Житие преподобного Иоанна Кущника⁶⁰²

Память 15 января

В Царьграде, в царствование Льва Великого⁶⁰³, жил один богатый и именитый военный сановник, по имени Евтропий, с женою Феодорою. У него было три сына, из которых двое были отданы на царскую службу и уже достигли на ней значительных чинов, третьего же, младшего, по имени Иоанна, он отдал на обучение разного рода наукам. Будучи еще двенадцатилетним мальчиком, Иоанн весьма заметно выделялся из среды своих сверстников, так что даже сами учителя удивлялись его способностям и выдающемуся для юного возраста развитию. Но он преуспевал не только в мирском, но и в духовном любомудрии. Под благодатным действием на него Святого Духа, он рос кротким, незлобивым и скромным мальчиком и, по окончании уроков, проводил время не в играх, свойственных детскому возрасту, но в чтении святых боговдохновенных книг и в усердном посещении церковных богослужений. Его сердце было согрето любовью к Богу, и в его душе сильным пламенем начал разгораться огонь этой любви.

В то время как Иоанн столь преуспевал в благочестии, случилось однажды одному иноку войти в дом, в котором учился блаженный. Увидев его, отрок спросил:

– Откуда ты, отче, и куда идешь?

– Я из обители «неусыпающих»⁶⁰⁴, – отвечал инок, – и иду в Иерусалим поклониться святым местам.

С разгоравшимся сердцем Иоанн начал спрашивать его об иноческой жизни, о молитве и посте, о неумолкаемом пении и о других подвигах и трудах иноков. Инок, видя благочестие и рассудительность мальчика, подробно рассказал ему о всех обычаях и уставах своего монастыря.

Иоанн, выслушав внимательно, что говорил инок, сказал ему:

– Возвратишься ли ты, отче, снова в свой монастырь, или останешься в Иерусалиме?

– Я имею, – отвечал инок, – приказание от своего игумена возвратиться и, поклонившись, если будет угодно Богу, святым местам, немедленно приду назад.

Тогда Иоанн, взяв инока за правую руку, сказал:

– У меня есть к тебе, отче, тайное слово.

Затем отвел его в сторону и стал говорить:

– Послушай меня, отец мой, – прошу тебя, – и окажи мне милость. У меня есть сильное желание оставить суетный мир и служить Христу. Но родители думают обо мне совсем иное. Любя меня больше старших братьев, они хотят доставить мне какую-либо высокую должность и женить меня. Я же, часто слушая в святой церкви слово Божие и сам читая святые книги, понял, что все мирское – суетно, и что полезно только одно – отрекшись от мира, служить Христу в вашем иноческом образе. Заклинаю тебя Богом, Который хочет нашего спасения, чтобы ты взял меня при возвращении в свой монастырь.

В этих словах инок почувствовал, что отрока призывает к Себе Сам Бог. Он клятвенно обещался взять его с собою при возвращении назад, и таким образом расстались.

По отбытии инока в Иерусалим блаженный Иоанн, желая жить по Евангелию, стал просить своих родителей приобрести для него Евангелие, чтобы, учась в нем словам Христовым, научиться совершать и дела, угодные Христу. Родители весьма порадовались при виде такого усердия сына к Божественному Писанию. Они тотчас наняли искусного писца, чтобы тот изготовил красивый список Евангелия; потом они обложили его золотом и украсили драгоценными камнями, чтобы сына их привлекали к усердному чтению книги не только сладость написанных внутри ее слов Христа, но и внешняя красота книги. Изготовив такое Евангелие, они подарили его сыну. С радостью приняв святую книгу, Иоанн стал усердно читать ее; сердце его услаждалось словами Христовыми, и он, возгораясь со дня на день все большею любовью к Богу, с нетерпением ждал возвращения из Иерусалима инока, которому открыл тайну своего сердца.

По прошествии долгого времени инок тот возвратился и был встречен Иоанном с великой радостью.

– Вот, сын мой, я возвратился, как обещал, – сказал инок, – и если хочешь, возьму тебя с собою в монастырь.

Блаженный Иоанн отвечал:

– Благодарю Бога, возвратившего тебя в добром здоровье, удостоившего меня вновь увидеть тебя. Я готов в путь. Но что нам делать, если родители не захотят отпустить меня? Мать моя очень чувствительна сердцем, и когда она узнает, что я хочу оставить их, то будет обливать землю слезами и удержит меня, воспрепятствовав таким образом моему желанию. Умоляю тебя, отец мой, уйдем отсюда тайно, чтобы никто из моих родных и знакомых не знал ни о моем отбытии, ни о дороге, какой я ушел.

