157. Слово по освящении храма Святителя Николая, в Перервенском монастыре

Исполню храм сей славы, глаголет Господь Вседержитель. Мое сребро и Мое злато, глаголет Господь Вседержитель. Зане велия будет слава храма сего последняя паче первыя, глаголет Господь Вседержитель». (Агг. II. 8–10).

Такова была проповедь Пророка Аггея, при возобновлении храма Иерусалимского. Известно, что храм сей, Соломоном великолепно созданный, Вавилонянами разрушенный, был потом возстановлен возвратившимися из плена Вавилонского Иудеями, под начальством Иисуса и Зоровавеля, при скудных средствах, при многих препятствиях. Для поощрения возстановителей храма в их подвиге и в награду за него, Пророк именем Божиим возвещаеть им неожиданную новость, что храм сей не только будет иметь славу, как прежний Соломонов, но даже большую славу, нежели прежний Соломонов.

Храм, в котором теперь мы находимся, имел своего рода и степени прежнюю славу, или, скромнее сказать, достоинство, достопамятность. С уважением воспоминаем, что его созидателем был Святейший Патриарх Адриан. Не враждебная рука, но время, которое раньше или позже делается враждебным всему, что родится и пребывает под законом времени, было причиною, что он потребовал возобновления: и сие, по благости Божией, посильно совершилось. От почтительного воспоминания о прошедшем, от мгновенного воззрения на настоящее, которое и само мгновенно, мысль почти невольно простирается в будущее: потому что не для настоящей только минуты предпринят труд возобновления.

Что ж? Дерзнем ли уповать, что и здесь возглаголет Господь Вседержитель: «исполню храм сей славы»? Не только можем уповать, но и должны веровать, что Господь уже исполнил и здесь свое обетование о исполнении Своего храма Своею невидимою славою, что, внемля молитвам Церкви, и приемля предстательство добропобедных Мучеников и Святых, соприсутствующих нам во святых мощах своих, вступил он благодатным своим присутствием в сие святилище, и утвердил здесь пребывание Своей Святыни.

А будет ли «велия слава храма сего последняя паче первыя»? Какой человек может сие провидеть и предсказать, если не покажет и повелит Господь Вседержитель? Даже и желать сего не было ли бы дерзновение чрезмерное?

В смирении духа и признании нашего недостоинства, вознесем ко Господу Вседержителю менее дерзновенныя, и более умеренныя желания, да пребывает неотступно во храме сем благодать Его древняя и новая, да возвещается здесь выну слава Божия, свет Слова Божия, живого и действенного, да озаряет сердца, осенение Духа Святаго да покрывает их миром, да возжигается здесь не один огнь светильников, но и огнь Божественного желания, да исправляются молитвы верных, яко кадило пред Богом, и да низводят всякий дар совершенный свыше от Отца светов, при предстательстве преблагословенныя Богородицы, и Святителя Николая, и Преподобного Сергия, призванном сему храму и сей обители, благочестием и верою предшественников наших.

Но, может быть, мы поспешили мнением о славе храма первой и последней, не вникнув предварительно, что такое слава храма первая и последняя. Возвратимся к проповеди Пророка, и к храму Иерусалимскому, на который можно взирать частию, как на образец храмов и судеб их: пoелику он создан Соломоном по образу скинии Моисеевой, а сия по образу, показанному на горе Богом.

Поклонники храма Иерусалимского славу храма полагали, кажется, наиболее в его великолепии. К сему народному понятию применяется Пророк, когда говорит Иудеям: «кто от вас, иже виде храм сей в славе его прежней? И како вы видите его ныне, якоже не суща пред вами?» (Агг.2:4) Сие сказано потому, что храм, который они созидали, был мал и скуден в сравнении с прежним разрушенным.

