Отдел третий. Экзегетические замечания на книгу Плач

Первое слово, какое вырывается у ветхозаветного певца, при взгляде на развалины священного города, есть слово глубокой тоски и скорбного недоумения: איכת «о, как»; т.е., как могла случиться перемена, какую пережил Иерусалим! Седе един град, умноженный людьми. Прежде Иерусалим был очень многолюдным и оживленным городом. Гекатей, историк времен Александра Великого, свидетельствует, что даже в его время в Иерусалиме насчитывалось до 120 тысяч жителей. (У Зейзенбергера, О. с. р. 19). Если бы эта цифра и была несколько преувеличенной, все же несомненно одно, – что в праздник Пасхи в Иерусалим стекалось более двух миллионов человек. (Ioseph. Bell. Ιud. VI. 9. 8). Теперь на такое многолюдство и оживление нет и намека. Иерусалим стал безлюден и пустынен. Бысть, яко вдовица, умноженный во языцех. Выражение «стал как вдова» толкуется различно. Абенъ-Езра и Раши, а по примеру последнего Негельсбах, видят в этих словах продолжение мысли об одиночестве города и объясняют их следующим образом: Иерусалим не только потерял во время гибельной войны всех детей своих, т.е., жителей, но осужден на бесчадие и на дальнейшее время, так как оставленный Иеговой он стал подобен вдове, лишившейся возможности рождать детей (Abr. Ibn-Ezra, Coment. См. Schonefelder, Die Klagelieder des Ieremias nach. rabbinischer Auslegung. München. 1887. p. 7; ср. Негельсбах, О. с). По другому толкованию, сравнение с вдовою указывает на то, что город лишен царя, князей и вообще правительства (Зейзенбергер). Но отношения царя к народу в Св. Писании никогда не приравниваются к супружескому союзу. Напротив, к взаимным отношениям Иеговы и иудейского народа образ брачного союза прилагается очень часто (Иер.2:2; 3:8; 5:5; Ис.54:15; Ос.2:19, 20 и др.). Вот почему первому толкованию должно отдать преимущество пред последним. Но и первое толкование, в свою очередь, не чуждо существенного недостатка. Оно мало вяжется с самым текстом и может быть выводимо из последнего только путем умозаключений. Отсюда, удобнее всего понимать употребляемое пророком сравнение с вдовой просто как образное указание на установившееся в городе настроение скорби и уныния. В таком смысле это сравнение употребляется, например, в (Апок.18:7).

Выражение яко вдовица в еврейском тексте, читается כאלמנה . По раввинскому толкованию, Иеремия употребил выражение כאלמנה «как вдова» не לאלמנה «вдовою», с целью показать, что Иерусалим не навсегда оставлен Богом, но что, напротив, наказание его лишь временное (Echa–Rabbati, р. 46). Но, кажется, проще объяснять эту особенность выражения желанием смягчить резкость сравнения.

Владяй странами бысть под данию. Некогда Иерусалим был властелином народов. Так, при Давиде и Соломоне он был столицей государства, обнимавшего обширную территорию от Средиземного моря до Евфрата. И даже незадолго до падения соседние народы (аммонитяне, моавитяне и идумеи) платили ему дань. Теперь Иерусалим сам стал данником.

Бысть под данию в евр. היתה למס . Словопроизводство евр. מס очень темно. Раввинское предание (Echa–Bahhati, р. 67) предлагает заменить его другим, именно, – סמל) סמל«образ», «идол»), но без всяких оснований. Впрочем, основное значение слова מס «дань», а в приложении к людям «данники», установлено с достаточной определенностью (Быт.49:15; 3Цар.9:21).

Пророк продолжает начатое в первом стихе сравнение Иерусалима с вдовой. Лишившись жителей и прежней своей славы, Иерусалим плача плакася в нощи. В выражении плача плакася, соответственно еврейскому тексту, должно видеть указание не на продолжительность плача, а на его особенно скорбный характер. Такое значение имеет стоящий в еврейском тексте оборот בכו תבכה (infm. abs. пред. verb. fin.). Русский перевод правильно передает мысль еврейского выражения словами: "горько плачет он». В нощи. Скорбь Иерусалима не затихает даже и в такие часы, когда обычно сон заставляет страдающих забывать о своих муках. Так нужно понимать слова в нощи. По мнению Зейзенбергера, ночь упоминается здесь в противоположность дню, когда Иерусалим, будто бы удерживается от плача, не желая подавать повода к насмешкам врагов. Но против такого толкования говорить дальнейшие слова: и слезы его на ланитех его, указывающие на постоянство, непрерывность плача. Несть утешаяй его. Это обстоятельство усиливает и без того глубокую скорбь Иерусалима еще более, так как в силу психологических особенностей человеческого сердца каждый страдающий ищет сочувствия своим бедствиям и, если находит его, чувствует облегчение; напротив, если в окружающих он не видит никакого участия к себе, бедствия становятся для него еще более ощутительными. От всех любящих его и пр. Под любящими разумеются соседние народы, которые до падения Иудеи неоднократно искали союза с Иерусалимом. Таковы идумеи, моавитяне и др. После разрушения и во время самой осады они не только не оказали Иерусалиму помощи, но изменили ему, сделались ему врагами. В чем выразилась эта измена, – уже упомянуто выше.⁵⁰⁴

