Слово на панихиде в сороковой день по преставлении митрополита Сурожского Антония

Осиротели мы с вами, и не только мы – осиротела Русская Православная Церковь, осиротел весь христианский мир. Ушел от нас великий светильник Церкви, великий пастырь, святитель, проповедник Евангелия, наставник и друг. Ушел в вечность... Порой, думая, конечно, о себе, мы надеялись, что, может быть, он проживет еще год, может, два, несмотря на очень глубокую старость и тяжкую болезнь. Думая о себе, мы хотели бы, чтобы он был с нами всегда. Но Господь судил иначе. И вот, совершая панихиду по нем, мы невольно обращаем наш мысленный взор к тем далеким годам, когда Владыка Антоний приезжал из Англии в Россию, в Москву.

То было время, когда Церковь существовала в условиях сильного давления со стороны безбожной власти, была стеснена, когда не разрешалась никакая религиозная пропаганда и тем более религиозное обучение. В те годы приезд Владыки был для нас явлением необыкновенным, из ряда вон выходящим. Его слово было как глоток свежего воздуха. Помнится, как все старались узнать, в какой гостинице остановился Владыка, в каких храмах он будет служить. И немедленно устанавливалась связь, договаривались о личной встрече в гостинице, стремились попасть в храм, где он служит, не пропустить ни одной его проповеди.

Но, конечно, еще важней было устроить общую беседу с Владыкой – у себя или на квартире у друзей. На такую беседу собиралось очень много народу, люди приходили с насущными вопросами, хотели услышать живое слово о вере, о Боге и взаимоотношениях человека с Ним, о том, что нужно для спасения. Владыке задавали и вопросы личного характера. Каждое слово его ловили и записывали – на бумагу, на магнитофонную ленту... И мы помним, какая радость, какой духовный подъем охватывал всех в конце этих бесед.

Зачастую Владыка приходил к нам гораздо позднее, чем обещал, – ведь посетители буквально осаждали его, и он принимал в гостинице людей одного за другим. Но как бы долго ни приходилось ждать, никто не уходил, а наши беседы затягивались далеко заполночь... Это были дни великой радости. И это совершалось каждый год, в течение многих лет, пока митрополит Антоний приезжал в нашу страну.

Возникает вопрос: что же привлекало сердца людей к Владыке? Только ли его личное обаяние, только ли дар проповедника? Нет, я полагаю, что людей притягивало нечто гораздо более важное и глубокое – дар Христовой любви, который был ему присущ как никому. Для него каждый человек был величайшей драгоценностью, величайшей святыней. Каждому человеку, с которым встречался Владыка, он был открыт, несмотря на глубину своей внутренней жизни, сокровенной жизни во Христе. Каждому он раскрывал духовные объятия, с тем чтобы утешением, ободрением, совместной молитвой содействовать его спасению.

Мне вспоминается один эпизод, ярко характеризующий отношение митрополита к людям. То было в 1971 году, когда он приезжал на Поместный Собор Русской Православной Церкви. После избрания нового Патриарха Московского и всея Руси (им стал Святейший Пимен) состоялся духовный концерт в Большом зале консерватории. Находясь наверху, в бельэтаже, я смотрел в антракте вниз на людей, прохаживавшихся в партере и разговаривавших друг с другом, и увидел, как Владыка Антоний шел между рядами кресел, пристально всматриваясь в тех, кто ему встречался, словно стараясь узреть каждого духовными очами, принять в свое сердце как великий дар Божий, как дивное и уникальное сокровище, как душу, посланную Господом для встречи именно с ним. Это было так заметно, так удивительно, что на это нельзя было не обратить внимания.

Мы, конечно, знаем, что такому отношению к людям он учился у Господа нашего Иисуса Христа. Встреча с каждым человеком была событием и в жизни Владыки, и в жизни того, кто к нему приходил, потому что он умел любить. И когда он с кем-то разговаривал, то всегда чувствовалось, что это самый близкий его друг, единственный друг. Эта Христова любовь и была той притягательной силой, которая влекла к нему неодолимо. И каждый из нас стремился быть принятым в эту любовь, в этот свет, в эту благодать, которая исходила от Владыки. Он был все время со Христом, жил во Христе. И сегодня, когда мы молимся о его упокоении, вспомним о тех важных словах Апостола Павла, которые он так любил приводить в своих беседах: «Жизнь для меня – Христос, и смерть – приобретение (Флп. 1, 21). Потому что, находясь в теле, я отлучен от Христа; пока я в теле физическом, я не могу так соединиться с Христом, как бы хотел».

И вот теперь он – с Господом, а мы ощущаем себя осиротевшими. Что же нас, опечаленных разлукой, может лучше утешить, как не его собственные слова, которыми он учил нас при жизни: «Если вы хотите, чтобы не было разлуки, то старайтесь внутренне – и верой, и подвигом, и молитвой – войти туда, где находится тот, с кем вы расстались, то есть – к Богу». И если мы сумеем так о нем молиться и жить так, чтобы приблизиться к Богу, то мы приблизимся и к нашему усопшему и не почувствуем той разлуки, какая бывает обычно при кончине дорогого человека. Это будет радость постоянной встречи, постоянного общения, которое наступит, когда мы с вами освободимся от этого мира и уйдем в мир иной. Владыка говорил всегда, что мы все там встретимся – зачем же горевать: ведь смерть – это радость! Так Владыка приуготовлял нас и к своему исходу.

После отпевания Владыки Антония все присутствовавшие запели пасхальные молитвословия. Это не случайно, это удивительно, это замечательно, потому что все почувствовали радость о том, что Христос воскрес! А раз Христос воскрес, то и смерти нет, а есть Вечная жизнь. И поэтому каждый из нас, готовясь к смерти, готовится к Жизни Вечной! Не к нынешней, физической жизни, а к жизни, в которой уже нет ни болезней, ни печалей, ни воздыхания.

Сегодня сороковой день со дня кончины митрополита Антония. По учению Церкви, в этот день душа усопшего покидает землю и после мытарств и испытаний получает место, где пребывает до Страшного Суда Божия. И мы чувствуем, мы знаем, что Владыка сейчас со Христом. Во Христе он жил на земле – и теперь пребывает с Ним в радости и любви. Мы чувствуем, что он присутствует здесь, среди нас, молящихся о нем. Это удивительно – это не скорбь, а радость, потому что духовно мы продолжаем общаться с ним.

Дорогие друзья! Я прошу вас: когда вы будете покидать сейчас наш храм, постарайтесь сделать это в молчании, не развлекаясь мелочными житейскими разговорами, чтобы сохранить обретенное нами сегодня чувство радости, благодатное чувство духовного единения, духовной связи с ушедшим от нас Владыкой Антонием. Аминь.