Четырнадцатый день.
Поучение 3-е. День рождения Ея Императорского Величества, вдовствующей Государыни Императрицы Марии Феодоровны.

I. Благочестивейшая и возлюбленнейшая наша вдовствующая Царица, день рождения которой ныне святая церковь светло празднует, с высоты царского престола подает нам два великие примера христианской жизни, подражать которым особенно необходимо в настоящее время – примеры высокой христианской благотворительности и святого хранения заветов таинства брака.

II. а) «Куда ни обратишь взор свой по беспредельной широте земли русской», говорит один церковный учитель, (Димитрий, архиепископ херсонский), «везде облобызаешь с умилением следы этой нежной, сердобольной любви и заботливости августейшей Матери всех чад России. Здесь Она подает руку помощи бесприютному сироте, там объемлет своею любовию вдову; здесь под сенью «Красного креста» врачует язвы воина, там заботливым уходом услаждает последние годы его жизни; здесь милосердие Ея устрояет приют слепому, а там получает помощь утопающий: тут собираются под Ея державную руку «сестры милосердия», а там окрыляемые Ея покровительством проповедники Евангелия проходят холодные тундры и знойные пустыни, долы и горы, моря и реки с словом истины, и оглашают этим словом «седящих во тьме и сени смертной».

Не можем ли и мы подражать этому святому примеру живой христианской любви по мере наших сил и средств? Не только можем, но и должны: царский пример благотворительности для всех нас, на какой бы кто степени благосостояния ни стоял, безусловно обязателен. Слово Божие учит. что первая по важности после великой заповеди о любви к Богу есть заповедь о любви к ближнему: «возлюбиши искреннего твоего яко сам себе» (Мф. XXII. 39). Но в чем может проявиться любовь к ближнему, и притом в такой мере, в какой бывает любовь к самому себе, как не в оказании помощи бедствующим. Но не только человеческое чувство сострадания к ближнему, не только страх быть обвиненным на суде своей совести и суде Божием в грехе жестокосердия побуждают нас быть человеколюбивыми: к этому нас обязывает и собственное благо: на суде Божием не будет милости тому, кто сам не был милостив на земле к своим братьям, ибо сказано, что «блажени» (только) «милостивии, яко тии помилованы будут» (Мф. V. 7). Не имевшим сострадания к бедным грозный и праведный небесный Судия некогда скажет: «идите от Мене проклятии в огнь вечный, уготованный диаволу и аггелом его» (Мф. ХХV. 41), «ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал, и вы не напоили Меня» (Мф. ХХУ. 42). Так страшно быть немилостивым: потеря вечного блаженства неизбежна для него. Но жестокосердые и на земле лишены благоволения Божия, ибо не к ним относятся следующия высокоутешительные слова псалмопевца: «блажен муж, разумеваяй на нища и убога. В день лют избавит его Господь. Господь да сохранит» его, «и живит его, и да ублажит его на земли, и да не предаст его в руки врагов его; Господь да поможет ему на одре болезни его» (Псал. ХL. 1–3). Но некоторые из тех, у кого вместо плотяного сердца каменное, обыкновенно прикрывают свое равнодушие к участи бедствующих тем, что «у них самих мало средств к жизни», – гибельное недоразумение, если оно только искреннее, а не благовидная маска бессердечия. Нигде в слове Божием и не требуется, чтобы бедный благотворил столько, сколько и богатый. По евангельскому учению можно пожертвовать на дела благотворительности меньше всех людей, и однакож пред судом Божиим эта ничтожная, по-видимому, жертва может быть признана самой высшей: от всевидящего Ока не укроется ни то, с каким намерением подается жертва, ни то, какую часть всего имения она составляет. Евангельская вдовица опустила в сокровищницу иерусалимского храма только две самых мелких монеты – две лепты – и однакож по суду Христову она подала обильнее всех богатых. «Воистину глаголю вам, яко вдовица сия убогая множае всех вверже» (Лук. XXI. 3). В высокой степени поучительно говорит св. Иоанн Златоуст по поводу жертвы евангельской вдовицы о том, что милостыня измеряется не количеством, не размером, а любовию, сопутствующею ей. «Не за деньги, говорит этот великий отец церкви, продаются блага небесныя; не деньгами покупают их, а произволением подающего деньги, любомудрием, возвышением над вещами житейскими, человеколюбиемь, милостынею... Почему? Потому что, когда ты от многого дал меньшее, то хотя сотворил милостыню, но не такую, какую сотворила вдова. Ибо ты подал не с таким усердием, с каким она; она лишила себя всего, или лучше не лишила, а все себе даровала. Бог обещал царство не за таланты золота, но за чашу холодной воды, за усердие»... (Бес. XV. на посл. Филип.). «Такою благотворительностию», соединенною с живою сердечною сострадательностию к бедствующим, отличались все святые. Вот, например: св Мартин турский (бывши еще воином и в состоянии простого оглашеннаго) однажды разорвал свою хламиду для того, чтобы отдать половину ее бедному, окоченевшему от холода. После этого он видел во сне Иисуса Христа, облеченного в эту половину его хламиды и рассказывающего ангелам, как св. Мартин прикрыл Его этою одеждою.

