Амвросий Орнатский
Многотомная «История Российской Иерархии «Амвросия Орнатского в XIXвеке была весьма популярна и служила настольной книгой всякому образованному человеку. В ней можно было найти подробные описания православных монастырей, соборов и церквей, раскинутых на просторах российской земли. Она содержала сведения о житии патриархов, митрополитов, епархиальных епископов, настоятелей крупных монастырей. Нашлось там место и для Череповецкого Воскресенского монастыря: статья о нем, написанная рукой иерея Луки Петрова, вошла в VI часть «Истории», увидевшей свет в 1815году. Об этом свидетельствует копия статьи, хранящаяся в Череповецком музейном объединении, озаглавленная как: «Краткое описание Череповецкого Воскресенского упраздненного и в городской собор обращенного монастыря, составленное из архивных записок Череповецкого Воскресенского собора иереем благочинным и в VI части «Истории Российской Иерархии» напечатанное». Москва. 1814г.»
В сущности, Амвросий Орнатский свел в единое целое собственные исторические изыскания с работами других авторов – исследователей и летописцев. И этом и состояла его главная задана как автора-составителя. На каждом титульном листе шести томов (последний том состоял из двух книг), напечатанных в московской Синодальной типографии, автор представился читателю так: «История Российской Иерархии, собранная Ставропигиального ( I) Московского I- классного Новоспасского монастыря Архимандритом, учрежденной в Москве Духовной цензуры Председательствующим и Ордена Св. Анны 2-гокласса Кавалером, Амвросием». За сей труд о. Амвросий получил звание сначала действительного, а затем и почетного члена Императорского Московского Общества истории и древностей российских.
Село Чудь, где родился Амвросий Орнатский, от уездного города Череповца отстояло на два десятка верст. На возвышенном месте церковь Чудского прихода была далеко видна, открытая всем ветрам. Ни рек сплавных, ни каких-нибудь заметных озер вокруг не было. Лишь в отдалении бился родник, стекая быстрым извилистым ручьем к старой часовне во имя Живоначального источника Божией Матери. Часовню срубил и поставил когда-то игумен бывшего Череповецкого Воскресенского монастыря по случаю своего чудесного исцеления от глазной болезни.
В 1778 году в семье местного дьячка Антипа Григорьевича Орнатского родился сын Андрей – будущий крупный деятель российской иерархии. Приход был невелик, мужчины уходили в поисках заработков, и потому в чудской церкви, имевшей когда-то полный притч, остались только трое служителей: священник, дьячок и пономарь. И жили Орнатские так же, как жило их небогатое село. Много лет спустя о. Амвросий, став епископом, внес за своих родителей большой денежный вклад, чем обеспечил их безбедное существование в Филиппо-Ирапской пустыни.
Десятилетним мальчиком Андрей из Чуди отправился учиться в Кирилловское уездное духовное училище. Там он и получил от своих остроумных товарищей прозвище «Чудский». Они заметили, что в нем действительно сидит какая-то не от мира сего «чудиночка».
В 1792 году судьба улыбнулась Андрею: благодаря своему прилежанию в учебе, он был переведен в С.– Петербургскую Aлександро- Невскую духовную семинарию при «монастыре Живоначальные Троицы и Святого Благоверного Великого князя Александра Невского».
При монастыре работала типография. Основал ее сподвижник Петра I епископ Феофан Прокопович. Печатали здесь кирилловским шрифтом не только богослужебную литературу, но и книги для чтения, учебники и пр. Хороша была библиотека! Именно в ней Андрей ощутил в себе пробуждение интереса к исторической литературе. Радость первооткрывателя испытал этот всегда сдержанный юноша, обнаружив в летописном отделе два древнейших летописных собрания, когда-то принадлежавших новгородскому Софийскому собору и Кирилло-Белозерскому монастырю. На его книжное пристрастие обратил внимание известный покровитель духовного просвещения, первый кавалер ордена Александра Невского, митрополит Амвросий (Подобедов) и взял под свое покровительство.
Окончив Академию в 1800 году, Андрей начинает карьеру богослова. В это же время в Лавре появляется Евгений (мирское имя Евфимий) Болховитинов – историк, писатель, будущий член Российской Академии. Болховитинов был старше Андрея на 11 лет. Он окончил Московскую славяно-греко-латинскую академию и еще по настоянию (это надо заметить) митрополита Платона прослушал лекции по обшей истории в Московском университете. В Лавре на него возложили монашеский чин и звание префекта Академии, где он читал русскую церковную историю.
Энергичный 33-летний преподаватель Болховитинов, понимая, что предмет его по существу еще мало изучен, привлекает для сбора материалов учащуюся молодежь. К ним присоединяется и 22-летний богослов Андрей Opнатский. Усилия молодежи заканчиваются написанием диссертаций, а их учитель издает несколько комментариев к историческим документам (напр. «Сказание о Борисе и Глебе»). И что удивительно: хотя о. Евгений не был готов к изданию полной истории российской церкви, тем не менее он позволил себе весьма непочтительно и даже оскорбительно отозваться о работе своего московского учителя и наставника митрополита Платона. Вот, что писал Евгений в письмах своим друзьям в 1804 году, когда он получил новое назначение – место новгородского викария: «Платон послал в Киев за собиранием материалов для российской церковной истории, которой он во весь век свой не напишет, хотя лет 20 уже собирается. Да и писать сел только в прошлом сентябре, увидевши мою диссертацию о соборах...«(2).
