10-е

Сестры жили в Вифинии. По любви к уединенной и подвижнической жизни, удалились на некоторый высокий и пустой холм верстах в двух от Пифий (местность близ Никомидии, где находились теплые воды). Жили они своими трудами, помогали бедным и больным.

В то время восточными странами обладал император Максимиан Галерий (305–311), а правителем Вифании был некий Фронтон. Этот Фронтон, слыша о святых девах, велел представить их себе, спросил об именах и отечестве и обещал богатства и почести, если принесут жертвы богам. Он сказал им: «царь полюбит вас и выдаст за великих бояр своих; вы приобретете славу и богатство, только поклонитесь богам». Но сестры отвечали, что не отвергнутся Христа, что готовы принять за Него муки в надежде на вечную жизнь. Тогда обратился он к старше сестре со словами: «ты старшая летами и разумом, послушайся и поклонись богам!» «Напрасно ты трудишься, князь», отвечала та, «этого не сделаем ни я, ни мои сестры. Мы готовы умереть за Христа». Мучитель велел бить святую; ее били часа два, так что составы тела сокрушались и кости ломались, и она скончалась.

Через четыре дня две остальные сестры потребованы были на суд; бездыханное тело сестры положено было у ног их. Но исповедницы затаили скорбь о сестре и сказали: «мы готовы умереть за Христа!» Тогда Митродору пытали огнем и били железными палками, пока она не умерла. После сего таким же образом замучили и Нимфодору. Верующие похоронили тела их в одном гробе.

Святых апостолов от 70-ти: Аполлоса, Лукия и Клима. Аполлос (Деянь XVIII, 24–26. 1 Кориф. III, 6) епископствовал в Смирне прежде Поликарпа; Лукий – в Лаодикии, Клим – в Сардике. О них см. в соборе семидесяти апостолов, 4 января.

Пульхерия была дочь императора Аркадия;⁸⁰ брату ее Феодосию было 8 лет, когда (в 408 г.) объявлен он императором; опекуном его был Анфимий, умный и добродетельный вельможа. Пульхерия была только двумя годами старше брата, но она далеко превосходила его дарованиями ума и твердостью доброй воли; с молодых лет она искренне любила благочестие; при всей незрелости лет, она была наставницей брата, старалась передать ему лучшие правила жизни. Прекрасно владея языками греческим и латинским, имела она обширные познания – исторические, философские, богословские. В 414 г. объявлена она была августой, соправительницей императору. Империя восточная была обширная, и дела ее не были в порядке. Потому-то умный и добрый Анфимий признал нужным, дабы такая сестра, какова была Пульхерия, была соправительницей брату. И она дала направление делам лучшее. Недостаток опытности в управлении Пульхерия восполняла зоркостью ума своего и желаниями добра. Брату своему всего более старалась внушить, что без веры, без благочестия, лучшие дарования бесполезны и политика без веры вредная, не умная политика. Так она направляла и дела империи. Она не решала дел без молитв и советов с людьми добросовестными. Внутренние волнения империи – дела страстей людских – были успокоены; с соседними державами поддержан или восстановлен мир; сбор податей приведен в порядок; армия и флот поставлены во хорошее состояние. Наукам даны способы для их успехов. Империя была счастлива, как не была она счастливой при Аркадии.

Пульхерия была воспитательницей и двух младших сестер своих, Аркадии и Марины; она оставалась при них безотлучно, если не только не отвлекали ее дела управления. Она назначала им и предметы занятий и давала направление их мыслям и чувствам. Красота – обман, и пригожество – суета, жена, имеющая страх Иеговы, достойна всякой хвалы, говорил боговдохновенный мудрец (Притч. XXXI, 30).⁸¹ Уроки его твердо изучала для себя и сестер Пульхерия. Ею дан был обет перед Богом – остаться девственницей до гроба. И этот обет запечатлела она памятником: в соборном храме поставлен был престол, устроенный из золота и драгоценных камней, с надписью: Обет девства. Она имела утешение видеть, что и сестры ее также решились посвятить себя на служение Богу. Дворец императорский был при ней истинно христианским домом, чем он уже давно не был: ни роскоши, ни праздности, ни рассеянию тут не было места. Пульхерия совершала с сестрами подвиги покаяния и молитвы. В комнаты из не ступала нога мужчины. Соправительница принимала просителей и министров не иначе, как в определенное время и публично. Все это имело последствия полезные и для быта империи; обеты царевен преграждали путь интригам придворной жажды почестей и власти. Считая тело свое храмом распятого Господа, она усмиряла в нем нечистые движения строгим постом и трудами.⁸²