б) Второй достоподражаемый пример истинно христианской жизни, который подает нам с высоты царского престола благочестивейшая Государыня Императрица, есть пример глубокого уважения Ею Богом установленных законов семейной жизни, освященной в таинстве брака, который по взаимной любви, святости и нравственной чистоте царственной Четы напоминает собою как бы образ таинственного союза Христа с церковию. Прошло более 25 лет с тех пор, как царственная Чета являла нам пример истинно-христианской семьи. Русский народ, с глубокою отрадою, видел в любимом, ныне в Бозе уже почившем, Царе первейшего Семьянина русской земли, совершеннейшего Отца семьи, примерного Супруга и добраго, истинно-русского Хозяина в доме своем, а в безгранично-любимой Царице дивно-прекрасную Супругу, Мать и Хозяйку, он не мог достаточно нарадоваться Их семейному счастию, высоко-нравственному духу Их Царственных Детей, их заботливому, истинно-христианскому воспитанию и, наконец, всему столь полному, столь счастливому благоустройству в Царственной Семье. Все мы видим в этой Благословенной Семье осуществленными лучшие заветы и предания русской семейной жизни, которыми жив и крепок наш народ, которые записаны в наших заветных семейных поучениях, начиная с «Поучения детям» Владимира Мономаха... Высокопоучительный образец чистоты семейной жизни царственной Четы, который с высоты царского престола светил столько лет своим живительным, высоко-назидательным светом многим миллионам подданных, есть лучшая проповедь против того нехристианского взгляда на брак, который в наше время некоторыми проповедуется, и что еще гибельнее – многими воспринимается ко вреду собственной личной жизни и к разложению общественной.

В чем же тайна такой жизни, другими словами: какие условия нужно выполнить для того, чтобы пользоваться таким дивным согласием в семейной жизни? Укажем два из этих условий, которые чаще всего нарушаются в наше время.

аа) Первая причина семейного несогласия между супругами, производящая тысяча бедствий как для них, так и для их детей, есть та, что в наши дни, дни погони за материальными выгодами и чувственными удовольствиями, заключают весьма много браков по рассчету.