Но далее, когда Пророк возвещает пророчески провиденную и разумеваемую славу храма, он уже не держится народного мнения, а исправляет оное и возвышает. К сему, без сомнения, клонятся следующия слова: «Мое сребро и Мое злато, глаголет Господь Вседержитель» (Агг.2:9). То есть: не думайте, чтобы храм был славен только тогда, когда исполнен сребром и златом, и напротив безславен, когда скуден. Не много в сем разности для Бога, Который обладает не только сребром и златом храма, но сребром и златом всего мира. Он и обогащает храм Свой, когда восхощет, и без видимаго великолепия может дать ему славу, которая выше всякого великолепия.

Но в чем же, по лучшему разумению, состояла слава Иерусалимского храма, Которую Пророк называет первою? Ответ на сие можно найти в повествовании об освящении сего храма при Соломоне. «И бысть, – повествует книга Царств, – егда изыдоша Иереи из Святилища, и облак исполни храм Господень. И не можаху. Иереи стати служити от лица облака, яко исполни слава Господня храм» (3Цар. VIII. 10–11). Очевидно, что здесь «славою Господнею» называется чудесный «облак», осенивший и наполнивший храм, и бывший видимым знамением невидимаго, благодатного присутствия Божия.

Следует другой вопрос: что значит возвещаемая Пророком Иерусалимскому храму «велия слава последняя паче первыя»? – Вопрос не так легкий к разрешению, как первый, даже затрудняемый разрешением первого. Если первую славу храма Иерусалимского, или важнейшую часть ея составлял чудесный облак, знаменующий присутствие Божие; но сего чудесного знамения не видно во втором храме Иерусалимском, воздвигнутом после пленения Вавилонского: то где же «велия слава последняя паче первыя»? Кажется, здесь нет даже и равной с первою славы. Вспомним еще, что в первом храме Иерусалимском был кивот завета с Богоначертанными скрижалями, хранилась чудесная манна и жезл Ааронов, чудесно прозябший: все сие скрылось с разрушением первого храма, и во втором уже не являлось. Где же «велия слава последняя паче первыя»? Разве она еще впереди? Но храм, на который указывал Пророк Аггей, когда говорил от имени Божия: «исполню храм сей славы», давно разрушен язычниками, бедственнее первого. Где же его последняя слава велия паче первыя? – Вот не разрешимая загадка для неверующаго Иудея. Вам, Христиане, надобно было видеть трудность ея для того, чтобы тем яснее видеть силу Пророческого слова, тем радостнее чувствовать торжество веры. Ключ к разрешению загадки Аггея подает нам другой, следовавший за ним Пророк, когда говорит: «внезапу приидет в Церковь Свою Господь, Его же вы ищете, и Ангел завета, Его же вы хощете: се грядет, глаголет Господь Вседержитель» (Мал. 3:1). Не трудно понять, что сие последнее пророчество указует на пришествие Господа нашего Иисуса Христа во вторый Иерусалимский храм: Он есть «Господь», Котораго столь долго «искали», то есть, ожидали верующие Ветхаго Завета; Он «Ангел» благодатного «Завета», Котораго желали они, как своего, равно как и нашего, Спасителя. Теперь понятно и Аггеево Пророчество о преимущественной последней славе храма, и оказывается удивительно точным. Не величайшая ли та слава храма, когда в нем является Сам Господь славы с Своим животворным словом, с Своими Божественными чудесами? И явился в нем Господь наш, точно в последнее время, пред его разрушением.

И так невидимое присутствие Божие в видимых знамениях – вот «первая слава» храма Иерусалимского! Видимое присутствие Бога, явившагося во плоти – вот «последняя» слава храма Иерусалимского, «велия паче первыя»!

Что посему должно думать о славе храма Христианского? – Нечто подобное сказанному о славе храма Ветхозаветного, который был «сень грядущих» (Евр.10:1), и котораго существенность совершеннее познается в Христианстве.

