Знакомство с митрополитом

Как состоялось моё знакомство с митрополитом Никодимом? Ведь к деятелям такого ранга с улицы не попадают. Свёл нас случай; знакомство состоялось благодаря... «Реквиему» Моцарта.

Самое начало 1970-х годов. Большой зал Филармонии (бывший зал Дворянского собрания).

С 10 июня по 5 июля 1922 г. здесь проходил Петроградский процесс, по которому было привлечено более 80 человек во главе с митрополитом Петроградским Вениамином (Казанским). Он обвинялся в противодействии изъятию коммунистами церковных ценностей и был приговорён к расстрелу. Когда владыку под конвоем вывели из здания, толпа, ожидавшая на площади, встала на колени, и все запели: «Спаси, Господи, люди твоя... Победы православным христианам на сопротивныя даруя... »Как понять это нам, умилявшимся лучистой улыбке Ильича, так радевшего об архиширочайшем применении расстрела?

Точное место расстрела и погребения владыки Вениамина неизвестно. В 1990 г. приговор Петроградского ревтрибунала был отменен; в 1992 г. митрополит Вениамин был причислен к лику святых Русской православной Церкви...

В Большом зале Филармонии исполняется «Реквием», естественно, на латыни. Впереди сидит слушатель, в руках у него – рукописный латинский текст с переводом на русский язык. В перерыве подхожу к нему с просьбой; нельзя ли как-нибудь переписать слова? Он даёт мне номер своего домашнего телефона, адрес. Через неделю наношу визит. В квартире – иконы, лампады. Спрашиваю о профессии, и в ответ слышу: «священник».

Отец Игорь Ранне, настоятель Свято-Троицкого собора (в те годы – бывшей) Александро-Невской лавры, секретарь епархии, «правая рука» митрополита... И когда некоторое время спустя я заикнулся о своём желании поступить в семинарию, он устроил мне «уединенцию»...

Конечно, я видел владыку и раньше, присутствуя в ленинградских храмах за архиерейскими богослужениями. Но один эпизод был особенно необычен. Москва, 3 июня 1971 г. В кафедральном Елоховском Богоявленском соборе – интронизация новоизбранного патриарха Пимена. Вход – по пригласительным билетам, а все «посторонние» приникли к железной ограде и наблюдают за прибытием гостей. Среди особо важных персон – архиепископ Макариос, президент Кипра. По протоколу его следует встречать у входа в собор, но почему-то у церковных врат никого нет. Медленно подъезжает длинный лимузин с флажком на капоте, дверца распахивается, и глава Кипрской Православной церкви выходит из машины. И тут из собора стремительно выбегает митрополит Никодим, в полном архиерейском облачении, после чего следует братское лобызание. Теперь трудно сказать, из-за чего чуть было не произошла «накладка», но, несомненно, это стоило владыке нервов. Мог ли он тогда предполагать, что через восемь лет его жизнь оборвётся при сходных обстоятельствах?

Но вот все гости прибыли, милиция снимает внешнее оцепление, в то время как церковные врата только ещё начинают закрываться. В образовавшийся «зазор» хлынуло десятка два «необилеченных»; половине из них удалось просочиться в храм. А уж пройти поближе к алтарю совсем просто. В храме довольно просторно, и нет обычной праздничной давки. Но, конечно, при первой встрече с митрополитом я не буду похваляться тем, что присутствовал на том богослужении.

Первая встреча с владыкой Никодимом в митрополичьем кабинете. Энергичные движения, неподдельный интерес к новичку. Не дослушав фразу до конца, прерывает: «Всё ясно, понял». И шутливо: «У меня есть один недостаток: я быстро соображаю».

Вскоре я подал прошение о допуске к вступительным экзаменам в семинарию. Митрополит проявил особый интерес к абитуриенту с высшим техническим образованием и, несмотря на свою загруженность, присутствовал на устном экзамене. Члены комиссии погоняли меня по семинарской программе, после чего владыка решил: зачислить прямо на первый курс академии. Тогда же он включил новоиспечённого первокурсника в свой штат иподиаконов, но без места – в «лист ожидания».

Вакансия открылась при необычных обстоятельствах. Книгодержцем у митрополита был семинарист по фамилии Ждан. Однажды владыка должен был в Троицком соборе Александро-Невской лавры прочесть молитву, не входящую в обычное чинопоследование богослужения. Скажем, помянуть за здравие тезоименитого иерарха. Но книгодержец перепутал страницы и открыл заупокойную молитву. Владыка, читавший текст громко, на весь храм, дошёл до «усопшего раба Твоего...» Пауза... Затем он легонько хлопнул Ждана по лбу и в сердцах воскликнул: «Ты не Ждан, а жбан!»

Это был серьёзный «прокол», и книгодержец был отправлен «за штат». Этот урок запомнился мне надолго и, будучи книгодержцем, я всегда «смотрел в святцы», прежде чем «бухнуть в колокола». А Ждан пошёл на повышение и стал первым иподиаконом у викарного епископа Мелитона (Соловьёва).