О высоком значении духовника в Церкви Христовой

Извлечение из слова на торжество пятидесятилетия священства духовника Ивановского сорока Москвы, священника Иоанна Александровича Каринского (1888 г. 12 дек.).

Молим вы, братие, знайте труждающихся у вас и настоятелей ваших о Господе и наказующих вы, и имейте их по преизлиха в любви за дело их; мирствуйте в себе! (1Сол. 5:12–13)

Торжественным собранием для молитвенного празднования пятидесятилетия священства старейшего сослуживца нашего мы исполняем в отношении к нему священный долг, налагаемый на нас и нравственным сознанием каждого из нас и положительным законом Божиим, выраженным в приведенном изречении Богодухновенного апостола. И благо нам, что мы так серьезно отнеслись к этому долгу! – и по преимуществу благо, что такое выражение почтения священному лицу открыто возвещается нами, как духовными детьми его: к почтению деятеля в области духовной жизни самого же духовенства по преизлиха обязывает Апостол пастырских посланий.

И вот открывается пред нами высокопоучительное значение светлого торжества нашего. – Проникнутые глубоким чувством сознания высокого достоинства для духовной жизни нашей духовника пресвитеров и клира, мы – руководители духовной жизни народа – невольно побуждаемся теперь поучать о значении пастыря в Церкви Христовой, как духовника, чтобы души исповедующихся благоговели пред спасительным Таинством Покаяния и почувствовали то уважение к дарованным Богом посредникам Таинства, о котором заповедует Апостол.

Только не наше слабое поучение прилично на празднике духовного отца пастырей, при соборном служении духовенства, а – слово «по Отцам»: именитые Святители и Учители Церкви да руководят нас в святом деле возбуждения глубокого почтения к силе и власти духовных отцов над душами верующих, ищущих спасения.

Иннокентий, архиепископ Херсонский учит: «благотворные действия Таинства Покаяния весьма велики. Так мы знаем, что всегда были люди, желавшие добра человечеству, напр. философы, законодатели и прочие. Но желания их никогда должным образом не исполнялись. – Что мешало этому? То, что действия их оставались на поверхности, они не проникали во внутренний мир, – не видели совести людей. Всего лучше было бы им, если бы раскрылся пред ними мир совести. Но кто мог осмелиться на такое предложение? Этого раскрытия совести мог потребовать один Бог. Он потребовал, и в христианстве это сделано! И грешники пред пастырями, как пред Богом, раскрывают свою совесть и врачуются. Редкое преимущество! На основании его сколько блага могут делать пастыри! Имея это преимущество, пастырь может быть истинным посланником неба. Ему нужно наставлять грешника и врачевать болезни души его, и – как легко это делать, когда он знает ум, веру и совесть своих детей! И это все он может узнавать и узнает при исповеди, совершающейся в таком виде, в каком она положена у нас. При исповеди он может составить полный, подробный и самый лучший план того, чему учить и что насаждать в сердцах пасомых в наступающем за сим годе. – Сколько еще других удобств представляет исповедь, совершаемая так, как она есть в нашей Православной Церкви! В нашей исповеди самое лучшее место назидать все, чего нельзя в другом месте: при исповеди можно говорить то, чего в других случаях нельзя. С кафедры не все можно и прилично называть; но в Исповеди можно касаться всего, напр. тайн, – тайн домашней жизни и подобных . Здесь грешник раскрывает свою совесть пред лицом Самого И. Христа и потому готов принимать все: явно, что в другом месте долгие собеседования не произведут того, что здесь – два слова; ибо здесь исполнение должности, лежащей на пастыре, не сопряжено ни со вредом ни с соблазном. С этой стороны учреждение сего таинства есть дело единственное. Пред ним уступают все суды гражданские и самый суд «совестный». Этот суд церкви, по отношению к судам гражданским, есть Святая Святых; ибо человек, кающийся здесь, истинно стоит пред судом Божиим, – все готов открыть, все выслушать, все принять, всему подчиниться!¹ Митрополит древней Руси Кирилл II в «поучении попом», возбуждая уважение их к своему сану, возглашает: «внимай преподобный собор иepeев! Вы называетесь земными ангелами, небесными человеками: вы с ангелами предстоите у престола Господня; вы с Серафимами носите Господа; вы сводите с неба Духа Св. и претворяете (Духом Св.) хлеб в Тело и вино в Кровь Божию не зримо для людей; вы связываете людей на земле, – Бог не разрешает на небеси, вы разрешаете на земле, – Бог не вяжет на небеси; – вами совершает Господь тайну спасения человеческого рода!»². Особенно же сильно выражает учение о власти духовника над сердцами кающихся св. Иоанн Златоуст, призывая всех проникнуться чувством глубокого уважения к пресвитеру, как духовному отцу. «Если кто размыслит», говорит он, «как важно то, что человек, еще обложенный плотью и кровью, присутствует близ блаженного и бессмертного Естества; тот увидит ясно, какой чести удостоила священников благодать Духа. Ими совершается жертвоприношение, совершаются и другие высокие служения, относящиеся к достоинству и спасению нашему. Еще живут и обращаются на земле, а поставлены распоряжаться небесным и получили власть, которой не дал Бог ни ангелам, ни архангелам. Ибо не им сказано: елика аще свяжите на земли, будут связана на небеси, и елика аще разрешите, будут разрешена (Мф. 18:18). Эти узы связывают не тело, а душу, проникают небеса; и что священники определят на земле, то Бог утверждает на небе. Господь подтверждает мнение рабов своих! Что же другое Он вручил им, как не всю небесную власть! Им же, говорит, отпустите грехи, отпустятся, и Им же. держите, держатся (Ин. 20: 23). Какая власть может быть более этой? Отец весь суд дал Сыну (Ин. 5:22); теперь вижу, что Сын весь суд этот отдал священникам. Они возведены на такую степень власти, как будто уже переселены были на небо, превознеслись над человеческою природою и освободились от страстей земных. Безумно не иметь уважения к такому достоинству, без которого нельзя получить спасения и обещанных благ. Бог дал священникам более власти, нежели сколько имеют плотские родители, – не только для того, чтобы наказывать, но и благотворить; и те и другие столько различаются между собою, сколько жизнь настоящая от будущей. Одни рождают для земной жизни, другие для небесной. Те не могут защитить детей своих и от телесной смерти, даже не всегда могут изгнать из тела их вторгшуюся болезнь; а эти, напротив, часто спасали болезненные души, готовые погибнуть: то подвергая их кроткому наказанию, то удерживая при самом начале от падения не только учением и наставлением, но и помощью (благодатных) молитв. Священнослужение совершается на земле, но по чиноположению небесному. Так и должно быть. Ибо не человек, не ангел, не архангел и ни другой кто либо из сотворенных, но сам Дух Утешитель учредил это служение и людей, еще облеченных плотью, соделал представителями служения ангелов!»³. – До зде Златоуст.