После речи об Иерусалиме пророк переходит ко всей Иудее и говорит о начавшейся в ней эмиграции. Преселися Иуда ради смирения своего и ради множества работы своея. Стоящий в еврейском тексте глагол גלה означает не добровольное переселение, а вынужденное. Вот почему Кейль, Лёр и Герлах видят в этом стихе указание на Вавилонский плен. Еврейской частице מעני) מן «от бедствия» и далее עבדה ומרב и «от множества рабства») в таком случае придается значение предлога, указывающего место, и стих перефразируется так: переселился Иуда из бедствия и тяжелой работы; под бедствием при этом разумеются ужасы осады, а под работою – труды по сооружению укреплений. Но такое толкование не мирилось бы со следующими словами: «поселился среди язычников и не нашел покоя». Если бы здесь шла речь о Вавилонском пленении, то последние слова не имели бы смысла, так как Иудеи, конечно, и не ожидали для себя покоя в стране пленения. Удобнее, поэтому, толковать 3 стих о случаях добровольного бегства иудеев к соседним народам. Если бы даже глагол גלה и не вполне мирился с таким толкованием, то не нужно забывать, что глагол этот стоит в начале стиха и мог быть употреблен исключительно по требованию алфавитной формы. Говоря это, мы не хотим утверждать, что первая глава написана до отведения жителей Иудеи в плен Вавилонский, и что потому, будто бы, нельзя понимать 3-й ст. об этом пленении. Напротив, очень вероятно, что это пленение уже имело место (см, 1;4, с. 7). Но для пророка это явление не кажется столько печальным, как то, что теперь, по разрушении Иерусалима, даже и те, кому позволено было жить в Иудее, не хотят оставаться в стране отцов. Вот почему в 3 ст. он останавливается на добровольных случаях переселения, оставляя в стороне переселение в Вавилоне, как явление само собой понятное и общеизвестное. Вси гонящии его постигнуша и среди стужающих ему. Славянское выражение среди стужающих ему представляет точный перевод LXX: ἀναμέσον τῶν θλιβόντων. LXX же перевели так еврейский текст потому, что неправильно считали слово מצרים причастием от צור «плотно класть», «притеснять» или צרר «тискать», «сжимать». Между тем слово это представляет plur. от מצר (Абен-Ездра; мипускриит Мюнх. Библ.). Поэтому Вульгата переводит: inter angustias. Образ заимствован из охотничьей жизни. Подобно зверю, преследуемому охотником, иудеи бежали от своих притеснителей в соседние страны. Но здесь не только не нашли покоя, а напротив, поставленные в безвыходное положение, оказались в полном распоряжении своих врагов. (Ср. Втор.28:65).

Естественным следствием разрушения города было то, что Иерусалим оставался пустынным даже и в те великие праздники, в какие, по закону Моисееву, весь народ должен был собираться к храму. Путие Сиона рыдают. Дороги, ведшие к Иерусалиму⁵⁰⁵ и прежде, в дни великих праздников, по выражению бл. Феодорита, «уподоблявшиеся рекам, так как отовсюду стекались по ним толпы народа», теперь печальны. Вся врата его разорена. И теперь еще в некоторых восточных городах ворота являются самым оживленным пунктом города. У древних же евреев они были тем же, чем у греков ἀγορά, у римлян forum. Здесь узнавались новости, здесь производилась торговля, здесь же разбирались судебные процессы и решались общественные дела (Быт.19:1; 1Цар.4:18, 9:18; Иов.29:7; Руфь.4:10; Иис.Нав.20:4). В дни великих праздников оживление у ворот, конечно, возрастало настолько, насколько увеличивалось и самое население города. Жерцы его воздыхают, девицы его ведомы. Славянский перевод: девицы его ведомы представляет точную передачу LXX: ἀγομεναι. LXX же вместо еврейскаго слова נוגות ошибочно прочитали נהוגות (от נהג «вести»). Слово , נוגות part. nif. от יגה «давить», «опечаливать», в приложении к девицам означает «огорченные», ״смущенные» (Абен-Ездра), или, как переведено в русском, «печальные». Конец стиха, следовательно, нужно передать: «священники его вздыхают, девицы его печальны». С разрушением храма утрачена была возможность принесения жертв и, вообще, возможность отправлять храмовое богослужение. Вот почему священники Иерусалима «вздыхают». Но, спрашивается почему, оплакивая прекращение богослужебных торжеств, пророк наряду со священниками поставляет и девиц? В объяснение этого, по-видимому, странного явления, нужно сказать следующее. У евреев, как это и в настоящее время наблюдается почти у всех народов, религиозные праздники были временем народного веселья. Выразительницами этого последнего были еврейские девицы. Они, по преимуществу, оглашали страну «голосом веселия» и «голосом радости», составляя хороводы и веселясь «в собрании юношей и старцев» (Иер.31:13). И это не только в дни национально-гражданских торжеств (Исх.15:20; Суд.11:34; 1Цар.18:6), но и в дни праздников собственно религиозных (Суд.21:19–21; 2Цар.6:12–14; Ис.68:26; 144:3, 150:3). Сопоставляя девиц с священниками, пророк, таким образом, имеет в виду не только религиозную сторону праздников, а и народно-бытовую. – Так как разрушение города последовало в пятом месяце (4Цар.25:8, 9; Иер.52:12), а в седьмом месяце праздновался праздник Кущей (Лев.23:39 и д.), – то не невероятно предположить, что первая глава кн. Плачь составлена была около времени этого праздника, когда противоположность настоящего пустынного состояния города, с одной стороны, и оживления, прежде имевшего место в этот праздник, с другой, выступала с особенной силой. Праздник же Кущей был у евреев, по свидетельству И. Флавия, «праздником весьма почитаемым и великим, праздником наиболее ожидаемым» (Ioseph. Ant. VIII. 4. 1. XV, 3. 3).