Мысль о славе храма Христианского, конечно, не должно смешивать с мыслию о его благолепии и великолепии. Благословенно и в Христианине чувство древнего любителя храма: «Господи, возлюбих благолепие дому Твоего» (Псал. XXV. 8). Благо душе, сочувствующей душе возлюбленного Давида, который говорил Пророку Нафану: «се аз живу в дому кедрове, кивот же Завета Господня под кожами» (1Пар. 17:1). Стыдно, думал он, жить в прекрасном доме, и видеть дом Божий без свойственного ему благолепия и великолепия; если Бог благословил меня обилием, надобно, чтобы лучшая часть оного посвящена была даровавшему. Так размышляющему не усумнюсь и я сказать с Пророком: «добре сотворил ecи, яко бысть на сердце твоем» сие (3Цар.8:18). «Все, еже в сердцы твоем, твори, яко Господь с тобою есть» (1Пар.17:2). Но если бы кто сказал, что он щедрыми приношениями храму Божию составил славу его: то я повторил бы ему проповедь Аггея Пророка: «Моe сребро, и Мое злато, глаголет Господь Вседержитель». Не ты обогатил Бога, и прославил Его храм: Бог даровал тебе и дары, которые ты принес Ему, и благую мысль посвятить их. Его благодари, о Нем радуйся, Его прославляй; а в себе смиряйся. Един Господь Вседержитель силен и властен исполнить храм Свой славою. Он сказал о храме Иудейском: «исполню храм сей славы»; и дабы знали, откуда произойдет она не в одном знамении, но в существе и силе, Он сказал еще в то же время: «зане Аз с вами есмь, глаголет Господь Вседержитель: слово, еже завещах с вами, егда изходисте из земли Египетския, и Дух Мой настоит посреде вас» (Агг.2:5–6). Подобно и нам, Христиане, сказал Господь наш: «идеже аще два или трие собрани будут во имя Мое; ту есмь и Аз посреде их» (Мф.18:20); и в сем заветном слове, действенном и непреходящем, положил неоскудевающее начало славы для храмов Христианских, которые для того и существуют, чтобы собирать верующих во имя Его. Здесь Он, посреди нас, в слове Евангелия, в облаке таинств, в духе и пламени молитв единодушных. И пoелику, где Бог и прославленный Богочеловек, там и небо, всегда исполненное славы: то воистину, Господи, «во храме стояще славы Твоея на небеси стояти мним»⁶⁰⁸. Вот существенная слава храма Христианского.

Но как слово Пророческое дало нам мысль о славе храма первой и последней, большей первыя: то нe ожидает ли чего подобного и Христианский храм? – Ожидает и Он втораго славного пришествия Христова: но оно последует не для того, чтобы дать высшую степень славы земным храмам Христианским, а для того, чтобы истинных поклонников сих храмов возвести в нерукотворенный храм небесной славы, которая и есть «последняя», потому что ею все заключается, и вместе никогда не будет «последнею», потому что есть вечная.

Приготовляя нас к славе храма небесного, храм славы Божией на земли ожидает еще некоей посредствующей славы, которая, как и всякая истинная слава, даруется Богом, но которой обретение предоставлено нашей вере и нашей ревности. Как в Ветхозаветном храме слава знамений, чудес, прообразований должна была вести к славе явления Иисус Христова, так в Новозаветном храме слава благодатного присутствия Господня в Слове Его, в таинствах, в молитвах, должна вести к славе «вселения Хpиcтa верою в сердца наша», как изъясняется святый Апостол Павел (Еф. 3:17). Надлежит нам, входящим в храм Божий, по другому изречению Апостола, и самим соделаться «Церквами Бога жива» (2Кор. VI. 16), «и Духу Божию жить в нас» (1Кор. III. 16), или, по изречению другаго Апостола, надлежит приходящим во храм ко Господу, «камени живу, от человек убо уничижену, от Бога же избрану, честну», и самим, «яко камению живому, созидаться в храм духовен» (1Пет. II. 4–5). Еще и в Ветхом Завете, издалека, но уже ясно, Бог показывает сие последнее назначение Христиан, быть живыми храмами Божиими: «вселюся в них, и похожду, и буду им Бог, и тии будут мне людие» (Лев. XXVI. 12). Подумайте, какая была бы это слава для храма, когда бы наполняющие пространство его были вообще духовными, живыми храмами Божиими, исполненными Духа Божия. Как разливался бы свет Христовой истины! Как многоплодны были бы молитвы! Как ощутительна сила таинств! Как сладостны духовныя общения! Как сильна взаимная духовная помощь! Как легки чудеса, когда только нужны! И было так в Церкви: потому что Апостол утвердительно, и вообще говорит Христианам своего времени: «вы есте Церкви Бога жива» (2Кор.6:16). «Егда сходитеся», то есть во храм на Богослужение, «кийждо вас псалом имать», то есть, песнь, вдохновенную ему Духом Святым, «учение имать, язык имать», то есть, чудесный дар говорить неизученным языком, «откровение имать, сказание имать» (1Кор. XIV. 26), то есть, истолкование невразумительного другим. Так же ли в Церкви ныне? Кажется, нам уже не до того в храмах наших, чтобы домогаться «велией славы, последней, паче первыя». Не должно ли оплакивать оскудение «славы первыя»?