Когда брат Феодосий достиг полного возраста, 20-ти лет, Пульхерия озаботилась приискать ему невесту. Выбор ее пол на Афинаиду, дочь Афинского философа. Афинаида явилась к августе с просьбой возвратить ей имение отца ее, отобранное неправдами людскими. При разговоре оказалось, что Афинаида была прекрасно образована и умна. По сведениям сторонним оказалось то же. Афинада объявлена была невестой императора. Это должно было изумить многих и иных оскорбить: выбор пал не на аристократку. Пульхерия желала одного добра. Так как Афинаида была еще язычницей, то она была крещена и названа Евдокией. Брак был совершен 7 июня 421 года. Спустя два года Евдокия объявлена была августой. Пульхерия оставалась по прежнему соправительницей, но старалась делать вид, что император – один в империи. Повеления шли в империю от имени Феодосия, дела решались от его же имени. Умная Пульхерия дала в это время памятный урок брату своему. Феодосий, добродушный и доверчивый, стал было подписывать дела, не читая их – и даже не всегда спрашивая о их содержании. Вельможи, пользуясь этой доверчивостью, дозволяли себе и грабить казну и теснить невиновных. Пульхерия, не теряя слов напрасных, поднесла императору доклад. Феодосий, не спросив о содержании, подписал и отдал бумагу сестре. Затем Пульхерия зовет к себе Евдокию и, занимаясь с ней разговорами, удерживает ее у себя весь день. Вечером зовут Евдокию к царю. Пульхерия не отпустила. Приходят в другой раз. Пульхерия с улыбкой сказала: « доложите царю, что Евдокия – моя собственность, по его воле». Явясь затем к брату, она подала ему подписанную им грамоту. Тот прочитал, и Пульхерия сказала: «видишь ли, государь, как опасно не читая подписывать бумагу! Ты, по доброте своей не думаешь, чтобы могли обманывать тебя. Но – на земле не ангелы, а люди всякого сорта. Ты – отец отечества. Берегись, чтобы не страдало от тебя отечество.» Феодосий, пораженный стыдом, дал слово – быть осторожным.⁸³

По убеждению благочестивой Пульхерии, Феодосий отправил в Иерусалим много денег для раздачи бедным и золотой крест с дорогими каменьями для водружения его на лобном месте. Признательный архиепископ послал царю правую руку архидиакона Стефана. Когда мощи были в Халкидоне, первомученик является во сне Пульхерии и говорит: «вот молитва твоя услышана, и я уже в Халкидоне». Царевна и царь вышли навстречу мощам, и Пульхерия построила в столице великолепный храм первомученику, где и положены были мощи его.⁸⁴

Сколько патриарх Несторий не был силен связями своими с вельможами империи, как ни ловко действовал он для своей пользы: в 431 году составился в Ефесе Вселенский собор; долго длился собор по интригам защитников Нестория; Феодосий вовлекаем был в распоряжения несправедливые; но учение Нестория осуждено было как ересь и Несторий сослан в заточение. Защитой православия служила благочестивая Пульхерия.

Блаженная отдала почесть великому святителю Златоусту: мощи его (в 438 г.) перенесены были из заточения и торжественно положены были в столице, в храме апостолов.⁸⁵

В следующем году землетрясение долго держало в ужасе столицу. За 20 дней до Пасхи совершали общественное моление: царь, царевна и патриарх шли пешие по городу. Пением ангельской песни: Святый Боже, прекращено бедствие, и песнь введена в общественное и частное богослужение.⁸⁶

В 444 году Пульхерия похоронила сестру свою Аркадию, сохранившую, по ее убеждению, девство до гроба.⁸⁷ При дворе место Анфима занял евнух Хризаф, которого все достоинство состояло в том, что великан телом был довольно способный полководец; иначе – это был человек без всяких правил и жадный до денег. Пульхерия останавливала Хризафа в его дурных делах. Хризаф возбудил в Евдокии зависть к власти Пульхерии. Евдокия и Хризаф стали действовать за одно против Пульхерии.

Феодосий, добрый, но слабый и недальновидный, сперва не принимал участия в их планах, но потом был вовлечен в него. Он потребовал, чтобы Констинопольский партиарх Флавиан посвятил Пульхерию в диакониссы. Святитель объявил, что он не может посвящать никого против его воли, да и счастье империи требует совсем другого. Император упорно наставивал на своем требовании. Св. Флавиан отвечал, что он явится ко двору в другое время. Он поспешил дать знать Пульхерии о злостных замыслах врагов ее. Она решилась удалиться в уединение в 447 г. удалилась от двора. В империи и Церкви по воле Хризафа начались дела одни других страшнее. Против Флавиана поднято гонение. Евтихий еретик стал любимцем двора. Диодор и евтихиане стали производить злодейские насилия. На Ефесском соборе 449 г. Флавиан был удален. Ересь Евтихия явилась под защитой императора. Хризаф злодейстовал в империи, – грабил и убивал.