Быша стужающии ему во главу. Эти слова представляют почти буквальную цитату из (Втор.28:44) «Еще блаженный Моисей» замечает по поводу этих слов Феодорит, «предсказал нарушителям закона: «будут враги твои выше, а ты ниже». Случаи такого соприкосновения кн. Плач с Пятокнижием и, в особенности, с кн. Второзакония встречаются в плачевных песнях неоднократно. Это и понятно, потому что в кн. Плач изображаются те самые бедствия, наступление которых предсказывал еврейскому народу Моисей. Господь смири его за множество нечестия. Выражение смири, LXX: ἐταπείνωσε, представляет не вполне точный перевод евр. הגוה hif. от יגה «теснить», «давить». Точнее было бы передать еврейское выражение глаголом «размолоть», «раздробить». Суд Божий обрушился на Иудейское царство, подобно молоту, разбивающему скалы, и под определением этого суда Божия оно совершенно уничтожилось, как зерно под мельничным жерновом. Младенцы его отъидоша пленени. Разумеются дети, отнятия от груди матери, но еще не научившиеся владеть языком. Такой смысл имеет еврейское עוללים (Иер.6:11; 9:20). Такие младенцы, по разрушении Иерусалима, на ряду с взрослыми, также во множестве отведены были, в качестве пленников, в Вавилон. В развалинах дворцов Ниневии есть несколько памятников, на которых изображены отряды пленников, переселяющиеся в страну победителей, именно, с такими малолетними детьми (Нейман). Пред лицем стужающего. Переселяемые в плен представляются под образом стада, идущего впереди пастуха.

По предшествующему стиху, юное поколение, с которым связано было будущее Иерусалима, отведено в плен. Но этим не исчерпываются бедствия Сиона. Вместе с юным поколением «отнято от Сиона и все великолепие его». Что пророк разумеет под лепотой, «великолепием Сиона», объясняется в дальнейших словах: быша князи ея, яко овни, не имущии пажити и пр. Славянское яко овни представляет перевод LXX, где еврейское כאילים «как олени», прочитано כאילים «как овни» и передано: ὡς κριοί. Подобным образом и в Вультате: ut arietes. Так понимал текст 6 ст. и блаж. Феодорит. «Пророк» читаем в толковании Феодорита на этот стих, «приравнивает князей к овнам, не имеющим пастбища: «ибо они (князья) лишились прежней крепости». При таком толковании 6 ст. является продолжением 5-го, где отводимые в плен жители Иудеи представлены под образом стада, идущего впереди пастуха, после чего князей, в противоположность детям, о которых говорится в 5 стихе, естественно было представить под образом сильных некогда овнов. Однако же, указанное толкование, помимо того, что оно связано с не принятой в Мазоретском тексте пунктуацией, не вполне соответствует и контексту речи. Пророк берет для сравнения таких животных, овладеть которыми человек может лишь при том условии, если эти животные делаются слабыми от голода. Следовательно, об овнах, животных домашних, здесь едва ли может быть речь. Отсюда, гораздо удобнее читать еврейский текст так, как читали его мазореты, и переводить выражение «כאילים» словами: «как олени». Так прочитано и переведено слово כאילים св. ЕФремом Сириным. Последний толкует 6 стих: «стали князья ея, как олени», т.е., «сделались робки как олени». Быть может, при этом сравнении князей с оленями пророк имел в виду, неудачную попытку Седекии спастись бегством, – попытку, окончившуюся тем, что царь вместе с своей свитой, был схвачен халдеями в окрестностях Иерихона (4Цар.25:4–6; Иер.52:7–8).

Славянский текст этого стиха очень темен, как и послуживший для него оригиналом перевод LXX. Во-первых, здесь непонятно, каким образом Иерусалим мог вспоминать о днях своих бедствий, т.е., о тех днях, которые он только еще переживает. Эта несообразность явилась вследствие того, что LXX считали еврейское выражение ימי עניה «дни бедствия своего» «дополнением к глаголу זכדה «вспомнил». Но считать указанные слова таким дополнением было бы совсем несправедливо. Если бы они были дополнением, то естественно было бы ожидать пред другим дополнением к тому же глаголу: כל-מחמדים «все драгоценности» соединительного союза. Между тем, никакого союза в еврейском тексте нет. С другой стороны, выражение ימי-עניה нельзя понимать в смысле дополнения и потому еще, что тогда слово ימי было бы излишним; скорее здесь, по соответствии с вторым дополнением, должно было бы стоять כל-עניה'все бедствие свое». Лучше, отсюда, согласно с толкованиями Абен-Ездры и мидраша Echa-Rabbati р. 70, считать слова ימי עניה винительным времени (ср. Ис.20:11; 31:17) и переводит, как в русской библии: «в дни бедствия своего». (Так Кейль, Шнеедорфер, Негельсбах, Герлах; несогласны: Тениус, Евальд, Зейзенбергер и Лёр.) В таком случае мысль получается простая и ясная. В дни своего бедствия и изгнания (отриновений, LXX ἀκοσμῶν, евр. ,מרודיה от רוד'быть рассеянным», «блуждать») Иерусалим вспоминает о своем счастливом прошедшем. Таков, вообще, психологический закон, что в страданиях мысль невольно обращается к счастливому прошлому и в образах этого прошлого находит для себя, частью, утешение, а частью, напротив, новое побуждение к печали о настоящей судьбе. Вся вожделения своя, яже имеяше от дней первых. Вожделения, «драгоценности» блага, как духовной, так и телесной жизни. Прежние дни – дни Давида и Соломона и Езекии. Егда падоша людие его в руце стужающего. Это выражение относится не к предложению, стоящему непосредственно выше, а служит более точным определением слов ימי עניה. На конец же стиха оно отнесено потому, что иначе было бы очень далеко отставлено от глагола זכרה дополпение כל-מח׳ «все драгоценности». На русский язык удобнее было бы первую половину 7 ст. перевести так: «в дни бедствия своего, когда народ пал от руки врага, и когда не было никакого помощника, вспомнил Иерусалим о всех драгоценностях, какие были у него от дней прежних». Видевше врази его посмеяшася о преселении его. По мысли славянского и греческого переводов, причиной насмешек врагов над иудеями было переселение последних из родной земли в страну победителей.

