Земля

В одном монастыре все братья кормились от труда рук своих. Игумен не принимал от приходящих ни пищи, ниодежды, ни денег, и, как вполне преданный Богу, говорил им: «Возьмите свое отсюда и оставьте нас Христу, да Он печется о нас! На осуждение нам послужит то, когда мы, имея возможность кормиться трудами рук своих, будем утешаться от чужих трудов». Пока мыслил и говорил так игумен, до тех пор Бог его любил, и власть дана была ему над бесами, и слава о его добродетели далеко шла; но, лишь только он оставил любовь к нестяжательности, произошло вот что. Слава о добродетельной жизни игумена дошла, наконец, до царя. Последний послал за ним, желая испросить молитв его. Игумен явился, и царь беседовал с ним и многую пользу от него получил и, отпуская, стал давать ему золото. Не устоял старец против соблазна: взял царский дар и, возвратившись в монастырь, нашел, что всего у него недоставало. И вот, начинает он покупать имения, волов, ослов, – призывает наемников. А между тем, заботясь о земном, от Бога становится все дальше и дальше, и, наконец, теряет и совсем Его благословение. Так, раз был приведен к нему бесноватый, по обычаю, да изгонит беса. И вот, старец говорит: «Выйди из создания Божия». – «Нет, уже не послушаю тебя больше», – отвечал бес. «Почему?» – спросил игумен. «Потому, – сказал враг человеческого рода, – что ты стал ныне уже и сам один из близких к нам. Ты и сам ведь, вдавшись в печаль житейскую, забыл Бога, и потому не выйду теперь, и силы на меня ты не имеешь («Пролог», 25 октября).

Как-то вечером один император сидел у дверей своего дворца. Близ него стояли его телохранители и слуги. В эту минуту проходил мимо один монах с посохом в руках и с сумкой за плечами. Вдруг он остановился и обнаружил намерение войти во дворец. «Куда ты, отче?» – остановил его один из телохранителей. «Хочу войти в эту гостиницу, чтобы переночевать», – ответил монах. «Это не гостиница, а царский дворец, проходи дальше». Император, слышавший этот разговор, приказал представить себе монаха и сказал ему ласково: «Добрый отче! это не гостиница, а дворец, а я император». Нисколько не смутившись, монах сказал: «Ваше Величество! Кому принадлежал этот дворец за пять десять лет тому назад?» – «Моему деду», – отвечал император. «А после вашего деда кому?» – «После деда моему отцу». – «А после отца?» – «Мне». – «А после вас, когда умрете, кому будет принадлежать?» – «Моему сыну». Тогда монах воскликнул: «Как же, государь, после этого не гостиница дом, в котором перебывало столько народу?»

Император понял, что хотел сказать монах, взял его за руку, ввел в свой дворец и приказал приютить и угостить.

Действительно, все мы, – великие и малые, богатые и убогие – только и делаем, что проходим по этой земле; нет у нас здесь постоянного, вековечного жилища, все мы лишь странники здесь («Христианское чтение», 1889 г.).