14-е

Родом сицилианин, из Сиракуз; в юных летах постригся на острове Хиосе, а в 811 году, как доверенное лицо, послан был патриархом Никифором к папе Римскому в звании апокрисиария и прожил почти девять лет. В 821 году возвратился с письмом папы Пасхалиса к новому императору Михаилу Косноязычному, но этот обвинил Мефодия в измене, приказал наказать телесно, причём ему повредили челюсть, и заточить на острове св. Андрея (близ Никомидии) в тесную яму, где уже содержался разбойник. Выпущенный по смерти Михаила (в октябре 829), больше похожий на мертвеца и не имея ни волоска на голове, он жил в Константинополе частным человеком (потому что во всех монастырях были иконоборцы), посещал некоторые дома и кое-кого обратил на путь истины, потому что был святой жизни, глубоко знал св. Писание и творения отеческие. Года через два император Феофил, по указанию других, воспользовавшись его помощью в уразумении некоторой книги, назначил ему помещение между дворцовыми офицерами, часто призывал для собеседований об учёных предметах и во время походов брал с собой.

По смерти Феофила (20 января 842) возведённый императрицей Феодорой на патриарший престол (12 февраля 842), он созвал в Константинополе собор, на котором восстановлено почитание святых икон и положено ежегодно в первую неделю Великого поста совершать Торжество Православия. Скончался в 846 году.

Благоверный князь Мстислав, в крещении Георгий, внук блаж. великого князя Мстислава и сын блаж. князя Ростислава, в 1166 г. участвовал в победе южных князей над Половцами, потом принимал участие в войнах князя Андрея Юрьевича с Киевом и Новгородом¹⁴⁷. – Самый блистательный подвиг мужества его относился к 1173 г. Андрей Юрьевич, великий князь Владимирский, объявил Ростиславичам, что им нет места в южной России, – она его – собственность. Мстислав велел остричь послу голову и бороду и отправил его сказать Андрею: «доселе мы уважали тебя, как отца; но, когда ты говоришь с нами, как с слугами и людьми простыми, идём на суд Божий». – Андрей послал 50,000 северного войска; к этому грозному ополчению поневоле присоединились полки некоторых южных князей. У Мстислава была только своя дружина и дружина брата Давида. «Братья! ударим с помощью Господа и св. мучеников Бориса и Глеба», сказал Мстислав своим и понёсся с ними против неприятелей. Этот первый бой, исключивший множество людей из рядов неприятельских, дал знать неприятелю, что не так легко уничтожить Мстислава, как полагал Андрей. Девять недель стояли северные войска вокруг Вышгорода, где заключился Мстислав. Одни из союзных князей опасались могущества Андреева, другие – коварства Святослава Черниговского, и потому тайно желали счастья Ростиславичам; а храбрый Мстислав почти каждый день делал отважные вылазки против войска Андреева. Когда прибыл Луцкий князь Ярослав с Волынскими войсками и соединился с Мстиславом, страх напал на осаждающих. Они бросились бежать, кто куда мог. Мстислав смотрел со стороны и не верил глазам своим. Наконец, подняв руки к небу, прославил он защитников Вышгорода, св. князей Бориса и Глеба. Потом, вскочив на коня, бросился с дружиной за беглецами, топил, рубил, хватал их. Неприятельский стан, обозы, множество пленных стали добычей Мстислава. С того времени не было другого имени Мстиславу, кроме Храброго¹⁴⁸.

