ЗЕМНОЕ ИМЕНИЕ

Кто не возненавидит вполне имения своего, тот не возможет возненавидеть душу свою по заповеди Господа, изображенной в Евангелии.

Стр. 386 (63).

Поведал о себе авва Виссарион: Когда мне было двадцать пять лет, я пошел поклониться в Иерусалим и другие святые места и видел святого отца Герасима Иорданского. Когда же я возвратился в Александрию,– услышал о смерти его, и о том как лев, рыкая, умер на могиле его. Услышав это, я возгорелся ревностью, расточил все имение мое, оставив за собою один участок земли, чтоб отдать его в женский монастырь, находящийся близ Александрии. Но прежде я пошел к отцу Исидору Пилусиотскому и поведал ему о намерении моем, говоря: авва! думаю, если Бог благоволит отречься от мира: почему я расточил все имение мое, оставив один участок земли, чтоб отдать его в женский монастырь. Между тем один из сенаторов предлагает мне за этот участок семьдесят фунтов золота; продать ли ему или нет? Старец отвечал: если имение стоит семьдесят фунтов, то отдай его за пятьдесят; взяв золото, пожертвуй его в монастырь постницам, – и будешь иметь великую награду от Бога и от человеков. Если же ты отдашь им имение, то ввергнешь их в молвы, в нерадение и леность; расстройство может даже дойти до распутства; словом сказать, ты ввергнешь их в погибельную пропасть. Я не обратил внимания на наставление святого старца и, возвратившись, поступил по усмотрению и изволению моему, отдал село монахиням, скрепив пожертвование письменным документом пред всем клиром, пред патриархом и иоменом. Потом я поместился в Скит и принял монашество. Проведши в Скиту шестнадцать месяцев, увидел себя в сонном видении ночью в Вифлееме на молитве. Церковь была исполнена света. В церкви находились мужи, певшие святолепную песнь, и некоторая, облеченная в пурпуровую одежду, жена, красоты неизреченной. Меня объял страх и я хотел уйти оттуда. Но вот подходит ко мне один из упомянутых мужей и, воззрев на меня гневно, сказал мне грозным голосом: скажи мне, Евстафий, какой дашь ты ответ о женском монастыре, которому ты дал имение и тем прогневал Господа Бога? Я поражу тебя смертию, если не исправишь поврежденного тобою. Я сказал ему: Господин! я отдал имение с рабами и чредами волов с целью оказать вспоможение монахиням, а не с тем, чтоб прогневать Бога. Тогда облеченная в багряницу жена отверзла свои святые уста и сказала мне: чадо! Бог принял твое благое произволение; но диавол и ненавистник душ наших нашел в этом деле повод, чтобы уязвить души и тела монахинь. Если б было полезно монахиням имение, то Бог мог бы послать им серебро и золото проливным дождем и покорить в услужение города и села. Но это не полезно для отрекшихся от мира ради царства небесного. Они должны во многом поте и труде, в смиренномудрии и безмолвии приближиться к Богу, а не в чревообъядении, тщеславии и богатстве. Потом она, простерши свою руку и указав мне на того, кто прежде беседовал со мною, сказала: это – Иоанн Креститель, учитель и наставник монахов. Хотящие пребывать в единении с ним, должны последовать его житию и добродетелям. Креститель сказал Ей: Госпожа и Матерь Господня! с того времени, как этот передал имение свое в монастырь, монастырь сделался никуда не годным. В нем не стало ни страха Божия, ни трезвения, ни рассуждения, ни умиления, ни труда, ни скромности, ни поста, ни бдения, ни сердечного сокрушения, ни истязания помыслов, ни чистоты, ни кротости. Тогда сказала мне святая Богородица: сын мой! поди и исправь монастырь. В этом деле будешь иметь помощницею Меня. Потом, обратясь к Иоанну Крестителю, сказала: знаменуй сердце его крестным знаменем, чтоб он очами ума видел врагов своих и не счел этого видения пустым мечтанием. Креститель простер свою правую руку и назнаменовал сердце мое знамением честнаго креста, проснувшись и пришедши в себя от действия, произведенного видением, я немедленно взял посох мой и немного хлеба на путь не близкий, пошел к авве Исидору и пересказал ему о бывшем мне видении. Старец сказал мне: не говорил ли я тебе, что владение землею, на которой устроено хозяйство, вредно для иноков, в особенности для инокинь. Если начнут мужчины часто приходить к постницам, чего требует хозяйство, то диавол не оставит тех и других без язвы. Не свойственно монахам, в особенности же монахиням, прицепляться к земным попечениям. Взяв с собою старца, я пошел к монахиням. Вошедши в церковь и помолившись, мы призвали первых стариц и сказали им: мы слышали, что один из приближенных царя имеет намерение прийти сюда и взять участок земли, который я отдал вам, с тем, чтобы передать его в патриархию. По этой причине мы пришли предупредить вас об этом, чтобы вы рассмотрели, как вам поступить в этом обстоятельстве. Старицы отвечали: мы поступим так, как вы признаете полезным для нас. Я сказал им на это: с приближенным царя я имею возможность вступить в тяжбу. Но, если вы хотите, прежде нежели прибудет приближенный царя, продадим имение сенатору, желавшему купить его; вырученные деньги вы возьмите себе, а сенатор пусть уже делается с приближенным царя, как знает. Инокини сказали: ваш совет основателен. Немедленно мы пошли и продали землю сенатору за шестьдесят фунтов золота; рабам, рабыням я дал свободу, а золото представил в церковь постницам.

Стр. 80 (10).