Эпистолярное наследие прп. Феодора Студита охватывает период около 30-ти лет (786-826 гг.), при этом значительная часть посланий была написана во время его третьей ссылки (815-820 гг.). Первоначально полное собрание писем насчитывало не менее 849 посланий, однако многие из них утрачены.
Круг адресатов прп. Феодора был обширен: от монахов Студийского монастыря и других обителей, духовенства, родственников и друзей до высокопоставленных государственных и церковных деятелей, включая императоров и патриархов. Большая часть писем посвящена ключевым церковным проблемам того времени: михианской схизме и иконоборческому кризису начала IX века.
Сохранившиеся письма можно разделить на 6 основных категорий:
1. Открытые письма. Адресованы общинам мужских и женских монастырей (около 40), а также иконоборцам. Некоторые из них (10 писем: 381, 382, 406, 410, 433, 457, 473, 480, 488, 503) по своей сути являются огласительными поучениями.
2. Догматические и нравственные письма. Посвящены вопросам веры и христианской этики.
3. Утешительные письма. Написаны по случаю смерти детей или других родственников адресатов.
4. Письма, обращенные к монахам, отказавшимся от данного ими обета.
5. Письма высокопоставленным лицам. Включают послания императорам и папам.
6. Личные письма. Адресованы друзьям, знакомым, ученикам и сострадальцам в гонениях. Составляют наибольшую часть собрания.
В ряде писем прп. Феодор, как и в своих трактатах, углубляется в вопросы описуемости (изобразимости) Иисуса Христа на иконах и внутреннего характера поклонения святым образам.
Представленный сборник разделен на 3 книги (562 письма). Важно отметить, что подлинность 3-х писем (557-559) вызывает сомнения. Письмо 549, адресованное монаху Мефодию и содержащее 17 канонических вопросов и ответов, ошибочно приписано свт. Никифору Константинопольскому в Алфавитной синтагме иером. Матфея Властаря.
Письма характеризуют аскетическую, пастырскую и общественную деятельность прп. Феодора Студита. Они отражают его борьбу за свободу Церкви, точное соблюдение канонов, противостояние беззаконному царскому браку и защиту иконопочитания. Письма также раскрывают его деятельность как игумена, организатора и руководителя Студийской киновии. Они отечески назидают в делах веры, наполнены пламенной любовью к монашеству и содержат драгоценные указания для ищущих спасения.
С художественной точки зрения, письма преподобного Феодора Студита считаются одним из лучших памятников византийской эпистолографии, являясь не только бесценным источником сведений о церковно-политической жизни Византии конца VIII – начала IX вв., но и живым свидетельством веры перед лицом гонений.
*Название сочинения на греческом языке: Ἐπιστολαί.
Послание 32(91). К Фалелею, сыну147
Хорошо сделал ты, возлюбленный сын, что прислал мне письмо. Этим ты доказал свою веру и любовь. Но для чего ты воспеваешь мне хвалы, к которым я совершенно не причастен? Разве ты не знаешь, что я грешник и неискусен в слове? Но любовь слишком хитра, она заставляет любящих незаслуженно приписывать другим то, чего в них нет. Итак, оставив похвалы, лучше молись, сын мой, чтобы я утвердился в Господе и во всем спасался от лукавого.
Телесную свою немощь переноси с благодарностью к Богу и не огорчайся тем, от чего она случилась. Господь ведает, как назначить каждому полезное. Впрочем, я не знаю, от чего это с тобой случилось. Злословие презирай, и оно скорее прекратится, а если будешь бояться его, то оно более усилится, от чего да сохранит тебя помощь Божия! Хотя и велико притеснение гонителей, но за это нас ожидает небесная награда: «если с Ним страдаем, с Ним и прославимся» (Рим.8:17). Ибо теперь время не благоденствия, а мученичества.
О пресвитере, который кажется православным, но вкушает, как ты сказал, пищу вместе с неправославным епископом. Если он прекратит такое сопиршество и примет епитимью – отлучение от священнослужения на некоторое время, – с тем, чтобы более не впадать в такой грех, то он может получить исцеление и вернуться к совершению богослужения. А если он будет поступать безразлично, то не может послужить человеку искуплением богатство его. Надо избегать вместе с приношениями в дар и еретического приобщения, и прочих греховных дел, чтобы не отдавать добра и взамен не получать зла, чтобы не отдавать свет и не получать тьму.
Хотя бы кто-то и предлагал даже все богатства мира и одновременно имел общение с ересью, он не друг Божий, а враг. И что я говорю о приобщении? Кто имеет общение с еретиками и в пище, и в питии, и в дружбе, тот виновен. Это слова Златоуста и всех святых. Какое же это невольное, а не добровольное дело, если человек кажется православным, а между тем имеет общение с ересью? Невольным оно бывает тогда, когда кто-нибудь, насильно раскрыв рот православному, вольет в него еретическое причастие, что делали древние еретики и делают, как я узнал, нынешние христоборцы.
Вступать в общение с еретиками самому – дело добровольное, если же кто вступил в него из страха, – ибо в этом заключается твой вопрос, – то и в таком случае он не может иметь оправданий. Ибо сказано: «не бойтесь убивающих тело» (Мф.10:28), но бойтесь Бога, Который может и тело, и душу ввергнуть в геенну вечного огня. Слышали? Поистине целый мир недостоин одной души, сохраняющей себя не причастной и еретического приобщения, и всякого зла. А причастные тому и другому равноценны траве, дровам, соломе, которые сожжет испытующий огонь Суда, а виновников этого сохранит сжигаемыми, но не очищаемыми, во веки.
* * *
Примечания
Написано в 816 году.