Представляя столь возвышенное поучение о власти и силе духовного отца над сердцами кающихся, вместо нашего слабого слова, мы смущаемся приложением его к торжественному изъявлению почтения нашему смиренному маститому старцу-духовнику. Да и не смеем говорить мы о тех глубоких чувствах, которые наполняют сердце его и наши сердца в дорогие духу нашему минуты исповеди «Все попечение духовника, как врача душ», по учению св. Григория Богослова, «относится к потаенному сердца человеку (1Пет. 3: 4.) и цель сего (таинственного) врачевания – окрылить душу, исхитить от миpa и предать Богу, – сохранить образ Божий, если цел, – поддержать, если в опасности, – обновить, если поврежден, – вселить Христа в сердца (Еф. 3:17) Духом. И сие для меня», говорит вселенский богослов, «кажется не простым и не малого духа требующим делом – каждому даяти во время житомерие (Лк. 12:42)⁴. Смеем ли мы возвешивать или мерить cиe, по изречению Спасителя, житомерие вернаго строителя и мудраго, егоже постави Господь (Лк.12:42)? Довольно для нас детей поучаться теперь глубокою истиною, что – если религиозное чувство верующей души есть самое могучее воздействие, образующее и совершенствующее всякого человека; то это чувство возбуждается, укореняется и развивается по преимуществу благодатною силою живой, пламенеющей огнем веры и любви, беседы отца – духовника с детьми своими, которые всегда готовы откликнуться на призыв Божественной премудрости; даждь ми, сыне, сердце твое, да жива будет душа твоя и благодать будет на выи твоей (Притч. 23:26. 3: 21–22)!