Славянский и греческий переводы в данном случае передают еврейский текст неточно. Стоящее в еврейском тексте слово משבתים есть λεγόμενον. Оно, очевидно, родственно слову שבת «суббота» и употреблено, как указание на угрозы нарушителям закона, что земля будет «субботствовать» во все время, пока народ будет находиться в плену у врагов (Лев.26:34, 35). Греческие переводчики, по Шлейзнеру (Curae criticae et exegeticae in Thr. Ierem. Repertorium fur Biblishe und morgenländische Literatur. XII, p. 3) вместо משבתים читали משבתה «переселение» от ישב «садиться», «селиться».

Указав еще в 5-м ст. причину бедствий в грехах народа, пророк в настоящем стихе говорит о том же предмете уже более ясно. Грехом согреши Иерусалим. Выражение, имеющее в виду усиление действия. Вот почему в русском переводе оно правильно передается: «тяжко согрешил Иерусалим». Того ради в мятеж бысть. Славянское »в мятеж бысть» взято из LXX εἰς σάλον ἐγένετο. Этими словами дается та мысль, что Иерусалим за грехи лишен прежнего своего могущества; это могущество теперь поколеблено (σάλος – «волнение», »колебание»). Употребляя выражение εἰς σάλον, LXX, очевидно, производили переданное этим оборотом еврейское слово לנידה от корня נוד «колебаться». Но большинство современных экзегетов (Кейль Шнеедорфер, Герлах, Негельсбах и др.) считают евр. נידה протяженной формой, употребленной вместо נדה , как читается в 20-ти кодексах Кениикота. Слово же כדה означает «нечистота», в частности, – нечистота женского кровотечения (Лев.12:2, 5); отсюда, оно прилагается и к оскверненной кровотечением женщине (Лев.15:19 и др.). Иерусалим, таким образом, сравнивается в 8 ст. с оскверненной женщиной. Такое понимание слова נידה не только не противоречит контексту речи, а, напротив, подтверждается этим последним. В непосредственно следующих словах: вси славящии его, смириша и, видеша бо срам его Иерусалим выводится под образом женщины, нагота которой обнажена пред всеми, и от которой, поэтому, отвернулись все прежние друзья ее. Сей же стенящь обратися вспять. И сам Иерусалим вздыхает и отворачивается назад, как бы стыдясь своей наготы и стараясь укрыться от насмешливых взглядов врагов.

В первых словах стиха продолжается сравнение города с оскверненной женщиной. Нечистота его пред ногама его. Славянское выражение: «пред ногама», у LXX: πρὸ ποδῶν, не точно передает мысль еврейского подлинника, так как еврейское слово שולים (только plur.) означает «складки подола».⁵⁰⁶ С еврейского должно было бы перевести: «нечистота его на краях подола его», т.е., прежде скрытая нечистота стала теперь явной для всех. И это потому, что Иерусалим не помышлял о будущности своей, т.е., не думал о тех гибельных последствиях, которые должно было повлечь за собою вероломное нарушение со стороны Израиля завета с Богом, и о которых неоднократно предсказывали народу пророки. И низведеся пречудно, выражение, указывающее, с одной стороны, на чрезвычайные размеры постигшего Иерусалим бедствия, с другой – на неожиданность этого последнего для народа. Виждь, Господи, смирение мое и пр. Под гнетом бедствий, Иерусалим раскаивается в своих грехах и обращается к Иегове с молитвенным воплем, прося у Него защиты против высокомерия победителей. В чем особенно выражается это высокомерие, – указывается в 10 стихе.

Враги не только разрушили город и захватили все имущество жителей, но разграбили даже святилище Иеговы. Руку свою простре стужаяй на вся вожделенная его. Под вожделенным, т.е., драгоценностями, разумеются, главным образом, священные принадлежности храма, каковы золотые сосуды и украшения. Похищение этих драгоценностей еще в своих пророчествах Иеремия выставляет в качестве особенно тяжелого наказания (Иер.15:13; 17:9). И действительно, ограбление храма было чрезвычайно оскорбительно для иудеев (Пс.74:3 и д.; 2Пар.36:18, 19; ср. 4Цар.24:13 и др.). Неудивительно, поэтому, что на нем останавливает свое внимание и автор кн. Плач. А что в 10 ст. под драгоценностями разумеются, главным образом, принадлежности храма, – это видно из дальнейших слов: виде бо языки, вшедшия во святыню свою. Речь о драгоценностях связана с этими словами о вторжении в храм язычников причинным союзом (в слав. бо, греч. LXX γάρ, евр. כי ). Им же повелел еси не входити в церковь твою. Выражение в церковь твою (LXX: εἰς ἐκκλησίαν σου) дает мысль, что язычники не имели права не только входить в храм, но и вообще вступать в общество народа Иеговы. Пророк, по толкованию бл. Феодорита, вспоминает здесь предписание Моисеева закона, запрещавшее еврейскому народу принимать в свое общество аммонитян и моавитян до десятого поколения (Втор.23:3). Хотя это предписание и касалось только двух языческих племен, тем не менее оно всегда понималось в более широком смысле и прилагалось ко всем язычникам (Неем.13:3; Иез.47:7, 9). Во втором храме был даже особый «двор язычников», далее которого никто из необрезанных не должен был входить под угрозой смертной казни (Ioseph., Bell. jud. VI. 2, 4. ср. Деян.21:28). Итак, язычники не должны были входить во святилище Иеговы. И вот теперь они не только осквернили его своим присутствием в нем, но и разграбили его сокровища.

