9. Примеры дивного терпения св. подвижников в перенесении ими болезней

Святые подвижники, когда подвергались болезням, то принимали их как величайшее благодеяние Божие, старались пребывать в славословии и благодарении Бога; не искали исцеления, хотя чудесные исцеления и совершаются наиболее между св. иноками. Они желали терпеливо и смиренно переносить попущение Божие, веруя и исповедуя, что оно душеполезнее всякого произвольного подвига.

I. В египетском ските, где пребывали величайшие св. иноки, жил преп. Вениамин. За добродетельную жизнь его Бог даровал ему обильный дар исцеления недугов. Имея этот дар, он сам подвергся тяжкой и продолжительной водяной болезни: он необыкновенно отек. Принуждены были вынести его из собственной кельи в другую, более поместительную. Для этого должно было в его келье вынуть двери и с косяками. В новом помещение устроили для него особенное сидение, потому что он не мог лежать на постели. Находясь в таком положены, преп. продолжал исцелять других, а тех, которые, видя его страдания, соболезновали ему, увещевал, чтобы они молились о душе его, не заботясь о теле. «Когда мое тело здраво, – говорил он, – тогда мне нет особенной пользы от него. Ныне же, подвергшись болезни, оно не приносит мне никакого вреда». (Алфавитный патерик).

II. Авва Петр сказывал, что он, посетив однажды преп. Исаию Отшельника и нашедши его страждущим от сильной болезни, выразил сожаление. На это преп. сказал: «Столько удрученный болезнью, я едва могу содержать в памяти грозное время (смерти и Суда Божия). Если бы тело мое было здраво, то воспоминание об этом времени было бы совершенно чуждым для меня. Когда тело бывает здраво, тогда оно наклоннее к возбуждению враждебных действий против Бога; скорби служат нам пособием к сохранению заповедей Божиих». (Преп. Исаия Отшельник. Слово 27-е).

III. Великие подвижники и чудотворцы не преподавали исцеления, столько для них удобного, ученикам своим, подвергавшимся болезни по попущению или Промыслу Божию, чтоб не лишить их духовного преуспеяния, которое непременно должно доставиться болезнью, переносимой с христианским терпением. Игумен Газского общежития, преп. Серид, ученик великого Варсонофия, безмолвствовавшего в том же общежитии, был долго болен. Некоторые из старших братий просили Варсонофия об исцелении игумена. Св. Варсонофий отвечал: «О здравии сына моего могли бы помолиться Богу некоторые из находящихся здесь святых, и он не был бы болен ни одного дня; но тогда он не получил бы плодов терпения. Болезнь эта весьма полезна ему для терпения и благодарения». (Ответ 130-й; см. кн. «О чудесах и знамениях» еп. Игнатия Брянчанинова).

IV. «Был некто по имени Стебан, – повествует св. Григорий Двоеслов, – настоятель монастыря, муж весьма святой, преимущественно отличавшийся добродетелью терпения. Он по любви к небесному отечеству все презирал, избегал всякого обладания в этом мире; уклонялся мирского шума и был занят частыми и продолжительными молитвами. И добродетель терпения возросла в нем столь высоко, что он считал своим другом того, кто что-либо обидное делал ему; за поношение он воздавал благодарностью; если в самом его убожестве наносили ему какой-либо вред, он почитал это за величайшую прибыль; всех врагов своих признавал он за своих помощников. Когда настал день его смерти, тогда собрались многие и некоторые телесными очами видели входящих Ангелов; всех присутствовавших объял такой сильнейший страх, что при исходе этой святой души никто не мог там оставаться, и все разбежались. Итак, помыслите, как страшен будет Всемогущий Бог, когда явится Праведным Судьей, если Он так устрашил присутствующих, когда пришел с благоволением и милостью; или как Он мог бы быть страшен, если бы мог быть видим, если и невидимое явление Его так поразило души присутствующих! Вот на какую высоту воздаяния поставило его терпение!» (Из «Бес.» св. Григ. Двоеслова).

