Двадцать третий день.
Поучение 2-е. Святитель Леонтий, Ростовский чудотворец.

I. Где родился святитель Леонтий, память коего совершается ныне, неизвестно; некоторые считают его греком, прибывшим из Царяграда; другие с большею достоверностию думают, что он из иноков печерских был посвящен в епископа Ростовского, около 1050 года.

Трудное дело предстояло ему. Жители Ростова, изгнавшие двух епископов, не с радостию встретили и третьяго. Сильно приверженные к язычеству, они стали всячески оскорблять святого проповедника слова Божия и, наконец, изгнали и его; но Леонтий решился не отступать от благого дела. Несмотря на грозившую ему опасность, он стал жить вблизи от города, около потока. На этом месте впоследствии он соорудил церковь во имя архангела Михаила. Тут он варил кутью и раздавал ее маленьким детям, стараясь таким образом привлечь их к себе силою любви и кротости христианской. Он рассказывал им о Господе Иисусе Христе, и дети стали охотно приходить к нему и слушали его. Потом пришли и несколько взрослых.

Наставления и слова святого проповедника проникли в их души, и они приняли святое крещение. Но когда об этом узнали в городе, то самые закоснелые язычники пришли с палками и дрекольями, чтобы умертвить святого епископа. Он бесстрашно встретил их угрозы, и язычники, пораженные необычайным светом, озарившим его лицо, пали ниц перед ним. Они все внезапно ослепли, но Господь, по молитве святого епископа, исцелил их, они уверовали и просили крещения. С этих пор утвердилось влияние святого Леонтия на жителей Ростова; он сильно действовал на них словом, чудесами, примером святой благочестивой жизни, и очень многих обратил к Господу Богу. Он преставился около 1073-го года.

Спустя много лет, мощи его были обретены нетленными, и он был причислен церковию к лику святых. Много чудесных исцелений совершалось при гробе его, и память его дорога жителям Ростова.

II. Св. Леонтий, отдавший всю свою жизнь на служение ближним, на просвещение язычников светом Христова учения, научает нас, братие, той истине, что больший должен быть слугою всех, первый – рабом всех.

«Иже аще хощет в вас вящший быти, да будет вам слуга: и иже аще хощет в вас быти старей, да будет всем раб» (Марк. 10, 44), – вот что сказал Иисус Христос в Евангелии. Мы стремимся выситься, а нам заповедуется смиряться, мы желаем подчинять себе других, управлять и господствовать, а нам повелевается служить всем и каждому. Может ли мирское своекорыстие и самолюбие примириться с таким правилом? Нет оно говорит: служить всякому, быть рабом для всех – разве это осуществимо? Люди способнейшие должны занимать господствующее, по отношению к другим, положение, и каждый должен заботиться об устройстве своего положения. Но такие видимые несообразности – только воображаемыя, мнимыя. Господь не может возлагать на нас обязанности невыполнимыя, которых мы не в силах исполнить.

а) Больший, по слову Спасителя, должен быть слуга всех, первый должен быть для всех рабом. Что же тут недоуменнаго? Что естественнее – то ли, чтобы сильное и могущественное подавало помощь слабому, высшее поддерживало низшее, или, наоборот, слабое и низшее укрепляло высшее и сильное? Если мы занимаем какое-либо высшее положение, то ужели служение общему благу и служение низшим себя может унижать это положение, а не возвышать? Отнюдь нет. Посмотрите – кого из своих предков чтит потомство благодарною памятию? Тех ли, которые искали собственной пользы, или тех, которые стремились к пользе общественной? Оно чтит доблестных воинов, павших славною смертию за веру, царя и отечество, чтит государственных мужей, отдавших все свои силы благу народа, чтит людей науки, пожертвовавших всеми утехами мира ради того, чтобы обогатить отечество полезными открытиями, изобретениями, или внести свет правды и добра в жизненную среду современного им общества, чтит милостивых, устроителей храмов, учредителей школ для юношества, больниц для недужных, богаделен для старых, приютов для сирот и убогих; – чтит всякого, безкорыстно и самоотверженно послужившего общему, а не своему только личному благу.

б) Правда, трудно преодолеть свое самолюбие, трудно заглушить в себе своекорыстные стремления, трудно заставить себя быть слугою и рабом для всех, но эта трудность не должна устрашать христианина. Он должен помнить, что только язычникам, по слову Господа, свойственно господствовать и властвовать над своими ближними (Мр. 10, 42), т.е. угнетать и порабощать их для своей пользы. Мы же христиане – при всем различии званий наших и состояний, – «едино тело есмы о Христе, а по единому друг другу уди» (Рим. 12, 5). Как уды, или члены одного тела мы должны не враждовать друг с другом, не порабощать один другого, а служить друг другу со всею готовностию и любовию. «О сем разумеют вси, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою», сказал Спаситель (Иоан. 13, 35). От любви может проистекать единственно одно добро, «ибо любы искреннему зла не творит» (Рим. 13, 10). «Любы», по богодухновенным словам апостола, «долготерпит, милосердствует, не завидит, не превозносится, не гордится, не безчинствует, не ищет своего, не раздражается», «не мыслит зла, не радуется неправде, сорадуется же о истине. Все покрывает, все переносит» (1Кор. 13, 4–7).

III. Если мы желаем быть христианами на деле, а не по имени только, то должны возгревать в себе любовь к ближним – эту необходимейшую принадлежность всякого христианина; «должны есмы», по учению апостола, «мы сильнии немощи немощных носити и не себе угождати: кийждо же вас ближнему да угождает в благое к созиданию. Ибо и Христос не Себе угоди, но якоже есть писано: поношения поносящих тебе нападоша на мя» (Римл. 15, 1–3). Что, как не любовь неизреченная к нам грешным, побудило и Сына Божия прийти на землю, воспринять зрак раба, перенести позор и поношения, испить до дна всю чашу страданий? Вот высочайший образ любви, вот совершеннейший пример служения всем! Царь славы терпит унижение, Господь всех служит Своим рабам. Мы ли не должны смиряться друг пред другом, мы ли в праве отказаться от того, чтобы быть слугами наших ближних?!

Молитвами св. Леонтия, отдавшего всю свою жизнь на служение ближним, на избавление их от тьмы язычества и вечной гибели, да вразумит и наставит нас Господь. (Сост. с дополн. по М. Ц. Вед. 1888 г. № 18).