Блаженная Пульхерия благодарила Бога за свою уединенную жизнь. Она не хотела думать ни о неблагодарности Евдокии, которая всем ей одолжена, ни о непризнательности слабого брата, а еще менее думала о низком Хризафе. Она хотела забыть все и быть забытой всеми, занималась только молитвой, чтением книг, полезных для души, и – подвигами покаяния.

Между тем бедствия увеличивались со дня на день. В разных частях империи поднимались волнения народа. Пульхерия видела это с глубокой скорбью. Ей тяжело было, что добрый брат ее завлечен в участие дел страшных. Она решилась попытаться помочь империи и Церкви.

Явясь ко двору, просила она у императора дозволения видеться с ним. Ей не отказали. Тогда открыла она глаза брату на состояние дел. Он с ужасом увидел бездну, на краю которой поставили его. Хризаф сослан был на остров и там по суду наказан смертью за свои злодейства. Евдокия, чувствуя свои грехи, с дозволения императора, отправилась на поклонение в Иерусалим. Пульхерия снова приняла участие в управлении империей. В 449 г. умерла девой сестра Пульхерии Марина, а в следующем году скончался император Феодосий.

Пульхерия осталась одна правительницей империи. Она не хотела думать, что в состоянии одна управлять империей. Она решила найти способного император. Выбор ее пал на полководца Маркиана; он был опытный правитель, любил чистую веру Христову и искренне любил все доброе. Он был вдовец; дочь первого брака его Евфимия была супругой Анфимия, впоследствии западного императора. Когда Пульхерия избрала Маркиана в императоры, то объявила ему условие «я избираю тебя из всего сената, как достойнейшего; но дай мне слово – уважать девство мое, которое обещала я Богу». Маркиан принял и исполнил условие. Маркиан и Пульхерия жили как брат и сестра, в чистоте целомудрия.

В 451 г. созван был Вселенский собор в Халкидоне. На соборе осуждено было евтихианство и постановлены были правила, между прочим, о девах, посвятивших себя Господу, о диаконах и о смешанных браках.⁸⁸ Отцы собора не раз, в продолжении деяний своих, провозглашали Пульхерию защитницей правоверия и главой Церквей. В империи с радостью с радостью приняты были решения собора. Только в Египте в Палестине упорные евтихиане произвели беспорядок. Пульхерия писала два послания в Палестину, с подробным оправданием решений собора и с объяснением того, что собор вовсе не думал принимать сторону Нестория.

Блаженная императрица основала много благодетельных заведений в столице, больницы и странноприимные дома.⁸⁹ Ею построены были три знаменитые храма Богоматери, писанная Евангелистом Лукой, доставлена была из Палестины еще императрицей Евдокией. Теперь эта икона поставлена была в храме Одигитрии.⁹⁰ Современный историк говорит: «с каким усердием исполняла Пульхерия дела благочестия, сколько выстроила великолепных храмов, сколько возвела домов для бедных и странных, также монашеских обителей, назначив для содержания этих заведений постоянную сумму денег, а для живущих в них известное количество хлеба, – перечислять все это было бы долго.»⁹¹ Занятия делами империи не препятствовали ей заниматься делами благочестия, молитвой, чтением, посещением бедных и больных: последним прислуживала она своими руками. Благочестие царицы награждено было откровениями небесными. Три раза являлся ей св. мученик Фирс и объявлял ей о мощах 40 мучеников Севастийских, скрытых в земле; мученик объявлял волю свою, чтобы мощи присоединены были к его мощам, в его храме. Являлись ей и 7 мучеников, облеченные в светлые одежды. По исследованию точному оказалось, что действительно македонианами сокрыты были в указанном месте мощи мучеников. Мощи найдены и с торжеством положены были в храм св. Фирса.⁹²

Перед кончиной своей Пульхерия завещала, дабы все ее имущества обращены были в пользу бедных. Маркиан выполнил завещание во всей точности. Она почила 10 сентября 453 г., на 55 году своей жизни.