Осквернение и разграбление святилища было для иудейского народа источником духовных страданий. Но к этим духовным страданиям присоединялись еще мучения чисто физического характера. Вси людие его воздыхающе ищут хлеба. Описываемое в стихе состояние продолжалось не только во время осады, но и после ее; и тогда, несомненно, в стране чувствовался недостаток в съестных припасах, хотя не в такой мере, как во время самой осады. Даша вожделенная своя за пищу. Бл. Федорит толкует эти слова так: «пророк разумеет под драгоценностями детей, потому что во время голода употреблялось в пищу даже и человеческое мясо». Текст, однако, совсем не требует такого ограничения. Напротив, согласно с армянским переводом, вставляющим здесь слово все, гораздо лучше видеть под драгоценностями все, вообще, ценные предметы: золото, серебро, камни, дорогие одежды и прочее. Все это отдавалось за пищу, только бы подкрепить душу, или, по слав., обратити душу, выражение, специально указывающее на перемену, какая происходит после принятия пищи с человеком, истомленным голодом; после принятия нищи ему как бы возвращается дыхание; прежде едва заметное, оно становится гораздо тверже и увереннее. Виждь, Господи, и призри и пр. В последнем члене стиха Израиль молит Иегову призреть на унижение, навлеченное на народ наказанием Божьим.⁵⁰⁷

Текст этого стиха чрезвычайно темен. Прежде всего трудно истолковать самое начало стиха: еси, иже к вам и пр. По греческому переводу эти слова читаются так: οἱ πρὸς ὑμᾶς πάντες παραπορευόμενοι ὁδόν. Трудный для истолкования по LXX, в славянском переводе текст становится еще запутаннее вследствие того, что οἱ передано в нем местоимениемъ иже. Переводчики, следовательно, считали гречекое οἱ членом. Между тем, почти несомненно, что слово это нужно читать не οἱ, a οἴ (междометие). Член здесь не имел бы никакого смысла, так как παραπορευόμενοι, куда он относился бы, стоит в звательном падеже, а не в именительном. Однако и при последнем чтении греческий текст уясняется очень мало. Необходимо, поэтому, обратиться к еврейскому оригиналу. Здесь 12 ст. читается לוא אליכם . Еврейское לוא одни комментаторы читают לוא (Будде, Лёр), другие, напротив, לוא (Кейль, Шнеедорфер, Герлах, Зейзенбергер и др.). Но так как частица לוא всегда требует после себя глагола, а такого глагола при слове לוא в еврейском тексте нет, то, кажется, гораздо удобнее принять последнее чтение и считать לוא отрицанием. Смысл стиха тогда можно определять двояким образом. Можно, во-первых, относить отрицание к слову אליכם и, поставляя оба слова в связь с последующим, толковать стих так: «не на себя, а на болезнь мою смотрите» и пр. (Негельсбах). Но так как противоположение «себя» и «болезни» звучит довольно странно, то лучше принять другое толкование, лучше придавать первым словам стиха смысл вопроса, считать, следовательно, לןא равным .הלוא При таком понимании начало стиха можно было бы перефразировать так: «не до вас ли, все проходящие путем», т.е., дошли мои вопли. И дальше: «обратитесь же и посмотрите, есть ли болезнь» и пр. В 12 стихе, таким образом, пророк «приглашает проходящих мимо обратить внимание на неизмеримую скорбь Иерусалима» (Феодорит).

Выражение обратитеся и видите, как и греческое ἐπιστρέψατε καὶ ἴδετε, неточно передает еврейское выражение הביטו וראן , которое должно перевести: "посмотрите и видите» LXX перевели не буквально, быть может, с целью избежать повторения двух почти однозначащих глаголов.

Другая трудность, с какой мы встречаемся при толковании 12 стиха, заключается в словах: болезнь моя, яже бысть: глаголавый о мне смири мя Господь и пр. Славянский перевод буквально следует LXX: ἄλγος, μου ὅ ἐγένετο, ψθεγξάμενος ἐν ἐμοὶ ἐταπείνωσέν μέ κύριος. Последний же весьма невразумителен и с еврейским текстом имеет очень мало общего. В еврейском тексте читаем:

כמכאבי אשד אשר הוגה יהוה לי עולל

Греческое φθεγξάμενος есть перевод евр. אשר הוגה (переводчик производил הוגה от ;הגה сравн. примечание к тексту Вульгаты 8-е и 24-е); ἐν ἐμοί – перевод евр. ;לי греческое ἐγένετο есть перевод еврейского אשר עולל . Наконец, греческое ἐταπείνωσέ με представляет принятый в другой рецензии перевод того же еврейского слова הוגה (переводчик производил הוגח от יגה «теснить», «давить»). Оставляя в стороне перевод первой рецензии (ср. φθεγξάμενος ἐν ἐμοί), и относя אשר (второе) к לי получим: «как болезнь моя, которая причинена (עולל стр. зал. ро. от עלל) мне, которого смирил Господь в день ярости гнева Своего».

Бедствия, постигшие Иерусалим, представляются в ряде образов. С высоты Своея посла огонь. Выражение это не исключает и исторического толкования и может быть относимо к огню, который истребил храм и роскошные дворцы Иерусалима.⁵⁰⁸ Но все же гораздо удобнее видеть здесь лишь простое сравнение. Это более согласно со следующими словами:      кости моя сведе его. Кости упоминаются, как такие части организма, боль в которых бывает особенно мучительна. Оба выражения указывают на тяжесть и мучительность бедствий, постигших иудейский народ.