– Сделаем, сын мой, так, как ты хочешь, – сказал инок, – и пусть Бог исполнит желание сердца твоего.

Так они пришли на берег моря к пристани корабельной и, найдя корабль, стали просить владельца его, чтобы он отвез их в обитель неусыпающих. Но тот потребовал с них в уплату за провоз много золота, ибо говорил, что ожидает для корабля большого груза, равно как и для найма его для обратного пути.

Иоанн спросил его:

– А сколько стоит доставка на твоем корабле полного груза?

– Сто златниц, – отвечал корабельщик.

– Подожди, брат мой, до трех дней, – сказал Иоанн, – и я найму твой корабль.

Поговорив с ним, Иоанн и инок ушли. Наедине Иоанн сказал иноку:

– Корабельщик просит за провоз дорого; но еще дороже для меня тайно уйти от родителей; пойду поэтому к родителям своим и попрошу их дать мне на некоторые нужды золота.

– Иди, сын мой, – отвечал инок, – и Господь да исполнит твое намерение, как угодно Его воле.

Придя в свой дом, Иоанн сказал матери:

– Хочу просить у вас, матушка, одной милости, да не смею.

– Проси, чего хочешь, сын мой, – отвечала мать.

– Все товарищи мои по учению, – сказал Иоанн, – не один раз и не два, но многократно звали меня к себе в гости, я же ни разу не позвал их к себе и не отплатил им за гостеприимство; мне стыдно пред ними, и я уже не могу ходить от стыда в училище. Прошу вас, дайте мне столько денег, сколько нужно было бы для угощения моих товарищей.

– Подожди до утра, – отвечала мать, – я скажу твоему отцу, и он даст, что тебе нужно.

Когда она передала о просьбе Иоанна своему мужу, тот, из любви к сыну, дал ему сто златниц, и это произошло по особому Божиему промышлению, чтобы исполнилось доброе намерение отрока.

Дав сыну золота, отец поручил его надзору верного слуги, с приказанием смотреть, чтобы мальчик не тратил денег без нужды. Иоанн с радостью пошел с ним на морской берег, говоря:

– Поищем и купим хорошей рыбы.

Когда они подошли к кораблю, он послал слугу в училище со словами:

– Пойди, посмотри, собираются ли товарищи, и потом снова возвратись ко мне.

По уходе слуги Иоанн поднялся с иноком на корабль; вручив корабельщику плату, они отплыли от берега и пустились в путь. Иоанн взял с собою и Евангелие, подаренное ему родителями, и утешался в дороге чтением его.

Слуга, возвратившись из училища, долго искал Иоанна на берегу, но, не находя, подумал, что отрок отправился домой; тогда он пришел к своим господам и спросил об Иоанне. Тотчас стали поспешно всюду искать его. Но долгие поиски и в Царьграде, и в окрестностях его не привели ни к чему, и в доме Евтропия горько плакали и рыдали о возлюбленном сыне Иоанне. Между тем когда Иоанн находился в пути, Бог явно помогал ему: он послал кораблю попутный ветер, и путешественники в непродолжительном времени приплыли к обители неусыпающих. Здесь инок рассказал игумену Маркеллу и братиям все, что знал об отроке Иоанне, также – и то, с какою верою и ревностным усердием он стремится к принятию иноческого образа и служению Господу.

Видя крайнюю молодость отрока, игумен сказал ему:

– Сын мой! Не под силу будет тебе нести иноческие подвиги и соблюдать строгие посты, так как ты еще очень молод. Кроме того, у нас есть обычай – не тотчас же постригать каждого ищущего иноческого звания, но лишь – по долгом испытании искренности его намерений и усердия в подвигах благочестия. Поэтому, если хочешь проходить иноческое служение совместно с нами, то должен сначала пожить у нас так, без иноческого пострига, присмотреться к нашей жизни и испытать себя, под силу ли будут тебе такие труды.