Память ее установлено праздновать еще при императоре Льве Великом (457–473).⁹³

Жизнь преп. князя длилась не долго, но она была прекрасна.⁹⁴ Князь Андрей был сын князя Заозерского Димитрия Васильевича, потомка св. князя Федора Ярославского.⁹⁵ Кн. Димитрий жил в городке близ устья р. Кубенки, где ныне с. Устье; при деревне Чериковой доныне стоит часовня – памятник о дворах и теремах князя Заозерского.⁹⁶ Благов. Князь Димитрий оказывал пособия преп. Дионисию Глушицкому при построении Глушицкого монастыря и был убит татарами. Мать кн. Андрея благоговейно чтила преп. Александра Куштского и присылала подаяния в обитель его. Сын благочестивых родителей, испрошенный у Бога молитвами, с первых дней развития души воспитанных в страхе Божьем, оставшись сиротой, почувствовал суетность мирской жизни, столько печальной для него по неожиданной смерти отца и по судьбе княжества Заозерского. За родство кн. Шемяки с кн. Димитрием, которого дочь (а сестра кн. Андрея) была за Шемякой, в. кн. Василий в 1447 г. отдал половину Заозерья Можайскому кн. Михаилу Андреевичу, а другую брату его Ивану.⁹⁷ Таким образом сыновья Димитрия перестали быть владетельными князьями Заозерскими.⁹⁸ Кн. Андрей и по расположениям сердца не принадлежал к миру; а когда мир гнал его от себя, он пришел к Спасу на Каменный остров и просил игумена облечь его в иноческие одежды.

И молодость князя (ему было тогда не более 20 лет),⁹⁹ и высокое происхождение его, и перестройка политического быта России, совершавшаяся волей вел. кн. Московского (в. князь благоволил к Кассиану, посылал его в Константинополь по делу по митрополите, но близ царя близ огня), навевали на душу Кассиана сомнения о князе Андрее. «Место твое – не здесь, а в думе бояр или на поле брани», сказал игумен кн. Андрею. «Напрасно смущаешься, отвечал юный князь, намерение мое твердо – не принимать услуги от других, а служить другим и несть крест по следам Господа моего». Игумен, увидав чистые желания юного князя, увещевал его, дабы раз принял на себя иго Христово, не колебался потом мыслями о величии мирском, а твердо шел бы по избранному пути. Затем облек его в иночество и назвал Иоасафом, именем царевича, который оставил царство для Христа. Юный Иоасаф Кубенский поручен был смотрению опытного старца.¹⁰⁰ Блаженный князь-инок со всею радостью выполнял обеты иночества. С братией имел он свидание только в храме; все время его посвящалось молитве и размышлениям о вечности; пост соблюдал самый строгий. Чистый душей и телом, он еще не земле удостоился посещения небесного. Раз пел он псалмы в келии и услышал голос, ответ на молитву души его; голос уверял: «обширная пустынь, окружающая озеро, наполнится пустынниками, певцами славы Божьей, и если они будут хранить заповеди Божьи, все будет готово для их земной жизни.» Блаженный Иоасаф рассказал об этом откровении игумену Кассиану в простоте чистого своего сердца. Кн. Борису Васильевичу Ржевскому пришло на мысль посетить племянника своего и предложить ему деньги с тем, чтобы построил себе свой монастырь. Предложение приятное для самолюбия, но потому-то и опасное для душевного спасения. Блаж. Иоасаф отвечал родичу князю: «Христолюбивый князь! Нам не нужны серебро и золото, когда искренне хотим жить в пустыне; раздай бедным, что назначил ты для нас, и получишь щедрую награду от Господа.» Кн. Борис исполнил совет искреннего пустынника. Юный подвижник как бы предчувствовал, что путь подвигов его – не долгий, и с пламенным усердием поспешал творить добро. В последний год своей жизни, а он подвизался в обители всего пять лет, только раз в неделю вкушал он пищу, в день воскресный, и в каждый воскресный день приобщался св. Таин. Тело его от подвигов очень ослабело, но он благодарил за то Господа; в продолжении болезни, когда только чувствовал некоторое облегчение, являлся в церковь. В праздник Рождества Богородицы велел он весть себя к литургии, приобщался св. Тайн. И возвратясь в келью, не встал более с одра. Простясь с братией, велел иноку читать канон на исход души, сам взял кадильницу в руки, покадил ею около себя и с молитвой на устах предал Господу дух свой, 10 сентября 1453 г. Чистое тело его положено было в храме и от него скоро стали истекать чудесные исцеления. Юный князь Роман, сын кн. Олега Дорогобужского, был немым от рождения; приложась к мощам блаженного Иоасафа, стал говорить свободно. Мария, женщина из богатого дома, долго была слепой и при мощах князя инока прозрела. В 1472 г. Спасский Каменский монастырь опустошен был пожаром, и после того только остатки мощей князя собраны в ковчег, но они продолжали источать исцеления. После вторичного опустошения обители пожаром, св. мощи перенесены в Вологодский Духов монастырь, где находятся доселе.¹⁰¹ Церковная служба св. князю известна по ркп. XVI.¹⁰²

