Христианский пост

Публичное чтение в Новоторжском духовном училище марта 19,1898 г. Вера и Церковь, Книга 3.

Против поста, как особого церковного установления, в настоящее время все громче и громче раздаются голоса людей, которые или вовсе отвергают его значение, называя пост учреждением отжившим, несовременным, или утверждают, что пост мыслим только для простого народа, который не умеет отличить в религии важного от неважного, несущественного, и поэтому живет и удовлетворяется одной внешней религиозной стороной. Думаю, что для многих из нас такие голоса не безразличны. К религиозным вопросам, к предметам веры, к вековым установлениям Церкви равнодушным быть нельзя. Ведь пост, как установление церковное, имеет начало от Христа и от апостолов. Неужели же он теперь только стал не нужен? Или мы, современные христиане, больше развились и усовершенствовались в христианской жизни, чем христиане первых веков? Сомнительно.

Таковы побуждения, вызвавшие собою настоящее чтение и определяющие собою и задачу его и характер содержания.

Несомненно известно, что древние евреи до пришествия Господа содержали много постов. Были у них посты периодические, в известное время года, как и у нас, были посты особенные, которые устанавливались по случаю народных бедствий – порабощения иноплеменниками, войны, голода, мора. Фарисеи, еврейская секта, содержали свои посты, особенные по своей строгости. Как же Господь отнесся к еврейским постам? Уничтожил ли их, заменил ли их чем, назвал ли необязательными? Нет, Он не сделал ни того, ни другого, ни третьего.

Однажды, обличая фарисеев за их лживый, лицемерный пост, особенно за то, что во время своих постов они строили печальные лица, стараясь заявить пред другими о своем благочестивом подвиге, Господь сказал окружающему народу: ты, когда постишься, помажь голову и лицо твое умой (Мф.6:17), т.е. не давай понять другим о своем посте, напротив, всеми мерами старайся, чтобы об этом не знал никто, кроме Отца Небесного, умой лицо твое, кажись людям радостным, праздничным, веселым.

В другой раз, говоря о тех духовных средствах, которыми апостолы и все верующие могут изгонять бесов из людей, Господь добавил: сей род, т.е. бесовский, ничем не может быть изгнан, только молитвою и постом (Мф.17:21).

Еще раз, когда фарисеи вздумали обличить учеников Христовых за то, что они не соблюдают положенных по закону постов, Господь сказал: придут дни, когда отнимется у них жених и тогда будут поститься в те дни (Мф.9:15), а в следующих за этими словами притчах о новой заплате на старой одежде и новом вине в старых мехах Он предуказал, что пост этот будет такой строгий, какого апостолы при жизни Господа, не обновленные еще силою Духа Святого, и вынести не могли.

Так говорил и учил Господь, когда Ему случалось говорить о посте. Слово Его никогда не расходилось с делом. Перед выступлением на проповедь Он постился 40 дней. Кроме того, все заставляет думать, что Господь во время Своей земной жизни соблюдал и другие древние еврейские посты, потому что Он ни на йоту не отступал от всего, что написано в законе.

Согласно учению и примеру Господа Иисуса Христа, святая Церковь еще в лице свв. апостолов установила посты. По крайней мере, несомненно известно, что настоящий Великий пост, равно посты в среду и пятницу, ведут свое начало от апостолов. Об этом говорят апостольские правила (напр. 69) и другие предания, свято хранимые Церковью с древнейших времен. Исполнилось слово Господне: «когда отнимется у них жених, тогда постятся в те дни». В настоящие великие дни мы постимся, готовясь к воспоминанию страстей Господних. Среда и пятница постоянно напоминают нам о том же, т.е. о страданиях Господа, первая как день предания, вторая как день страданий и смерти Господа нашего. Такую же почтенную давность имеют за собою и другие посты Церкви христианской. Все они установлены не позднее 2 века после Рождества Христова, и все имеют одну и ту же добрую цель – дать возможность человеку-христианину быть господином над своими телесными и духовными недугами, которые развиваются и поддерживаются в человеке невоздержанием в пище и питье.