Тогда блаженный Иоанн упал к ногам игумена и, горько плача, стал просить:

– Умоляю тебя, отец мой, постриги меня теперь же. Смотри не на молодость мою, но на усердие мое, ибо я всем своим сердцем стремлюсь к тому, чтобы удостоиться принятия вашего Ангельского образа. Не отвергай моей мольбы, но ради Пресвятой, Единосущной и Животворящей Троицы прими меня иноком в свою обитель.

Игумен, тронутый усердием и слезами отрока, живо ощущая благодать обитающего в нем Духа Святого, тотчас согласился принять и постричь его и потом приказал ему неуклонно проходить все степени монастырского послушания и учиться у опытных старцев.

Иоанн, когда желание его наконец исполнилось, с ревностью и смирением исполнял все, что ему приказывали и, преуспевая постепенно в иноческих подвигах, в скором времени достиг такого совершенства в добродетели, что превзошел принявших иночество ранее него и для всех сделался примером непрестанной молитвы, кроткого послушания и терпеливого перенесения самого строгого поста. Часто он в течение многих дней ничего не вкушал – кроме лишь причащения пречистых и животворящих Христовых Таин, – и только этим поддерживал себя. Удивлялся Иоанну даже сам игумен и говорил ему:

– Сын мой! Зачем при своей молодости ты предпринимаешь такие подвиги? Смотри, как бы тебе не ослабеть от неумеренного поста телесными силами и, расстроив свое здоровье, не оказаться неспособным на последующие подвиги и на служение во славу Христа.

Иоанн, смиренно по обычаю кланяясь игумену, отвечал:

– Прости, святой отец, меня, негодного раба, и помолись за меня, ленивого и малодушного, чтобы Господь сподобил меня на подвиги и помог моей слабости.

Среди таких подвигов блаженный Иоанн прожил в обители шесть лет. И вот восстал на него враг и ненавистник всякого добра – дьявол. Чтобы ослабить в Иоанне силу на дальнейшие подвиги, затруднить и воспрепятствовать столь доблестное преуспеяние в исполнении Господних заповедей, он пробудил в нем мысль о родителях и заставил сердце его мучиться жалостью к ним при воспоминании о великой любви к нему отца и матери. Он стал внушать Иоанну такие мысли: «Что-то теперь делают без тебя твои родители? Как они скорбят, печалятся и плачут о тебе, так как ты ушел из дому без ведома их! – Плачет отец, рыдает мать, скорбят братья, жалеют о тебе родные и знакомые, в горе из-за тебя весь дом отца твоего». Еще лукавый приводил ему на память богатство и славу родителей, почести, которые имеют братья его, и разные другие суетные блага земные. Он смущал его такими помыслами непрерывно и днем и ночью, так что Иоанн, наконец, крайне ослабел телесными силами и был едва жив: от великого воздержания и иноческих подвигов и от внутреннего мучения помыслами – иссохла, как черепок, сила его⁶⁰⁵, и плоть его сделалась подобной тростнику, колеблющемуся от ветра⁶⁰⁶.

Игумен, видя, как Иоанн с каждым днем слабеет, сказал ему:

– Не говорил ли я тебе, сын мой, что Бог не требует от рабов Своих неумеренного труда, но хочет, чтобы каждый служил Ему, во славу Его святого имени, по своим силам. Ты, сын мой, не послушал меня в свое время, и вот теперь уже изнемог от неумеренного поста и непосильных трудов.

– Не пост иссушил меня, отец мой, – отвечал Иоанн, – и не труды изнурили меня, но помыслы, внушаемые лукавым, мучают меня и днем и ночью в течение уже долгого времени.

При этом Иоанн признался игумену в своих помыслах о родителях и о доме. Игумен сказал ему:

– Не говорил ли я тебе и раньше, сын мой, что тяжелы иноческие подвиги, что иноки много несут с собой и трудов, и вражеских нападений, и невыразимых искушений.

При этих словах игумен прослезился и долго плакал об Иоанне. Бог же, Который все обращает на пользу, особым тайным воздействием на сердце игумена внушил ему, чтобы он не препятствовал Иоанну пойти к своим родителям: Господь хотел сделать в нем впоследствии дивными Свои желания⁶⁰⁷. Игумен благословил Иоанна идти, куда он хочет, лишь увещевал его тщательно беречься от сетей врага и сохранить в пути непорочность.

– Хотя я и пойду к родителям, – отвечал Иоанн, – однако и там, с помощью Божией и ваших молитв, сокрушу главу моего врага и покажу его бессилие.

