Плач русского народа
Кто даст главе моей воду и очесем моим источники слез и плачуся день и нощь о побиенных дщери людей моих (Иер. 9, 1).
Семь лет страданий Иова.
Семь лет безпросветного мрака, ужаса и скорби.
Семь лет глада и мора, огня, меча и междоусобныя брани.
Семь лет опустошения цветущей земли, расхищения ея векового наследия, разрушения ея величия, мощи, красоты.
Семь лет тягчайшого рабства, насилия, убийства, пыток, крови и слез.
Семь летъ – духовного и телесного избиения младенцев, растления чистой и нежной юной души.
Семь лет вавилонского пленения Церкви, лютых гонений на верующих, вопиющого кощунства, святотатства и богохульства, от которых ужасается небо и трепещет земля.
Семь лет изгнания для многих сынов России, скитающихся на чужбине, гонимых, скорбящих, озлобленных и умирающих вдали от земли обетованной.
Семь лет проповеди лжи и обмана, отравляющей миллионы людей.
Семь лет убийства великого народа, истаевающого под гнетом неописуемой тирании.
Семь лет царствования красного дракона, смущающого землю и возстающого против всех божеских и человеческих законов.
Выслушайте это старцы и внимайте все жители земли, было ли это в дни ваши или во дни отцов ваших? Передайте об этом детям вашим, а дети ваши пусть скажут своим детям, а их дети – следующему роду. (Иоил. 1, 2–3).
О, если бы были записаны слова мои! если бы начертаны были они в книге. Резцом железным с оловом на вечное время на камне вырезаны были (Иов. 19, 23–24).
Внимай, небо, я буду говорить; и слушай земля слова уст моих (Втор. 32, 1).
«Когда я чаял добра, – пришло зло; когда ожидал света, – пришла тьма» (30, 26).
Еще днем закатилось солнце (мое) (Иер. 15, 9).
Ужасы устремились на меня, как ветер, развеялось величие мое, и счастие мое унеслось, как облако (Иов. 30, 15).
Упал венец с головы нашей (Пл. 5, 16) и стало что с народом, то и с священником; что с слугою, то и с господином; что с покупающим, то и с продающим; что с заемщиком, то и с заимодавцем (Ис. 24, 2).
Идет горе на горе и (скорбная) весть за вестью (Иез. 7, 26).
Да льются из глаз моих слезы ночь и день и да не перестают, ибо великим поражением поражена дева, дочь народа моего, тяжким ударом (Иер. 14, 17).
Утроба моя, утроба моя! скорблю в глубине сердца моего, волнуется во мне сердце мое: не могу молчать (Иер. 4, 19).
Вспомни, Господи, что над нами совершилось: призри и посмотри на поругание наше; наследие наше перешло к чужим, дома наши – к иноплеменным (Пл. 5, 2).
Воду свою пьем за серебро, дрова наши достаются нам за деньги (Пл. 5, 4).
Вот мы ныне рабы на той земле, которую Ты дал отцам нашим, чтобы питаться ея плодами и ея добром; вот мы рабствуем (на ней) (Неем. 9, 36).
Мы сделались сиротами; нет отца (Пл. 5, 3).
Господь отнял (у нас) посох и трость, храброго вождя и воина, судью и пророка, и прозорливца и старца пятидесятника, и вельможу к советника, и мудрого художника и искусного в слове, и дал нам отроков в начальники и дети господствуют над нами (Ис. 3, 1–4).
Предал нас (Господь) в руки врагов беззаконных, мерзких отступников, лукавнейших паче всея земли (Дан. 3, 32).
Они наполнили землю нечестием (Иез. 8, 17. 6).
Поразил нас Господь чахлостью, горячкою-лихорадкою, воспалением, засухою, палящим ветром и ржавчиною... и навел на нас всякую болезнь и всякую язву (Втор. 28, 22. 30).
Старика, юношу и девицу, младенца и жен бьют до смерти (Иез. 9, 6), и некому избавить от руки их (Пл. 5, 8).
Возстал презренный и лестию овладел царством, и вознесся и возвеличился выше всякого божества, и о Боге богов стал говорить хульное. И поставлена от него часть войска, которая осквернила сиятилище могущества и поставила мерзость запустения.
Кто признал его, тем увеличил почести и дал власть над многими и землю роздал в награду (Дан. 11, 21. 31. 36. 39).
