Глава 7

Евр.7:1. Ибо Мелхиседек, царь Салима, священник Бога Всевышнего, тот, который встретил Авраама и благословил его, возвращающегося после поражения царей.

Евр.7:2. Которому и десятину отделил Авраам от всего, – во-первых, по знаменованию имени царь правды, а потом и царь Салима, то есть царь мира.

«Сей бо Мелхиседек, царь Салимский, священник Бога вышняго, иже срете Авраама озвращшася от сеча царей и благослови его», «емуже и десятину ото всех отдели Авраам». Апостол, по-видимому, ведет речь повествовательно, но сим предуготовляет, что нужно для предположенной им цели. Для сего-то и патриарха Авраама представляет приемлющим благословение и приносящим десятину из добычи, чтобы показать, как патриарх во всем уступает прообразу; а потом и наименованиями Мелхиседека доказывает его величие.

«Первее убо сказуется царь правды, потом же царь салимский, еже есть, царь мира». Это имя – «Мелхиседек» на языке еврейском и сирском значит: царь правды. Этот же Мелхиседек царствовал в Салиме, а Салим толкуется: мир. И так Апостол хочет сим доказать, что Мелхиседек – прообраз Владыки Христа. «Той бо есть, – по слову Апостола, – мир наш» (Еф. 2, 14); Он назван у Пророка правдою нашею (Иер. 33, 15).

Евр.7:3. Без отца, без матери, без родословия, не имеющий ни начала дней, ни конца жизни, уподобляясь Сыну Божию, пребывает священником навсегда.

«Без отца, без матере, без причта рода, ни начала днем, ни животу конца имея, уподоблен же Сыну Божию, пребывает священник выну». Божественное Писание изложило родословие Авраама и других многих, и прежде и после его живших, и отца его, и деда, и прадеда, и его предков, даже присовокупило, скольких быв лет, родил он и, сколько потом прожив, скончался. В рассуждении же Мелхиседека Божественное Писание не дает знать ни отца его, ни матери, ни рода, ни того, сколько времени жил, когда приял конец жизни. Итак, поэтому он – «без отца, без матере, без причта рода, ни начала днем, ни животу конца имея»: ибо ни о чем этом не дало нам знать Божественное Писание. Но Владыка Христос по естеству, в самой действительности, имеет каждое из сих свойств. Он «без матере», как Бог, потому что рожден от единого Отца; а "без отца», как человек, потому что родился от единой Матери, то есть Девы; Он «без причта рода», как Бог, ибо не имеет нужды в родословии, потому что рожден от нерожденного Отца; Он не имел «начала днем», потому что рождение Его вечно; не имеет «животу конца», потому что естество Его бессмертно. Посему-то не Владыку Христа уподобил Апостол Мелхиседеку, но Мелхиседека Христу, потому что Мелхиседек – образ Христа, а Христос – истина образа. В священстве же не Мелхиседек уподобился Владыке Христу, но Владыка Христос есть «иерей во век по чину Мелхиседекову»; потому что человеку свойственно священствовать, а Богу принимать приносимое. Однако Единородный Сын Божий, вочеловечившись, соделался и первосвященником нашим по чину Мелхиседекову, не высший прияв сан, но сокрыв Божеское достоинство и за наше спасение прияв на Себя уничижение. Так, называется Он «агнцем» (Ин. 1, 29), »жертвою» (2Кор. 5, 21), «клятвою» (Гал. 3, 13), »путем» (Ин. 14, 6), "дверью» (Ин. 10, 9) и весьма многими другими подобными сему именами. О Мелхиседеке же сказал Апостол, что «пребывает священник выну», потому что не предал священства детям, как Аарон, Елеазар и Финеес. Ибо, кто передает жребий сей другому, тот, по-видимому, как бы лишается сана, когда действенность оного начинает иметь другой. Но есть сему и другой смысл. Как Моисеем называем не только законодателя, но и самый закон, так и Мелхиседеком именуем и лицо, и дело – священство. А священство принадлежит Владыке Христу, имеющему нескончаемую жизнь.

Евр.7:4. Видите, как велик тот, которому и Авраам патриарх дал десятину из лучших добыч своих.

«Видите же, елик сей, емуже и десятину дал есть Авраам патриарх от избранных». О достоинстве Авраама упомянул Апостол не просто, но с намерением показать что самый корень священников, основание благ, чрез кого делаются причастниками благословения все народы, Мелхиседеку принес десятину добычи.