Позаботимся, братия, о душах наших, предназначенных быть храмами Божиими. Утешительно помыслить, что Господь отчасти, хотя сокровенно, уже обитает в нас благодатию крещения и других таинств: но если мы не печемся охранять Его в нас жилище в чистоте и святыне, то есть, очищать себя «от всякия скверны, плоти и духа» и творить «святыню в страхе Божии» (2Кор. VII. 1); если небрежем оглашать внутренно наш душевный храм Словом Божиим, возжигать в нем светильник веры и любви, облагоухать его молитвою: опасно, братия, чтобы Святый, и во Святых почивающий, не возгнушался недостойною обителию, и не изрек, подобно как на древний храм и Иерусалим, решительного суда: «се оставляется вам дом ваш пуст» (Матф. XXIII. 38). Неослабными усилиями да отражаем приражающихся Вавилонян, то есть, лукавые помыслы, нечистыя страсти, плотския похоти, чтобы не возобладали нами и не разорили в нас храма Божия; если же по несчастию и сие случилось, да возстанем, как Иисус и Зоровавель, и да возставим в себе храм Божий невозвратимым покаянием, слезными молитвами, делами человеколюбия и милосердия, и всякого рода благим духовным деланием, и да исполнит Господь храм Свой славы от времени до вечности. Аминь.

«И исполню храм сей славы, глаголет Господь Вседержитель. Мое сребро и Мое злато, глаголет Господь Вседержитель. Зане велия будет слава храма сего последняя паче первыя, глаголет Господь Вседержитель». (Агг. 2:8–10).

Сие сказал от имени Божия Пророк Аггей, когда храм Иерусалимский, разрушенный Вавилонянами, вновь созидаем был Иудеями, после пленения Вавилонского. Пророк предвещал им славу храма, как поощрение и награду их подвига в созидании оного. И здесь видим храм, давно некогда созданный, а ныне возсозданный и освящаемый, только не после разрушения от враждебной руки, но после обветшания от времени.

Должно веровать, что и в настоящем случае Господь Вседержитель, призирая на благочестивое усердие плодоносящих и добродеющих во храме сем, внимая молитвам церкви, приемля предстательство добропобедных мучеников и Святых, соприсутствующих нам в их священных останках, посетил настоящее тайнодействие благодатным Своим присутствием, и, по благодати Своей, дал ему обетование славы: «исполню храм сей славы».

А что такое «слава храма первая и последняя», о сем кратким учением обновим сие духовное и Божественное училище.

Поклонники храма Иерусалимского, славу храма полагали, кажется, наиболеe в его великолепии. К сему народному понятию о славе храма применяется Пророк, когда говорит Иудеям: «кто от вас, иже виде храм сей в славе его прежней? И како вы видите его ныне якоже не суща пред вами?» Ибо храм, который они созидали, был мал и скуден в сравнении с прежним разрушенным.