V. Этот же св. отец пишет, что во времена его был в Риме некоторый муж, именем Сервилий, расслабленный всем телом, и некоторая благочестивая жена, именем Ромула, страдавшая подобной болезнью многие годы. Сервилий до самой смерти так страдал расслаблением, что никогда не мог ни с постели встать, ни руки ко устам принести, ни на другой бок поворотиться; равным образом и Ромула долгое время лежала на постели без всякого употребления членов. Какую же жатву добродетелей и заслуг обоим им принесла столь долговременная и столь тяжкая болезнь, сообщает тот же св. Григорий, говоря о Божественных знамениях, который просияли при смерти обоих, ибо пишет, что при кончине Сервилия слышаны были ангельские пения, а вскоре по кончине произошло некое чудное благоухание; таким же образом и о смерти Ромулы повествует, что в комнате ее сперва показался чистейший свет, потом приятнейшее благовоние распространилось свыше, и, наконец, слышны были голоса Ангелов, попеременно поющих. За что бы такие особенные почести и преимущества этим расслабленным были оказаны? Поистине не за что другое, как за долговременную и непрестанную болезнь, которая отдаляла от них всякий случай ко греху, и вместе подавала повод прибегать к покаянию и непрестанно упражняться в собеседовании с Богом. «Самое, – говорит св. Григорий, – лишение членов соделалось приращением добродетелей; ибо тем попечительнее приучили их ко употреблению молитвы, чем менее могли делать ими что-либо другое». («Разгов.» гл. XIV и ХV).

VI. Некто старец Пиргийской лавры, по имени Мироген, вел такую строгую жизнь, что подвергся водяной болезни. И когда другие старцы приходили к нему с желанием лечить его, то он всегда говорил им: «Отцы, молитесь за меня, дабы мой внутренний человек не подвергся подобной болезни; а что касается до настоящей моей болезни, то я прошу Бога о том, чтобы Он не вдруг освободил меня от нее». («Луг дух.» стр. 11).

VII. Преподобный Пимен «многоболезненный» путем тяжкой болезни достиг Царствия Небесного. Он родился больным и больным вырос. Много раз просил он родителей отдать его в монастырь; но им жаль было расставаться с единственным сыном-наследником. Болезнь усиливалась так, что не было надежды на выздоровление – и родители отнесли его в Печерский монастырь, прося молитв о его здоровье. В обители по просьбе родителей молились об исцелении страдальца; но страдалец уже чувствовал высокую цену страданий, и молитва его о продолжении болезни была услышана Господом. Много лет провел Пимен в тяжкой болезни. Прислуживавшие ему тяготились им и часто оставляли без хлеба и воды, голодным и в жажде; но Пимен все терпел с радостью. В пещеру его принесли другого больного, чтобы за обоими ухаживать за один раз; но и обоих часто оставляли без присмотра. «Брате, – сказал раз Пимен лежавшему с ним, – служащие гнушаются нами; если Бог исцелит тебя – станешь ли ты исполнять эту службу?». Больной обещался служить больным до смерти своей. По слову Пимена он встал здоровым и стал служить болящему. Раз он обленился в служении, и вновь постигла его болезнь; но Пимен опять исцелил его. «Маловерный, – сказал ему тогда Пимен, – разве ты не знаешь, что равную награду получают и больной, и тот, кто служит ему? Терпение бедных не пропадает даром: здесь скорбь и туга, – там радость и веселье. Потому-то терплю я все. Бог, Который исцелил тебя от болезни, может и мне возвратить здоровье; но я не желаю того. Претерпевший до конца спасется. Пусть весь я сгнию в этой жизни, только бы там плоть моя оставалась без истления; пусть здесь будет смрадный запах, только бы там наслаждаться благоуханием неизреченным. Что значит эта смрадная и тесная храмина, как не суд прежде Суда того, мучение прежде муки бесконечной?» Двадцать лет провел Пимен в страдании. Перед смертью он стал здоров, простился со всей братией, причастился в церкви Святых Таин, поклонился гробу св. Антония и указал место для его погребения. (Извлеч. из кн. «Русские святые, чтимые всей Церковью или местно» Филарета, архиеп. Черниг. ч. II. Спб. 1882 г., стр. 472–474).