Однако Платон взял да издал в 1805 году «Краткую российскую церковную историю» в двух томах. Ознакомившись с ней, о. Евгений, ничуть не смущаясь, пишет: «Много также тут, с одной стороны, хвастливого ханжества, с другой – натужного беспристрастия «(3).
16 июля 1805 года (Евгений к этому времени служит викарием новгородским) Андрей постригается в монашество, приняв имя Амвросия, а 14 августа его причисляют к соборным иеромонахам Александро-Невской лавры. Обладая характером твердым (а последовательность воспитала в нем Академия), он продолжает работу, начатую при о. Евгении, и переводит с латыни неопубликованный «Опыт Российской Иерархии»(«De Rossorum hierarchia»), сочиненный Никодимом Селлием (датчанином по происхождению), преподававшим латинский язык в Александро-Невской семинарии еще в 30-e годы XVIII века. Амвросий исправляет рукопись, облажившись летописями, документами из портфеля Н. Н. Бантыш- Каменского и другими материалами.
Вскоре о. Амвросий и о. Евгений вновь встречаются (на этот раз в Новгороде) и вновь расстаются в 1808 году: Амвросий в сане архимандрита Антониева монастыря, исполняя еще и должность ректора духовной семинарии, остается в Новгороде, а о. Евгений в 1804 году получает должность архиепископа Вологодского.
В марте 1812 года (до наполеоновского вторжения остается пять месяцев!) о. Амвросия назначают настоятелем московского Новоспасского монастыря и одновременно председателем комитета духовной цензуры. Расположенный на высоком берегу Москва-реки в районе нынешней Таганской площади, монастырь представлял собой удивительно красивое зрелище. Особенно впечатлял величественный собор Преображения Господня – образец византийско-русского зодчества. В его ризнице, наполненной бесценными сокровищами, хранились, в частности, три золотых напрестольных креста, украшенных драгоценными камнями и жемчугом. В одном из них находились капли крови Спасителя, в другом пребывали мощи православных святых – дар царя Федора Алексееевича.
Быстрое продвижение французских войск к Москве заставило правительство подумать о сохранности монастырских реликвий. Ответственность за проведение этой операции была возложена на прокурора синодальной конторы Леонтия Магницкого и архимандрита Амвросия. Надеясь па скорое их возвращение, сдавали свои сокровища Троице-Сергиева лавра и еще семь монастырей Москвы. Собрался обоз, вытянувшийся не на одну версту, и покатил по старой ярославской дороге на Вологду.
Кованые ворота Спасо-Прилуцкого (Прилукского) монастыря, что стоит в 5 верстах от Вологды, медленно поворачивались, пропуская обоз, прибывший с бесценным грузом -достоянием Российской Империи. «... Все вещи с обозов были сложены и помещены в выгоревшей церкви Прилуцкого монастыря, к коим и приставлена надлежащая стража», – вспоминал очевидец.
Вернулись через 4 месяца. В начале 1813 года Синод возложил на о. Амвросия ответственную работу по «возобновлению московских монастырей, поврежденных французами».
Сей подвиг был достойно отмечен: ему вручили орден Святой Анны второй степени. Девиз этого ордена: «Любящим правду, благочестие, верность».
Meжду всеми этими важными делами о. Амвросий продолжил работу, которая увлекала его более всего, – он писал и публиковал «Историю Российской Иерархии». Последняя седьмая книга вышла в 1815году.
Современники преосвященного Амвросия отмечали его сильный и своеобразный характер, который вполне соответствовал внешнему облику. Высокий рост, сухощавое телосложение, бледное лицо с большими, темными, глубоко посаженными глазами , небольшая, почти черного цвета борода – вот его портрет. При порывах гнева глаза Амвросия вспыхивали и зажигались огнем, а голос его становился более чем строгим, даже суровым, и заставлял человека, к которому он был обращен, вздрагивать. Все движения Амвросия и особенно поступь отличались медлительностью, что при его внешней представительности внушало к нему невольное уважение окружавших. Недаром уже в зрелом возрасте он получил второе, после школьного «Чудского», прозвище «Грозный».
В 1825 году, будучи епископом пензенским и саратовским, о. Амвросий принимает решение оставить все свои земные дела и удалиться в Кирилло-Белозерский монастырь, чтобы посвятить свою жизнь строгому подвижничеству. В прошении на имя Священного Синода он пишет: «Св. Синодом, согласно собственному желанию моему, возложена на меня священнейшая обязанность приготовить ко второму изданию «Историю Российской Иерархии» по собранным дополнительным сведениям. Сколь не священна сия обязанность и для меня на вожделенна, но при управлении епархиею, мне вверенною, не имею я ни времени, ни сил к благовременному и достодолжному исполнению святейшей воли Св.Синода. Посему, дабы за коснение и оставление без действия дела, для церкви и Отечества полезного и уважительного, (...) признаю я за необходимое испросить у Вашего святейшества увольнения себе (....) с дозволением иметь мне пребывание в Кирилло-Белозерском монастыре». Синод просьбу удовлетворил.
Строгая подвижническая жизнь так повлияла на здоровье Амвросия, что через два года он скончался. В Успенском соборе Кирилло-Белозерского монастыря в стене вмонтирована квадратная плита с надписью: «На семъ месте положенъ Бывший Пензенский Епископъ Амвросий, скончавшийся 27– го декабря 1827-го». На полу лежит металлическое прямоугольное надгробие с изображением Голгофского креста.
Имя Амвросия Орнатского навечно останется в истории Русского государства и православной церкви, и порукой тому – многотомная его «История Российской Иерархии».