Св. Иоанн Златоуст с силою обличает тех, кои, оставляя без внимания душевные качества невесты, руководствуются в выборе ее какими-либо рассчетами корыстными. Признавая, что брак есть союз сердец по искреннему взаимному доверию и расположению, и должен быть образом союза Господа Христа с церковию, он старался при всяком удобном случае и с особенною выразительностию поставить всем на вид, что корыстный, так называемый «благоразумный» выбор невесты на самом деле в высшей степени неблагоразумен для мужа, оскорбителен для святости брака, унизителен для чести жены, и вреден по своим последствиям. Равным образом тот же святитель обличает и родителей невесты, которые ищут для своей дочери богатого жениха. «Прежде всего», говорит св. Иоанн Златоуст, – «ищи для девицы мужа, настоящего мужа или друга, – ведь ты хочешь отдать ему не пленницу, а дочь свою. Не ищи денег, ни знатности по роду, – все это не важно, а ищи кротости, истинного благоразумия и страха Божия, если хочешь, чтоб твоей дочери приятно было жить с ним. Ведь если ты (мать) будешь искать побогаче жениха, ты не только не принесешь ей никакой пользы, а можешь сделать и вред, потому что сделаешь ее из свободной рабою. От золотых украшений она ведь не получит столько удовольствий, сколько огорчений доставит ей ее рабское положение». (Злат. 20-я бес. на посл. к Ефесс). Из этого видно, как необходимо для семейного согласия руководиться «духовною стороною брака», а не какими-либо материальными соображениями, что к великому прискорбию упорно и решительно не хотят в настоящее время знать многие, вступающие в брак.

бб) Вторая причина семейного несогласия та, что ни муж, ни жена, или кто-либо из них, не хотят во взаимных своих отношениях руководиться теми правилами, которые предписаны в божественном откровении, без соблюдения которых ни один брак не может быть счастлив. Вот это божественное учение об отношениях между супругами. «Жены, повинуйтесь своим мужьям, как Господу; потому что муж есть глава жены, как и Христос глава церкви, и Он же Спаситель тела. Но как церковь повинуется Христу, так жены своим мужьям во всем. Так должны мужья любить своих жен, как свои тела; любящий свою жену любит самого себя. Ибо никто никогда не имел ненависти к своей плоти, но питает и греет ее», «как и Господь церковь» (Ефес. V, 22–25; 28–29). Поясняя эти слова, св. Иоанн Златоуст говорит: «жена произошла от ребра мужа и оба они составляют как бы две части одного целаго. Каждый из них в отдельности не полон, как будто у него отнята какая-нибудь часть тела, и не в состоянии ни рождать детей, ни устроить, как следует, настоящую жизн. Но при всем том муж имеет нечто большее. Соответственно со Христом он получил и то, чтобы не только любить свою жену, как должно, но и благоустроять жизнь ея, да будет свята и непорочна. Жена же, хотя и равночестна мужу, есть второе начало: «значит не должна требовать равенства с мужем», так как стоит под главою, ни он не должен высокомерно смотреть на нее, как на подчиненную; ибо она тело его. Если голова станет пренебрегать телом, то пропадет и сама; в замен послушания должна она приносить любовь: как глава, так и тело. Муж должен предавать себя в услужение жены, а она заботиться о нем, посвящая ему все свои чувства. Нет ничего лучше такого супружества» (Бес. на посл. к Ефес. и Колос). – Вот единственно истинное условие семейного согласия между мужем и женой: только при соблюдении его возможно семейное счастие. Но что же мы видим на самом деле? Многие христиане, утратив веру в божественное откровение, вместе с тем делают все попытки, чтобы разорвать все узы, которыми Господь Бог скрепил человеческую семью и общество. Проповедуя равноправность мужа и жены, так называемую свободу чувств, гражданский брак и т. п., эти люди, если бы предоставить им полную свободу действий, в конец разрушили бы семью, а с нею и целое общество, ибо, скажем словами мудрого святителя Филарета, митрополита московского, «в семействе лежат семена всего, что потом раскрывается и возростает в великом семействе, которое называется государством» (См. брошюру: «Государственное учение митроп. Филарета»).

III. Да благословит же Господь Бог наши брачные сочетания и наши семьи теми же небесными благословениями, какими Он благословляет нашу царственную Семью, которая являет собой нам пример истинно христианской семьи, украшенной всеми христианскими добродетелями и венцем их – великим милосердием ко всем бедным и беспомощнымъ¹² (Священник Григорий Дьяченко).