Мстислав не гордился в счастии. – Он примирился с князем Андреем и выпросил Киев для брата Романа. – Роман, отправляясь в Киев, оставил в Смоленске сына своего. Смоляне возмутились против молодого князя и предложили Мстиславу Смоленск. Мстислав принял (1175 г.) предложение. Между тем Святослав Черниговский выгнал Романа из Киева. – Мстислав возвратил Смоленск брату. «Береги его, сказал он Роману; я брал только для того, чтобы сохранить тебе». Он не хотел более вступаться в кровавые ссоры князей и для себя доволен был малым. Всеволод Владимирский велел вырезать глаза у князя Мстислава и Ярополка и засадил в тюрьму Рязанского князя Глеба, тестя Мстиславова. Мстислав просил Святослава вступиться за несчастного пленника, а прочее предал воле Божией. Несчастные слепцы, высланные с севера, усердно молились на Смядыне в храме св. князей Бориса и Глеба и внезапно прозрели. Это было великой радостью для благочестивого героя. – Новгородцы пригласили к себе исцелённых князей. Но Мстислав скоро умер. Новгородцы, опасаясь жестокого властолюбия Всеволода, звали к себе Мстислава Храброго. «Не пойду от братьев и из своей отчины», отвечал князь, дороживший тем, что дал ему Бог. «А мы разве – не твоя отчина?» сказали послы. На усердную просьбу Мстислав (1179) согласился. В Новгороде приняли его с восторгом. – Дав клятву оберегать Новгородцев, он тогда же вышел против хищных Эстонцев, которые перед тем осаждали Псков и не переставали грабить пограничные места. Мстислав прошёл с опустошением страну их до моря, взяв множество пленных и скота. На обратном пути (1180 г.) наказал он и Псков за мятеж. Он готовился к новым предприятиям против Всеволода. – Но неожиданно заболел, велел нести себя в церковь, причастился Св. Таин и в тот же день скончался. Это было 14 июня 1180 г.

Новгородцы горько оплакали смерть редкого князя. «Хорошо было бы нам, говорили они, умереть вместе с тобой. – Ты защитил свободу нашу от язычников, как дед твой Мстислав». А летописец прибавляет: «он был роста среднего, лицом красавец, а душа его была ещё лучше. Щедро расточал он милостыню и помогал обителям. Был храбр и мужествен; он рвался умереть за землю Русскую. Когда приходилось освобождать пленных у язычников, он говорил: «братья! если умрём за христиан, очистимся от грехов, – Бог причтёт нас к мученикам; и если не умрём теперь, умрём же когда-нибудь. Он не собирал ни золота, ни серебра, но раздавал то дружине своей, то церквам за свою душу»¹⁴⁹.

Мощи благоверного князя покоятся в приделе Рождества Богородицы и память его чтится местно¹⁵⁰.

Спрашивал его (Иоанна Предтечу) народ: «что нам делать?» Он сказал им в ответ: – у кого две одежды, тот дай неимущему и у кого есть пища, делай тоже. – И мытари сказали ему: «что нам делать?» Он отвечал им: не берите больше надлежащего. Спрашивали его и воины: «а нам что делать?» И сказал им: никого не обижайте, не клевещите и довольствуйтесь своим жалованьем (Лк.3:10–14). Благоверный князь жил по этим урокам и жизнью своей велит нам жить так же, в славу Божию.

Преподобный Мефодий ещё в молодых летах пришёл в пустыню к преподобному Сергию и под руководством сего великого наставника иноческой жизни провёл несколько лет. Ревнуя жить в безмолвии, он по благословению Сергия удалился искать пустынное место и в версте от нынешней Пешношской обители, за рекой Яхромой, в дубовом лесу, на небольшом возвышении, поставил себе келью; место со всех сторон окружено болотами и лесами; место – вполне безмолвное! Здесь отшельник беседовал с одним Господом, – и очищал душу строгим постом и слезами. Однако жизнь его стала известна и, как живительный луч солнца, начала собирать к себе ревнителей подвижнической жизни; явилось к нему несколько учеников. Преподобный Сергий, посетив любимого ученика, дал ему совет построить обитель и храм на другом, более сухом и обширном месте и благословил то самое, где ныне стоит обитель. Преподобный Мефодий, как послушный сын, исполнил волю наставника. Он сам трудился при строении храма и келий, пеш, нося деревья через речку. От того-то за обителью осталось навсегда имя Пешношской, и речку, при которой стоит она, назвали Пешношей. Обитель Мефодия, основанная в 1361 г., была обителью трудолюбия для всех. Мефодий был её игуменом; но только по подвигам труда, поста и молитв он был первым между братией. Примером подвижнической жизни воспитал он добрых иноков. Строгий к себе, он был милостив к другим. По древним стихирам, составленным в честь его, каждый день при вратах обители его сидело множество нищих, и он питал их. По временам преподобный, как любитель безмолвия, удалялся за 2 версты от обители и здесь уединённо подвизался в молитве. Сюда же приходил к нему для духовных бесед преподобный Сергий. Потому эта местность названа была «беседой». Ныне здесь стоит часовня, и к ней бывает крестный ход 24 июня, так же как место начального уединённого жития Мефодиева в лесу поддерживается в памяти благоговейной другой часовней. «Собеседник и спостник великого Сергия», так называется Мефодий в древнем тропаре, переселился в блаженную вечность спустя 8 месяцев после великого отца Сергия¹⁵¹. – По рукописным святцам, «преподобный Мефодий, игумен Пешношской обители, ученик святому Сергию чудотворцу, преставися в л. 6900 (1392) м. июня в 14 д.» Мощи его почивают под спудом в церкви святых Сергия и Мефодия, а до 1732 г. почивали они в часовне. При раке преподобного стоит посох его, а в ризнице хранится деревянный потир, с коим совершал он святую литургию¹⁵².