Павел, епископ Моновасийский, оставил о них следующее известие: – «был я, говорит он, – послан на Восток по царскому делу. На дороге встретился мне пустынный монастырь и мне захотелось побывать в нем. Игумен и черноризцы вышли ко мне на встречу и, поздоровавшись, сели мы на горе. Тут были плодовитые деревья. И вот, птицы, прилетая, ломали ветки с плодами и быстро уносили. Я спросил игумена, отчего это птицы не едят плодов, а уносят куда-то с ветками? Он отвечал: вот уже одиннадцатый год, как они то же делают каждое лето. – Тут, в горах, – сказал я по какому-то вдохновению, – живут или мужи или жены, и им-то носят они плоды. Когда я говорил это, прилетевший ворон сломил ветвь с плодом. Я сказал игумену: ворон сломил ветвь с плодом. Я сказал игумену: пойдем за ним, – и пошли. Ворон с плодом летел впереди нас и, долетев до утеса, положил ветку. Когда подходили мы к нему, – он, взяв ветку, полетел в провалье и, там оставил ветвь, воротился без всего. Придя к провалью, мы бросили вниз камень. И вот, кто-то кричит: если вы христиане, не убивайте нас. Кто вы таковы? – спросили мы. – Если хотите, – был ответ, – видеть нас, то бросьте нам три одеяния; мы – нагия жены; идя по горе, увидите дорожку, и по ней можете сойти к нам.

Услышав это, три чернеца сняли с себя одежды и, обвив ими камень, пустили вниз. Найдя указанную узенькую дорожку, с трудом сошли мы по ней к святым. Три женщины, увидев нас, поклонились нам до земли и, сотворив молитву, сели мы. Одна из них тоже села, а две стояли. Тогда игумен спросил севшую: откуда ты, госпожа матерь, и как пришла сюда? – Я – из Константинограда, – отвечала она, – муж мой служил при императоре и скончался молодым; я осталась вдовой 20-лет и горько плакала, как о вдовстве, так и о том, что не имела детей. Спустя несколько дней один вельможа присылает ко мне слуг с тем, чтобы насильно доставить меня к нему. Слуги, ничего не слушая, хотели вести меня. Я же не хотела быть неверной памяти мужа моего и, поручив себя Богу, сказала: я рада идти к вашему господину, столько славному; но теперь я больна; потерпите, пока выздоровлю, и тогда с радостью пойду к нему. – Хорошо, – сказали они, – господин будет ждать до 40 дней. По удалении их, созвала я слуг моих и, дав им денег, отпустила их на волю, а при себе оставила только двух служанок, которых вы видите. Потом, пригласив одного родственника, человека христолюбивого, под клятвами завещала ему продать села мои и дом, и раздать деньги нищим. Так я и оставалась без забот житейских. Ночью, взяв моих служанок, а теперь – моих сестер, вступила я с ними на корабль, и мы пришли на это место, где видите нас. Вот одиннадцатый год, как не видали мы ни одного человека, кроме вас. Одежды наши изветшали и распались…

Игумен спросил: откуда, госпожа, получаете вы пищу?

– Благой и человеколюбивый Бог, – отвечала она, – прокормивший народ Свой в пустыне 40 лет, посылает пищу и нам, недостойным рабам Своим: каждое лето птицы приносят сюда всякие овощи, даже до излишества… И нагота не тяготит нас, ни зимой не боимся холода, ни летом – зноя, прославляя Святую Троицу…

Мы слушали это с изумлением. Игумен сказал: если прикажешь, госпожа моя, пошлю брата в монастырь принести пищи, и мы покушаем с вами. Она отвечала: прикажи прийти священнику; пусть наперед помолится, и мы причастимся святых Таин, – с того времени, как удалились мы из города, не удостоивались мы принять святые Тайны.

Игумен послал чернеца в монастырь позвать пресвитера и принести пищу. Пресвитер, придя, совершил службу, и рабыни Божии причастились св. Тайн. Потом покушали они с нами.

– Молю святыню твою, – сказала святая, – пробыть здесь три дня.

Игумен дал обещание. Блаженная, встав, усердно молилась и тихо преставилась ко Господу. Совершив надгробное пение, мы похоронили ее. На другой день так же спокойно скончалась другая, а потом – третья…

Похоронив их, возвратились мы, славя Христа Бога, Творящего чудеса…»¹⁰³