Это неоспоримая истина, что раз человек захотел исправить себя, он должен начать с телесного воздержания: должен меньше есть и пить, должен ограничивать свои потребности, умерять свой аппетит. С этим согласны все, кто проповедует, учит людей исправлять жизнь. Даже языческие религии, и те требуют от своих последователей по временам строгого воздержания. Магометане во время своего поста «рамазан» не едят ничего от восхода до заката солнца. Индийские факиры приучают себя не есть по нескольку дней. Словом, пост – учреждение общечеловеческое, потом что требуется здравым человеческим смыслом. Христианская Церковь только узаконила то, что для каждого ясно без всяких доказательств.

Но понимать пост христианский только как воздержание в пище – слишком узко и несправедливо. Св. Церковь не так понимает пост. Она учит, по примеру Господа, апостолов и всех свв. мужей, что одна пища нас пред Богом не поставит, не вменится нам в особенную заслугу. И фарисеи постились, однако были люди гордые, лукавые, грабители, – жестокие люди. Церковь христианская учит, и разумно учит, что пища, телесное, воздержание есть только одно из лучших средств для обуздания и низших половых инстинктов и духовных страстей: гнева, гордости, зависти и проч., их же в человеке несть числа. Если христианин во время поста воздерживается от этих пороков и страстей, – он постится в лучшем смысле этого слова. Но и этого мало по учению церковному. Христианское понятие о посте гораздо шире. Постящемуся христианину Церковь предписывает – сколько возможно делать добро: помогать бедному, потому что сказано: «милуяй нища взаймы дает Самому Богу», «блажени милостивии, яко ти помиловани будут», – прощать обиды врагам по примеру Господа, Который на кресте молился за Своих врагов. Такой только пост – истинный христианский пост. Он ведет христианина к совершенству, помогает достигать христианского идеала.

К сожалению, теперь такое время, что ни одно церковное учреждение не остается без критики, т.е. без обсуждения со стороны христиан же.

Взглядов и мнений касательно постов христианской Церкви появилось ныне так много, что трудно в них и разобраться. Но все противные мнения сходятся в одном общем, что Церкви не следовало воспрещать виды пищи, не следовало налагать запрещение, например на мясо, потому что мясо само по себе не грешно. В пост нужно употреблять его меньше – и только. Дело не в качестве, а в количестве съедаемой пищи. Такого мнения держится большинство людей образованных.

Но справедливо ли это? Справедливо ли Церковь налагает запрещение на качество пищи, не дозволяя есть в пост именно мясо? Раскроем св. Библию и проследим ее с самого начала.

По сотворении первых людей, Адама и Евы, Бог сказал: «Вот Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя: вам сие да будет в пищу». А касательно животных, птиц и рыб Бог сказал только, чтобы человек обладал ими, но не сказал, чтобы они употреблялись в пищу (Быт.1:28–29). И люди до потопа, более 2200 лет, мяса не ели. После потопа Бог, дозволил людям есть и мясо, но только дозволил, а. не повелел. Сказал Бог Ною: «всё, что живет и движется, даю вам в пищу, как зелень травную даю вам всё» (Быт.9:3). Это только дозволение, снисхождение Божие, но никак не заповедь. Ведь для того, чтобы добыть себе мясную пищу, человеку приходится убивать животных, мучить их, проливать их кровь, тогда как и они – живое создание Божие, и они чувствуют и по-своему наслаждаются жизнью. Несомненно, что по этому самому Бог не дал первым людям в пищу мясо. Но после грехопадения человек настолько успел развратиться, ослабить свои силы и здоровье, что для него оказалось не под силу бороться с природой, добывая себе хлеб, и Бог дозволил человеку есть мясо животных. Таким образом та растительная пища, которую едят в настоящие дни Великого поста все добрые христиане, повинуясь уставу церковному, – эта пища дана человеку первоначальною заповедью Божией.