Евр.7:5. Получающие священство из сынов Левииных имеют заповедь – брать по закону десятину с народа, то есть со своих братьев, хотя и сии произошли от чресл Авраамовых.

«И приемлющии убо священство от сынов Левиин заповедь имут одесятствовати люди по закону, сиречь, братию свою, аще и от чресл Авраамовых изшедшую». Достоинство священства, говорит Апостол, таково, что подзаконные священники собирают десятины даже с своих однородцев и соплеменников, хвалящихся, что имеют того же предка.

Евр.7:6. Но сей, не происходящий от рода их, получил десятину от Авраама и благословил имевшего обетования.

«Не причитаемый же родом к ним, одесятствова Авраама и имущаго обетования благослови». Подзаконные священники требуют себе десятин с соплеменников. А Мелхиседек, будучи иноплеменником, взял десятины от самого патриарха и приявшему Божии обетования воздал благословением. Протолковал же Апостол и сие: без причта рода; ибо сказал, что не причитается к ним Мелхиседек родом. Посему явно, что он без причта рода не в действительности, но как прообраз.

Евр.7:7. Без всякого же прекословия меньший благословляется большим.

«Без всякаго же прекословия меншее от болшаго благословляется». Неоспоримо и крайне несомненно, что обыкновенно большие благословляют меньших.

Евр.7:8. И здесь десятины берут человеки смертные, а там – имеющий о себе свидетельство, что он живет.

«И зде убо десятины человецы умирающии приемлют: тамо же свидетелствуемый, яко жив есть». Из пророческого свидетельства взял это Апостол, ибо сказано: «Ты иерей во век по чину Мелхиседекову» (Пс.109:4). Поскольку же вправе были сказать иудеи, что Авраам не был священник и ему справедливо было принести десятины и приять за то благословение, но Аарон приял сан священства, а после него и род его стал причастен Божией благодати, то Апостол предусмотрительно показывает, что и Аарон с родом своим принес десятины в лице патриарха.

Евр.7:9. И, так сказать, сам Левий, принимающий десятины, в лице Авраама дал десятину.

Евр.7:10. Ибо он был еще в чреслах отца, когда Мелхиседек встретил его.

«И да сице реку, Авраамом и Левий, приемляй десятины, десятины дал есть»: «еще бо в чреслех отчиих бяше, егда срете его Мелхиседек». Патриарх не был еще отцом Исаака, когда принял благословение от Мелхиседека Посему в себе еще имел начала к деторождению. Но от Исаака произошел Иаков, а от Иакова Левий. Поэтому, говорит Апостол, во Аврааме был Левий, когда Авраам принес десятину и приял благословение. Посему и Левию было необходимо дать десятину и восприять благословение. Потом Апостол излагает опять речь иным способом и, смело положившись на непререкаемость сказуемого им, доказывает, что левитское священство прекращается и вместо него вводится священство по чину Мелхиседекову. А в то же время посевает предварительно и учение о новом завете.

Евр.7:11. Итак, если бы совершенство достигалось посредством левитского священства, – ибо с ним сопряжен закон народа, – то какая бы еще нужда была восставать иному священнику по чину Мелхиседека, а не по чину Аарона именоваться?

«Аще убо совершенство левитским священством было, людие бо на нем взаконени Быша: кая еще потреба по чину Мелхиседекову иному востати священнику, а не по чину Ааронову глаголатися?» Если священство подзаконное, говорит Апостол, имело совершенство, потому что им исполняемо было все законное, – что значит дарование иного священства? К чему Божие обетование, что дано будет священство не по чину Ааронову, но по чину Мелхиседекову? И тем исполнялось все законное. Оно приносило жертвы, оно очищало от осквернения, им исполняемы были и заповеди о праздниках. Сие-то выразил Апостол: «людие бо на нем взаконени Быша». Так, показав изменение священства, показывает и прекращение закона.

Евр.7:12. Потому что с переменою священства необходимо быть перемене и закона.

«Прелагаему бо священству, по нужди и закону пременение бывает». Закон сопряжен со священством. Потому, как скоро прекращается священство, необходимо тому же последовать и с законом.

Евр.7:13. Ибо Тот, о Котором говорится сие, принадлежал к иному колену, из которого никто не приступал к жертвеннику.

«О немже бо глаголются сия: колену иному причастися, от негоже никтоже приступи ко олтарю». Сказует же Апостол и имя колена.