Боже! язычники пришли в наследие Твое; осквернили святый храм Твой, Иерусалим превратили в развалины, разрушили жертвенники Твои и пророков Твоих убили мечем.
Трупы рабов Твоих отдали на снедение птицамь небесным, тела святых Твоихъ – зверям земным; пролили кровь их, как воду и некому было похоронить их (Псал. 78 1–4; 3Цар. 19, 14).
О, если бы я был, как в прежние месяцы, как в те дни, когда Бог хранил меня, когда светильник Его светил над главою моею, когда пути мои обмывались молоком, и скала источала для меня ручьи елея (Иов. 29, 1. 2. 6).
Отнята радость и веселие от плодоносной земли (Ис. 16, 10).
Земля опустошена в конец и совершенно разграблена; проклятие поедает землю (Ис. 24, 3. 6).
Множество пастухов испортили виноградник Твой, истоптали ногами участок Твой, любимый участок Твой сделали пустою степью, сделали его пустынею, и в запустении он плачет пред Тобою (Иер. 12, 10–11).
Опустошено поле, сетует земля, ибо истреблен хлеб, высох виноградный сок, завяла маслина; рыдают земледельцы о пшенице и ячмене, потому что погибла жатва в поле.
Как стонет скот, уныло ходят стада волов! ибо нет для них пажити; томятся и стада овец.
Не пред нашими-ли глазами отнимается пища? Опустели житницы, разрушены кладовыя, ибо не стало хлеба (Иоил. 1, 10. 11. 16–18).
Земля лишена обилия своего за неправды всех живущих на ней (Иез. 12, 20).
Истощились от слез глаза мои, волнуется во мне внутренность моя, изливается на землю печень моя от гибели дщери народа моего, когда дети и грудные младенцы умирают от голода среди городских улицъ. Матерям своим говорят они – «где хлеб и вино?», умирая, подобно раненым, на улицах городских, изливая души свои в лоно матерей своих.
Стенай, дщерь Сиона! лей ручьем слезы день и ночь, не давай себе покоя, не спускай зениц очей твоих. Вставай, взывай ночью при начале каждой стражи, изливай, как воду, сердце твое пред лицем Господа; простирай к Нему руки твои о душе детей твоих, издыхающих от голода на углах всех улиц.
Воззри, Господи, и посмотри, кому Ты сделал так, чтобы женщины ели плод свой – младенцев вскормленных ими; чтобы убиваемы были в святилище Господнем священник и пророк? (Пл. 2, 11. 12. 18–20).
Народ наглый, который не уважает старца и не щадит юношу – едят плод скота нашего и плод земли нашей и теснят нас в жилищах наших (Втор. 28, 50–52).
Смерть входит в наши окна и вторгается в чертоги наши, чтобы истребить детей с улиц и юношей с площадей (Иер. 9, 21).
Рахиль плачет о чадех своих и не хочет утешиться, ибо их нет (Иер. 51, 15).
Восплакала земля и изнемогли все живущие на ней со зверями полевыми и птицами небесными, даже и рыбы морския гибнут (Ос. 4, 3).
Клятва и обман, убийство и ворорство и прелюбодейство крайне распространились, и кровопролитие следует за кровопролитием (Ос. 4, 2).
Стали люди самолюбивы, сребролюбивы, горды, надменны, злоречивы, родителям не покорны, неблагодарны, нечестивы, недружелюбны, непримирительны, клеветники, невоздержны, жестоки, не любящие добра, предатели, наглы, напыщенны, более сластолюбивы, чем боголюбивы (2Тим. 3, 2–4).
Явились лжеучители, произносящие надутое пустословие, обещающие (другим) свободу, будучи сами рабами тления, дерзкие, своевольные, срамники и сквернители, не страшащиеся злословить высшихь (2Петр. 2, 18–19. 10. 13); и многие последовали их разврату и через них путь истины – в поношении (ст. 2).
Возстали пророки, учащие беззаконная (Ис. 9, 15), люди легкомысленные, вероломные (Соф. 3, 4) и священники, оскверняющие святыню, попирающие закон (Соф. 3, 4).
Легкомысленно врачуют они раны дочери народа Твоего, говоря «мир, мир», а мира нет (Иер. 6, 14) и вводят народ Твой в заблуждение обманами и обольщением (23, 32). И вот теперь попустил Господь духа лукавого во устах их (3Цар. 22, 21–23) и пророки стали ветром, и слова Господня нет в них (Иер. 5, 13).