«Говорят еще, – так рассуждает в Бозе почивший Никанор, архиепископ херсонский (в 1-м т. его соч.), – будто посты вредят народному здоровью, что они губительны для детей, которые не выносят постной растительной пищи, утверждают, что вообще для человека мясо – пища самая здоровая и питательная. Таких мнений держатся многие не признающие постов. Но они становятся в противоречие с фактами действительности. Простой народ, для которого почти круглый год Великий пост, потому что он почти круглый год ест растительную пищу, всего реже заболевает желудочными болезнями. Напротив, люди, употребляющие круглый год мясо, лечатся всего больше от желудочных заболеваний. А в простом народе, особенно у детей, желудочные, а летом даже повальные болезни происходят от массы причин, в основе которых лежит не растительная пища, всего чаще ими употребляемая, а бедность и невежество простого народа; совершенное отсутствие в нем знания так называемой гигиены, науки о сохранении здоровья, да и крайняя скудость, почти невозможность соблюдать правила этой науки в простом сельском быту. Посмотрите за ребенком в доме простолюдина. Родился он или на холоде в клети, или даже в поле, если летом. Прикрыт какой-нибудь грязной ветошью, положен в колыбель на груду немытых тряпок. У него и нянька – какая-нибудь его же пятилетняя сестра. Растут деревенские дети или в грязи улиц и дворов летом, или в курных, холодных, вонючих избах зимой, часто вместе со скотом. Зимой и летом ползают и бегают чуть не нагие. Пьют воду, какую Бог послал, конечно, всегда сырую, часто гнилую, болотную, часто ледяную. Грызут всякий сырой овощ, благо Бог посылает. Словом, едят все то же, что в деревне едят и взрослые. Вот где причины болезней народных, а вовсе не в растительной пище».

Нет, растительная пища простого человека вполне удовлетворяет, и он благодарил бы Бога и был бы совершенно здоров, если бы Бог посылал ему чистый хлеб в достаточном количестве.

Насколько это мнение, что растительная, постная пища непригодна для человека, неосновательно, это видно уже из одного того, что в настоящее время среди образованного класса происходят по этому поводу споры и разногласие. На Западе и у нас явилось много сторонников так называемого вегетарианства, т. е. необходимости для человека одной растительной пищи. Некоторые даже научно доказывают, что напр. в горохе и бобах не менее питательных веществ, чем в мясе.

Но сторонники вегетарианства главным образом ссылаются на побуждение более высшего нравственного порядка. «По их мнению, – говорит архиепископ Никанор¹, – мясная пища способствует развитию в человеческом обществе грубости нравов. Люди до того привыкают есть или видеть, как едят мясо, что им при этом и на мысль не приходит об убийстве тех животных, куски которых лежат на столе. Им и на мысль не приходит, что там, где-то за городом, есть бойня, отвратительное, смрадное, кровавое место, где режут, дерут, рубят и цедят кровь из жил».

Таким образом это новое веяние среди современных передовых людей против мясной пищи всего лучше подтверждает разумность и целесообразность христианских постов. А если, сказать правду, то новейший взгляд на мясную пищу повторяет то, что давно известно из учения Церкви. Ведь и Церковь всеми своими постовыми уставами говорит, что для человека необходима только растительная пища, как самая нормальная. Само запрещение мяса во время постов говорит об этом. Монашеский устав, в котором монаху никогда не разрешается мясо, говорит о том же. Наконец, несомненно известно, что древние христианские пустынножители, отличавшиеся необыкновенным постничеством и святостью жизни, не ели мяса никакого и никогда. Такие примеры встречаются даже и теперь между ревнителями благочестивой христианской жизни. И все подобные подвиги Церковью не только никогда не осуждались и не осуждаются, напротив, всегда поощрялись и поощряются.

Многие думают избавить себя от соблюдения постов и такими соображениями: посты перешли к нам вместе с христианством, а христианство началось на юге в таких странах, где богато одаренная природа давала возможность человеку быть сытым одними плодами и овощами. Жители холодных стран не могут довольствоваться такою пищей. Чем ближе к полюсу, тем природа беднее растениями, и тем более нужды в животной пище. Какой же можно предписать пост напр. лопарям или самоедам, весь промысел которых – охота за тюленями, и вся пища которых – тюленье мясо и жир? Эта пища их не столько питает, сколько согревает, помогает организму бороться с холодом, делает его малочувствительным к ужасным морозам, господствующим на севере большую половину года.