Но когда Пророк сему, ничтожным кажущемуся, храму обещает славу: тогда уже не по народному понятию говорит он о славе храма, и потому присовокупляет: «Мое сребро, и Мое злато, глаголет Господь Вседержитель», т. е.: «напрасно уничижаете вы храм сей, потому что он не представляет видимаго великолепия; он может иметь славу, не смотря на сей мнимый недостаток; Мое сребро и злато во всей подсолнечной, глаголет Господь Вседержитель; не трудно Мне обогатить дом Мой, но Я не имею нужды для него в том, чем обладаю в целом мире.

Что значит слава храма относительно к первому храму Иерусалимскому, т. е., бывшему прежде пленения Вавилонского, сие не трудно усмотреть из повествования об освящении сего храма при Соломоне. «И бысть, – повествует книга Царства, – егда изыдоша Иepeи из Святилища, и облак исполни храм Господень. И не можаху Иереи стати служити от лица облака, яко исполни слава Господня храм» (3Цар.8:10–11). Очевидно, что здесь «славою Господнею» называется чудесный «облак», осенивший и наполнивший храм, и бывший видимым знамением невидимаго присутствия Божия.

Но если таким образом «первую славу» храма Иерусалимского, или важнейшую часть ея, составляет чудесный облак, знаменующий присутствие Божие: то каким образом второму храму Иерусалимскому, т.е., воздвигнутому после пленения Вавилонского, приписывается «велия слава последняя паче первыя», когда напротив того, в сем последнем храме невидно было ни чудесного облака, ни самаго ковчега завета, ни других чудесных принадлежностей первого храма? Сей вопрос делал, и до ныне делает для Иудеев неразрешимою загадкою предсказание о преимущественной славе втораго Иерусалимского храма, разрушенного язычниками бедственнее первого.

Но для нас, христиане, ключ к разумению пророчества Аггеева подает другой Пророк, за ним последовавший, когда говорит: «внезапу приидет в Церковь Свою Господь, Его же вы ищете: и Ангел завета, Его же вы хощете: се грядет, глаголет Господь Вседержитель» (Мал. II. 1). Вера наша торжественно разрешает загадку; отверзает дверь уразумения, обретает искомаго многие веки Господа? сретает вожделенного Ангела завета, созерцает «велию славу храма» Иерусалимского «последнюю паче первыя» в том, что в сем xpaме, в последние дни его, явился Господь наш Иисус Христос.

И так невидимое присутствие Божие в видимых знамениях – вот «первая слава» храма Иерусалимского! Видимое пpиcутcтвиe Бога, явившагося во плоти, – вот «последняя слава храма» Иерусалимcкaгo, велия паче первыя!

Что должно думать о славе храма христианского? Нечто подобное сказанному о славе храма ветхозаконного, который со всеми принадлежностями своими был «сень грядущих» (Евр.10:1) и котораго существенность совершеннее познается в христианстве.

Мысль о cлaве храма xpиcтиaнскaгo не должно смешивать с мыслию о его великолепии. Если храм наполнен украшениями, избранными по древности, драгоценности, красоте: по сему нельзя еще сказать, что он «исполнен славы». Блаженно то чувство сердца, которое говорит Богу: «Господи, возлюбих благолепие дому Твоего» (Пс.25:8). Благословенна смиренная душа, подобная душе возлюбленного Давида, который говорил Нафану: «се аз живу в дому кедрове, кивот же завета Господня под кожами»! (1Пар.17:1) Стыдно, думал он, пользоваться данным от Бога изобилием, если не посвящена Богу лучшая часть онаго; неприлично жить в прекрасном доме, и видеть дом Божий неукрашенным. Так размышляющему скажу и я, что сказал Нафан Давиду: «все еже в сердцы твоем, твори яко Бог с тобою есть» (1Пар.17:2). Успеешь ли ты сотворить для дома Божия «все еже, в сердцы твоем», или не успеешь, и после тебя благословится твое благое намерение. Но если облекши храм благолепием видимым, ты думаешь, что довольно прославил его и Живущаго в нем; а дух лестчий еще тебе вносит в ум помысл, что ты довольно прославил тем и себя самого, если, дав на дом Божий десятину, от твоего приобретения, мечтаешь подобно фарисею, что уже «неси, якоже прочии человецы» (Лк.18:11): то и тебе, как некогда Иудеям, глаголет «Господь Вседержитель: Мое сребро, и Мое злато» (Агг.2:8–9); велико ли то, что из многаго, тебе дарованного, немногое возвратил ты Даровавшему?

