13-е

Акилина, уроженка города Библоса (нын. Есбил в Финикии), осиротела от отца через год по рождении и матерью своей воспитана в христианском благочестии. Когда Акилине минуло десять лет, правителем (проконсулом) Палестины сделался некто Волузиан, великий ненавистник христиан. Это было на седьмом году царствования Диоклитианова. Многие христиане пострадали тогда от правителя. В то время Анилина увещевала сверстниц своих познать истинного Бога и отвергнуть ничего не стоящих идолов. «Какого же Бога ты почитаешь?» – спрашивали её – «Бога единого, Который сотворил небо и землю и всё, что существует», отвечала она. – «Мы слышали», говорили подруги, «что ваш Бог распят Иудеями на кресте?» – «Смерть над Ним не имеет власти», говорила Анилина; «не только Сам Он воскрес, но и всех, верующих в Него, оживляет, искупляет от смерти и спасает. Он есть Спаситель всего рода человеческого, возрождает нас в новую жизнь и имеет снова прийти во славе, когда настанет общее воскресение». «Но почему-ж Иудеи, из рода коих Он был, не признают Его?» спрашивали юные язычницы. «Потому что они не возлюбили добра и истины».

Так и подобным образом часто беседовала святая с сверстницами своими. И вот один из рабов правителя доносит ему, что есть в городе некая двенадцатилетняя девица, которая открыто поносит богов и проповедует распятого Господа. Проконсул приказал представить её к себе, а это было уже на втором году его управления, и сказал ей: «ты ли противишься царским повелениям, соблазняешь других не чтить богов наших, а покланяться распятому человеку? Принеси жертвы бессмертным богам; иначе я предам тебя мукам!» «Не боюсь мук», отвечала девица; «потому что верую в Спасителя, венчающего веру». «Пощади юность свою», говорил тот: «ты лишишься жизни, и Бог христианский не поможет тебе». Святая отвечала: «не прошу у тебя милости; она отлучит меня от Бога моего». Тогда Волузиан велел бить её по лицу и затем, обнажив, бичевать без милосердия. Он наконец предложил ей несколько дней свободы, чтобы она одумалась, но Анилина не пожелала и один час сомневаться в исповедании своём. После этого разожжённым железом пронзили голову мученицы сквозь уши и наконец обезглавили (в 293 году). Мощи её впоследствии были перенесены в Царьград.

Трифиллий, родом Кипряцин, получил образование в Виритской (Бейрутской) школе законоведения и затем поступил в клир церкви Тримифунтской в епископство св. Спиридона, который и научил его духовному любомудрию. Царь Констанций некогда созвал епископов в Антиохию; в числе приглашённых был и Спиридон. Он взял с собой Трифиллия. Святитель был одет в худые одежды, имел в руке финиковый жезл и на голове худое покрывало; на груди у него висел глиняный сосудец с маслом от св. Креста в Иерусалиме. Служитель придворный, видя бедного старца и возбраняя ему вход, ударил его по щеке, но кроткий Спиридон обратил ему и другую. Узнав, что это епископ, служитель просил прощения и получил его. На торжественном обеде в царском дворце Трифиллий дивился великолепию и красоте палат, вельможам, царю, блеску и всему изысканному устроению. «Чему дивишься, брат!» – сказал Спиридон. «Разве пышность и слава царская делает царя праведнее других? Не одинаково ли с нищим умирает царь и предаётся земле? Не равно ли предстанет Судии? Лучше искать невещественных и вечных благ, любить славу не гибнущую».