Горе безумным пророкам, которые водятся своим духом и ничего не видели (Иезек. 13, 3).
Горе тем, которые зло называют добром, и добро – злом, тьму почитают светом, и светъ – тьмою, горькое почитают сладким и сладкое – горьким (Ис. 5, 20).
Стыдятся-ли они, делая мерзости? Нет, нисколько не стыдятся и не краснеют.
Все они упорнейшие отступники, живут клеветою, это медь и железо; все они развратители (Иер. 6, 15. 28).
Помяни им, Боже, за осквернение священства и завета священнического и левитского (Неем. 13, 30).
Доколе плакати имать земля, и трава вся сельная изсхнет от злобы живущих на ней? (Иер. 12, 4).
Разделилось царстию (наше) на ся, и стали воевать брат против брата своего и друг против друга своего (Матф. 12, 23; Ис. 10, 2).
Пятеро в одном доме стали разделяться: три против двух и двое против трех. Отец против сына и сын против отца; мать против дочери и дочь против матери (Лук. XII, 51–52).
И соблазиились многие и стали предавать друг друга.
Земля наполнилась кровавыми преступлениями (Иез. 7, 23).
Предает брат брата на смерть и отец сына; возстают чада на родителей и умерщвляют их (Матф. 24, 10; X, 21).
Ты положил нас в притчу во языцех (Иов. 17, 6).
Ты развеял нас веялом за ворота земли, Ты разсеял нас по всем народам от края до края земли; но и между этими народами мы не успокоились и нет места покоя для ноги нашей.
От трепета сердца нашего, которым мы объяты, и от того, что мы видим глазами своими, утром говорим: «о если бы пришел вечер!» и вечером говорим: «о если бы наступило утро!» (Иер. 15, 7; Второз. 28, 64. 65. 67).
До нынешняго часа и алчем и жаждем, и наготуем и страждем, и скитаемся и труждаемся, делающе своими руками (1Кор. 11–12).
Как потускло золото, изменилось золото наилучшее! (Пл. 4, 1).
Евшие сладкое истаевают на улицах; воспитанные на багрянице валяются в навозе.
Князья (дочери народа моего) были в ней чище снега, белее молока; они были телом краше коралла, вид их был как сапфир. А теперь темнее всего черного лице их, не узнают их на улицах; кожа их прилипла к костям их, стала суха, как дерево.
Юношей (наших) берут к жерновам и отроки падают под ношами дров (Пл. 4, 5. 7–8; 5, 13).
На реках Вавилонскихъ – тамо седохом и плакахом, внегда помянути нам Сиона (Псал. 136, 1).
Мы сделались посмешищем у соседей наших; поруганием и посрамлением у окружающих нас (Псал. 78, 4).
О нас толкуют седящие у ворот и поют в песнях пьющие вино (Псал. 68, 13).
Говорил я: корень мой открыт для воды, и роса ночует на ветвях моих; слава моя не стареет и лук мой крепок в руке моей.
Внимали мне некогда и ожидали и безмолвствовали при совете моем. После слов моих уже не разсуждали, речь моя капала на них.
Ждали меня, как дождя, и, как дождю позднему, открывали уста свои.
Бывало, улыбнусь имъ – они не верят; и света лица моего они не помрачали.
Я назначал пути им, и сидел во главе, и жил, как царь в кругу воинов, как утешитель плачущих...
А ныне смеются надо мною младшие меня летами (Иов. 29, 18).
Всяк, проходя мимо (меня), посвищет (Иов. 30, 1) и махнет рукою (Соф. 2, 15).
Я забыт в сердцах, как мертвый; я – как сосуд разбитый (Псал. 30, 13).
Вот я кричу: обида! – и никто не слушает; вопию – и нет суда (Иов. 19, 7).
Покинули меня близкие мои и знакомые мои забыли меня (Иов. 19, 14).
До границы выпроваживают меня союзники мои; ядущие хлеб мой наносят мне удар.
Делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жребий (Псал. 21, 19).
Не следовало бы (им) злорадно смотреть на день брата своего, на день отчуждения его, ни касаться имущества его в день бедствия его (Авд. 7, 12–13).
О, если бы верно взвешены были вопли мои, и вместе с ними положили на весы страдание мое. Оно верно перетянуло бы песок морей (Иов. 6, 2–3).