Един Господь Вседержитель властен исполнить славою храм Свой. Он сказал о храме Иудейском: «исполню храм сей славы»; и если желаете знать, откуда произойдет она, слышите, что еще сказал Он в то же время: «зане Аз с вами есмь, глаголет Господь Вседержитель: слово, еже завещах с вами, егда исходисте из земли Египетския, и Дух Мой настоит посреди вас» (Агг.2:5–6). Подобно сему и нам, христиане, сказал Господь Иисус Xpиcтoc: «идеже аще два или тpиe собрани будут во имя Мое, ту есмь и Аз посреде их» (Мф.18:20); и в сем заветном cлoве, действенном и не преходящем, положил неоскудевающее начало славы для храмов христианских. Он здесь посреди нас в слове Евангелия, в облаке таинств, в духе и пламени молитв единодушных. И пoелику, где Бог и прославленный Богочеловек, там и небо всегда исполненное славы: то воистинну, Господи, «в храме стояще славы Твоея на небеси стояти мним»⁶⁰⁹.

Вот первая слава храма христианского.

«Первая»? И неужели после сей славы еще есть «последняя велия паче первыя»? Не знаю, должно ли сказать, есть «паче первыя»; но то верно, что за сею «первою славою» храма христианского должна следовать «последняя», к которой стремится первая, и без которой первая была бы как бы начало без соответственного ему окончания, как средство без цели. Как в ветхозаветном храме слава чудес, знамений, прообразований должна была вести к славе явления Иисус Христова: так в новозаветном храме слава благодатного присутствия Господня в таинствах, молитвах, должна вести к славе «явления Xpиcтoвa в нас» (Рим.8:18), как изъясняется Святый Апостол Павел. Надлежит нам, входящим во храм Божий, самим сделаться, по другому изречению того же Апостола, «церквами Бога жива» (2Кор.6:16), и «Духу Божию жить в нас»; или, по изречению другаго Апостола, надлежит приходящим во храм ко Господу, «камени живу, от человек убо уничижену, от Бога же избранну честну», и самим, «яко камению живому, созидаться в храм духовен» (1Пет.2:4–5). Еще и в ветхом завете издалека, но уже ясно, Бог показывал сие последнее назначение христиан быть живыми храмами славы Его. «Вселюся в них и похожду, и буду им Бог, и тии будут мне людие» (2Кор.6:16). Вот, наконец, «последняя слава храма христианского».

О как желал бы я иметь дерзновение решительно предсказать созидателям, украшателям и посетителям обновленного храма сего, что будет для них, или лучше в них, слава его «последняя паче первыя»! Не трудно в сем поручиться за Господа, обещающаго славу: «Господь благодать и славу даст» (Пс.83:12). Но даяние может совершиться только тогда, если с другой стороны последует принятие, как изъясняет Господь, говоря Отцу Своему о первых учениках Своих: «Аз славу, юже дал ecи Мне, дах им» (Ин.17:22), «и тии прияша» (Ин.17:8): приятие же подаваемаго зависит от воли и расположения приемлющаго. И так с сей стороны никто не должен ожидать никакого пророка славы; но каждый из нас да подвизается сам, и наипаче во храме таинств и молитвы, чтобы принять подаваемую от Бога славу для своего внутреннего нерукотворенного храма, и тем довершить славу видимаго рукотворенного храма. Находяся во храме, будем прилежно собирать наши чувства, наши помышления, наши желания в единое Богомыслие и Божественное желание, и отходя в домы, будем убегать всего, что храм Божий осуждает и отвергает, как противное Закону Божию, как недостойное почитателей истинного Бога.

Если будем верны в сем: то верно узнаем, что не напрасна молитва, которую так часто возносит Церковь, и с которою молю ныне всех вознести сердца горе: «Царю небесный! прииди и вселися в ны». Аминь.