Затем Иоанн пошел в свою келью, чтобы приготовиться в путь. Приготовление же это состояло не в чем-либо другом, а только в молитвах, слезах, воздыханиях сердца, соединенных с коленопреклонениями, – чтобы Господь не дал восторжествовать врагу, но Сам, как знает и хочет, направил его путь по Своей благой и всесовершенной воле. Придя на другой день поутру к игумену, Иоанн пал к его ногам и начал умолять его не гневаться за уход его из монастыря, но напутствовать его своим отеческим благословением и святыми молитвами.

Тогда игумен созвал к себе всех братьев и, объявив, что Иоанн хочет уйти от них, приказал молиться за него. Сам же Иоанн, прощаясь, говорил братьям:

– Знаю я, что дьявол хочет совсем удалить меня из этого святого места под предлогом свидания с моими родителями. Но я надеюсь на Бога и на ваши святые молитвы, что я и с родителями увижусь, и дьявола поборю, победив его обольщение.

После этого все пошли в церковь и там со слезами помолились об Иоанне. Игумен же, благословляя его в путь, сказал:

– Иди, сын мой, во имя Отца и Сына и Святого Духа, и Господь наш Иисус Христос да сопутствует тебе и да управит путь твой по Своей воле.

Также благословили его, поднимая руки, и все прочие отцы. Иоанн целовал их всех и говорил:

– Да спасет вас Господь, отцы и братия, да спасет Он вас, – благословенную Им дружину, добрых подвижников, с любовью принявших меня в свое сообщество, которого теперь я лишаюсь, по своему недостоинству жить вместе с такими угодными Богу людьми.

С этими словами он вышел из монастыря и отправился в свой путь.

Отойдя от монастыря на расстояние стадии⁶⁰⁸, он оглянулся назад и, увидев монастырь, горько заплакал. Он пал на колена и, рыдая и орошая землю слезами, стал молиться Богу. Потом он встал и снова отправился в путь, поручая себя Богу и возлагая свои надежды на Его промышление и покровительство. По дороге ему встретился один нищий, одетый в лохмотья. Иоанн обратился к нему и сказал:

– Вижу, что у тебя, брат мой, одежда очень ветха и вся изорвана; прошу тебя, дай ее мне, сам же возьми мою лучшую.

Нищий очень обрадовался и тотчас же, сняв свое рубище, подал его Иоанну, а тот отдал ему взамен свою лучшую одежду.

Когда Иоанн подошел к Царьграду, то, увидев издали дом своих родителей, упал лицом на землю и стал молиться такими словами:

– Господи Иисусе Христе, не оставь меня!

Был вечер, и блаженный Иоанн остался здесь ждать наступления ночи. В полночь же, подойдя к дверям родительского дома, он снова упал на землю и молился:

– Господи Иисусе Христе! Вот дом отца моего, видеть который я так желал. Но не попусти мне лишиться из-за него Твоей благодати. Молю Тебя, Владыка, даруй мне свыше помощь и силу победить дьявольское искушение, не попусти его торжества надо мной и моего падения, но дай мне доблестно окончить на этом месте жизнь свою.

Так он молился до рассвета утра. С наступлением дня, когда открылись двери и вышел управитель дома, начальствовавший над прочими рабами, то он, увидев одетого в лохмотья нищего, спросил у него:

– Кто ты, откуда и зачем осмелился прийти сюда? Ступай скорее прочь отсюда, так как сейчас выйдут мои господа.

– Как видишь, – кротко отвечал ему Иоанн, – я – нищий, не имею где приклонить голову, прошу тебя, господин мой, сжалься надо мной, не гони меня отсюда, но позволь остаться в этом углу. Я никому не сделаю зла, сам же ты получишь милость от Бога, если пожалеешь меня и позволишь мне остаться здесь.

Сжалившись над нищим, управитель дома оставил его. Спустя немного времени вышли из дому родители Иоанна, направляясь в царский дворец. При виде их, блаженный заплакал и стал говорить в своем уме:

– Желание мое наконец исполнилось, – я вижу своих родителей. Но не порадуешься, дьявол, потому что, по благодати моего Господа, я считаю за ничто твои, обращенные против меня, палящие стрелы.

И снова от всей души воззвал он к Богу:

– Господи Иисусе Христе, не оставь меня до конца!

