Двадцать пятый день.
Поучение 1-е. Третье обретение главы св. пророка Предтечи и Крестителя Иоанна.

I. Ныне празднуется третие обретение главы св. пророка, Предтечи и Крестителя Иоанна. Во времена смятений, бывших в Константинополе по случаю ссылки св. Иоанна Златоустаго, глава предтечи Господня была унесена обратно из Константинополя в Емессу в Сирии. Когда усилились притеснения от сарацын (в 8 веке) ее из Емессы перенесли в Команы (место ссылки Иоанна Златоустаго) и по случаю гонений на св. мощи от иконоборцев скрыли в землю.

Но по устроению Божию в «третий» раз глава Предтечи обретена была в Команах и принесена в Константинополь после восстановления иконопочитания при императоре Михаиле и патриархе Игнатии около 850 г. и положена в придворной церкви.

В день третьяго обретения честные главы предтечи церковь взывает: «яко Божественное сокровище, сокровенное в земли, Христос откры главу твою нам, пророче и предтече. Вси убо сошедшеся в сея обретение, песньми Богоглаголивыми Спаса воспоим, спасающа нас от тления молитвами твоими».

II. Итак, в настоящий день свят. церковь ублажает память одного из величайших избранных Божиих, св. Иоанна предтечи и крестителя Господня, коего св. глава, несмотря на троекратное сокрытие ее в земле, трижды была открываема по устроению Божию и явлена верующим, как Божественное сокровище; она хранится нетленною в роды родов среди окружающего тления и смерти, и, как неоскудеваемый источник, источает силу чудотворения и исцелений для всех, приходящих к ней с верою.

Для чего Господь дарует такую награду избранным Своим ныне, прежде того дня, который Его же премудростию предуставлен от вечности, да приимет кийждо, яже с телом содела или блага, или зла?

Не столько для самих праведников, достигших уже небесного отечества, сколько для нас, странствующих еще на месте пришельствия. Их истинная мзда у Вышняго, и прославление от человеков, которого убегали они в своей жизни, не много, без сомнения, прибавляет к той вечной славе, которою прославлены они у Бога; но для нас, земных странников, непрестаемое чудо нетления тел святых угодников Божиих неизъяснимо утешительно и поучительно.

а) Нетление св. мощей убеждает нас, что смерть побеждена. Свет воскресения Христова осветил пред всем миром неисходный мрак могилы. Святые апостолы узрели и проповедали миру, что владычество диавола ниспровергнуто крестом и царство смерти разрушено воскресением Христовым. Но этот немерцающий свет, при окружающем нас мраке, нередко тускнет пред очами нашими. Колеблющаяся вера все еще спрашивает с недоумением: где-ж победа над смертию, когда она сама побеждает всех, когда и после воскресения Христова люди так же умирают, как умирали прежде, и «никтоже познан бысть возвративыйся из гроба?» Господь наш Иисус Христос Своими божественными обетованиями разрешил сие недоумение. «Аз есмь воскресение и живот», говорит Он нам: «веруяй в Мя, аще и умрет, оживет; грядет час, егда мертвии услышат глас Сына Божия, и услышавше оживут». Но когда будет сие и как будет? Како восстанут мертвии, коим же телом приидут? Подобные вопросы невольно теснятся в душе, когда видишь, что тело человека превращается в горсть праха, развеваемого ветром. Дивно ли, что самые утешительные обетования евангельские в очах маловерия покрываются как бы некиим мраком? Для рассеяния сего то мрака, для оживления в нас веры в обетования евангельские Господь благоволит являть в церкви Своей постоянное чудо нетления среди всеобщего тления и смерти. Теперь один взгляд на бренное, по существу своему, тело, целые веки пребывающее благодатию Божиею нетленным, уничтожает все сомнения; здесь не веруешь только, а видишь, что для Всемогущего вся возможна суть. При сем чуде нет места вопросам: возможно ли и как возможно бессмертие тела? Прииди и виждь, осяжи и веруй! Не какое-либо чуждое, а подобострастное нам тело, по глаголу Божию, пребывает нетленно и по смерти; по тому же всемогущему глаголу, и наше «тленное тело облечется в нетление, и мертвенное сие облечется в бессмертие», и самая смерть, сколь ни страшна теперь, пожерта будет животом.

б) Нетление св. мощей поучает, далее, нас жизни благочестивой в мире сем. Не одна, впрочем, смерть, а и жизнь наша покрыта не малым мраком, для рассеяния которого нужен постоянно свет свыше. Кто мы и откуда? Зачем рождаемся и живем? Что будет с нами по смерти? Как жить и действовать сообразно существу своему и цели бытия своего? Подобные вопросы, которые так неотразимо теснятся в душу в часы уединенной беседы с своею совестию, всегда оставались и всегда останутся неразрешимою загадкою для человеческого разума. Правда, Господь Бог, благоволивший искупить нас от смерти, не оставил нас в неведении и о нашей жизни. Он послал нам «свет истинный, просвещающий всякого человека, грядущего в мир», открыл нам цель бытия нашего на Себе, указал прямой и верный путь к ней в законе Своем. Но хитрый враг наш устроил множество распутий порока, гладких и приятных для вида. Блаженство небесное закрыто от нас непроницаемою завесою смерти, а наслаждения и блага мира всегда перед глазами нашими. Праведники чаще всего проводят жизнь в лишениях, скорбях и слезах, а грешники наслаждаются и блаженствуют. Какое сердце не поколебалось бы при сем обольщении! Сколько потребно мужества, чтоб устоять против сих козней вражиих! Какая нужна сила веры, чтобы, презрев видимое, всею силою духа устремиться к невидимому! И вот, милосердый Господь, для укрепления нашей немощи, для оживления нашей веры в жизнь будущую, в нетлении тел св. угодников Своих благоволит являть нам видимое и осязаемое доказательство тех наград, которые ожидают по смерти всех, творящих волю Его. Теперь мы не веруем только, а и видим, что не один конец праведному и грешному, что упование праведных бессмертия исполнено, а пути грешников зрят прямо во дно адово. Стоя при гробе праведника, нельзя поколебаться в выборе между путем добродетели и спасения и путем порока и погибели. И неразумный скажет, что лучше блаженствовать вечно, нежели вкушать временную греха сладость.

III. Так много милости, любви и снисхождения являет нам Господь, прославляя в церкви Своей благоугодивших Ему праведников нетлением их св. мощей. (Сост. по проп. Дим., арх. херс, т. II).