№ 67. Мнение Митрополита Филарета о насильственном присоединении к Православию Латышки Анны Бреде или Грете

15 Июня 1848 г.

В ионе 1845 г. Епископ Рижский⁴² писал Обер-Прокурору Св. Синода: «латышка Бреде являлась много раз с объявлением желания присоединиться к православию. Сперва была одна мать, потом с одною дочерью, когда спрашивал ее один квартальный за отсутствием священника на служение литургии; вечером в тот же день, когда у матери и дочери священником и квартальным отобраны словесные показания и когда мать объявила, что и другая дочь также согласна принять православие, она получила приказание, если угодно то, чтобы пришли все вместе. Наконец 16 Мая все три, каждая порознь, дали требуемое законное показание, которое подписано священником и квартальным, а дававшие показание, как и все другие, поставили кресты своею рукою. Копии с этих показаний препровождены к Рижскому Генерал-Губернатору. Надобно присовокупить, что лютеранская консистория не только записала жалобу Анны Бреде, сказавшей, что она присоединена насильно, но отобрала еще по вопросам ответы и потом составила свое суждение». К письму преосвященного приложено объяснение, присоединявшего Бреде к православию, священника Якова Михайлова, в котором Михайлов, повторя все вышеизложенное, пишет еще следующее: «крестьянка Анна Бреде объявила, что ей с дочерью Анною непременно в тот же день, т. е. 16 Мая, надобно отправиться домой в деревню Икскюль, а другой дочери Дарте к своим господам, и что в виду рабочего времени они не могут долее оставаться в Риге, то, на основании неоднократно подтвержденного их искреннего желания и подписок, и совершено мною присоединение и св. миропомазание над ними в домовой церкви Рижского Епископа. Причем и в оной еще раз повторены были надлежащие испытания в искренности их намерений и они единогласно подтвердили неизменное свое желание присоединиться к православию. Кто же именно привел сих женщин в дом Преосвященного приписаться, как челобитчица Дарте Маншиг Грете пишет, – того мне совершенно неизвестно, но известно, что 13 и 16 Мая приходили они одни. Равномерно, ни испуга, ни изумления, происшедших якобы от внезапного последствия, в них совсем заметно не было, как потому, что они с изъявлением желания присоединиться к православию приходили сюда неоднократно, так и потому, что все являющиеся в дом Его Преосвященства для присоединения иноверцы принимаются мною, по наставлению Его Преосвященства, со всевозможною осмотрительностью». К донесению Преосвященного приложена также копия с отношения Остзейского Генерал-Губернатора к нему, Преосвященному Рижскому, в котором генерал Головин пишет: «ко мне поступила жалоба латышской девки Дарте Маншиг Грете, что будто она с матерью, прибыв в Ригу только для того, чтобы приписаться к городу, была приведена неизвестным человеком в дом Вашего Преосвященства, где ей предложена бумага, которую она должна была подписать крестами, после чего она тотчас была присоединена по обряду православной церкви, так что она и мать ее, якобы в испуге от внезапного и неожиданного сего последствия, в первое мгновение не могли ничего сказать, но потом возвратились и объявили, что они вовсе не имели намерения перейти к другой церкви и переменять своей религии, а желают в оной оставаться, в чем им отказано, так как они уже присоединены к православной церкви и должны в оной оставаться навсегда».

По получении этих бумаг Митрополит Филарет дал следующее заключение:

Сиятельнейший Граф,

Милостивый Государь!

Отношением от 4 сего июня № 3816, полученным мною 12 дня, Ваше Сиятельство требовали моего мнения по делу латышки Анны Бреде, о привлечении ее будто бы обманом в православие. Полагая справедливым, в делах сего рода, прежде всего требовать правильности и осторожности в действовании православного духовенства, не могу не обратить прежде всего внимания на действование Покровского священника Якова Михайлова. По его показанию, Анна Бреде с одною дочерью явилась к нему в первый раз, 13 мая 1845 года, причем он не давал ей наставлений в вере, а только предостерег ее от корыстных побуждений в присоединении к православию. 16 мая пришла она вторично с двумя дочерьми; и священник, испытав их в искренности намерения и взяв в том подписку, присоединил их тогда же к православной церкви, совершив над ними таинство миропомазания. В таком действовании недостает не только осторожности, но и правильности. Удостоверение в чистоте намерения требовало более, нежели одновременного разговора. Притом надобно было удостовериться, имеют ли ищущие присоединения познание начальных истин христианской веры, и дать им понятие о православной церкви и ее учении, которого в лютеранском исповедании не достает. Наконец надлежало им приготовиться к исповеданию и причащению Св. Таин. Всего сего недоставало в поспешном действовании священника Михайлова. А также недоставало и осторожности, которая, при известных местных прекословиях распространению православия, требовала, чтобы не положиться на немногие слова неизвестных людей, а употребить время и приличные средства удостоверения их искренности. Отзыв крестьянок, что не могут в рабочее время оставаться в Риге, не давал священнику права на несообразную с правилами поспешность, но представлял средство дознать в них чистое и твердое намерение, которое привело бы их в другой раз в свободный от забот воскресный день, или по окончании рабочего времени. Не соблюдая всего вышеозначенного, священник не безвинен и в той запутанности, которой подверглось сие дело, хотя в сем и есть вина других. Посему я полагаю, что священник Михайлов подлежит по сему делу ответственности пред начальством, и требует вразумления для правильного действования на будущее время. При обращении внимания на жалобу Анны Бреде, рассмотрение дела затрудняется неясностью, которую производит неполнота оного, и особенно отсутствие делопроизводства вне духовного ведомства. Что жалоба неосновательна, сего видны в деле следующие признаки:

1) Дело во всем продолжении своем идет об Анне Бреде, а пред бывшим Генерал-Губернатором, как видно из отношения его к Рижскому Епископу от 27-го мая 1845 года № 34, началось оно просьбою Дарте Маншиг Грете, а из отношения нынешнего Генерал-Губернатора от 10-го мая 1848 года № 298 видно, что пред Лютеранскою консисториею началось оно жалобою Анны Бреде и сестры ее Дарте Маншиг. Из сего видно, что Дарте, которая к бывшему Генерал-Губернатору вошла жалобою одна, а в Лютеранскую консисторию с сестрою, не преследует своей жалобы, и остается в православии. А сие есть род признания, что она не обманом присоединена к православию, и служит к опровержению жалобы и Анны.

2) Вместе с сими двумя сестрами присоединена к православию и мать их; и от нее нет никакой жалобы, следственно она признает себя присоединенною справедливо. Сие также служит к опровержению извета дочерей.

3) Крестьянин Андрейс Бреде, муж Анны и отец Анны и Дарте, о которых идет настоящее дело, 22-го Декабря того же 1845 года изъявил желание присоединиться к православной церкви, в Январе 1846 г. подтвердил сие желание и наконец 12 Февраля присоединен к православию. Таким образом открывается, что отец и мать присоединены к православию по истинному желанию и несомнительно; а сие ведет к заключению, что и дочери пришли вместе с матерью для присоединения к православию, по общему расположению семейства, а не по обману неизвестного человека.

4) Не заслуживает вероятия показание Дарте в жалобе бывшему Генерал-Губернатору, будто она никогда не объявляла намерения перейти в православную церковь, потому что таковое ее объявление засвидетельствовано квартальным надзирателем, лицом посторонним, должностным, употребленным именно для того, чтобы оградить достоверность ее показания.

5) Равно невероятно само в себе то, будто неизвестный человек, для показания где можно приписаться к городу, привел ее в дом Епископа, и она тотчас присоединена к церкви. Самая простая крестьянка понимает, что для приписки к городу надобно искать дороги к градскому светскому начальству, а не к Епископу и притом чуждого ей вероисповедания, и что в православную церковь входят не для приписки к городу. Итак если бы Дарте и обманом приведена была в дом Епископа, по крайней мере при входе в церковь могла понять, что дело идет не о приписке к городу, и должна была не входить в нее; ибо не говорит, чтобы введена была принужденно.

Таким образом, по всем известным, из сообщенной переписки, обстоятельствам, жалоба Анны Бреде оказывается неосновательною; и существо дела ее должно состоять или в том, что она свободно, как ее отец и мать, присоединилась к православию, но потом кем либо расстроена, и возбуждена подать хитросплетенную жалобу с клеветою на православное духовенство в присоединении к церкви якобы обманом; или она кем либо введена была предварительно в ложное мнение, будто чрез присоединение к православию можно перейти из деревенского в городское положение, и по сему корыстному виду лицемерно дала, равносильный присяге, обет принадлежать к православной церкви, и против совести приняла таинство миропомазания, а потом, когда не достигла желаемой мирской выгоды, хитросплетением стала опровергать. действие, которому подверглась добровольно, но лицемерно. В первом случае подлежит она увещанию православного духовенства, с обыкновенными последствиями оного, согласно с 47 статьею XIV т. св. законов устава о предупреждении и пресечении преступлений. Во втором случае поступки Анны Вреде заключают в себе не просто неискренность, и не какой-либо обыкновенный обман, но клятвопреступление, попрание совести, оскорбление достоинства православной церкви, оскорбление святыни таинства, клевету на священника. Очевидно, что таких поступков не должно допускать никакое благоустроенное общество, если не хочет привлекать разрушительных последствий. Особенно в краю, где возбудившееся в народе расположение присоединяться к православию, возбуждает многочисленные прекословия, допущение подобных поступков, может размножить подражателей Анне Бреде, которые будут притворно лицедействовать пред православною церковью, чтобы потом обратить свое намерение в укоризну православному духовенству. От священников же нельзя требовать дара сердцеведения. Вот все, что мне представилось возможным извлечь и заключить из дела не совсем полного.

С совершенным почтением и преданностью имею честь пребыть Вашего Сиятельства покорнейший слуга

Филарет М. Московский

Лавра.

15 Июня 1848 г.

№ 247

Дело Канц. Об.-Прокурора № 36482.