Блаженный Иоанн оставался неподвижным в углу у ворот и лежал там, как Лазарь (Лк.16:20), или как Иов на куче пепла (Иов.2:8). Отец его, видя лежащего у ворот бедного нищего, начал посылать ему кушанья со своего стола, говоря:

– Велико терпение у этого нищего, – оставаясь без крова, он переносит и зиму и зной, и мороз и дождь; поистине таковые именно наследуют Царство Небесное. Ради него Бог, может быть, и нас спасет, почему и направил его к нам, – чтобы, оказывая милость ему, мы через это и сами удостоились потом быть помилованными Им. Кто знает, – быть может, такую же нищету переносит сейчас и наш возлюбленный сын Иоанн, о котором мы даже не знаем, где он; мы делаем этому нищему то самое, чего желали бы в таком случае нашему сыну от других.

Однажды мать Иоанна, выйдя из дому, увидела этого нищего лежащим на куче навоза в своих лохмотьях. Это показалось ей настолько отвратительным, что она сказала слугам:

– Оттащите прочь отсюда этого противного человека, так как я не могу ходить сюда, пока вижу, что он здесь лежит.

Слуги тотчас оттащили его в другое место. Блаженный мог теперь только издали смотреть на ворота дома своего отца. Однажды, увидев вышедшего из ворот управителя дома, он подозвал его к себе и сказал:

– Умоляю тебя, господин мой, – как с самого начала ты был милостив ко мне, так и теперь пожалей меня и сделай мне небольшую палатку, чтобы госпожа ваша не видала меня и чтобы у меня было хотя какое-нибудь прикрытие от холода.

Управитель исполнил просьбу Иоанна и вскоре построил небольшую палатку, в которой святой и оставался, проводя все время в молитве к Богу. Каждый день отец посылал ему со своего стола пищу; Иоанн с благодарностью принимал ее, но раздавал посещавшим его другим нищим, сам же всегда терпел голод и жажду и от такого чрезвычайного воздержания и поста настолько исхудал, что можно было пересчитать все суставы его костей.

В течение целых трех лет Иоанн терпеливо переносил такую жизнь, скрывая от своих родителей, что он сын их. По прошествии же трех лет, преблагой и человеколюбивый Господь наш Иисус Христос, видя терпение и смирение Своего раба, определил положить конец его бедствиям и трудам. Он явился ему в видении и сказал:

– Радуйся, Иоанн, уподобившийся возлюбленному ученику Моему Иоанну Девственнику⁶⁰⁹, потому что ты, оставив все, последовал за Мной в чистом девстве. Вот уже приближается предел твоей жизни, и наступает конец твоим великим страданиям: через три дня ты придешь ко Мне и наследуешь покой праведных.

Придя в себя после видения, Иоанн начал со слезами молиться Господу и говорил:

– Благодарю Тебя, Господи, Боже мой, что Ты хочешь даровать мне, недостойному, покой праведных. Но умоляю Тебя, Владыка мой, вспомни и о моих родителях, помилуй их по Своей великой милости и очисти их грехи, потому что Ты один благ и многомилостив.

После такой молитвы он позвал к себе вышеупомянутого слугу своих родителей, управителя дома, и сказал ему:

– С самого начала и до этих пор ты был милостив ко мне. Умоляю тебя, господин мой, будь милостив до конца. Об одном прошу тебя, – поди и скажи своей госпоже следующее: тот нищий, которого ты приказала прогнать от ворот, умоляет тебя через меня такими словами: ради Владыки Христа, не погнушайся мною, убогим, но соблаговоли прийти ко мне, ибо мне нужно поговорить с тобой.

Слуга передал своей госпоже слова нищего. Та же сказала:

– О чем еще нищему говорить со мною? Я и смотреть-то на него не могу, а он еще беседовать хочет со мной.

Об этом она рассказала мужу, но тот стал уговаривать ее:

– Иди, жена моя, не гнушайся нищим, ибо Сам Бог избрал нищих.

Тем не менее, она не послушала мужа и не пожелала идти. Преподобный Иоанн снова послал к ней с такими словами:

– Через три дня я умру, ты же, если не захочешь видеться и говорить со мною, очень потом будешь сожалеть.