В еврейском тексте слово «кости» отнесено к предшествующему глаголу «послал» (שלח), так что начало стиха читается: «с высоты Своей послал огонь в кости мои». Вместо чтения слав, перевода сведе его (LХХ: κατήγαγεν αὐτό) в еврейском стоит וירדנה, от רדה «низводить», «покорять», «овладевать». Суффикс נה – относится к בעצמותי «во кости мои» и поставлен в ед. числе потому, что «кости» понимаются здесь, как одно целое. Получается мысль: «и он (אש «огонь») овладел ими», т.е., костями. Связав выражение «в кости мои» со вторым глаголом, LХХ были вынуждены суфф. נה отнести к «огню» и потому передали κατήγαγεν αὐτό.

Простре сеть ногам моим. Тогда как сверху Иерусалиму угрожал огонь, снизу, под ногами его, была раскинута сеть. Этот новый образ указывает на неизбежность бедствий. Иерусалим был как бы со всех сторон окутан сетью, так что даже пытавшееся спастись бегством, попадали в плен и вновь должны были возвращаться к прежним страданиям (Феодорит). Обрати мя вспять, «обернул меня назад», т.е., поставил в такое положение, что потеряна была всякая возможность продолжать раз начатый путь. Иерусалим думал самонадеянно идти по пути, избранному им, вопреки закону Иеговы. Но неожиданно остановлен был рукой Господа. Даде мя Господь в погубление весь день болезнующа. Город сравнивается с больным, который терпит муки «весь день», т.е., постоянно, без перерыва.

В погубление, в еврейском тексиве שוממה, собственно «опустошенный (от שמס «столбенеть», о местах – «пустеть»). Мысль еврейского выражены такова: Бог «опустошил» жизнь иудеев, т.е., разрушил их счастье (ср. 2Цар.13:20).

Бедствия Иерусалима представлены под образом ярма, надетого на шею. Бдяше на нечестия моя. Если считать подлежащим в этом предложении «Бог», то получится такая мысль: Иегова следит за всеми преступлениями народа, почему они не могли остаться безнаказанными. В руку моею сплетошася, взыдоша на выю мою. В некоторых кодексах стоит: ἐν χερσὶ αὐτοῦ συνεπλάκησαν (22, 36, 48, 51, 62, 96, 229, 231), – чтение, более сообразное с содержанием стиха: беззакония народа связаны (сплетены) в руке Иеговы, как связывается ярмо, и, подобно тому же ярму, возложены на выю народа. Изнеможе крепость моя и пр. Под влиянием этого ярма, исчезла крепость народа. Таков смысл стиха по славянской библии и переводу LXX.

Еврейский текст дает несколько иной смысл. Слова נשקד על פשעי LXX. читали: נשקד על (как и Вульгата: vigilavit super iniquitates meas), отсюда и получилось: бдяше на нечестия моя. Мазоретский же текст, по Шлейснеру (curae crit. et exeg. Repertor. XII, p. 9), нужно перевести так: «связано (Богом) иго (על) грехов моих. В руке Его ( ;בידו ср. греч. χερσὶ αὐτοΰ) они взвешены (,ישתרגו от שרג »сплетать», сплетены с целью взвесить, измерить). В последней части стиха слово болезни не имеет для себя соответствующего выражения в евр. тексте. Последний нужно перевести: "Иегова отдал меня в руки, (которым я) не могу противостоять», т.е., в руки халдеев.

В бедствии народ мог бы иметь надежды на крепких своих. Но и их постиг строгий суд Иеговы. Бог истребил всех крепких в среде народа.

Славянскому отъя (LXX: ἐξῇρε) в еврейском тексте соответствует סלה , pi. от סלה , здесь в значении «поднимать», «сдвигать с места». Все «крепкие» Иуды сдвинуты с места, т.е., лишены их прежней крепости.

Призва на мя время. Греческое καιρόν и еврейское מועד указывают на такое время, которое имело определенное назначение в порядке государственной или религиозной жизни, каковы, например, праздничные времена. Пророк вспоминает о трех великих праздниках, в которые в Иерусалиме собирался почти весь народ. Как во время великих праздников, так и теперь Иерусалим наводнен огромными массами народа. Но теперь эти народные массы стеклись не для того, чтобы радоваться вместе с Иерусалимом, но собрались против него (на мя, LXX; ἐπ’ ἐμέ), с целью истребить избранных его. Точило истопта Господь и пр. Избранные Иерусалима, как грозди, отрезаны от народного организма (Иер.6:9) и брошены в точило (Иов.4:13). Смысл этого образа понятен без всяких пояснений. «Божественное Писание», замечает бл. Феодорит, «часто сравнивает величайшие наказания с точилом, так как в точильных ямах раздавливаются вей грозди, а по большей части не избегает того же и ни одна ягода». Под образом точила представляются посылаемые Богом бедствия, напр. в (Ис.63:3 и д.; Апок.14:19 и д. 19:15).

