30-е число

Бедствия православных христиан при последователе Ариева учения императоре Валенте доходили до крайних пределов. В продолжение 13-ти-летнего царствования своего он не переставал воздвигать гонения на православных, действуя и по личному убеждению, и в исполнение клятвы, данной им арианскому епископу Евдоксию, от которого он принял крещение. Усердные пастыри православные, возбуждая друг друга, употребляли все силы для противодействия успехам ариан. Так, между прочими, св. Василий Великий обращался к сочувствию западных братий, описывая им бедственное состояние православных на Востоке: «Вы, может быть, – пишет он, – подвигнетесь на помощь Церквей восточных, ибо наши испытания тяжки и долговременны... Троньтесь нашими бедствиями; дело идёт не об одной Церкви или двух: буря свирепствует от пределов Иллирии и до пустыни Фиваиды. Превращены догматы благочестия; изглажены уставы Церкви; предстоятельство церковное предлагается в награду за нечестие. Пастыри предают стадо Божие... Умолкли уста благочестивых, развязан всякий хульный язык, осквернено святилище. Здравомыслящие убегают домов молитвенных, как училищ нечестия, и в пустынях со стенаниями и слезами воздевают руки к Господу, Сущему на небесах» ...

Отзывались на призвание к борьбе все приверженцы истины, утверждённой на Вселенском соборе, и в особенности восточные епископы. Но кроме церковных деятелей – и пустынники, отрёкшиеся от мира, теперь – ради бедствий Церкви, о которых можно судить по посланию Василия Великого, оставляли возлюбленное уединение и безмолвие и выступали в мир с словом истины – в обличение Валента и его пособников... Выходили они из пустынь своих и приобщались священной борьбе. К таковым защитникам православной веры присоединился и долго подвизавшийся в уединённой пустыне преп. Исаакий Далматский. Услышав о гонении православных, с особенной жестокостью свирепствовавшем в Константинополе, где даже церкви православные были закрыты или преданы еретикам, пустынник Исаакий поспешил туда для укрепления христиан. Слова его действительно ободряли страждущих за правоверие. В это время разгорелась война с Готфами, опустошавшими Фракию. Император Валент собрался сам в поход на Дунай. Тогда-то, воодушевлённый рвением, предстал перед Валентом смиренный Исаакий – в то время, как царь выступал с войском из столицы...

– Государь! отвори церкви православным и Господь благословит путь твой, – смело обратился он к притеснителю.

Валент не обратил никакого внимания на эти слова и Исаакия оттолкнули с презрением. На следующий день, предупредив царя на пути, Исаакий снова приступил к нему со словами: – «Государь! отвори церкви православным, и война будет благополучна, ты победишь и здрав возвратишься с миром» ...

Царь задумался над этими словами; казалось, готов был согласиться... но приближённые его, все почти ариане, поспешили отклонить его от доброго намерения. Исаакия же снова отогнали с поруганием. Но разве есть преграда для борца за истину? – На третий день Исаакий опять остановил царя на пути и, взяв его коня за узду, стал умолять Валента, чтобы он отворил церкви православным, грозя ему при этом, что Бог накажет его, если он не перестанет притеснять верных. Такая настойчивость раздражила царя; он велел бросить Исаакия в тинистый ров, поросший терновником, случившийся на пути. Но преподобный был чудно сохранен Богом и вышел невредимым из дебри и болота. Возблагодарив Господа, он другим путём обогнал царя и стал перед ним.

– Ты хотел погубить меня в тернии и болоте, – сказал он поражённому при виде его Валенту, – но Бог спас меня. Ещё раз прошу тебя и послушай меня, государь, отвори церкви православным, и ты победишь врагов и возвратишься со славой; если же не послушаешь меня, то погибнешь на войне...

Не почувствовало ожесточённое сердце ослеплённого еретика призыва Божия в дивной, неустрашимой настойчивости старца. Раздражённый до крайности, он приказал двум приближенным своим – Виктору и Сатурнину отвести Исаакия в Царьград и там содержать его в заключении до возвращения своего из похода.

– Если бы ты возвратился из похода, то я был бы лжецом! – закричал Исаакий вслед удалявшемуся Валенту, – но я правду говорю тебе, что ты не победишь врагов, побежишь от них и будешь сожжён живым...

Слова человека Божьего оправдались. Греки потерпели поражение; Валент, раненый во время сражения и бежавший с небольшим числом телохранителей, скрылся на пути в одной хижине и здесь был окружён варварами, которые, встретив сопротивления и не зная даже, что в хижине находится царь, подожгли её, так что Валент «сгорел живым» ... Это было в 378 году. Преемник его, благочестивый Феодосий, продолжал войну и одержал победу над варварами. После победы он торжественно с своей супругой вошёл в Константинополь 24-го ноября 380 г. и прежде всего приказал освободить Исаакия, о котором приближенные его успели уже рассказать ему.

Но прежде того, пока ещё весть о смерти Валента не дошла до Царьграда, некоторые говорили Исаакию, заключённому в оковах в темнице: – «Приготовляйся к ответу... вот, скоро царь возвратится с войны и покарает тебя» ...

– Вот уже несколько дней, что я слышу смрад от истлевших костей царя Валента... – отвечал им старец.

Итак, преподобный встретил царскую чету у городских ворот – с крестом в руке⁴⁵⁵ и благословил их на царство. – По его совету, император Феодосий созвал Константинопольский Вселенский собор и здесь-то препод. Исаакий является решительным победителем христианства и мир возвращается в Церковь.

Успокоившись насчёт христиан, Исаакий пожелал возвратиться в свою пустыню, но Сатурнин и Виктор, раскаявшиеся в том, что принимали участие в преследовании его, умолили его остаться в Константинополе, чтобы содействовать к благоустроению Церкви Христовой. Они устроили обитель для старца в окрестностях города, в которую в скором времени собралось много желающих посвятить себя иноческой жизни. Исаакий был наставником их и игуменом и сам служил образцом кротости и необыкновенного милосердия к нищим, так что когда не имел ничего, чтобы помочь нуждающемуся, то отдавал последнюю одежду свою. Он преставился в глубокой старости, в 383 г.⁴⁵⁶, назначив преемником своим инока Далмата, «мужа верного и постоянного хранителя правил», по имени которого и обитель получила название Далматской. Мощи преп. Исаакия были сначала положены в храме св. Стефана, потом перенесены в храм Всех Святых.