Такого рода соображения имели бы вес лишь в том случае, если бы Церковь весь смысл поста полагала в качестве пищи. Смысл поста, как мы старались выяснить раньше, вовсе не в том, чтобы есть то-то и то-то и не есть другого, противоположного. Но тем, кто думает вышеприведенными соображениями доказать, что человеку, живущему в различных климатах, свойственна различная пища, мы указали бы на неосновательность их доводов. Жители Крайнего Севера питаются тюленьим жиром вовсе не потому, что только эта пища им и свойственна, а потому, что другой у них нет. Нам кажется, одна необходимость заставила их приучить свой организм к такого рода пище. Нет хлеба, нет плодов, – поневоле будешь питаться тюленьим мясом. Это доказывает только, что человеческий организм имеет великую способность приспособляться ко всякой пище, и больше ничего. Если бы была возможность на севере так культивировать почву, что она за короткое время успевала бы давать достаточное количество хлеба и других растительных продуктов, то еще вопрос, что предпочел бы северянин, мясную или растительную пищу. Напрасно указывают и на то, что одни монахи восточных и южных монастырей имели строгие уставы о пище и могли выполнить их. Наш Соловецкий монастырь руководится не менее строгим уставом, и монахи его исполняют посты, несмотря на суровую природу и неплодородную почву севера.

Нередко можно слышать и такое мнение, что не в воздержании от пищи заключается пост, а в воздержании от духовных недугов. Мнение справедливое, но только по видимому. Справедливо, что постная пища есть только средство к подавлению в человеке низких страстей. Человек постящийся, но гордый, сварливый, скупой нимало не заслужит пред Богом. Не менее, однако, справедливо и то, что без воздержания в пище не может быть и поста духовного. Человек пресыщенный не сочувствует страданиям голодного, потому что не знает этих страданий. Он скорее склонен к удовлетворению своих страстей. Он не будет служить другим. Он любит себя одного. Люди, утверждающие, что необходим один духовный пост, совсем не знают человеческой природы. Они никогда не вдумывались в состояние человека, когда он не чувствует ни в чем нужды и всегда ест до пресыщения. Иначе они не стали бы утверждать, что нужен только духовный пост. Они не стали бы утверждать этого еще и потому, что Церковь не смотрит на свои уставы о пище, как на нечто обязательное, которое не должно быть никогда и никем нарушаемо. Вопрос о пище Церковью не решается как вопрос догматический, не подлежащий изменению. Какой же духовник когда не разрешал во время поста больному молоко или мясо, если это необходимо для его здоровья, или этого требует врач? Когда и где узаконил церковный устав, чтобы и малые дети непременно говели так же, как и взрослые? Нигде и никогда. Церковь чужда узкого, сурового ригоризма в вопросе о пище, и если она требует совершенного говенья, то требует этого от вполне здоровых, взрослых людей. Она знает, что для таких пост и говенье не принесут вреда, не убавят, не сократят жизни. Напротив, принесут несомненную пользу даже для телесного здоровья и умножат число дней человеческих.

Архиепископ Никанор, слова которого мы приводили выше, в одном из своих поучений изобразивший, как проводили Четыредесятницу древние монахи восточных монастырей, с сердечным сокрушением восклицает: «Где теперь подобные примеры христианской жизни? Где эти люди, полные несокрушимой христианской мощи, необыкновенной силы воли, которым ничего не значило подавить в себе не только человеческие страсти, но даже естественные потребности ради подражания Христу? Всё это когда-то было, жило, цвело, да увяло, да прошло, кануло в вечность, отошло в область дорогих для верующего сердца преданий. Мы состарились, одряхлели, охладели до того, что и поститься нам стало не под силу, и мы даже сомневаемся в том, нужны ли посты и зачем они? Сомневаться и рассуждать нам надо бы не об этом, а о том, что в нашей жизни осталось христианского, светлого, чистого, идеального, а еще лучше без всяких сомнений и возражений беспрекословно повиноваться уставам Церкви о постах, её увещаниям поститься постом приятным, Богу угодным»².

Священник Иаков Галахов