Бедствия, о которых шла речь в 13–15 стихах, служат для народа источником величайшей скорби. О сихъ аз плачу. Эти слова, отнесенные в славянской библии, как и во всех почти греческих кодексах, к 15 стиху, с большим правом могли бы быть поставлены в начале стиха 16. Такое место занимают они в греч. тексте Комплютенской полиглотты, в переводах арабском, сирском и Вульгате. Такое же место занимают они и в еврейском тексте, в котором, в силу требований «кинаметра», иного места они даже не могут занимать; иначе первая стихострока состояла бы из одного, короткого члена. Наконец, и по самому содержанию они более близки к стиху 16, где говорится о скорби народа, чем к стиху 15, описывающему самое бедствие. Очи мои излиясте воду. Печаль народа так сильна, что очи его проливают слезы, как воду. Почему так безутешно плачет народ, – указывают следующие слова: удалися от мене утешаяй мя. См. к этому выражению замеч. к ст. 2. Погибоша сынове мои, яко возможе враг. Если бы народ лишился только своих богатств, но не был бы лишен детей, то он с надеждой мог бы еще смотреть в будущее, подобно вдове, все утешение которой в детях. Но и это единственное утешение отнято у народа. Сыновья его погибли, так как возможе, т.е., одержал победу враг.

Оживленная речь, какая влагается в уста народа в стихах 11–16, как бы замирает под влиянием скорби. Голос народа как бы прерывается слезами, и он не может говорит далее. Здесь на помощь ему приходить сам пророк и ведет речь от своего лица. Возде руце свои Сион. Этот жесть вообще свойствен сильной скорби. «Те, кто терпит мучения», говорит бл. Феодорит, «имеют обычаи простирать и ломать (συστέλλειν – складывать) руки». Но в данном случае простертие рук является не столько жестом отчаяния, сколько жестом просьбы о помощи, так как после слов простре руце Сион говорится, что никто не ответил на этот жест словами утешения. Заповеда Господь на Иакова. Сион напрасно искал помощи, так как Иегова не только определил оставить его беспомощным, но и положительно заповедал выступить против Иакова язычникам, избрав последних орудием Своего гнева. Окрест его врази его. Такими врагами, собравшимися вокруг Иерусалима, были не только халдеи, но и соседние родственные Иудеям племена (Иез.25:12; Авд.11:12; Пс.136:7).

В словах заповеда Господь на Иакова, окрест его врази его LXX передали еврейский текст, кажется, не вполне точно. Еврейское выражение יהוה ליעקב סביביו צריו צוה едва ли может быть разделено на два самостоятельных предложения: 1-е «заповеда Господь на Иакова» и 2-е «окрест его врази его». Оно, спорее, представляет оборот, сходный с лат. accus. cum infin., и может быть передано так: заповедал Господь, чтобы кругом Иакова были враги его. Так истолковывается это еврейское выражение и в некоторых греческих кодексах.

(см. у Фильда).

Плачь, имевший место в предшествующих стихах, мог бы возбудить мысль, что плачущий не чужд ропота на свой тяжелый жребий, и что потому-то так скорбны его речи. И вот, в 18 стихе Сион вновь выступает с речью, но уже не со словами вопля, а с горьким исповеданием своей виновности. Праведен Господь, яко уста Его огорчих. В выражении: уста Его огорчих разумеются не уста в собственном смысле, а то, что вышло из уст Иеговы, Его заповеди к народу (Ср. Пс.104:28: «огорчили слова Его»); огорчить заповеди значит поступить вопреки им, нарушить их. Итак, в словах: уста Его огорчих Сион исповедует свою виновность. Эта мысль о собственной виновности пред Богом возбуждает в Сионе еще большую скорбь. Под влиянием скорби он обращается к народам и указывает им на свои бедствия, в особенности, на пленение своего цветущего юношества (ср. ст. 5). Так как выше Сион говорил, что соседние народы, бывшие некогда его союзниками, чужды сострадания к его бедствиям и даже стали во враждебные отношения к нему, – то обращение к народам в этом стихе, также, как и в стихе 12, нельзя понимать в том смысле, будто Сион хочет возбудить в них сострадание к себе. Это обращение к народам есть лишь поэтическая фигура, которой пророк хочет выразить всю неизмеримость народной скорби.

Слова этого стиха служат продолжением той речи, с которой в 18 ст. Сион обращается к народам. Выставив в 18 ст. в качестве величайшего несчастия пленение юношей и девиц, в ст. 19-м Сион продолжает перечислять свои бедствия. Позвах любители моя, и тии прельстиша мя. По толковании бл. Феодорита, под любителями разумеются идолы, от которых, будто бы, Сион напрасно ожидал помощи. Но так как все это изображение бедствий относится не только к прошедшему, но и к настоящему Сиона⁵⁰⁹, от раскаявшегося и плачущего Сиона едва ли можно ожидать обращения за помощью к идолам, – то лучше под любителями разуметь внешних друзей Сиона, или же соседние народы, о которых была речь и выше (ст. 2). Такое толкование предлагает св. Ефрем Сирин, хотя, впрочем, наряду с этим толкованием, он дает место также и мнение бл. Феодорита и даже раввинскому толкованию, по которому любителями названы ложные пророки (Echa. Rabb. р. 92) Жерцы мои и старцы мои во граде оскудеша. Лишенный утешения со стороны внешних друзей, Сион не получает также никакого утешения ни от своих жрецов, ни от старцев. Первые упоминаются, в стихе как религиозные представители народа, как посредники божественной милости, которые должны были бы утешать народ словом Иеговы; вторые упоминаются, как руководители и советники в гражданских делах. Те и другие истомлены голодом и сами нуждаются в подкреплении и ободрении, так как они взыскаша пищи себе, да укрепят души своя, и не обретоша, т.е., обессилившие от голода напрасно искали пищи для подкрепления себе.