Святой пророк Елисей был преемником пророческого служения святого славного пророка Илии. Когда Бог, явившийся Илии на горе Хориве, внушил ему помазать вместо себя пророка, то это определение свыше пало на Елисея, сына Сафатова, из Авел-Махолы. – И нашёл (Илия) Елисея, сына Сафатова, когда он орал; двенадцать пар (волов) было у него, и сам он был при двенадцатой. Илия, проходя мимо него, бросил на него милоть свою. И оставил (Елисей) волов и побежал за Илиёй и сказал: позволь мне поцеловать отца моего и мать мою, и я пойду за тобой. Он сказал ему: пойди и приходи назад; ибо что сделал я тебе? – Он (Елисей), отошедши от него, взял пару волов и заколол их, и, зажегши плуг волов, изжарил мясо их и роздал людям, и они ели. А сам встал и пошёл за Илией и стал служить ему» (Третья книга Царств, 3Цар.19:19–21).

Видя усердие своего ученика, святой пророк Илия, приближаясь к кончине, сказал ему: – проси у меня, чего ты желаешь, прежде чем я буду взят от тебя. – «Дух, который в тебе, пусть будет на мне вдвойне» ... отвечал Илии Елисей, желавший более всего возможности совершать своё служение с чудодейственной силой для большего успеха... – «Трудного просишь ты», – сказал Илия, однако исполнил просьбу своего последователя, когда «сокрывался в вихре из глаз его» ... С тех пор Елисей ревностно предался пророческому служению своему, утверждая в вере народ Израильский и свидетельствуя о Духе Божием, в нём пребывающем, многочисленными чудесами. «И во дни свои не трепетал перед князем, и никто не превозмог его. Ничто не одолело его, и по успении его пророчествовало тело его. И при жизни своей совершал он чудеса, и по смерти были дивны дела его» ... (Кн. Премудр. Иисуса, сына Сирахова, Сир.48:13–15).

Народ видел в Елисее посланника Божия, назидался словом его и, хотя не пришёл к полному покаянию, всё же отклонялся отчасти от служения языческим богам, к которым привлечены были многие Израильтяне их нечестивыми царями.

Между многими поучительными обстоятельствами из жизни пророка Елисея замечательно, как он однажды отнёсся к злобным детям... «И пошёл (Елисей) в Вефиль. Когда он шёл дорогой, малые дети вышли из города и насмехались над ним, и говорили ему: иди, плешивый! иди, плешивый! Он оглянулся и увидел их, и проклял их именем Господним. И вышли две медведицы из леса и растерзали из них сорок два ребёнка» ... (4Цар.2:23–24).

Страшная кара постигла несчастных неразумных детей... Казалось бы, что невменяемость детского возраста должна была избавить их от такой кары, которой могло бы подлежать разве только какое-нибудь страшное и сознательное преступление взрослого человека, совершённое в состоянии полной вменяемости и ответственности, а не простая, свойственная детям смешливость и шаловливость, ответственность за которую ещё притом падает больше на их воспитателей, чем на них самих... Между тем кара совершилась. Прошли века, а память о ней уцелела и не перестаёт приводить в содрогание при мысли о кажущейся несоответственности её с проступком детей...

Но если и волос с головы нашей не падает без воли Божией, то могла ли произойти страшная смерть 42-х детей без участия Промысла Божественного? И могло ли сказаться и исполниться над ними проклятие пророка, если бы это не было по высшему внушению и изволению? И не провидел ли духом пророк, что, навлекая проклятием смерть на детей, он избавляет мир от злодеев, которыми сделались бы впоследствии эти дети, дурно, без внушения добра воспитанные своими родителями, которые поэтому и подлежали безусловной ответственности за проступок детей... И не одной ответственности, но и каре. И на гибель детей не следует ли смотреть, как на кару, постигшую преимущественно родителей в вечное назидание и напоминание того, как строго осуждает суд Божий небрежность в деле воспитания детей...