Вскоре после сего Трифиллий был поставлен во епископа городу Левкосии (нын. Никосии), но не переставал посещать духовного отца своего и учителя, св. Спиридона, и вразумляться от него. Однажды собравшиеся по церковным делам епископы острова просили Трифиллия сказать в церкви изустную проповедь народу. В проповеди случилось ему привести слова Спасителя к расслабленному: восстани и возьми одр твой (Мк.2:9), но вместо слова «одр» он сказал «ложе» – ϰράββατον. Спиридон, не стерпев перемены выражения Христова, встал с места своего и, сказав проповеднику: «разве ты лучше Сказавшего одр (ϰλίνη), что стыдишься слов Его?» вышел из церкви. Так он пристыдил ораторскую кичливость и научил Трифиллия кротости и смирению.

Богоугодно же пожив, св. Трифиллий в нелицемерной любви ко всем и чистоте веры, в распространении света Богопознания и воздержании от всего худого, переселился в небесные обители в глубокой старости около 370 г. При нападении на Кипр магометан около 640 года, мощи его частью обгорели, но сохранившаяся глава и доселе хранится Никосийской Греческой церкви.

Блаж. Андроник, уроженец Ростова, рос и укрепился духовной жизни под, надзором великого аввы, пр. Сергия Радонежского. Он был любимым учеником святого: это одно показывает, что он был в числе искренних ревнителей духовной жизни. О том же говорит и выбор святителя Алексия, павший на Андроника, при избрании настоятеля новой обители. Святитель, быв в лавре, сказал Сергию: «возлюбленный, хочу просить одного благодеяния у твоей духовной любви ко мне». – «Ничто не возбранено в моей обители для твоей святыни», отвечал Сергий. «Хочу, сказал Алексий, чтобы ты дал мне одного из твоих учеников, – я намерен с помощью Божией построить монастырь в исполнение обета моего. Когда плыл я из Царяграда, поднялась великая буря на море, так что корабль сокрушался от волн, и мы все отчаялись в жизни. Тогда дал я обет соорудить храм в честь того празднества, в какое счастливо достигнем пристани. Море улеглось, и мы вошли в пристань 16 августа. Потому положил я устроить обитель в честь нерукотворенной иконы Спасителя; приспело время исполнить обещание». «Доброе дело», сказал преп. Сергий: «да даст тебе Господь выполнить его! А всё, чего потребуешь от сына твоего, готово перед тобой». Тогда святитель попросил у него в настоятели обители ученика его Андроника, и преп. Сергий с любовью отдал его. Взяв с собой Андроника, святитель поручил ему построение обители и храма. Место избрано на речке Яузе, то самое, на котором кн. Всеволод Юрьевич встретил полчище Батыя кровопролитным боем. Преп. Сергий приходил молиться на избранном месте за новую обитель. Храм и обитель Всемилостивого Спаса устроены, и пр. Андроник поставлен был в игумена обители. Это было в 1361 г.¹³⁴.

Препод. Андроник при строгом постничестве отличался кротостью и глубоким смирением, и эти качества привлекали к нему многих; многие приходили в обитель его поучаться закону Божию и принимали здесь иночество¹³⁵. Ещё цел колодезь, в 100 саженях от обители, выкопанный трудами Андроника. – По благословению святителя Алексия в обители устроено было общежитие¹³⁶. Препод. Сергий по временам посещал ученика своего и своим посещением одушевлял его любовью твёрдой к подвигам. Однажды, говорит предание, великий подвижник приходил поклониться образу Спаса, перед отправлением в дальний путь, и при прощании долго беседовал с Андроником. – На месте прощания их поставили потом часовню. Это – на пути во Владимир. А такое направление пути показывает, что это духовное беседование было тогда, как Сергий (1365 г.) отправлялся в Нижний-Новгород для умирения князя Бориса. Точно так позже того святитель Алексий и вел. кн. Димитрий останавливались в обители Андроника молиться перед иконой Спасителя, когда святитель (1381 г.) провожал вел. князя до Оки, на пути его к хану¹³⁷.

