Leitfaden оттиснем отдельно на означенных Вами условиях.

Не говорил ли Вам чего-нибудь митрополит про ответ Великому Князю? Не слыхали ли, в каком положении это дело?

Сведения, собранные о. Геттэ о гаитском епископе, далеко неудовлетворительны.

От о. Мишо⁷⁶ я получил письмо очень радостное (о положении дел в Швейцарии)! Хорошо мы сделали, что отнеслись сочувственно и тепло к этому человеку; он, кажется, будет иметь возможность послужить православной истине!

Преданный Вам А. Киреев.⁷⁷