Не повторялось такое наглядное проявление гнева Божия, разразившегося над виновными детьми и родителями; но, тем не менее, факт этот, совершившийся однажды, свидетельствует навсегда о неизбежности строгой кары, которая должна постигнуть и тех, кто пренебрёг святым делом воспитания, и несчастные жертвы недобросовестного воспитания, доведённые до преступления раньше или позже. И если и не будут они преданы на растерзание свирепым зверям, как те 42 детей, которые подверглись проклятию пророка, то в том или другом виде, но не менее страшном неминуемо отразятся последствия небрежности родителей в отношении к душевному воспитанию детей...

Иоанн (прозываемый Маврон), получив основательное образование, усердно был предан научным занятиям, извлекая из них, впрочем, главным образом пищу для души, руководство для своего спасения. В одном из стихотворений своих он пишет:

«Веди меня, Слове, путём сим и сохрани!..

Пусть с книгами я буду, как пчела с цветами,

Питай меня наукой, как кузнечика – росой.

Чтобы не искать мне ничего, кроме спасения» ...

Удовлетворяя себя занятиями по душе, Иоанн вместе с тем желал делиться своими познаниями и с другими, желал посвятить свою жизнь образованию юношества. В 1050 г. он был приглашён быть наставником словесности в Константинополе. Однако же, из жития его видно, что, оставив свой наставнический путь, он избрал путь послушнический – инока. Был учеником аввы Дорофея младшего, подвижника Хиликомского в Трапезонте. При императоре Алексии Комнине, в преклонных уже летах Иоанн был облечён в сан митрополита. При этом же императоре Господь прославил достойного пастыря особенным откровением. Когда между почитателями святителей Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста возникли споры о том, кому из них следует воздавать главную честь, и споры эти доходили до раскола, то святители явились Иоанну и сказали ему: – «мы – одно у Господа; в своё время каждый из нас, научаемый Святым Духом, писал, что нужно было для спасения других; между нами нет первого, нет второго. И так скажи, чтобы спорящие о нас прекратили спор; одной любви желали мы для всех на земле, одной любви желаем мы на небе. Соедини нас в один день и назначь, когда и как хочешь, торжество в показание нашего единомыслия». – Воля святителей была исполнена назначением празднования памяти их в 30 день января. Евхаитский пастырь скончался около 1095 г. Он оставил после себя много слов, посланий, канонов, в числе которых находится известный канон Сладчайшему Иисусу и Ангелу Хранителю¹⁵³.

Из жизни Елисея только и известен один предсмертный его подвиг, в котором выразились и благочестие старца, и помощь высшая, ниспосланная достоинству его по заступлению преп. Зосимы, в одно время с которым, вероятно, подвизался Елисей или недолго спустя после его кончины.

Подвижник-инок Елисей, чувствуя приближение смерти, пламенно желал принять схиму, но не было в том месте, где он жил, священноинока, который мог бы совершить пострижение. Поэтому, старцы иноки решились отвезти Елисея в Суму (за 60 вёрст), где при монастырском подворье находился иеромонах. Путешествие приходилось совершить по реке Выге, неудобной для плавания по быстроте течения и по множеству подводных каменных порогов; старцы часто смущались опасностями, но болящий ободрял их, говоря: «не бойтесь, здесь с нами отец наш Зосима» ... Благополучно вышли иноки в море и достигли реки Вирмы. Больной между тем всё более и более изнемогал и сокрушался о лишении схимы. Настала ночь; на Вирме старцы наняли в помощь себе несколько гребцов для ускорения плавания. Когда они были посреди Сумской губы, то поднялась сильная буря, сломала мачту, разорвала парус, выбила вёсла из рук гребцов; к тому же была такая тьма, что плаватели едва могли различать друг друга. Все растерялись, гребцы роптали и укоряли иноков, но больной был спокоен; он, казалось, созерцал видение из иного мира... «Не бойтесь, не скорбите, братия! – говорил он своим спутникам, сам едва дыша от изнеможения; – я вижу отца нашего Зосиму среди нас... он помогает нам» ... Вскоре после того ветер начал утихать, волны улеглись, плаватели же, не знавшие, где они, очутились близ Сумской пристани, которую уже не надеялись видеть, отдавшись произволу волн в темноте ночной, без паруса и без вёсел... Пристав к берегу, старцы с ужасом увидели, что больной лежит без признака жизни, и радость их мгновенно превратилась в печаль... С горькими слезами они взывали к преподобному Зосиме: «отец наш! надеясь на твои молитвы, какой мы вынесли труд, какую вытерпели в море беду, – и вот, теперь всё это напрасно... что надеялись получить, не получили» ... Но через несколько времени, тот, кого считали мёртвым, обнаружил движение и, как здоровый, осмысленно заговорил. Привезённый на подворье, Елисей принял пострижение в схиму и причастился Таин Христовых; затем, возблагодарив Бога и простившись со всеми, предал душу свою Богу. Тело его погребено было за алтарём церкви святителя Николая с южной стороны. Проходили годы, многими забыто было и имя его. Но спустя более столетия, гроб Елисея обнаружился на поверхности земли – и вскоре последовали явления преподобного и исцеления от него болящим. Для удостоверения в действительности всего происходящего, в 1668 г. был послан в Сумский острог царский стольник Александр Севастьянович Хитрово, который по исследовании поставил над гробом преподобного небольшую часовню. Второе исследование происходило в 1710 г. по указу архиепископа Холмогорского Рафаила, при Соловецком архимандрите Фирсе.