Слова и не обретоша не имеют для себя соответственного выражения в еврейском тексте. Тениус полагает, что в данном случае еврейский текст поврежден: в чем, будто бы, послы את-נפשם «души их» некогда стояли еще слова ולא-מצאו «и не нашли*. Но против того мнения Тениуса говорит, во-первых, то обстоятельство, что внесение в еврейский текст указанных слов нарушало бы ритм стиха, а во-вторых, – то, что в халдейском парафраз нет никакого намека на подобное выражение…⁵¹⁰ Вероятные всего, слова καὶ οὐχ εὔρον представляют прибавку греческого текста, которая ранее, может быть, была лишь маргинальной заметкой и только впоследствии попала в самый текст. Внесение ее в текст, во всяком случал, должно было последовать

очень рано, так как она встречается уже в переводах арабском, эфиопском, грузинском и даже в сирском.

Не находя утешения у окружающих, Сион обращается с молитвой о помощи к Иегове. Виждь, Господи, яко скорблю, утроба моя смятеся во мне. Утроба – более благородные внутренние части тела (Иер.4:19), которые в Св. Писаны представляются органом любви, сострадания и скорби. Эти внутренние части теперь волнуются, с еврейского (המדמדן от המר «пениться», «кипеть» (, «кипят». Превратися сердце мое во мне. Сион поражен такой глубокой скорьбью, что сердце его, главный орган личной жизни, как бы сошло с своего места, превратилось или перевернулось. Яко горести исполнихся. По славянской библии, эти слова служат продолжением той же мысли о скорби Сиона, какая раскрывается и непосредственно выше. По LXX несколько иначе, здесь читается: παραπικραίνουσα παρεπκράνθην т.е., «огорчая, я огорчен». У LXX дается, следовательно, некоторое указание на причину скорби. Эта причина, по которой Сион огорчен, заключается в том, что и сам он огорчал Иегову, нарушая Его заповеди. В еврейском же тексте: כי מרו מריתי »ибо я тяжело огорчил» содержится только указание на причину скорби. Отвне обезчади мя мечь, аки смерть в дому. Как чадолюбивая мать, Сион вновь высказывает свою скорбь о гибели своих детей, которых на улицах, вне жилищ, истребляет меч врагов, а в самых жилищах, куда они хотели бы скрыться от меча, ожидает аки смерть. Выражение аки смерть (а не просто: смерть) в дому, LXX: ὡς θανατος ἐν οἴκῳ, указываешь, что в домах жителям Иерусалима угрожал не один какой-либо род смерти, но, как предсказывал Моисей, различные роды (Втор.32:25 ср. 24), яко смерть, т.е., все, чтό связано со страхом смерти, что напоминало о смерти, образы смерти.⁵¹¹

Кто эти безучастные слушатели, о которым говорится в первом предложении 21 стиха? По мнению Кейля, подлежащим в этом предложении должно считать «неопределенныя личности». Только в таком случае, будто бы представляется возможность установить последовательность мысли в стихах 19–21; при этом условии, первое предложение 21 стиха, будто бы, служило бы переходом от речи о ложным друзьях Иерусалима (19 ст.) к речи о его открытых врагах. Но, если и не прибегать к такому слишком искусственному соображению и допустить, что в первой стихостроке идет речь о тех же самых врагах, о которых и во второй, – то и тогда в стихе все же нельзя отрицать некоторого прогресса мысли. Сначала о врагах говорилось бы, что они не питают никакого сострадания к постигнутому бедствиями народу; затем мысль усиливалась бы, и враги прямо обвинялись бы в злорадстве. Яко Ты сотворил еси. Враги обрадовались тому, что бедствия Иерусалима не случайны, что, сам Иегова излил их на Свой народ. Привел еси день, призвал еси время, и будут подобии мне. Последнее предложение: и будут подобии мне связано с предшествующим соединительным союзом; следовательно, слова привел еси день, призвал еси время нужно относить к концу стиха и считать самостоятельным предложением, не зависящим от союза (яко ты сотворил еси). Если же считать эти слова самостоятельным предложением, то прошедшее время привел еси и пр. можно понимать в смысле указания на уверенность в наставлении дня суда над врагами. Пророк так твердо верит в неизбежность этого суда, что как бы видит его уже совершившимся.

Выражение призвал еси время, LXX: ἐκάλεσας καιρόν, не вполне отвечает еврейскому подлиннику. Слово καιρόν прибавлено LXX с целью пояснить текст стиха. Слову ἐκάλεσας в еврейском тексте соответствует глагол קרא , которому в данном случае лучше придать значение «проповедать», «провозвещать» (как в Иер.2:12; 7:2; 19:2). Получается мысль, что Иегова привел день суда над язычниками, предсказанный пророками. Такие предсказания неоднократно встречаем как у Исаии, так и у Иеремии.

С уверенностью в наступлении суда над язычниками Сион связывает молитву об отмщении врагам. Да приидет вся злоба их пред лице Твое. Вся злоба, т.е., вся чрезмерная жестокость их по отношению к побежденному народу, а не вообще преступления. Отреби их, яко же сотвориша отребление о всех гресех моих. Халдеи, разрушая Иерусалимъ, не имели целью наказывать Израиля за грехи против Иеговы. Вот почему выражение яко же сотвориша отребление о всех гресех моих может быть прилагаемо к ним лишь в переносном смысле, лишь постольку, поскольку они являлись орудием гнева Божьего на иудейский народ. Гораздо удобнее отсюда, вместо ὅν τρόπον ἐποίησαν ἐπφυλλίδα читать: ὅν τρόπον ἐποίησας ἐπφυλλίδα или просто: ἐπεφύλλίσας, как читается это место у бл. Феодорита, Кирилла Александрийского, Op. III р. 613, и в кодексах 22, 36, 51, 96, 231, и др. Такое чтение будет вполне отвечать еврейскому текст: עוללת לי "ты наказал меня». Яко многа суть стенания моя и сердце мое скорбит. Этой мыслью о страданиях и скорби народа заканчивается первая плачевная песнь.