Земля! не закрой моей крови и да не будет места воплю моему (Иов. 16, 18).
Поношение сокрушило сердце мое, и я изнемог; ждал сострадания, но нет его; – утешителей, но не нахожу (Псал. 69, 21).
Доколе, Господи, я буду вопиять, и Ты не слышишь; буду вопиять к Тебе о насилии, и Ты не спасешь?
Ты закрыл Себя облаком, чтобы не доходила молитва наша (Пл. 3, 44). Для чего даешь мне видеть злодейство и смотреть на бедствия? Грабительство и насилие предо мною; и возстает вражда, и поднимается раздор.
Чистым очам несвойственно глядеть на злодеяния и смотреть на притеснения. Ты не можешь; для чего-же Ты смотришь на злодеев и безмолствуешь, когда нечестивец поглощает того, кто праведнее его? И оставляешь людей, как рыбу в море, как пресмыкающихся, у которых нет властителя? (Авв. 1, 2–3. 11–13).
Доколе, Боже, будет поносить (Тебя) враг? вечно-ли будет хулить противник имя Твое? Для чего удерживаешь руку Твою и десницу Твою? (Псал. 73, 10). Неужели не вразумятся все, делающие беззаконие, съедающие народ Твой, как едят хлеб, и не призывающие Господа? (Псал. 13, 4) и обидяй обидит еще, и скверный осквернится еще (Апок. 22, 11). Ужели навсегда отринул (нас) Господь и не будет более благоволить? Ужели навсегда престала милость Его? Неужели во гневе Бог затворил щедроты Своя? (Псал. 76, 8–10).
Слезы мои стали для меня хлебом день и ночь, когда говорят мне всякий день: «где Бог твой»? (Псал. 41, 4).
Но я знаю, Искупитель мой жив! В Его руке душа всего живущого и дух всякой человеческой плоти. У него могущество и премудрость, пред Ним заблуждающийся и вводяший в заблуждение. Он лишает перевязей царей и поясом обвязывает чресла их. Князей лишает достоинства и низвергает храбрых. Отнимает язык у велеречивых и старцев лишает смысла.
Умножает народы и истребляет их, разсеевает народы и собирает их.
Отнимает ум у глав народа, и оставляет их блуждать вь пустыне, где нет пути. Ощупью они ходят во тьме, без света: и шатаются, как пьяные (Иов. 12, 25; 16, 18–20. 23–25).
Только в Боге успокаивается душа моя: Онъ – твердыня моя, спасение мое, убежище мое. Народ! надейтесь на Него во всякое время, изливайте пред Ним сердце ваше: Бог вам прибежище (Псал. 61, 23. 9).
Препояшьтесь вретищем и плачьте, священники! рыдайте, служителн алтаря! назначьте пост, объявите торжественное собрание и взывайте ко Господу (Иоил. I, 13–14). Соберите народ, созовите собрание, пригласите старцев, соберите отроков и грудных младенцев; пусть выйдет жених из чертога своего и невеста из своей горницы. Между притвором и жертвенником да плачут священники, служители Господни, и говорят: «помяни, Господи, народ Твой, не предай наследия Твоего на поругание, чтобы не издевались над ним народы; для чего будут говорить между народами: «где Бог их?» (2, 16–17). Приклони, Боже мой, ухо Твое и услыши, открой очи Твои и воззри на опустошение наше (Дан. 9, 18); да не будет малым пред лицем Твоим все страдание, которое постигало нас, царей наших, князей наших, и священников наших, и пророков наших, и отцов наших, и весь народ Твой (Неем. 9, 32).
Востань, Судия земли, воздай возмездие гордым! (Псал. 93, 2). Исполни лица их безчестием, чтобы они взыскали имя Твое, Господи. Да постыдятся и смятутся во веки, да посрамятся и погибнут. И да познают, что Ты, Которого одного имя: Господь, – Един, Всевышний над всею землею (Псал. 82, 17–19).
Спаси люди Твоя и благослови достояние Твое и глас кровей, вопиющих к Тебе, услыши (Псал. 27, 9; 2Мак. 8, 3). Возвесели нас за дни, в которые Ты поражал нас, за лета, в которыя мы видели бедствие (Псал. 89, 15). Да будет благословение Господа Бога нашего на нас (Псал. 89, 17).
Буди имя Господне благословено во веки! (Иов. I, 21). Аминь.
Октябрь 1924 г.