Исцеления с верою приходящих совершаются и поныне¹⁵⁴.

Нифонт, сын священника в селении Лукови, в области Аргирокастрон, воспитан был дядей своим, бывшим эклисиархом в монастыре св. Николая, основанном Константином Мономахом, на месте, называемом ныне Месопотам. Всей душой проникнутый высоким содержанием священного Писания, молодой Нифонт стал чужд всего мирского и всецело предался Богомыслию и молитве. Едва только достиг он совершенного возраста, как был уже удостоен сана священства. Возрастая духом из силы в силу, почувствовал Нифонт непреодолимую потребность сосредоточиваться мысленно в полном безмолвии и уединении, поэтому удалился из монастыря на гору Геромериен, где и начал свой отшельнический подвиг под руководством одного опытного, уединённо подвизавшегося на этой горе старца с горы Синайской, но и это уединение «не удовлетворило пламенной души, жаждавшей безмолвия совершеннейшего и пустынных подвигов». Три года провёл Нифонт на Афонской горе – в повиновении безмолвствовавшему отшельнику Феогносту, скрывая своё священство, пока Феогност не узнал о нём и по смирению своему отказался быть руководителем послушника-пресвитера. Тогда 14 лет провёл Нифонт в соседственном скиту Великого Василия (в области лавры св. Афанасия) в крайнем безмолвии, раз в неделю только подкрепляя себя небольшим количеством хлеба сухого.

Такой бесстрастной жизнью стяжал подвижник высшие духовные дары, которые как бы предварили для него ангельское состояние при земном естестве, и был удостоен дара чудотворений. – Прозорливо возвестил он о кончине своей послушнику своему Гавриилу и в то же время чудно исцелил его молитвой от смертельной болезни. В то время было моровое поветрие; Гавриил занемог; отец его сильно сокрушался о нём. Святой Нифонт, утешая его, сказал: – «не плачь, брат, сын твой, ради послушания моему недостоинству, теперь не умрёт» ... Потом помолился, и больной выздоровел. О себе же тогда Нифонт сказал: «вот, брат наш, Божией помощью, выздоровел, а я во время Петрова поста должен умереть» ... – Так и сбылось. В субботу первой недели, встав утром, Нифонт помолился, потом причастился Св. Таин и сказал своим ученикам: «возлюбленные мои! вот, настало время отойти мне к Богу, Которого с детских лет возлюбил я всей душой моей». – Видя смущение учеников, он прибавил: – «не смущаться и не плакать следует вам, но – радоваться, потому что во мне вы будете иметь молитвенника о вас перед Господом, только бы и сами вы исполняли заповеди Божии» ...

На другой день, приказав выкопать могилу и приготовить нужное для погребения, праведный человек Божий углубился в последнюю молитву, потом, попросив у всех прощения, благословил всех и, скрестив на груди руки, мирно отошёл в жизнь вечную – 14-го июня, 1330 г., на 97-м году жизни¹⁵⁵.

Какое наследство мог бы завещать он людям лучшее, чем воспоминание о такой блаженной кончине, увенчавшей такую святую, преисполненную стремления к Богу жизнь?..

О ней см. в житии святой Евпраксии младшей (25-го июля).