СМЕРТНАЯ ПАМЯТЬ

(см. также: Смерть). К смертной памяти полезно принуждать себя, хотя бы сердце и отвращалось от нее. Она – дар Божий, а понуждение наше к ней – только свидетельство искренности нашего желания иметь этот дар. При понуждении себя нужно и молиться: «Господи, даждь ми память смертную».

Таково об этом предмете учение Макария Великого, Исаака Сирского и прочих великих Отцов; Вы найдете его и в драгоценной книжке Нила Сорского.

Между тем тело мое ослабело; его прободают и рассекают различные недуги. Они – вестники: возвещают мне приближение разлучения души с телом. Скоро, скоро буду лежать на одре, не для того чтобы дать преутружденному телу временное отдохновение, но чтобы сложить его с себя в гробовой ковчег, в недра земли, из нее же взят есмь, до будущего общего воскресения. Помяни мя, Господи, во Царствии Твоем, ибо душа моя в язвах, а тело запечатлено грехом. По этому состоянию моему всего приличнее для меня было оставить все, и вне всего предаться неутешному плачу; когда все утрачено, не утратить, по крайней мере, раскаяния. Но к достижению этого состояния, которое признано для себя самым приличным, не употребляю никаких средств, кроме немощной моей молитвы, в которой прошу, чтобы совершалась надо мной воля Божия. Это прошение воли Божией внушается боязнью, чтобы не попросить чего, превышающего мои силы. Эта боязнь внушена самим опытом, ибо во всех опытах, коими испытывалась моя сила, обнаруживалась моя немощь; где бесы рисовали перед моим умом картину блистательных успехов, там, на самом деле, оказывался ущерб, там возникло бедствие, там прикрывалась цветами гибельная пропасть. Я познавал обман по совершении обмана, познавал прелесть, будучи обольщен и поврежден ею. Теперь боюсь предпринять что-либо особенное самовольно, хотя бы и почитал это душеполезным. 127.