Евр.7:14. Ибо известно, что Господь наш воссиял из колена Иудина, о котором Моисей ничего не сказал относительно священства.

«Яве бо, яко от колена Иудова возсия Господь наш, о немже колене Моисей о священстве ничесоже глагола». Слово "яве» употребил Апостол в смысле: непререкаемо. Ибо, когда пришли волхвы и Ирод спросил иудеев: «Где Христос рождается?» – говорили: «В Вифлееме Иудейстем». Потом слово свое подтвердили и свидетельством Писания: «Писано бо есть... и ты, Вифлееме, земле Иудова, ни чимже менши еси в владыках Иудовых: из тебе бо изыдет Мне вождь, иже упасет люди Моя Израиля» (Мф. 2, 4–6). А из сего колена, говорит Апостол, не являлось ни одного священника. Напротив того, Озия, отважившись на дело священническое, в наказание за сие высокомерие подвергся бесчестию проказы. Достойна же удивления сия тайна Домостроительства. Ибо как Владыка Христос, будучи вечным царем, именовался первосвященником нашим, так колено Иудово, будучи сперва царственным, в лице Владыки сподобилось священства.

Евр.7:15. И это еще яснее видно из того, что по подобию Мелхиседека восстает Священник иной.

Евр.7:16. Который таков не по закону заповеди плотской, но по силе жизни непрестающей.

Евр.7:17. Ибо засвидетельствовано: Ты священник вовек по чину Мелхиседека.

«И лишше еще яве есть, яко по подобию Мелхиседекову востает священник ин», «Иже не по закону заповеди плотския быст, но по силе живота неразрушаемаго». «Свидетелствует бо, яко Ты еси священник во век по чину Мелхиседекову». И иным образом, говорит Апостол, можно показать сходство того и другого. Как Мелхиседек не имел преемников по священству, так и Христос не передает священства другому. Ибо «заповедию плотскою» Апостол назвал то, что закон, по причине смертности людей, по кончине первосвященника, повелевал принимать на себя священство сыну его. Думаю же, что слово сие дает разуметь и нечто другое. Ибо священники очищали единственно тело, его окропляя и омывая; за него приносили и жертвы, потому что имели обычай приносить жертвы не за человекоубийц или за подкапывающих чужие брачные ложа, но за семеноточивых, за прокаженных, за прикасавшихся к мертвым костям. Потом Апостол снова возвращается к слову о законе.

Евр.7:18. Отменение же прежде бывшей заповеди бывает по причине ее немощи и бесполезности.

Евр.7:19. Ибо закон ничего не довел до совершенства; но вводится лучшая надежда, посредством которой мы приближаемся к Богу.

Евр.7:20. И как сие было не без клятвы.

«Отлагание убо бывает прежде бывшия заповеди за немощное ея и неполезное»: «ничтоже бо совершил закон: привведение же есть лучшему упованию, имже приближаемся к Богу». «И по елику не без клятвы». Закон, говорит Апостол, престает, вводится же упование лучшего.

Но престает закон не потому, что худ, как в своем умоповреждении утверждают еретики, но потому, что немощен и не может приносить совершенной пользы. Впрочем, должно заметить, что немощным и неполезным называет Апостол излишнее в законе: обрезание, субботу и тому подобное. А сие: «не убиеши, не прелюбы сотвориши» и подобное тому, и Новый Завет еще с большею строгостию повелевает хранить (Мф. 5, 21–32). Посему вместо отменяемого мы прияли упование будущих благ. Оно делает нас своими Богу. Клятва же подтверждает нам Божие обетование,

Евр.7:21. Ибо те были священниками без клятвы, а Сей с клятвою, потому что о Нем сказано: клялся Господь, и не раскается: Ты священник вовек по чину Мелхиседека.

«Они бо без клятвы священницы Быша, Сей же с клятвою чрез Глаголющаго к Нему: клятся Господь, и не раскается: Ты еси священник во век по чину Мелхиседекову». Поскольку Сам Бог поставил и подзаконных священников, по прекращении же их поставил другого на место их, то Апостолу необходимо было сказать, что прежних поставлял Бог без клятвы, а при поставлении сего присовокупил и клятву. Посему не думайте, что и сие священство, как и прежнее, прекратится и вместо него опять будет иное. Таковое предположение отвергается бывшею клятвою.

Евр.7:22. То лучшего завета поручителем соделался Иисус.