Она стала колебаться в раздумье, – идти ей или нет, – не столь желая послушать нищего, сколько любопытствуя, что именно он хочет сказать ей; едва победила она свою нерешительность и вознамерилась пойти, только услышав о приближении его смерти и рассчитывая узнать от него что-нибудь новое. Она вышла из дому и приказала своим рабам принести и положить пред ней нищего, так как преподобный Иоанн, по причине тяжкой болезни, сам не мог уже подойти. Чтобы не быть узнанным, он закрыл свое лицо и начал так говорить ей:

– Скоро уже, госпожа, я перестану нуждаться в оказываемых мне приюте и помощи, и уже уготована вам награда за милостыню, по слову Господнему в Евангелии: «так как вы сделали это одному из этих братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Мф.25:40). Я же, не обладая по своему убожеству никаким имуществом, хочу оставить тебе некоторое благословение, но прежде умоляю тебя: поклянись мне исполнить то, что я скажу тебе, – и тогда ты получишь благословение.

Она поклялась исполнить, что он скажет. Тогда преподобный Иоанн стал просить:

– Умоляю тебя, госпожа, чтобы ты распорядилась, по смерти моей, похоронить меня на том месте, где стоит моя палатка. Не позволяй покрывать меня никакими другими одеждами, кроме этих лохмотьев, которые сейчас на мне, так как я не стою более почетного места и лучшей одежды.

После этого он вынул из-за пазухи Евангелие и, подавая ей, сказал:

– Пусть это будет тебе утешением в настоящей жизни и добрым путем в вечность тебе и твоему мужу, моему господину.

Взяв Евангелие, она стала рассматривать его, обращая к себе то той, то другой стороной и думая про себя:

– Как это Евангелие похоже на то, которое господин мой переплел для нашего сына!

И потом пошла и показала его своему мужу. Тот признал его и сказал:

– Это, действительно, то самое Евангелие, которое мы подарили нашему возлюбленному сыну, а не другое, пойдем и спросим: откуда оно у него, и не знает ли он чего-либо о нашем сыне Иоанне.

Родители пришли к нему вдвоем и стали ему говорить:

– Заклинаем тебя Святой и Живоначальной Троицей, – скажи нам, откуда ты взял это Евангелие и где наш сын Иоанн?

Будучи не в силах скрывать более муку своего сердца и удерживаться от слез, он отвечал:

– Я – ваш сын Иоанн, и это – то самое Евангелие, которое вы мне подарили; правда, я виноват в причиненной вам скорби, но подаренное мне вами Евангелие научило меня любить Христа и терпеливо нести Его благое иго.

Услышав это, они припали к его изголовью, обнимали его и в течение долгого времени орошали его обильными слезами. Одновременно их сердце было переполнено и радостью и скорбью: радовались они тому, что нашелся наконец их любимый сын, сокрушались же сердцем оттого, что нашли его в такой нищете и убожестве и что не узнали его, когда он лежал у ворот. Все соседи, друзья и знакомые собрались к ним; слух о возвращении Иоанна прошел по всему городу, и все, прославляя Бога, дивились сему. Между тем преподобный Иоанн предал душу свою в руки Божии⁶¹⁰. Богу было угодно, чтобы жизнь Иоанна, и при самой его кончине, осталась неоскверненной мирскими почестями и отрешившейся от любви родительской; Господь потому и поспешил взять его к Себе, чтобы он вошел в небесное жилище чуждым мира и мирской дружбы.

Забыв клятву, мать сняла с него ветхое рубище и одела его в драгоценные, золототканые одежды; но неожиданно тотчас же впала в расслабление и опасно занемогла. Евтропий же, отец Иоанна, сказал:

– Мы должны исполнить волю своего сына, так как он не хочет, чтобы его хоронили в таких дорогих одеждах.

С тела преподобного сняли мирские одежды, вновь одели в нищенские лохмотья, и Феодора, мать Иоанна, тотчас же исцелела и стала по-прежнему здоровой. Честные и святые мощи преподобного Иоанна родители его похоронили в той же палатке, в которой он жил. Над гробом его они выстроили потом церковь и большой странноприимный дом, все же свое имущество пожертвовали на содержание странников и пропитание нищих. Вскоре после того они и сами мирно скончались и были погребены в той же церкви, которую устроили над гробом своего сына.

Такова жизнь святого и преподобного Иоанна Кущника, таковы подвиги и труды, которые он претерпел ради Христа, такова его борьба с дьяволом, победив которого, он увенчан теперь небесным венцом в Церкви торжествующих, по благодати Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава вовеки, аминь.