Духовная жизнь цвела в Андрониковой обители под надзором бдительного настоятеля; ученик Сергия пас стадо своё Богоугодно¹³⁸. «Святой Андроник», пишет преп. Иосиф Волоколамский, «сиял великими добродетелями. С ним жили ученики его Сава и Александр, чудные, знаменитые иконописцы, Даниил и ученик его Андрей и многие другие таковые же. Иконописцы отличались таким подвижничеством, такой ревностью к посту и иноческой жизни, что удостоились Божественной благодати; они столько возвысились в святой любви, что никогда не занимались земным; ум и мысли их обращены были к невещественному, Божественному свету, а чувственное око их с любовью смотрело на написанные вещественными красками лики Владыки Христа, Пречистой Богоматери и всех святых. – В самый праздник светлого Воскресения Христова, сидя на скамейках и имея перед собой честные иконы, смотрели они на них неуклонно и исполнялись святой радостью и светом. Так поступали они и в другое время, когда не занимались писанием икон. – Потому Владыка Христос прославил их в последний час смерти. Сперва преставился Андрей, потом заболел и спостник его Даниил и, будучи при последнем издыхании, видел своего спостника Андрея в великой славе, с радостью приглашающего его в вечное и бесконечное блаженство»¹³⁹. – Блаж. Андрей Рублёв в 1405 г. расписывал стены придворного Благовещенского храма и писал иконы его; в 1408 г. он и Даниил украшали соборный храм во Владимире¹⁴⁰. – Затем украсили они стенописью Спасский храм в Андрониковой обители. Последние же труды их посвящены были, по просьбе преп. Никона, памяти преп. Сергия. «Преподобный, говорит летопись, поспешно собирает живописцев, мужей отличных, совершенных в добродетели, Даниила, спостника его Андрея и их помощников (поспешно совершает он дело, потому что предвидел духом скорое преставление тех живописцев, как это и было по окончании дела); при помощи Божией они усердно принялись за дело и весьма украсили разными чудными изображениями, изумляя поныне всех этим конечным трудом своим. Преподобные, оставив память о себе, спустя немного времени, в доброй старости прияли благий конец¹⁴¹. – По этому известью, преп. Андрей и Даниил преставились не позже 1424 г.¹⁴². Наставник их преп. Андроник почил прежде их. В 1403 г. инок Анфим списывал сборник Святославов «в монастыре Андроникове и при игуменстве Саввине¹⁴³. По этим словам, при уважении пр. Андроника к пр. Сергию, надобно признать за несомненное, что Андроник, достигши глубокой старости, передал управление обителью ученику своему Савве, а сам, по примеру наставника своего, готовился к переходу в другую жизнь в глубоком безмолвии, и кончина его последовала июня 13 не позже 1404 г.¹⁴⁴. Мощи преп. Андроника и его ученика преп. Саввы покоятся в храме Спасителя, под спудом¹⁴⁵.

Эта подвижница (во второй половине V века) найдена была с её сыном на безлюдном острове одним иеромонахом. Она рассказала ему о себе, что, воспитанная сиротой в доме одного доброго знатного человека, она, по желанию его, стала женой его сына. Когда, скоро после того, умер старый вельможа, то родные мужа Анны не давали ему покоя, упрекая за неравный брак; постоянно твердили ему: зачем не вступает он в брак с благородной и богатой женщиной? (Таково было языческое право мужа над женой). Зачем, – говорили они, – позорит он род свой супружеством с женщиной незнатного происхождения? –

Чтобы положить конец этому домашнему смущению, чтобы освободить своего мужа, молодая женщина тайно ушла из дома его и скрылась на острове, где и проводила жизнь отшельницы... Между тем, через 8 месяцев у неё родился здесь сын; и вот, тридцать лет прожила она с ним на пустынном острове в отрешении от мира, в суровых подвигах, ведомых Единому Богу. Наконец прибыл на остров один иеромонах, который встретил Анну с её сыном и, выслушав её скорбный рассказ, доставил ей ту отраду, что мог совершить крещение над её сыном...¹⁴⁶.