«По толику лучшаго завета бысть испоручник Иисус». Показав, что священство сопряжено с законом, а потом, что священство левитское прекращается, установлено же священство по чину Мелхиседекову, Апостол небоязненно уже выставляет наружу и Новый Завет и объявляет, что он в такой же мере отличен от Ветхого, в какой второе священство лучше первого. А поскольку Новый Завет обещал нам Царство Небесное, воскресение мертвых и жизнь вечную, ничего же этого не было видимо, то справедливо Апостол «испоручником» сего завета назвал Господа Иисуса, Который собственным Своим воскресением подтвердил упование нашего воскресения, а в собственном Своем воскресении уверил чудесами, какие совершены были апостолами. Потом снова другим способом доказывает Апостол превосходство сего священства.

Евр.7:23. Притом тех священников было много, потому что смерть не допускала пребывать одному.

Евр.7:24. А Сей, как пребывающий вечно, имеет и священство непреходящее.

«И они множайши священницы Быша, зане смертию возбранен суть пребывати»: «Сей же, занеже пребывает во веки, непреступное имать священство». Подзаконные священники имеют естество смертное, а потому не могут непрестанно священствовать, но преемниками священства у них дети; Христос же, как бессмертный, сана священства другому не передает.

Евр.7:25. Посему и может всегда спасать приходящих чрез Него к Богу, будучи всегда жив, чтобы ходатайствовать за них.

«Темже и спасти до конца может приходящих чрез Него ко Богу, всегда жив сый, во еже ходатайствовати о них». Самая уничиженность слов сих взывает, что все это не приличествует Божеству Христа. Ибо не для того Он жив, чтобы ходатайствовать за нас: жизнь Его безначальна и негиблема. Следовательно, и сие разуметь должно о человечестве, потому что как за нас приял страдание, так за нас и ходатайствует. Впрочем, божественный Апостол с уничижительным сочетал и возвышенное, ибо сказал, что Христос "спасает» нас и подает нам совершенное спасение.

Евр.7:26. Таков и должен быть у нас Первосвященник: святой, непричастный злу, непорочный, отделенный от грешников и превознесенный выше небес.

«Таков бо нам подобаше Архиерей, преподобен, незлобив, безсквернен, отлучен от грешник и вышше небес бывый». И сами, думаю, мудрствующие противное истине согласятся, что и сие свойственно человечеству, а не Божеству. Ибо, не говоря о прочем, и сие: «вышше небес бывый», приличествует ли Богу Слову, все устроившему? Слова сии дают видеть Того, Кто по страдании стал выше небес. Бог же Слово имеет неописуемое естество. Посему и это приложим ко Владыке Христу, как к человеку, не иного кого под Ним разумея, кроме Бога Слова, но зная, что свойственно Божеству и что человечеству.

Евр.7:27. Который не имеет нужды ежедневно, как те первосвященники, приносить жертвы сперва за свои грехи, потом за грехи народа, ибо Он совершил это однажды, принеся в жертву Себя Самого.

«Иже не имать по вся дни нужды, якоже первосвященницы, прежде о своих гресех жертвы приносити, потом же о людских: сие бо сотвори единою, Себе принес». Апостол представил два свойства, которых не имели сподобившиеся священства. Ибо они и часто приносили жертвы, и приносили за себя самих; потому что сами прегрешают, как человеки, а подлежа грехам, не имеют такого дерзновения к приношению жертв. Но Христос не делает ни того, ни другого; первого, потому что непричастен греху, а второго, потому что единой жертвы довольно для спасения. Те приносили нечто иное в жертву, а Он принес тело Свое, Сам стал и священником, и жертвою, и, как Бог, приемля дар со Отцом и Духом.

Евр.7:28. Ибо закон поставляет первосвященниками человеков, имеющих немощи; а слово клятвенное, после закона, поставило Сына, на веки совершенного.

«Закон бо человеки поставляет первосвященники, имущыя немощь». Ибо такова природа людей.

«Слово же клятвенное, еже по законе, Сына во веки совершенна». Единородный Сын сопутственным рождению имеет совершенство, потому что Отец родил Его совершенным. Посему и это разуметь должно по человечеству. Ибо совершенным Апостол называет здесь бессмертного. Разуметь же должно не иного Сына, кроме Сына по естеству, но Одного и Того же, приемлющим то же наименование, как человека, и опять сущим и по естеству Сыном, как Бога.