Пусть же не упрекает нас никто, что мы в юбилейном слове отказываемся восхвалять юбиляра. Да подумает каждый, притом, серьезно: согласно ли вообще с высоким достоинством Правосл. Церкви у Престола Божия, идеже трепещут предстоящие Ангелы, восхваление смиренного служителя небесных Тайн! Послушаем опять Златоуста. – Учитель его, Диодор, епископ Тарсийский, однажды в слове своем в церкви прославившегося уже ученика, восхвалял величие его достоинств. И что же чрез некоторое время отвечал восхваленный пастырь восторгавшейся от этих похвал, благодарной пастве своей? – «Недавно этот мудрый и доблестный учитель, возшедши на это седалище, говорил обо мне и называл меня: и гласом Церкви, и жезлом Моисея, и, кроме того, многими другими названиями. Он тогда хвалил меня, а вы восклицали; я же, сидя в дали, горько воздыхал. Он хвалил, выражая свое чадолюбие; вы восклицали, выражая свое братолюбие; а я воздыхал, тяготясь бременем тех похвал. Ибо великость похвал обыкновенно угрызает совесть не менее грехов. Не по слову судиши, ниже по глаголанию, говорит Пророк (Ис.11:3). Вспоминая это, скорблю при похвалах и добром мнении многих»⁵. В другом месте Златоуст высказался вообще об открытых восхвалениях: «мудрый и опытный в любомудрии муж – Иисус сын Сирахов, изучивший свойства дел человеческих, внушает всем вообще людям не ублажать никого прежде смерти: прежде смерти не блажи никого же, и без тебя мудрость смиреннаго вознесет главу его (Сир.11:28.1); потому что величайшее достоинство добродетели особенно и состоит в том, что она не имеет нужды ни в славе и ни в чем другом подобном, а в одной только душе освященной, и не требует ничего больше»⁶.

В силу послушания духу Православной Церкви – лично о нашем юбиляре позволим себе сказать только по словам Псалмопевца: Господом утверждаются стопы человека, и Он благоволит к пути его (Пс.36:23). Все служение о. Иоанна Александровича можно назвать служением духовника: 19 лет он был священником многолюдной Мариинской больницы, где постоянными требами его конечно были Исповедь и Причащениe больных и умирающих. Этим тяжелым продолжительным служением Господь приготовил его к высокому подвигу быть духовным отцом духовников, который и проходит он с самого же начала поступления его в настоятели сего храма – вот уж 14 лет. И замечательно, Господь прислал его к нам именно тогда, когда открылась нужда в благочинии нашем избирать духовника!... Да простит нам собор духовенства и прихожан, что, по высказанным убеждениям, не входила в слово наше речь о долголетнем ревностном пастырском служении юби­ляра, о его общеизвестном древле-истовом совершении служб церковных, о его всегдашней неутомимости в служении, при слабости старческих сил, и проч.

Восхвалим же все единым сердцем и едиными усты благодать Божественную, избирающую человека, руко­водящую им и совершающую дело его, и будем восклицать в благоговении пред всеблагим Промыслом Божиим словами пророка Иеремии: Господи, несть человеку путь его, ниже муж пойдет и исправит шествие свое (Иер.10:23)! «Не все зависит от нас», говорить на это изречение Златоустый Толковник, «но иное – от нас, а иное от Бога. – Желать, стараться, предпринимать всякий труд, – это зависит от нашей воли; а доводить свои желания до конца, не допускать падений и достигать успеха в делах, – это зависит от высшей благодати. Бог разделил с нами добродетель, не все предоставил нам, чтобы мы не возгордились, и не все взял на Себя, чтобы мы не впали в беспечность; но, оставив немногое нашим трудам, большую часть совершает Сам»⁷.

Этим и заканчиваем слово наше «по Отцам», в уверенности, что для юбиляра нашего, как строго православного ревнителя церковно-отеческих преданий, в многознаменательный день его, ничего не может быть утешительнее, как именно наше открытое исповедание особой милости Божией, явленной ему в редкой продолжительности его пресвитерской – духовно-отеческой трудовой жизни – наше прославление за него имени Божия и – нравственная польза, которую может принести нам весь этот, в честь его устроенный праздник. Если мы вынесем с этого праздника благодарные Спасителю чувства за дарование Церкви пастырей-духовников и если всецело проникнемся глубоким чувством благоговения пред великою тайною благодатной силы к власти духовника над душами кающихся; то это будет самым желанным для дорогого юбиляра нашего плодом светлого его торже­ства! – Мирствуйте в себе!

Законоучитель Константиновского Межевого Института, священник А. Полотебнов